– Возможно, вначале, – перебил он. – Но теперь… теперь ты напомнила мне, что не все прикосновения пронизаны болью. – Когда Дариус озвучил эту мысль, волна шока пронзила его, и в тот же момент бремя упало с его плеч. Дыхание Ларкиры участилось, вторя его бьющемуся сердцу. Она находилась очень близко, согревая его своим теплом. Дариусу захотелось снять с девушки маску, взглянуть на ее полные губы и провести рукой по нежной щеке. – Мне жаль, – сказала Ларкира через мгновение. – Почему? – спросил Дариус. – Что тебе вообще понадобилось такое напоминание. А потом со стороны входа в грот донеслось эхо еле слышного бормотания, и Ларкира встала, оставив после себя только холод. Дариус повернулся и увидел, как две фигуры, обе в накидках и золотых масках, идентичных той, что носила Ларкира, вошли внутрь. За ними шел элегантно одетый мужчина в серебряной маске, а также четвертое существо, которое не нуждалось ни в представлении, ни в маскировке. Высокая Ачак двигалась позади троицы, ее бритая голова едва проходила под входом в грот. Фиолетовые глаза древней остановились на нем, несомненно, оценивая больше, чем то, что было выставлено на всеобщее обозрение. Дариус отогнал дурман, оставшийся от момента, который они с Ларкирой недавно разделили. – Певчая птичка! – Девушка пониже подбежала к Ларкире, обняла ее и практически подняла вверх. На мгновение чернота их накидок слилась воедино. – О, как же ты похудела. – Она поставила Ларкиру на землю, прежде чем лишенная каких-либо эмоций маска повернулась к Дариусу. – У вас в замке нет еды, милорд? Дариус сначала удивился, что его узнали за маскировкой, пока не понял, что знает каждого из них. Кроме человека в серебряной маске, чей кожаный капюшон, воротник с высоким воротом и руки в перчатках скрывали любой намек на личность. – У вашей сестры были все возможности есть как в доме так и вне его, – заверил Дариус Нию. По крайней мере, основываясь на ее росте, он предположил, что это средняя из сестер Бассетт. – Правда? – Ния снова повернулась к Ларкире. – Моя дорогая, тогда почему ты такая худая? – Может, обсудим мой вес в другой раз? – последовал резкий ответ Ларкиры. – Единственное мудрое решение, которое ты, кажется, приняла за последнее время, – сказала другая сестра, стоявшая рядом с мужчиной и Ачак. Присущую ей невозмутимость и спокойствие не могла скрыть даже накидка. Грот погрузился в тишину, когда Дариус осознал тот факт, что эти трое были теми же существами, которых он видел в действии – ужасающими и соблазнительными Мусаи. – Понимаю, почему ты так считаешь, – обратилась Ларкира к своей сестре. – Но я привела его сюда по уважительной причине. Стоило Ачак взмахнуть рукой, как дверь в пещеру оказалась заляпана грязью, не осталось ни входа, ни выхода. – Возможно, мы все поймем, когда узнаем вескую причину Ларкиры, – сказала древняя, когда вокруг них появилось больше скамеек. – Слава потерянным богам. – Ния стянула капюшон и сорвала маску, обнажив свои огненно-рыжие волосы и бледную кожу. – Не могу долго ходить в этих штуках. – Следом полетела накидка, демонстрируя изысканное платье с вставками персикового цвета, подчеркивающими изгибы девушки. Остальные последовали ее примеру, усевшись и сняв маски и накидки. Дариус вздохнул с облегчением, чувствуя прохладный воздух грота на своей обнаженной коже. – Это платье, – выдохнула Ния, глядя на Ларкиру. – Где ты его взяла? – Ах, это? – Ларкира разгладила свои пышные черные юбки. – Небольшой подарок от миссис Эверетт. – Оно… божественно. – Казалось, Ния страдала, произнося эти слова. – Так и должно быть. По слухам, миссис Эверетт – лучшая швея в Лаклане. – Да, – начал Дариус, – но, вероятно, потому, что она единственная швея… – Единственная швея, – прервала его Ларкира, положив руку ему на предплечье, – с такой обширной коллекцией тканей. Моя дорогая, уверена, если приедешь в Лаклан, я смогу организовать для тебя примерку. Мы с миссис Эверетт сблизились, и она с радостью найдет время в своем напряженном графике, чтобы помочь одной из моих сестер. – Было бы чудесно, – сказала Ния, взглянув на руку Ларкиры, все еще касавшуюся руки Дариуса. Ларкира тут же отстранилась, и Дариусу не понравилось, как он подался в ее сторону, словно ища ее прикосновения. Силы моря Обаси. Нужно взять себя в руки. Прочистив горло, Дариус повернулся, чтобы взглянуть на человека, ранее носившего серебряную маску. Его смуглый цвет кожи казался мягким в сияющем свете бассейна, в то время как карие глаза свидетельствовали о раздумьях. – Д’Энье, – сказал Дариус. – Почему-то я не удивлен, увидев тебя здесь. – Тогда мы едины во мнении, потому что могу сказать то же самое о тебе. – Правда? – Да. – Зимри сухо улыбнулся ему, указывая на сестер. – Большинство сходит с намеченных путей, если замешаны эти