– Только там, где упала. – Ты уверена? Когда Негар тебя вытаскивала, она видела следы в пыли на столбе в центре помещения и вокруг него. – Я уже сказала: последнее, что я помню, – как я пыталась встать. – Кира наклонила голову и спросила: – Почему бы не посмотреть запись со скинсьюта? Странная гримаса в ответ. – Падение повредило сенсоры скинсьюта. Телеметрия вышла из строя. И от имплантов тоже толку мало. Они перестали записывать через сорок пять секунд после того, как ты попала в это помещение. Файзель говорит, такое часто случается при сильных ушибах головы. – Импланты повреждены? – обеспокоилась Кира. Ей-то казалось, они работают, как обычно. – Твои импланты в полном порядке, – вмешался Файзель и снова сделал это неприятное движение губами. – В целом про твой организм я такого сказать не могу. Кира замерла, стараясь не выдать себя жестом – не показать врачу, как он ее напугал. – Какие у меня травмы? Алан попытался ответить, но врач его перебил: – Трещины в двух ребрах, поврежден локтевой сустав правой руки, растянута связка. Сломана лодыжка, разорвано ахиллесово сухожилие, многочисленные ссадины и кровоподтеки, сотрясение мозга средней тяжести, сопровождавшееся отеком. – Каждую травму Файзель, перечисляя, отсчитывал по пальцам. – Почти все я вылечил, остальное само заживет через несколько недель. В этот период могут быть небольшие боли. Кира чуть не засмеялась вслух. Иногда смех – единственная разумная реакция. – Я очень испугался за тебя, – сказал Алан. – Мы все испугались, – подхватила Мари-Элиза. – Ага, – шепнула Кира, крепче хватаясь за Алана. Она могла лишь попытаться вообразить, каково ему было в эти недели, пока он дожидался ее возвращения из сна. – Значит, ты вытащила меня из той дыры, Негар? Негар помахала рукой перед собой: – Ну так-сяк. Непросто было. – Но ты справилась. – Как видишь, дорогуша. – При первой же возможности куплю тебе целую гору булочек с корицей. Мендоса придвинул медицинскую табуретку и сел. Уперся ладонями в колени, руки прямые, напряженные. – Она тебе не сказала – знаешь что? Вперед, Негар, расскажи все как есть. Негар потерла руки. – Черт. Ну ты была без сознания, мне пришлось привязать тебя к себе, чтобы ты не зацепилась за что-нибудь и тебе не оторвало, например, голову, когда Гейгер потащит тебя наружу. В туннеле, сквозь который ты провалилась, места было мало, и вот… – На ней порвался скинсьют, – не утерпел Джинан. Негар остановила его движением руки. – Да. Полная… – Кашель прервал ее речь, на миг Негар сложилась вдвое, отхаркиваясь. Звук был влажный, как при бронхите. – Уф! Полная разгерметизация. Повозилась же я, вися на стропах и латая скинсьют одной рукой. – Иными словами, – подытожил Мендоса, – Негар тоже пришлось отправить в карантин вместе с тобой. Мы провели все тесты, какие есть в протоколе, плюс еще несколько не предусмотренных протоколом. Все результаты отрицательны, но ты так и не приходила в себя… – Это было ужасно! – не удержался Алан. – И поскольку мы не знали, с чем имеем дело, я распорядился отправить вас обеих в криосон, пока мы не овладеем ситуацией. Киру передернуло. – Негар, все из-за меня! – Не переживай, – улыбнулась Негар. Файзель ударил себя кулаком в грудь. – А меня кто пожалеет? Про меня-то и забыли. Криосон – легкотня. А я просидел в карантине почти месяц после того, как возился с тобой, Наварес. Месяц! – Большое спасибо, что вылечил меня, – сказала Кира. – Не думай, что я этого не ценю. Она и правда была благодарна. А за месяц в изоляторе любой спятит. – Ты бы лучше не совала свой длинный нос, куда не просят. Ты бы… – Хватит, – негромко велел Мендоса, и врач унялся, но сначала ткнул в Киру рогаткой из указательного и