На том конце связи многозначительно помолчали. – Ты никогда не звала меня по имени, – тихо заметил он. – Это означает, что дело серьезное, – резко ответила. – Я сейчас сброшу тебе адрес сервера, коды доступа и систем защиты. Мне нужно знать, что сейчас там творится. Не конкретно, что работает да как, все равно не разберешься, не лезь даже. Меня интересует, активен ли сервер. Или в спящем режиме? Изолировался? Общее состояние. – Когда нужны сведения? – сосредоточенно откликнулся парень. – Вчера, – грустно усмехнулась девушка. – Ну, или так быстро, как сможешь. Не тяни, лезь прямо сейчас. Пока с защитой разберешься, пройдет слишком много времени, – напряженно размышляла о чем-то девушка. – Постараюсь поспешить, – пообещал он и отключился. – Что еще? Что же еще? – забормотала, нервно грызя ногти. Потом, что-то осознав, снова бросилась набирать на панели. Спустя мгновение на экране возникло улыбчивое изображение девушки в медицинской форме. – Центр имени Карлотты Флорениш, приемная. Чем могу вам помочь? – Здравствуйте! – натянуто улыбнулась ей Ева. – Меня интересует состояние пациентки из ВИП-палаты тридцать четыре. Я ее опекун. – Подождите, секунду, – попросила девушка. – Представьтесь и подтвердите доступ. – Эвелина Рейберт, идентификационный номер 7692875, кодовая фраза «Вниз по кроличьей норе». Я бросил на нее удивленный взгляд. Моя фамилия? – Это было давно, мне нужен был какой-то псевдоним, – прошептала она в ответ, нервно дернув плечом. – Доступ подтвержден, – через некоторое мгновение все с той же благожелательной улыбкой отозвалась девушка. – Вас интересует состояние Алисы Рейберт, правильно? – Да. – Мы как раз пытались связаться с вами по оставленным контактам, но не смогли, – приветливая улыбка на лице медсестры стала скорее натянутой. – Что случилось? – с трудом проскрипела Ева, впиваясь ногтями в подлокотник кресла. Я стиснул зубы, готовясь услышать худшее. – Ничего страшного, – поспешила успокоить медсестра, заметив, что Ева стала практически мертвенно-бледной. – Около получаса назад у нее произошел всплеск активности мозга. Но затем все вернулось в норму. Никаких изменений больше не было замечено. Мы хотели запросить вашего разрешения на проведение дополнительных тестов. – Она… не очнулась? – хрипло с задержкой поинтересовалась Ева. – Сочувствую, но нет. Кроме этого единичного всплеска, больше никаких изменений, – сочувствующе проговорила девушка. – Что вы скажете насчет дополнительного осмотра? – Можно, – медленно кивнула Ева, – но я прошу сначала дождаться моего возвращения. – Как пожелаете, – отозвалась медсестра, хотя непохоже, что такой ответ ее удовлетворил. – Это прописано в условиях ее содержания, – голос Евы прозвучал тверже. – Никаких исследований в отсутствие ее опекуна! – Конечно, конечно, – поспешила заверить девушка, вновь расплываясь в улыбке, полной профессионализма. – Когда вас ждать? – Трое-четверо суток… – нахмурилась Ева, прикидывая расстояние до Земли. – Будем ждать. Не забудьте предупредить нас о своем визите как минимум за час до прибытия, – напомнила медсестра. – Хорошего дня, – и отключилась. Горько вздохнув, Ева устало потерла глаза, но не дав себе раскиснуть, снова стала связываться с кем-то. Через мгновение на экране появилось грубое некрасивое лицо с крупными чертами. – Поздравляю, девочка моя, тебе удалось расправиться с Джеком, пусть и с поддержкой Хаттера. А вот от Джулиуса я такой глупости не ожидала, – разочарованно покачала головой Конрад. – Хотя, возможно, я слишком сильно на него когда-то надавила, пытаясь заполучить Соню. – Мне нужна ваша помощь, – тихо выдохнула Ева, прервав ее рассуждения. – Что случилось? – тут же подобралась Герцогиня. – На Земле, в больнице Флорениш, в тридцать четвертой ВИП-палате сейчас находится Лейси. Я прошу вас организовать ей лучшую охрану и как можно быстрее. Сама направляюсь туда же, но раньше, чем через три дня вряд ли смогу добраться. – Кто угрожает девочке? – не стала задавать лишних вопросов женщина. Впрочем, она вообще не выглядела удивленной новостью, что ее бывшая подопечная была жива. Я был прав, она знала уже давно. – Джек узнал, что она жива. И где она лежит. Он пытался шантажировать меня ее жизнью. Власти у него теперь никакой не осталось, как и у Джулиуса, но рисковать не хотелось бы, – призналась девушка. – Через полчаса там будет двое моих самых надежных людей, – не раздумывая пообещала Конрад. – Я отправлю тебе их контакты. Если захочешь справиться о состоянии девочки, связывайся с ними напрямую. Помощь с транспортом нужна? – Пока не знаю, – уклончиво заметила Ева. – Звони, подберем что-нибудь. Свяжись со мной, как только окажешься на Земле. Нам нужно многое обсудить, – с необычной для нее мягкостью попросила женщина. Крейх кивнула и разорвала связь. Она повернулась ко мне, но не успела сказать и слова, как раздался сигнал вызова на ее коммуникаторе. – Да? – чуть ли не подскочила на кресле, принимая звонок. – Не знаю, что там было, – раздался неуверенный голос Чеширского. – Но сервер мертв. – В каком смысле? – разом опав, ошарашенно пробормотала Ева. – В буквальном, – мрачно подтвердил Кот. – Он абсолютно пуст. Там даже защиты никакой не осталось. Только огромное пустое пространство. – Спасибо, – пробормотала, отключившись