– Ну да, ей! К этому времени обе девушки уже поднялись из вестибюля метро на поверхность. И тут могли поговорить без помех, создаваемых спешащими пассажирами и шумом поездов. – И Дима тебя послушался? – спросила Лизочка у своей новой знакомой. – Как миленький! Правда, поартачился маленько, как же он без своих девочек драгоценных будет. Ну, я его и утешила, говорю, другого тебе ребеночка рожу. Мальчика. Так ты думаешь, этот гад признался мне, что детей больше не хочет? Нет, ничего подобного. Дождался, пока я залетела, а потом шары на меня выпучил. Как это я забеременеть посмела? Скандал мне устроил. Чуть ли не пинками на аборт погнал. – И ты пошла? – А куда деваться было? Мне одной этот ребенок на фиг был не нужен. Я через мальца Димку к себе еще сильней привязать хотела. Да только не получилось у меня ничего. Не знаю уж, как своей первой жене этих девчонок родить позволил, а только мне он шиш показал. Ну, я аборт сделала, да только бог меня за это наказал. Видишь, какая я теперь? – А что? Нормальная вроде. – Нормальная, – передразнила ее Настя. – Да во мне лишние пятнадцать килограммов. Лизочка бы сказала, что и все двадцать, но решила не вмешиваться, а послушать, что скажет Настя дальше. – Или уж не знаю, бог меня наказал, или просто природа, что ли, у меня такая, в мать я пошла. Она тоже после первой же беременности расплылась, на квашню похожей стала. И меня пучить стало. Сначала-то я думала, что на нервной почве все время жрать хочется. А потом догадалась, что это гены маманькины у меня прорезались. И так мне горько стало, ты себе не представляешь. Маманьку-то мою муж – папанька мой – бросил. Мать меня одна всю жизнь тянула. Что же, думаю, и мне такая же судьба предопределена? Уж коли я телосложение маманькино унаследовала, небось и судьба моя такой же будет? А? Чего думаешь-то? Чего молчишь? Лизочка молчала, потому что просто не знала, что ответить. Логике этой особы можно было только поражаться. Ну вот с чего она решила, к примеру, что Дима, отославший от себя прочь своих дочерей, захочет еще одного ребенка теперь уже от нее? Или вот как понимать высказывание, что судьба матери достанется Насте по наследству вместе с излишне полными ногами и руками? Как, скажите на милость, одно может быть связано с другим? Но, кажется, сама Настя искренне верила в то, что говорила. И поэтому Лизочка только и произнесла: – Тебе бы мужика хорошего, тогда все бы и наладилось. – Думаешь, я этого сама не знаю? Да где же его, хорошего-то, взять? На работе одни козлы. Начальник – козел в квадрате. Да и вокруг… либо пьяницы, либо уроды сплошные! Да уж, с такой постановкой вопроса вряд ли счастье улыбнется Насте. Если видеть в окружающих только самое плохое, так и жизнь будет соответственно очень скверная. Вот, на взгляд Лизочки, вокруг было куда больше хороших людей, чем плохих. Хотя и плохих, конечно, тоже хватало. – Вот я думала, что свой счастливый билет вытянула, когда Вику из Димкиной жизни вытеснила. А оно вон как оказалось. Ничуть не больше мне повезло. Теперь мы с Викой, можно сказать, подруги по несчастью. Обеих нас Димка бортанул. Но у Вики хоть козыри на руках остались – дочки Димкины. А у меня что? – Значит, Дима любил дочек? – Совсем он их не любил! – А у меня другие сведения. – Уж ты мне поверь, я с Димой не один год прожила. И скажу тебе твердо, что плевать ему на дочек, – зло произнесла Настя. – И на всех других, вместе взятых, тоже. Дима, он только самого себя любит. Я это не сразу поняла, а как поняла, так мне горько сделалось. Ты бы только знала! – Представляю. Но, знаешь, насчет дочек ты не права. Дима их любит. – Как же! Счас! Не любит он их ни фига! – Но настаивает, чтобы они жили с ним. Он даже Викину маму вместе с девочками из квартиры похитил и к себе перевез. – Ни хрена себе! – выругалась Настя. – Ты это, что, всерьез? – Еще как всерьез. Он даже двух бугаев нанял, чтобы они девочек силой от Вики забрали и куда-то увезли. Настя помотала своей большой головой, украшенной пышной гривой густых волос. Вот волосы у Насти были очень красивые. Жаль, что она красила их в красно-рыжий цвет. Такой ядовитой краской можно испортить даже самые замечательные волосы. Но Настя была явно поражена сказанным Лизочкой. И едва переведя дух, произнесла: – Дай-ка я по такому случаю сигаретку закурю. Она извлекла из сумки помятую сигаретину и принялась озираться по сторонам в поисках огонька. – У тебя зажигалки нету? – Я не курю. – Я тоже хочу бросить. – И поэтому таскаешь в сумке сигареты? – Всего одну штуку. И зажигалку принципиально выложила. Бросить хочу потому что. На