На груди Владыки Жизни, То Великий Дух проходит Над темнеющим закатом! На закат смотрел с восторгом Долго, долго старый Ягу; Вдруг воскликнул: «Посмотрите! Посмотрите на священный Огонек Звезды Вечерней! Вы услышите сказанье О волшебнике Оссэо, Что сошел с Звезды Вечерней! В незапамятные годы, В дни, когда еще для смертных Небеса и сами боги Были ближе и доступней, Жил на севере охотник С молодыми дочерями; Десять было их, красавиц, Стройных, гибких, словно ива, Но прекрасней всех меж ними Овини была, меньшая. Вышли девушки все замуж, Все за воинов отважных, Овини одна не скоро Жениха себе сыскала. Своенравна и сурова, Молчалива и печальна Овини была – и долго Женихов, красавцев юных, Прогоняла прочь с насмешкой, А потом взяла да вышла За убогого Оссэо! Нищий, старый, безобразный, Вечно кашлял он, как белка. Ах, но сердце у Оссэо Было юным и прекрасным! Он сошел с Звезды Заката, Он был сын Звезды Вечерней, Сын Звезды любви и страсти! И огонь ее, и чары, И краса, и блеск лучистый — Все в груди его таилось, Все в речах его сверкало! Женихи, любовь которых Овини отвергла гордо, — Йенадиззи в ожерельях, В пышных перьях, ярких красках Насмехалися над нею; Но она им так оказала: «Что за дело мне до ваших Ожерелий, красок, перьев И насмешек непристойных! Я счастлива за Оссэо!» Раз в ненастный, темный вечер Шли веселою толпою На веселый праздник сестры, — Шли на званый пир с мужьями; Тихо следовал за ними С молодой женой Оосэо. Все шутили и смеялись — Эти двое шли в молчанье. На закат смотрел Оссэо, Взор подняв, как бы с мольбою;