— Хранится ли в похоронной конторе свидетельство о смерти? — Безусловно. Каждое захоронение тщательно регистрируется. Назовите еще раз имя покойной. — Пейшенс Стэнхоуп. Умерла примерно девять месяцев назад. Латаша подошла к компьютеру и через минуту вывела на экран свидетельство о смерти. — Вот оно. Скончалась восьмого сентября 2005 года. — Неужели? — переспросил Джек. Он подошел к девушке и посмотрел через ее плечо на экран. Получалось интересное совпадение — ведь и для него восьмое сентября 2005 года было особым днем. В этот день состоялась его помолвка с Лори в ресторане «Элиос». — Все заботы о погребении взял на себя похоронный дом «Лэнгли и Пирсон», находящийся в Брайтоне. Если хотите, я запишу для вас адрес и номер телефона. — Спасибо, — сказал Джек, продолжая размышлять о дате. Он не был суеверным, но это совпадение его действительно заинтриговало. — Вы можете обозначить мне временные рамки? — спросила Латаша. — Когда вы намерены провести вскрытие? — Если быть до конца честным, то вопрос об аутопсии пока вообще не решен, — сказал Джек. — Доктор и его жена пока раздумывают. Мне кажется, что вскрытие принесет пользу, поэтому я его и предложил и поэтому провожу на всякий случай подготовительную работу. — Простите, но я забыла упомянуть об одном важном моменте, — словно вспомнив что-то, произнесла Латаша. — Да? — насторожился Джек, и его энтузиазм сразу пошел на убыль. — Вам потребуется письменное согласие ближайшего родственника. Плечи Джека опустились. Он ругал себя, что забыл о столь очевидном факте. Ведь он, как судмедэксперт, прекрасно знал, что для эксгумации необходимо такое согласие. Но разве истец разрешит выкопать труп жены, чтобы помочь ответчику выиграть процесс? Зная, что чудеса иногда случаются, он решил идти до конца, поскольку аутопсия была единственным способом вытащить Крэга. Но в Нью-Йорке его ждала Лори. Если вскрытие состоится, ему придется задержаться в Бостоне, что очень огорчит Лори. Ситуация, как это часто бывает в жизни, оказалась более сложной, чем ему того хотелось. Пятнадцать минут спустя Джек уже сидел в машине и барабанил пальцами по крышке подушки безопасности, размышляя о том, что делать. Он посмотрел на часы. Двенадцать двадцать пять. Вопрос о возвращении в суд автоматически отпадал, так как там был перерыв на ленч. Можно было позвонить Алексис на мобильный… И вдруг его осенило — почему бы не заехать в похоронную контору? Он развернул карту. Выехать из Бостона было ничуть не легче, чем въехать. Но, выбравшись на набережную Чарлз-Ривер, он уже знал дальнейший маршрут. Через двадцать минут он оказался на нужной ему улице в пригороде Брайтон и еще через пять нашел похоронную контору. Она размещалась в большом белом доме с башней, где когда-то жила одна семья. Дом был построен в викторианском стиле с различными архитектурными изысками. К задней стене дома примыкала пристройка из цементных блоков. Архитектурный стиль пристройки определению не поддавался. Но больше всего Джеку понравилось то, что рядом с похоронной конторой находилась большая автостоянка. Заперев машину, Джек прошел вдоль фасада и поднялся по ступеням на широкую, окружающую дом веранду. Мебели на веранде не было. Входная дверь была не заперта, и он вошел в холл. В доме стояла тишина. Джеку на миг даже показалось, что он вступил под своды средневековой библиотеки. Доносящиеся из глубины приглушенные звуки григорианских песнопений вполне соответствовали общему антуражу. Слева от него были выставлены гробы. Крышки гробов были призывно распахнуты, открывая взору шелковые или бархатные внутренности последнего убежища. К каждому гробу была прикреплена картонка с названием изделия, но цены не указывались. Справа находился зал для прощания. Перед возвышением в несколько рядов располагались складные стулья, а на самом возвышении стоял пустой катафалк. В воздухе витал легкий запах благовоний, напоминавший о тибетской сувенирной лавке. Джек замешкался, не зная, где здесь можно найти живую душу, но, прежде чем он продолжил поиск, искомая душа возникла перед ним. Возникла бесшумно, словно по мановению волшебной палочки. Джек не слышал ни звука шагов, ни скрипа двери. — Могу ли я вам чем-то