— Как? — Как минимум, след должен вести до самого люка. А ещё, я узнал у капитана, там есть камера. И можно прочитать журнал доступа к шлюпкам. Капитан уже послал человека, чтобы разобрался... На этом месте я переглянулся с Яромирой. — Нам придётся искать новое убежище? — Необязательно. Решение пришло почти сразу. Серверная была довольно просторной, и в ней хватало укромных уголков. Выбрав один из них — куда посланному для определённых целей человеку точно лезть не понадобится — я поставил туда сумку, усадил на неё Яромиру, устроился рядом сам, и накрыл нас балахоном. — Переждём здесь. Яра доверчиво прижалась ко мне. Успокаивающе сжал её ладонь, чтобы не беспокоилась. Всё это время Романцев и Парашаев не прекращали свою беседу, и я внимательно слушал их, стараясь не пропустить ни одного слова. — ...и я распорядился, чтобы этот человек доложился сразу мне, напрямую. — Хорошо. Но смысл в таком? Нам же сказали, что сигнал был точно с коммуникатора щенка. И что он точно был на этой шлюпке! — Лазарь. — Да? — Ты меня разочаровываешь. — Чем? — Тем, что не видишь очевидных вещей! — Я боец. Меня попросили тебе помочь на случай, если придётся сражаться. Но я никогда не был силён в этом всём, чем ты занимаешься. Поэтому тебя и назначили главным. — Да. Именно поэтому. — Но всё же! Поясни мне, недалёкому. — Хорошо. Всё просто. Им помогали. Им очень хорошо помогали, иначе они не смогли бы пробраться на лайнер и не смогли так долго уходить от нас. И сейчас мы можем выйти на тех, кто это делал. — А. Понял. Значит, драться всё же придётся? — Не исключено. Поэтому я и взял с собой несколько бойцов, для поддержки. Поэтому и попросил техника доложиться мне напрямую. Где-то крысы, и их надо найти. Романцев увидел ползущего по коридору робота-чистильщика, и с остервенением пнул его. — Опять они! И так почти все запахи стёрли, я еле чувствую их! Как назло повылезали сейчас, когда мне так нужен мой нюх! — Как назло? Может, действительно... Назло? Романцев аж сбился с шага. — А ведь верно, Лазарь. Ты, кажется, только прикидываешься дураком... Активировав коммуникатор, вервольф прямо на ходу быстро заговорил в него. Сначала вызвал капитана, затребовал у него списки всех техников и ответственных за уборку отсеков корабля, срочное выключение всех роботов-чистильщиков, а также журналы их включения. Потом связался с командиром находящихся на лайнере бойцов, запросив группу поддержки для ареста всех подозрительных. У самих спасательных шлюпок Романцев пробыл недолго. Поводил носом, походил туда сюда, наконец — остановился. — Ну, что? — нетерпеливо спросил вервольфа Парашаев. — Не знаю. Они здесь точно были. Оба. Сели, или нет — не понять. Но раз дошли сюда, а потом подавали сигнал со спасательной шлюпки, видимо, запрашивая помощь... Логично предположить, что на этой шлюпке они и оказались. Как думаешь, Лазарь? — Истинно так. Других вариантов не вижу. — Вот и мне кажется, не стоит усложнять излишне проблему. Хоть нас и просили перепроверить версию на всякий случай, но — почти уверен, что это простая перестраховка. — Да наверняка! Пучеглазый был сам явно не уверен в том, что говорит. — Во-первых, не Пучеглазый, а князь Всеволод Арьевич. Ты когда-нибудь доиграешься с этой своей привычкой давать всем клички, как рабам. — Да ладно тебе, Савелий. Ты же не заложишь меня никому, ведь так? И что во-вторых то, а? — Во-вторых — да. — Вот. Я же говорил... Так и что? Идём брать и допрашивать всех причастных и непричастных? — Пошли к безопасникам. Там всё удобно устроено, как раз для допросов. А брать и допрашивать будут наши люди. Привыкай, Лазарь. Это тебе не врагов рода втихую устранять... — Что есть, то есть. Непривычная работа. — Вот и привыкай... Эти двое вышли из зоны действия микрофонов. А у нас появилась новая тревога — к серверной подошёл техник. Я предусмотрительно отключил динамики и дал знак Яромире. Мы замерли, стараясь слиться с окружающей средой. Внутрь вошёл молодой человек в старомодных очках с массивной оправой. Скользнув безразличным взглядом по внутреннему пространству помещения, в том числе и по нам, он прошёл к главному пульту и зарылся в интерфейсы управления, полностью погрузившись в свою работу и не замечая ничего вокруг. Один раз, правда, поднял свой взгляд, уставившись куда-то в пустоту, и зябко передёрнул плечами, будто что-то почувствовал. Минут через десять закончив все операции, техник откинулся на кресле и активировал свой коммуникатор. — Разрешите доложить, я получил нужные сведения... — Ваше превосходительство, — голограмма Романцева, казалось, была соткана вся из высокомерия. — Что? — Ко мне надо обращаться — «ваше превосходительство». — Да, конечно, ваше п... — Не «конечно», а «ваше превосходительство». — Ваше превосходительство... На этом, кажется, техника пробрало. И дальше он докладывал уже по всей форме, со всеми титулами и расшаркиваниями. Но — докладывал всё то, что и должен был докладывать. Что шлюпку активировал наш знакомый лейтенант безопасности, и что данные с камер, судя по всему, затёрты. И затёрты человеком с допуском... Коим может быть, например, лейтенант безопасности. Следов моего взлома и исправления