трое. – Я обиделась. – Ния скрестила руки на груди. – Как и я. – Арабесса приподняла бровь. – И кроме того, – начала Ларкира, – если все идет не так, как планировалось вначале, то, возможно, лучше сойти с намеченного пути. – Даже я не понимаю эту логику, – сказал Зимри. – На самом деле звучит довольно разумно, – вмешалась Ачак. – Видишь? – Ларкира села ровнее. Взгляд Дариуса быстро перескакивал с одного оратора на другого. «Сколькому можно научиться, следуя за этой группой», – с восторгом подумал он. – Но это не объясняет, почему нас вызвали сюда без предупреждения или почему ты пришла со спутником, – указал Зимри. – Я уже собирался уезжать, как ты велела в записке, отправленной с Кайпо, когда прилетел мотылек. – Она предназначалась для моих сестер и Ачак, а не для тебя. – Тогда я рад, что был с Арабессой, когда пришло сообщение. – Безусловно. – Ларкира бросила на старшую сестру любопытный взгляд. Арабесса поджала губы и взглянула на Зимри. – Что подводит меня к другому вопросу, – продолжил мужчина. – Лорд Мекенна, предполагаю, что теперь вы знаете, как мы связаны с Мусаи, а Мусаи – с этим местом. Дариус на мгновение заколебался. – Думаю, что знаю, да. – Могу я взглянуть на вашу руку? На всякий случай. – Мою руку? – Дариус нахмурился, протянув руку в перчатке сидевшему напротив Д’Энье. Зимри быстро снял перчатку Дариуса, сказав: – Прошу прощения. – А затем прижал тонкий серебряный цилиндр к кончику одного из его пальцев. Острая боль пронзила кожу Дариуса, прежде чем яркий свет, казалось, заплыл в его кровь и с покалыванием исчез. – Силы богов, приятель. – Дариус отдернул руку. – Что это было? – Он пососал маленькую красную точку, оставшуюся на кончике пальца. – Не о чем беспокоиться, – объяснил Зимри, передавая небольшое устройство Ачак, которая взмахом руки заставила его исчезнуть. – Всего лишь гарантия, если попытаетесь рассказать, кто такие Мусаи или что-либо об их связи с Королевством Воров, обнаружите, что у вас больше нет языка. Дариус моргнул, рефлекторно подняв руку, чтобы закрыть рот. – Прошу прощения? – Он вернется, – заверил Зимри. – В конце концов, – добавила Ния. – Дело не в том, что мы вам не доверяем, – пояснила Ларкира. – Это просто… – Страховка, – закончил за нее Зимри. – Уверен, вы понимаете. – Похоже, у меня нет другого выбора, кроме как понять. – Кстати, о раскрытых секретах, – вмешалась Арабесса, продолжая сидеть ровно, словно проглотила шомпол. – Какой ущерб мы должны исправить, раз лорд Мекенна появился здесь? – Нет никакого ущерба, – защищаясь, возразила Ларкира. – Только изначально поставленная задача. – Несмотря на заверения Ачак, – сказал Зимри, – понять не могу, как это может быть правдой. – На самом деле, – Ния приложила палец к губам, – есть несколько вариантов, при которых ее слова могут означать правду. – Дитя, – Ачак положила руку на колено Ларкиры, – быстрее расскажи нам свою историю, пока мы не оказались в бесконечном круге гипотетических теорий. – Именно это я и пыталась сделать, – ответила она, бросив взгляд на своих сестер, прежде чем начать длинную историю, которая привела Дариуса и ее в этот мир, скрытый в Яману. Журчание воды, падающей в центре грота, было единственным звуком, когда Ларкира закончила свой рассказ. Дариус осознал, что так сильно вцепился в деревянную скамью, что маленькие занозы кололи его руки в перчатках. Он оказался не готов услышать рассказы о ночных похождениях Ларкиры, о том, как она исследовала территорию и разыскивала хранилище его семьи, и постигшем ее разочаровании, когда узнала правду о бедности поместья. Также было нелегко сидеть сложа руки и молчать, когда она наконец поведала о том, что сделал его отчим во время того ужина, а затем позже в гостиной, о жестоких порезах, которые Дариуса заставили вырезать на собственном лице. Дариус не знал, уточнила ли она детали, чтобы завоевать сочувствие своих сестер, или умолчала о некоторых, потому что случившееся действительно было чудовищным. В любом случае его затошнило, желудок скрутило иголками. Но он испытал облегчение, поняв, что Ларкира не собиралась говорить о других его шрамах. Казалось, она понимала, что это была его собственная история, и ему решать, рассказывать ее или нет. – Итак, как вы сами видите, – сказала сидящая рядом с ним Ларкира, – несмотря на то что мы все еще должны найти поставщика форрии, я считаю, что у нас есть более серьезная проблема, которую нельзя игнорировать. Мы должны помочь Лаклану, не крадя у него, а убрав Хейзара. И лорд Мекенна знает поведение герцога лучше, чем кто-либо другой, а также персонал и тропинки вокруг Касл Айленда. Плюс… Я больше не могла держать его в неведении, не после того, как вылечила его с помощью даров. – Да, согласна. – Ния кивнула. – Но что еще более важно, ты помолвлена!