Сейчас главной задачей было как можно быстрее ста­билизировать его состояние, привести в себя Сэнди, вы­тащить их отсюда и перевезти в настоящую больницу, захватив по дороге Бена. На заднем дворе Натали заме­тила две малолитражные двухдверные машины. Чтобы перевезти всех, требовались обе, и как можно быстрее. Уже совсем скоро должны были прибыть новые визи­теры — как минимум две медсестры из Рио, один или несколько хирургов и тот неизвестный пациент, которо­му собирались пересадить сердце, как сказал Санторо, Сэнди. —Луиш, — начала Натали, когда ей удалось повысить давление выше восьмидесяти, — я должна перевезти тебя в палату, где есть кардиомонитор. Мужчина покачал головой и поправил пистолет, кото­рый наотрез отказался отдать. — Они уже близко, — сказал он. — Нужно или уходить, или готовиться к встрече. — Нам почти все удалось, Луиш. Мы сделаем это, но при условии, что ты будешь с нами и снова поможешь спа­стись, если мы опять во что-нибудь вляпаемся. Ты мой ге­рой, а я так закрутилась, что даже не поблагодарила тебя! Она обернулась к Розе, показав на свои губы, а потом на Луиша. Женщина улыбнулась и кивнула в знак согласия. — Спасибо тебе, Луиш, — шепнула Натали, целуя его сначала в щеку, а потом в губы. — Спасибо, что ты спас мне жизнь. Луиш слабо улыбнулся. — Ничего особенного, — ответил он. — Просто в ситуа­циях вроде этой часто бывает всего один шанс. Я должен был использовать его. — Выстрел, которым ты прикончил Барбозу, оказался просто снайперским. Ты ведь даже не целился. Я почувст­вовала, как пуля пролетела рядом с моей головой — Да, выстрел удачный, — согласился Луиш. — Если бы я попал в тебя, то просто еще раз нажал бы на курок! — он подмигнул Натали. Оставив Розу охранять пленников, Натали пошла при­водит в себя Сэнди. Капельница со снотворным давно кон­чилась, и женщина постепенно приходила в сознание. — Сэнди, просыпайся, — тихо, но настойчиво повторя­ла Натали, похлопывая ее по лбу и щекам. — Просыпайся, Сэнди. Сожми мою руку! Хорошо, молодец! Сэнди, меня зовут Натали, я студентка медицинского колледжа из Бос­тона, я здесь, чтобы помочь тебе. Все хорошо. Сожми мне руку, если понимаешь! Через несколько минут Сэнди пришла в себя настоль­ко, что можно было удалить дыхательную трубку. Она еще плохо ориентировалась, говорила слабо и хриплым голосом, вспоминала своего сына и еще кого-то по имени Руди, но про­гресс был налицо. Вскоре ее удалось перенести на каталку. Натали повезла женщину в столовую. Внешне в со­стоянии пленников особых изменений не произошло. Большинство все еще боролись с приступами тошноты и галлюцинациями. Один из них, плотный мужчина в хи­рургической одежде, которого считали анестезиологом или ассистентом хирурга, лежал без движения и, как вы­яснилось при более тщательном осмотре, без дыхания. Не имея сил и возможности убрать куда-нибудь тело, Натали на долю секунду испытала жалость к человеку. Она подошла к Санторо и опустилась около него на одно колено. Лицо у доктора было бледного землисто-зе­леного цвета. — Санторо, мне нужна машина или фургон. Что у вас есть? — У меня ничего для вас нет. Вы совершаете ошибку, ужасную ошибку. Не желая тратить время на споры, Натали ткнула ство­лом тяжелого револьвера Варгаша в пах хирурга. — Вы, наверное, уже забыли меня, — сказала она по- английски, — но, надеюсь, вспомните. Два месяца назад вы и доктор Чжоу украли у меня легкое. Вы причинили мне боль, вы сломали мне жизнь, и я не задумываясь сделаю с вами то же самое. — Чтобы продемонстрировать свою ре­шимость, Натали еще сильнее надавила на револьвер. — Считаю до пяти. Если вы не скажете, где ключи от машин, двух автомобилей или фургона, я нажму на курок и разне­су на куски все, что у вас между ног. И знаете что? Я сде­лаю это с удовольствием. Может быть, вы станете первым, кому заменят половые органы трансплантатом. — Нет, подождите! Помогите, мне плохо! Я... — Пять... четыре... три... два... — Подождите! В столе, в моем столе! Ключи от фургона в верхнем ящике моего стола! — От фургона? Где он? Я видела только две малень­кие... — Он с другой стороны здания, внизу на дороге. Помо­гите мне, меня сейчас опять вырвет! He обращая больше внимания на вопли Санторо, Ната­ли поспешила в кабинет, нашла ключи и вернулась в ком­нату, где лежал Луиш. Давление у него продолжало падать, он был очень бледен. Натали знала, что раны причиняют ему сильнейшую боль — иначе и быть не могло, но Луиш всем своим видом старался не показывать этого. — Луиш, мы готовы. Я достала ключи от фургона Сан­торо. Там хватит места для всех. — Не думаю, — ответил он. — Оставь нас с Розой. У нас есть друзья в деревне. Мы сможем о себе позаботиться. — Это исключено. Тебе срочно нужно в больницу, и Бену тоже. Луиш промолчал. Вместо ответа он приложил к губам палец и показал в окно, в сторону аэродрома. — Вертолет, — сказал