помочь? — едва слышно спросил мужской голос. Это был высокий, аскетического вида, мужчина в черном костюме, белоснежной рубашке и с черным галстуком на шее. У него было бледное, трупного цвета, лицо, и казалось, что он сам выглядел претендентом на услуги этого заведения. Жидкие, выкрашенные в черный цвет волосы, были словно приклеены к его яйцевидному черепу. Джек с трудом подавил улыбку. Этот стереотип служащего похоронной конторы он видел в голливудском ужастике. Джек прекрасно знал, что реальность вовсе не соответствует созданному киношниками образу. В качестве судмедэксперта он часто имел дело с сотрудниками похоронных заведений, и все они были довольно жизнерадостны, ничем не напоминая стоящего перед ним человека. — Чем я могу вам помочь? — повторил человек чуть громче, но все равно шепотом, несмотря на то что вокруг не было ни живых, ни мертвых, кого бы он мог обеспокоить. Он стоял с ханжески благочестивым видом, сложив ладони на животе и прижав локти к телу. Двигались лишь его тонкие губы. — Я ищу директора. — К вашим услугам. Меня зовут Гарольд Лэнгли, и данное учреждение — наш семейный бизнес. — А я судебно-медицинский эксперт, — сказал Джек и помахал своим значком с таким расчетом, чтобы мистер Лэнгли не успел заметить, что его собеседник работает не в Массачусетсе. Гарольд заметно насторожился, опасаясь, что Джек является эмиссаром департамента профессионального лицензирования. Джек нашел его реакцию любопытной и продолжил серьезным тоном: — Вы произвели захоронение миссис Пейшенс Стэнхоуп, скончавшейся в сентябре прошлого года? — Да, мы. Я прекрасно все помню. Мы также оказывали услуги и старшему мистеру Стэнхоупу — джентльмену в этой округе весьма известному. Мы предали земле и единственного ребенка мистера Стэнхоупа. — Ах вот как, — произнес Джек, тут же отправив информацию в недра памяти и вернувшись к интересующему его вопросу. — В связи со смертью миссис Стэнхоуп возникли кое-какие вопросы, и в данный момент рассматривается возможность эксгумации с последующей аутопсией. Имеет ли ваша фирма опыт в этой области? — Да, имеет, — ответил Гарольд, расслабившись. Похоже, он перестал видеть в Джеке угрозу своему семейному бизнесу. — Имеете ли вы необходимые документы, санкционирующие такую работу? — Нет, но я надеюсь, что вы поможете мне их получить. — Безусловно. Нам потребуется разрешение на эксгумацию, разрешение на перевозку тела и разрешение на новое погребение. Кроме того, следует получить санкцию (это чрезвычайно важно) ближайшего родственника. В данном случае ближайшим родственником является мистер Стэнхоуп. Лишь он может поставить подпись под разрешением. — Понимаю. У вас найдутся бланки для заполнения? — Да, насколько я помню. Если вы проследуете за мной, я вам их предоставлю. Гарольд провел Джека через арку к лестнице, ведущей на второй этаж, но, не дойдя до нее, свернул налево, в устланный толстым ковром коридор. Стало понятно, каким образом Гарольд Лэнгли смог появиться перед Джеком так бесшумно. — Вы сказали, что первый мистер Стэнхоуп был столпом местного общества. Каким образом он им стал? — Он был основателем бостонского страхового агентства «Стэнхоуп». Агентство стало весьма процветающим предприятием. Мистер Стэнхоуп был состоятельным и щедрым человеком — явление для Брайтона весьма редкое. В Брайтоне в основном обитают наемные рабочие. — Это означает, что действующий мистер Стэнхоуп тоже богатый человек? — Вне всякого сомнения, — ответил Гарольд и провел Джека в кабинет — такой же аскетичный, как и он сам. — Биография действующего мистера Стэнхоупа весьма любопытна, — начал он. — Его настоящее имя — Станислав Йордан Ярузельский. Сын рабочих-эмигрантов, он работал сначала в агентстве мистера Стэнхоупа — после окончания местной школы. Он был толковым парнишкой. Даже не закончив колледж, он смог пройти весь путь от мальчика на побегушках до управляющего. Когда старик ушел в мир иной, он женился на вдове, вызвав этим разного рода мрачные предположения. Станислав Ярузельский даже сменил фамилию. Хотя за стенами дома сиял солнечный июньский день, в кабинете Гарольда было так темно и мрачно, что пришлось зажечь не только настольную лампу, но и