Утро прошло нормально. Рабочий день большинства сотрудников штатно закончился в 17 часов, хотя многие ушли немного раньше. Вечером Володя сделал обход сверху вниз и спустился в вестибюль на первый этаж. Он еще утром присмотрел себе место не на виду. Большинство сотрудников покинуло здание. Сначала те, кто не работает с гражданами. Потом те, кто вел прием, а приемные отделы работали до 18. Остался в своем огромном кабинете Первый секретарь. Он часто задерживался, у больших начальников всегда ненормированный рабочий день. Второй секретарь закрылся с любовницей. В бухгалтерии смели со столов бумаги, быстренько накрыли поляну и бодро звенели стаканами, отмечали чей-то день рождения. Кроме этого, в сумме по зданию остались после рабочего дня несколько рядовых сотрудников, которые по одному уходили после 19 часов и сдавали ключи на вахту. Рация просигналила о срочном голосовом вызове. — Сто семнадцатый, — ответил Володя. — Диспетчер. Поступило сообщение о взрывном устройстве в обкоме партии. Вертолет с саперами в воздухе. В здании остались люди? — Человек двадцать на разных этажах. — Немедленно организуйте эвакуацию. — Есть. Володя побежал наверх и порадовался, что он заранее записал, в каких кабинетах остались люди и вычеркивал тех, кто сдавал ключи на выходе. На четвертом этаже оставался один человек. На третьем — двое. На втором — бухгалтерия с уже пьяной компанией. На улице послышался характерный шум. Володя выглянул в окно и увидел, как прямо перед зданием садится МИ-8. Из вертолета выскочили шесть человек в пятнистых комбинезонах спецназа и одна немецкая овчарка. Все побежали к обкому, а вертолет взлетел, чтобы припарковаться в более подходящем месте. — Товарищ Первый секретарь, поступило сообщение о взрывном устройстве. Прошу срочно покинуть здание. — Есть покинуть здание, — серьезно ответил Первый. Быстро сгреб бумаги со стола, сунул в открытый сейф, щелкнул ключом и поспешил на выход. В отличие от мелких начальничков, которые чуть что, начинают качать права, высшее руководство всерьез воспринимает сотрудников органов, которые говорят что-то важное. Бытие определяет сознание. Простой человек привык при виде милиционера думать, что тот, как у них принято, подошел докопаться, срубить палку, развести на взятку или просто поглумиться от нечего делать. Поднявшись на ступеньку-другую, человек от такого отношения еще не отвык, но уже считает, что имеет возможность и необходимость защищаться. Высшее же руководство понимает, что уж их-то по пустякам беспокоить не будут, и если сотрудник просит покинуть здание, то дело действительно серьезное. Не в пример сложнее оказалось выгнать на улицу пьяную толпу. Еще и никого не оставить на этаже, потому что, например, Верочка блюет в туалете, а Никита и Константин Викторович только что вышли в курилку. Поскольку мужчине заходить в женский туалет неприлично, несчастную Верочку пришлось уговаривать выйти вместе с Людмилой Ивановной. Надо еще в мужской туалет заглянуть на всякий случай. В мужском туалете происходила явная аморалка. Мужчина с кольцом и девушка без кольца. — По какому праву! — возмутился женатик. — МГБ! — Да не мычи ты, мужик. Скажи по-хорошему, чего тебе надо. В очередь на квартиру стоишь? — Гражданин, я тут не моральный облик проверяю. В здании бомба. Срочная эвакуация. — Мы не можем выйти вдвоем из мужского туалета. Там же люди, — женатик осторожно выглянул в коридор. — Сейчас отправлю всех вниз. Выбежал в коридор. — Спускайтесь! — А Сергей Сергеевич в туалете? — Он вас догонит. — Он сможет? — Я ему помогу. — Девочки, а где Танюша? — Кто? — Таня Пономарева, такая маленькая блондинка на каблуках. Она вышла Верочку проверить и потерялась. — Спускайтесь, я ее найду. — Мы без Танюши никуда не пойдем. — В здании бомба! — Точно бомба? — Сергей Сергеевич вышел из туалета, — Вы ее видели? — Я говорю то, что вам положено знать. — То есть, может бомбы и нет никакой? — Мы бы еще чай попить успели, — сказала Людмила Ивановна. — Ой, а я торт не убрала, он же засохнет, — сказала другая женщина. — Если вы немедленно не покинете здание, я напишу докладную, что вы пьянствовали на рабочем месте. — У нас вообще-то обком. Мы с товарищем Первым секретарем дружим. На нас кто попало докладные не пишет. — А я майор МГБ. Немедленно покиньте здание. — Я тоже майор, — вступил Сергей Сергеевич, — Ну почти. — Девочки, а что у вас тут происходит? — Танюша незаметно выскочила из мужского туалета. — Срочная эвакуация. — Срочная-срочная, даже чая не попьем? — И не говори. Вечно у них все не вовремя. Когда Володе удалось согнать компанию вниз по лестнице, он чувствовал себе пастушьей собакой, гонящей стадо. Не стрелять же в потолок. В обкоме-то. На финишной прямой появились вооруженные бандиты. Широкоплечий главарь. С ним мужчина за тридцать, вроде бы интеллигент, и девушка в короткой юбке и неприлично просвечивающей белой блузке. Непонятно, человек в клетчатом костюме у стойки вахтера с ними или нет. — Стоять! — крикнул возглавлявший банду круглолицый здоровяк и выстрелил в потолок. Хорошо быть бандитом. Тебя сразу все слушаются. Или нет? Толпа остановилась, и граждане наперебой начали возмущаться. Это плохо. На инструктажах говорили, что в России национальный вид спорта стоять безоружным и лаять на вооруженного. Могут спровоцировать бандитов, а те, похоже, готовы стрелять. Володя протолкался вперед. — Товарищи, что происходит? — спросил он. — Это налет! — сказал бандит и провел пистолетом на уровне лиц. Выпившая бухгалтерия покачнулась, но не испугалась. — Мы с товарищем Первым секретарем дружим. На нас кто попало не налетает! — сказала Людмила Ивановна. — Какие у вас требования? — спросил Володя. — Нам нужна комната тринадцать в подвале и переговорщик, — сказала девушка с пистолетом. — Я переговорщик. — Почему именно вы? — спросил сзади Сергей Сергеевич, — Я тоже майор. Почти. — Я единственный трезвый человек в этой компании, — сказал Володя бандиту, — Меня зовут Владимир Валентинович, можно Володя. — Гражданин начальник? — угадал круглолицый. — Хорошо. Я «гражданин начальник», а вы тогда «граждане бандиты». Буду краток. Отпустите людей. — Все свободны, — сказал круглолицый и отступил в сторону, — У тебя под клифтом пушка. Давай сюда.