он. — Только что сел. — Я ничего не слышала. — Он, наверное, садился против ветра. Натали позвала Розу. — Роза, — зашептала она, — Луиш говорит, что подле­тел вертолет. Ты что-нибудь слышала? — Нет, — ответила Роза, — но поверь, если он говорит, значит так оно и есть. — Может, нам удастся заставить пилота забрать Луиша и Бена в Рио? — Я пойду посмотрю, — сказала Роза, меняя магазин в автомате. — Я пройду за бассейном, а потом — в лес. — Будь осторожна! Роза осторожно открыла дверь, ведущую во двор, к бас­сейну. Но она не сделала и пары шагов, как раздалась авто­матная очередь, буквально изрешетившая ее тело и отбро­сившая его назад, в столовую. Натали успела лишь вскочить, как тут же в комнату во­рвались два смуглых человека в камуфляжной форме и тра­диционных арабских головных накидках, а вслед за ними еще двое. В считаные секунды, двигаясь исключительно ловко и быстро, они заняли позиции по углам комнаты, держа оружие наготове. Один из них направил дуло в сто­рону Натали и крикнул что-то по-арабски. Натали разжала ладонь, револьвер упал на пол, потом подняла руки. Солдаты оглядели комнату, выискивая, откуда может исходить угроза, и не обращая внимания на окровавлен­ное тело Розы. После этого один из них вышел на улицу и через полминуты вернулся, сопровождая смуглолицего человека с таким же головным убором, но в элегантном ев­ропейском костюме. Не это ли был пациент, ожидавший сердце Сэнди? Натали чувствовала себя так же плохо, как и отравив­шиеся снадобьем Токимы. Она, Бен, Роза и Луиш решились на невозможное, и всего несколько минут назад казалось, что им это удалось. Теперь Роза была мертва, Бен остался один в сельве, Луиш тяжело ранен, а она сама беспомощно стояла, глядя в лица профессиональным убийцам. Они попытались и проиграли. — Послушайте, — крикнула она, когда в комнату вошел последний гость, — пожалуйста, выслушайте меня! Вы зна­ете, что здесь происходит? — Мужчина в элегантном костю­ме безразлично смотрел на нее. — Вы говорите по-английс­ки? — продолжала Натали. — По-португальски? Мне нужен кто-нибудь, кто говорит по-английски или по-португальски! — Тогда вам повезло, мисс Рейес. Я свободно владею обоими языками! С этими словами в комнату вошел ее учитель и настав­ник Дуг Беренджер. ГЛАВА 39 Из людей первый, кто только войдет в силу, первым же и поступает несправедливо, на­сколько он способен. Платон, «Государство», кн. II Когда Натали увидела Беренджера, все недостаю­щие кусочки драматической мозаики ее жизни встали на место. Охватившая ее ненависть была сильнее любого чувства, которое она когда-либо испытывала. Она медленно опустила руки и смотрела, как Дуг рав­нодушно оглядывает кровавую сцену. Потом он повер­нулся к ней. — Наш друг в деревне, отец Франсишку, передал по радио сержанту Барбозе, что в Дом Анджело пожаловала симпатичная туристка в новых ботинках. Когда я услышал от Барбозы описание женщины, у меня появилось стран­ное чувство, что это могли быть только вы. Вообще-то вы достойны похвалы. Вы так много сделали. — Вы преступник, Дуг, — сказала Натали, едва сдержи­ваясь, чтобы не броситься на него и не выцарапать глаза прежде, чем арабские солдаты срежут ее очередью. — Вы мерз'кий убийца. Мозг Натали напряженно работал. Их связывали годы совместной деятельности и дружбы. Ей казалось, что она знает этого человека. Сейчас она пыталась сопоставить все факты, с его ролью во всех этих событиях. Было мало шансов остаться в живых, подумала Натали, и тут же поп­равила себя: шансов не было вовсе. Но требовалось хотя бы попытаться что-то сделать. Нужно было как-то исполь­зовать высокомерие Дуга, его любовь к власти и непомер­ный эгоизм, как-то смутить, вывести из себя, поднять на смех... и вынудить сделать ошибку. Умирать, сложа руки, Натали не собиралась. — Вы знаете, даже Джордж Вашингтон убивал не про­сто так, — заговорил Дуг. — Были причины и у Эйзенхау­эра, и у Трумэна, и у Моисея, и у Нельсона Манделы, и у Симона Боливара. И Линкольн отдавал приказы убить сотни и даже тысячи людей во имя того, что считал пра­вым делом. — Оставьте свои жалкие оправдания! Вы просто амо­ральное чудовище. Глаза хирурга вспыхнули, и Натали поняла, что ее сло­ва достигли цели. «Не в последний раз, надеюсь», — поду­мала она. Беренджер повернулся к Санторо. —Хавьер, где Оскар? — спросил он. —Мой желудок... Мне плохо... так плохо!.. Доктор снова закашлялся, и вместе со слюной у него изо рта полетели брызги желчи. —Черт возьми, Хавьер, где он? —Он мертв, — безразличным тоном ответила Натали. — Я его застрелила. Выстрелила прямо сюда, — она показала пальцем на глаз. — Он был свиньей и убийцей, таким же, как и вы. —А вы, моя дорогая, всего лишь назойливое, думающее о себе насекомое, достойное названия комара и ни в коем случае не заслуживающее статуса Хранителя. —Не заслуживающее чего?