торшер. Окна кабинета скрывали тяжелые занавеси из зеленого бархата. Закончив сагу о действующем мистере Стэнхоупе, Гарольд подошел к отделанному черным деревом шкафу и извлек из верхнего ящика — всего их было четыре — какую-то папку. Из папки он достал три листка и вручил один из них Джеку. Два других Гарольд положил на стол. Прежде чем сесть на стул с высокой спинкой, он жестом предложил Джеку занять место в одном из обитых бархатом кресел. — Это разрешение на эксгумацию, — сказал он. — Там есть место для подписи мистера Стэнхоупа, если он даст свое согласие. Джек уселся в кресло и взял лист. — Кто заполнит документ, когда мистер Стэнхоуп поставит свой автограф? — спросил он. — Это сделаю я. В какой день вы намерены эксгумировать тело? — Сразу после того как будет принято решение об аутопсии. — В таком случае поставьте меня в известность как можно скорее. Мне предстоит договориться с могильщиками и заказать грузовик. — Можно ли будет провести вскрытие в этом здании? — Да. В комнате для бальзамирования, когда она будет свободна. Единственная проблема — у нас нет всех нужных вам инструментов. В частности, черепной пилы. — Инструменты я смогу раздобыть. Гарольд произвел на него сильное впечатление. Несмотря на свой жутковатый вид, он оказался информированным и весьма эффективным менеджером. — Должен упомянуть, что мероприятие связано с большими затратами. — О какой сумме идет речь? — Нам придется платить транспортной компании и могильщикам. Лица, обеспечивающие сохранность склепов и памятников, также потребуют вознаграждения. Кроме того, гонорар за получение разрешения, контроль и пользование комнатой для бальзамирования. — Не могли бы вы назвать хотя бы примерную цифру? — По меньшей мере несколько тысяч долларов. Джек слегка присвистнул, делая вид, что считает сумму слишком большой, хотя на самом деле она оказалась меньше, чем он предполагал. — Скажите, я могу вам позвонить в нерабочее время? — Я дам вам номер своего сотового телефона. — Потрясающе! — восхитился Джек. — Вы и адрес Стэнхоупов знаете? — Естественно. Их дом знают все. Он достопримечательность Брайтона. Через несколько минут Джек уже сидел в автомобиле и барабанил пальцами — на сей раз по рулю. Он снова размышлял о том, что делать дальше. Шел третий час. Ехать в суд он не собирался. Он всегда предпочитал быть не пассивным наблюдателем, а человеком действия. Он потянулся за картой. На то, чтобы найти Мемориальную больницу Ньютона, у него ушло несколько минут. И Джек включил зажигание. Мемориальная больница Ньютона была похожа на все больницы пригородов, в которых довелось побывать Джеку. Самое старое отделение больницы было декорировано разнообразными архитектурными деталями. Остальные части здания были попроще. Последнее отделение строилось уже без излишеств — из кирпича и затененного стекла. Джек поставил машину на парковке для посетителей неподалеку от небольшого озера. Стая канадских гусей словно застыла на воде, и в этой неподвижности птицы были похожи на подсадных. Джек заглянул в объемную папку с документами, чтобы лучше запомнить имена людей, с которыми собирался поговорить. Это были доктор Матт Гилберт из приемного покоя неотложной помощи, медсестра Джорджина О’Киф и штатный больничный кардиолог доктор Ноэль Эверетт. Они были свидетелями со стороны истца, а защитник уже взял у них предварительные письменные показания. Больше всего Джека беспокоила проблема цианоза. Минуя центральный вход и обойдя здание, Джек направился к приемному покою отделения неотложной помощи. Карет «скорой помощи» на разгрузке не было. Джек вошел в отделение. Похоже, время для визита было выбрано удачно. Около регистрационной стойки стояли три человека, но они не выглядели больными. Сидевшая за стойкой медсестра в белой форменной одежде и со стетоскопом на груди посмотрела на Джека. — Затишье перед бурей? — пошутил Джек. — Похоже на то. Чем могу вам помочь? Джек помахал значком и поинтересовался местонахождением Матта и Джорджины. Чтобы показать, что они хорошо знакомы, Джек сознательно опустил их фамилии. — Они еще не пришли, — ответила дежурная сестра. — Сегодня они работают в вечернюю смену. — И когда начинается их смена? — В три.