логов вручную техник не нашёл. — Немедленно пройдите в каюту номер двадцать шесть, — напоследок сказал Романцев — и исчез. А техник буквально побледнел. Кажется, прекрасно знал, что это за каюта. Вскоре мы опять остались в серверной одни. Я деактивировал плащ-невидимку и откинулся на стену, вытянув ноги. Яромира тоже расслабилась и облегчённо вздохнула. Скосил на девушку взгляд и подумал, что ей очень идёт форма бортпроводницы. Как раз под цвет глаз. Чертовски красивых, надо сказать. На какие-то мгновения заотелось послать весь этот мир к чертям. Ведь мы здесь совсем одни, и вряд ли нас кто-то потревожит в ближайшее время... Отличный повод осуществить, наконец, нашу первую брачную ночь. Но нет. Не время, не место. Сначала — выбраться с лайнера... Заметив, что смотрю на неё, Яра повернулась и заглянула мне в глаза. — Зар. Ну когда это наконец уже закончится-то, а? Сил никаких нет! Всё бежим, да бежим, и бежим... — Не переживай. Осталось совсем немного. Пока — ждём... Устроившись поудобнее, я продолжил следить за происходящим на борту лайнера. Пронаблюдал, как Романцев и Парашаев прошли в одну из тех кают, где допрашивали нас с Яромирой. После этого бойцы в бронескафандрах начали поодиночке водить туда различных служащих лайнера, свидетелей или подозреваемых. Среди прочих без удивления увидел и девочку Олю. Пусть, по моим прикидкам, её уже должны были допросить — но, возможно, решили сделать это более углублённо. Всё то, что она знала про нас, либо уже было известно Романцеву и Порошаеву, либо вот-вот станет известно. Это, конечно, совсем крупинки информации, но... Если догадаться задать правильные, это могло дать врагам достаточно опасной для нас информации. Если они захотят посмотреть записи с камер, чтобы оценить всё со стороны — а они захотят наверняка — их ждёт сюрприз. И если они ещё не додумались до того, что технические средства слежения против нас не очень эффективны, то это должно было вот-вот произойти. И у нас оставалось совсем немного форы до того момента, как нас обложат. Если, конечно, они всё-таки захотят перестраховаться. «Королева солнца», тем временем, начала замедляться. Небесную Гавань — исполинских размеров плоскую металлическую блямбу посреди космоса — уже было видно в передние камеры. Наш полёт подходил к концу. Вопрос был только — каким этот конец будет. По мере того, как мы приближались, искусственный спутник становился всё больше. Он представлял собой хаотичное нагромождение из плоских посадочных площадок, стыковочных модулей, металлических ферм и сложных ажурных конструкций непонятного предназначения, а также прозрачных обзорных куполов жилых отсеков. И вокруг всего этого медленно и величественно двигались, мигая огнями, массивные каботажные баржи и полноценные звездолёты, между которыми сновали юркие шаттлы, яхты и катера. Корабли были всех возможных видов и портов приписки, в том числе и с планет, населённых не человеческими расами — топливо требовалось всем одинаково. Глядя на всё это, я просто не мог оторваться от внешних обзорных камер. Это было красиво. Чернота и холодные звёзды вокруг, тусклое местное солнце где-то вдалеке и сбоку, нависающее с другой стороны полосатое, увитое кольцами Горнило, часть которого была скрыта тенью — лучи света не попадали туда, и казалось, что это тоже кусок непроглядного космоса. И совсем вблизи — Небесная Гавань. Сейчас, вблизи от неё, ощущение полёта и грандиозности происходящего были настолько всеобъемлющими, что я на время позабыл о насущных проблемах и о том, сколько всего ещё предстоит сделать. Тем не менее, наша скорость всё уменьшалась и уменьшалась. Скоро стало казаться, что мы почти зависли в пустоте. Почти, но всё же не совсем: после сложных манёвров, «Королева солнца» аккуратно насадилась на выдвинувшиеся из тела космической станции телескопические упоры. После этого её буквально со всех сторон оплели метнувшиеся навстречу щупальца герметичных переходов и трубопроводов. По внутренним системам сначала предупредили об отключении корабельной системы искусственной гравитации и переключении на станционную, а потом объявили о завершении полёта. Судя по камерам, пассажиры третьего и второго классов уже толпились у шлюзов, готовые покинуть лайнер. Очень хотелось как можно скорее последовать их примеру. Но я понимал, что спешка может выйти нам боком, и специально выжидал, рассчитывая получить как можно больше информации. Для того, чтобы беспрепятственно покинуть «Королеву солнца», желательно было избежать встреч с вервольфом и его бойцами, а по возможности также с членами команды и со всеми теми, кто мог бы распознать голографическую иллюзию. К счастью, со стороны Небесной Гавани камер тоже хватало, и я очень скоро получил полную картину того, что происходит во всех шлюзах и переходах. Картина не обнадёживала. По ту сторону поток спешащих покинуть лайнер пассажиров внимательно досматривали люди, явно снабжённые сканерами для распознавания голографических иллюзий. Бойцы в бронескафандрах не добавляли оптимизма, и в отличие от тех, кого мы видели на палубе первого класса, были явно в полной боевой готовности — при оружии, и с опущенными забралами.