среднего пальца – ей еще в школе объяснили, что это старинный грубый жест. Очень грубый. Она отпила еще глоток воды, чтобы успокоиться. – А почему нас так долго не размораживали? – Она перевела взгляд на Негар. – Или тебя разбудили раньше? Негар снова откашлялась: – Два дня назад. Лица у всех омрачились, настроение явно ухудшилось. – Что еще случилось? – спросила Кира. Прежде чем Мендоса успел ответил, снаружи раздался рев ракетного двигателя – намного громче, чем на шаттлах, – и стены изолятора затряслись, как при легком землетрясении. Кира вздрогнула, но больше никто не был застигнут врасплох. – Что это? Она проверила данные, поступавшие на импланты от наружных камер. Только и смогла разглядеть клубы дыма на посадочной площадке рядом с базой. Рев быстро затих: то космическое судно, которое она не распознала, скрылось в верхних слоях атмосферы. Мендоса ткнул пальцем в потолок: – Вот что случилось. Когда Негар доставила тебя на базу, я доложил капитану Равенне и она отправила срочное сообщение руководству на Шестьдесят первую Лебедя. После этого «Фиданца» включила режим радиомолчания. Кира кивнула. Это понятно. Закон ясен: при обнаружении разумной инопланетной жизни следует принять все необходимые меры, чтобы не привести инопланетян «на хвосте» к человеческим поселениям. Хотя технологически развитые инопланетные расы без особого труда и сами разыщут Лигу, если у них появится такое желание. – Равенна от злости только что антиматерией не плевалась, – продолжал Мендоса. – Экипаж «Фиданцы» рассчитывал отбыть через несколько дней. Он помахал рукой: – Во всяком случае, как только в корпорации получили сообщение, они передали его в Министерство обороны. Через пару дней ОВК снарядило сюда с Шестьдесят первой Лебедя один из больших крейсеров, «Смягчающие обстоятельства». Крейсер достиг нашей системы четыре дня тому назад, и… – И с тех пор начался большой геморрой, – вставила Иванова. – Буквально, – подхватил Сеппо. – Ублюдки, – проворчала Негар. ОВК. Кира достаточно имела дело с солдатами Лиги и на Вейланде, и за его пределами и знала, как мало их волнуют проблемы местных жителей. Отчасти это высокомерие проистекало, думала Кира, от новизны самой службы: и Лига, и ее Объединенное военное командование были созданы лишь после открытия Великого Маяка. Политики заявили о необходимости полного объединения, учитывая, что́ могла означать такая находка. Болезни роста неизбежны. Однако Кира подозревала и иную причину этой грубости и небрежности: империалистическая политика Земли и Солнечной системы в целом. Любые права колоний были в глазах ОВК ничтожны, когда речь шла о выгодах Земли, о «высшем благе», как выражались военные. Благе для кого именно, хотелось спросить. Мендоса ворчливо продолжал: – Капитан «Смягчающих обстоятельств» – сукин сын с кошачьими глазами, некий Хенриксен. На кривой козе не подъедешь. Больше всего он переживал, не подцепила ли Негар в тех руинах какую-нибудь заразу. И он пригнал сюда врача и команду ксенобилогов… – И они обустроили тут кабинет и последние два дня лезли нам во все дыры, пока нас не стошнило, – завершил Джинан. – Буквально, – повторил Сеппо. Мари-Элиза кивнула: – Это было так неприятно! Повезло тебе, что ты еще спала. – Похоже на то, – осторожно сказала Кира. Файзель фыркнул: – Они облучили каждый квадратный сантиметр кожи каждого из нас – по нескольку раз. Сделали полный рентген. МРТ и компьютерную томографию, полный анализ крови, секвенировали ДНК, изучили мочу и кал и взяли биопсию: этот легкий след у тебя внизу живота – после биопсии печени. Они даже составили каталог бактерий у нас в кишечниках. – И? – спросила Кира, переводя взгляд с одного члена экипажа на другого.