взгляд Лизы, толку от такого «бросания» было мало. Настя все равно курила, пусть даже ей и приходилось для этого стрелять сигареты и зажигалки. Наконец прикурив у какого-то потрепанного вида мужчины, Настя принялась пускать густые вонючие клубы дыма, жадно выспрашивая у Лизочки подробности происшедшего. Лизочка старалась отвечать коротко и емко, поэтому рассказ ее подошел к концу вместе с сигаретой. И Настя спросила: – А куда же он девчонок-то дел? – Вот это и вопрос. – Небось дома у него сидят. Надо бы проверить. – А ты мне поможешь? Но Настя, вместо того чтобы ответить, неожиданно ухватила проходящего мимо мужчину за рукав куртки. – Сигарету! – строго сказала она ему. – Дай мне сигарету! Мужчина занервничал, начал судорожно шарить по карманам, но соврать, что не курит и курева при себе не имеет, не догадался. Настя не выпустила хиленького мужичонку из своих больших рук, пока не заполучила очередную белую палочку. А заполучив, немедленно снова прикурила. Она явно что-то задумала. И Лизочка не мешала ей шевелить мозгами. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. – Так это… Он и дочек, и бабку силком увез? – Да. Верней, не он сам, а его люди, но… – Неважно! Держит-то он их все равно вместе. А ведь это произвол! – Преступление, – кивнула Лизочка. – Девочки совсем маленькие, а он их… – Не! – отмахнулась Настя. – Я не про девчонок. Девки-то на Димку записаны. Значит, он с ними может делать что угодно. Но вот бабка, которая вместе с ними была… Это ведь мать Вики? Я тебя верно поняла? – Верно. – Вот! А постороннюю бабку Дима похищать никакого права не имел. Если он бабку вместе с девчонками удерживает у себя в доме, так его за это прищучить можно! – А как? – Ментов вызвать, да и все дела. Они с проверкой нагрянут, а там девчонки и бабка сами все про себя расскажут. – Но куда? Мне сказали, что Дима свою квартиру продал, а где-то в деревне дом купил. – В какой там деревне! Несколько километров по трассе. Разметелево, слышала о таком? – Это во Всеволожском районе? – Ну да, в той стороне. Так вот, там Димка себе хату и построил. Мы с ним вместе на строительство много раз ездили. Рабочих проконтролировать и вообще. Я-то, дура, еще планы при нем строила. Что в этой комнате разместим, а что в той поставим. И ни фига у меня не вышло. Дима тот дом уже без меня достраивал. И отделка окончательная, и обустройство – все мимо меня прошло. Другую бабу туда себе привел! Молодую да тощую. А Димка-то кобель блудливый! Уж сколько я от его похождений перетерпела, сколько слез пролила! Сидит себе в этом новом доме, в ус не дует. Небось он и дочек к себе решил приблизить, чтобы новой своей кобыле продемонстрировать, какой он замечательный отец! Враль! Гнусный враль! Не нужны ему девчонки, хоть режьте меня на части, ничего другого никогда не скажу! Не любит Димка детей вообще. И дочек своих тоже не любит! Таково было мнение Насти. Но что делать с фактами? А факты были таковы, что отец до того воспылал желанием приблизить к себе дочек, что даже пошел на уголовное преступление. Разбой, взлом и похищение людей – это вам не шуточки. И все ради того, чтобы дочки были снова с ним? Но зачем, если теплых да и вообще никаких чувств отец к дочерям не испытывал. – Он четыре года носа к ним не казал. А потом вдруг в один миг все волшебным образом переменилось. Почему? Отчего? – Одно могу сказать: если Дима что-то затеял, значит, ему это должно принести выгоду. Просто так он и пальцем не пошевелит. Лизочке тоже казалась весьма странной эта внезапно вспыхнувшая отцовская любовь к дочерям. Ведь жил же он с ними бок о бок как посторонний четыре года, а потом и вообще без дочек жил еще больше четырех лет, и ничего. От горя не зачах. Не плакал и о свидании с детьми Вику не молил. Отлично жил, весело. Так что же случилось теперь? – Настя, а ты можешь рассказать, как добраться до Диминого дома? – Проверить хочешь? – оживленно спросила Настя. – Там девчонки или нет? – Ну да. А то, возможно, мы тут голову ломаем, зачем Дима дочек украл, а это и не он вовсе? – Да как же не он, если ты говоришь, что он! – Это мое предположение. Но я должна удостовериться. И потом… мне еще нужно выяснить, куда запропастилась Вика! Это также нельзя было упускать из виду. А также и то, что Вика могла оказаться в еще более худшем положении, чем ее мать и дочки. – Слушай, я могу тебе показать Димкин дом, – сосредоточенно грызя ноготь безымянного пальца, произнесла Настя. – Только прямо сейчас поехали! – А завтра нельзя? – Нельзя. Завтра я буду на работе. А потом у меня свидание с одним весьма перспективным молодым человеком.