и оборвав Кота на полуслове. – Мне срочно нужен корабль, – подняла она на меня отчаянный взгляд. Я задумался лишь на мгновение и уверенно произнес. – У нас есть корабль. Мы летели на всех парах. Один раз пришлось остановиться на пересадочной станции, чтобы передать все оставшиеся грузы знакомому перевозчику (причем на этом настояла сама Ева), но больше времени мы не теряли. Благодаря вмешательству Конрад, путь удалось существенно сократить с помощью пространственных коридоров, по которым нас провели в обход всех имеющихся очередей. Впрочем, к Земле мы приблизились только на исходе третьих суток. Ева металась по кораблю, не способная чем-либо толком заняться, но и не в силах просто сидеть. Мы попытались с Фрэдом ее скрутить, чтобы вколоть снотворное и отправить поспать, но она сопротивлялась так яростно и дико, что врач отказался от этой затеи. – Даже если нам удастся ее усыпить, толку не будет. Проснется еще более взвинченной, полезет мстить, – заключил он. Недовольно потирая доставшуюся ему в бою царапину на шее, удалился в медотсек. Я остался караулить, опасаясь того, что может прийти ей в голову в таком состоянии. После финта с завещанием ясно – решения, принятые ею в экстремальных ситуациях, порой слишком нестандартны. Но до активной деятельности не дошло. Ева бродила по кораблю и маниакально названивала каждый час предоставленной Герцогиней охране, чтобы справиться о состоянии девочки. На исходе первых суток пути это дерганье настолько достало их, что они не побоялись пожаловаться Конрад. Та вызвонила нас и строгим голосом пообещала, что если Крейх не прекратит истерить, то она просто перекроет канал связи. Молча выслушав, Ева кивнула, ушла в свою каюту и заперлась там. Попытался прорваться к ней, но она умудрилась заблокировать дверь изнутри. Лишь подала голос, что все в порядке, и попросила оставить в покое. Сначала я согласился. Но когда почти через сутки она так и не вышла, и вообще не подавала признаков жизни, занервничал. Стучаться было бессмысленно. Вызвав Вика и механиков, потребовал, что пусть хоть обшивку спиливают, но дверь откроют. Такие меры не понадобились – Вик вскрыл каюту за полчаса. Когда я шагнул в полумрак комнаты, Ева, сидящая на кровати, обняв колени, подняла на меня глаза. Пустой взгляд человека, уже похоронившего самое дорогое. Отослав парней, не стал ей ничего говорить. Сев рядом, обнял, прижав к себе. Слова здесь не помогут. Мне было понятно ее состояние. Совершив ошибку, приведшую в итоге к тяжелым последствиям для дорогого ей человека, и потратив столько усилий, чтобы исправить это, одним неосторожным разговором она все свела на нет. И хотя вины ее в этом не было, Ева с упорством продолжала себя мучить, наказывая за очередную нелепую случайность. Мы вышли из каюты только после прилета. Бледная и сосредоточенная, Ева прошла через коридоры, не замечая сочувствующих взглядов экипажа. На выходе ее поймал Фрэд с медицинским пистолетом в руке. Она слабо дернулась, но, прежде чем это успело перерасти в очередную потасовку, медик строго кинул ей: – Не глупи! Хочешь свалиться по дороге? Это витамины и глюкоза, чтобы ты не подохла раньше, чем доберешься до клиники. Ева обмякла и без возражений позволила сделать себе все инъекции. Правда, едва сделав два шага, вдруг резко обернулась к нему и с горящими глазами вцепилась в рукав Сина, как раз собирающегося закурить. – Можешь поехать с нами? – проскрипела, нервно сжимая пальцы на его руке. – Я слишком поверхностно разбираюсь в медицине, чтобы полностью понимать, какие еще анализы захотят сделать в клинике. И в целом плохо сейчас соображаю, – неожиданно признала, устало опустив плечи. – Предпочла бы иметь рядом специалиста, чьему мнению могу доверять. Последнее заявление изрядно удивило нас обоих. Не она ли не так давно отбрыкивалась от любой попытки Фрэда помочь, боясь его? Но, видимо, ему верила больше, чем тем, кому годами платила за заботу о девочке. Поначалу слегка ошарашенный Фрэд все же согласно кивнул. – Я бы предпочел сначала почитать историю болезни. Хоть какую-то, – заметил он, пока мы лавировали в толпе прибывших и отбывающих. – Из рассказов смутно представляю себе случившееся. – Сядем и я скину, – тихо кивнула Ева. – Не совсем история болезни, но наиболее близкое к ней, что у меня есть. На выходе нас встретил присланный Конрад специальный кар, с рекордной скоростью домчавший до клиники. Здание небольшое, но это скорее говорило о том, насколько это дорогое заведение. На регистрационной стойке все приветливы. Дальше холла нас не пустили, пока по биометрическим показателям не подтвердили личность Евы, как опекуна, и не стребовали с нас, как сопровождающих, подтверждающие личность документы. Охрану напротив болезненно белой двери с именной табличкой Ева даже не заметила. Едва ли не минуту простояв и просто пялясь на надпись «Алиса Рейберт», она, наконец, нерешительно коснулась панели и открыла ее. Небольшая, но ярко освещенная белая комната. Окно, кресло под ним, маленькая кушетка у противоположной стены. В центре капсула, чем-то смахивающая на регенерационную, но все же отличающаяся. К ней было подключено несколько мониторов, с совершенно непонятной мне информацией, но которая заинтересовала Фрэда.