Вот теперь я натурально покраснела. – Ты… да ты… – Я тебя внимательно слушаю, – донеслось из-за спины. – Почему ты сбежала? – Ты правда считаешь, что серьезные разговоры ведутся вот так? – поинтересовалась я. – Не хочешь меня отпустить? – Нет. С тобой иначе нельзя. – Со мной?! Это не у меня система спутниковой навигации в обручальном кольце! – Это обычная история для всех драгоценностей «Адэйн Ричар». Поэтому их бессмысленно красть, ну а теперь, пока я готов к конструктивному диалогу, предлагаю тебе изложить все, что толкнуло тебя на столь необдуманный и несерьезный поступок. Я хотела сказать, что вот именно это и толкнуло, но потом перехватила взгляд в темном стекле. Не представляю, когда он успел нажать тонировку, но теперь то, что происходит внутри, видеть было нельзя. А еще то, что происходило внутри, не поддавалось никакому описанию. Я сидела на коленях у дракона, плотно прижатая к сильной груди, и в глазах его полыхало ледяное пламя. Это не должно было меня будоражить, особенно после того, что я решила, но оно меня будоражило. Так сильно, что я готова была забыть обо всем, о чем только что думала, и податься назад, сильнее вжимаясь в него. Вместо этого я чуть подалась вперед. Уже не в попытке вырваться. – Отпусти, – попросила тихо. – Я больше не буду прыгать. Как ни странно, руки он разжал сразу же, и я переползла на сиденье. Устроилась напротив, все еще чувствуя дрожь, втекающую в меня сквозь запястья, которые еще хранили память о его прикосновениях. – Я слишком… – Я даже не знала, какое слово подобрать. – Я оказалась не готова к тому, что ты меня сюда привезешь. Оказалась не готова к тому, что увижу рядом с тобой Эллегрин. – Я же сказал, что у меня с Эллергин нет никаких отношений. Я отвела взгляд. – Ну да. Нет, но… я солгала, когда сказала, что не ревную к прошлому, Торн. Я тебя ревную к прошлому, к будущему и к настоящему, у меня… слишком много чувств и эмоций, с которыми не всегда получается справиться. Я не та женщина, которая тебе нужна. Его глаза я больше видеть не могла, потому что смотрела на свои сцепленные руки. Наверное, именно поэтому его слова прозвучали более чем резко. – Не надо за меня решать, какая женщина мне нужна. – От быстрого движения кабинка качнулась. Я не успела бы отодвинуться, даже если бы очень захотела, да и некуда было двигаться. Пальцы Торна легли на мой подбородок, заставляя поднять голову. – Не надо за меня решать мое прошлое, мое будущее и настоящее, выражаясь твоими словами, Лаура. Ты спрашивала про пламя, ну так я скажу тебе, что мое пламя – это ты. Поскольку я сейчас смотрела ему в глаза, я все-таки упала. С такой высоты, от которой кружится голова, даже если ты находишься за толстенным непроницаемым стеклом смотровой кабинки. И продолжала падать – до тех пор, пока не почувствовала под своими ладонями его плечи. Как это произошло, я тоже не поняла, но ощутила, что пальцы мелко подрагивают от желания повторить контуры резких скул. Мне казалось, что время утекает в ту бездну, в которой исчезло кольцо, или в бездну разгорающегося пламени его глаз, но потом все-таки нашла в себе силы сказать очень тихо: – А ты – мое прошлое, будущее и настоящее. Дальше после этого оставалось действительно только падать, но он меня подхватил. Или, если быть точной, резко притянул к себе в ту же минуту, когда я рванулась к нему. Все-таки вплавляясь пальцами в скулы, телом – в тело, горящими губами – в жесткие сильные губы. И снова падая, но уже в поцелуй и раскрывающееся в его глазах пламя. Которое спустя несколько мгновений гаснет. Я вижу только его отголоски, затихающие искрами в темнеющем взгляде. Зрачок по-прежнему круглый, хотя я могу представить эту хищную вертикаль, но даже без нее его взгляд – хищный. Сейчас он настолько хищный, что мне кажется, все его пламя перешло в меня: странно, как я еще не вспыхнула вместе с одеждой. Ладонь Ландерстерга скользит по моему бедру, и кожа под этим долгим прикосновением начинает гореть. – Ты сводишь меня с ума, – хрипло произносит он, оторвавшись от моих губ. Его дыхание на них сейчас такое горячее, такое колючее, что по телу проходит дрожь. – Лаур-ра. – Его рычание врывается в меня в приоткрытые губы, но раньше, чем все это зайдет слишком далеко, я прижимаюсь к нему – лицом в лацкан пиджака, чтобы скрыть полыхающие щеки, и шепчу: – Ты будешь у меня первым. Его выдох взрезает удар моего сердца так остро, что оно на миг, кажется, перестает биться. А может быть, продолжает, просто я его не слышу, особенно когда пальцы Торна снова ложатся на мой подбородок, заставляя приподнять голову. – Лаура! – Что? – бурчу я, уже жалея, что вообще все это затеяла. Надо было молчать, потому что сейчас у меня щеки как алое пламя (по ощущениям, затмевающее всех драконов Аронгары, вместе взятых, включая правителей). Ну и вообще был бы сюрприз, и не чувствовала бы я себя так по-идиотски под его взглядом. Да, мне двадцать один, и я девственница. Что в этом такого-то?! – Сводишь с ума, – повторяет дракон как-то очень тихо, и на этот раз я слышу его вдох. Глубокий, и такой же глубокий выдох. – И сведешь. Когда-нибудь. Окончательно. Прежде чем я успеваю еще раз десять пожалеть о своей откровенности, он просто притягивает меня к себе и целует в макушку. На этот раз его дыхание стекает по волосам, заставляя меня покрываться драконьими мурашками от кончиков пальцев до корней волос. Интересно, как выглядят мурашки на волосах? Не успеваю я развить эту тему, как Торн переплетает наши пальцы. – Так что? Ты принимаешь от меня кольцо? Я запрокидываю голову. – Оно же упало. – Его уже наверняка нашли. А если не нашли, то найдут, когда кабинка остановится на следующей станции. Я смеюсь. – Ну вот когда найдут, тогда и поговорим. – Лаур-р-ра! – Что? – невинно интересуюсь я. – Может, мне просто нравится, как ты рычишь мое имя. Торн плотно сжимает губы. – Когда-нибудь, – наконец произносит он, – ты ответишь за все, что случилось сегодня. Я не поверила своим ушам. – Это угроза, ферн Ландерстерг? – Это обещание, ферна Хэдфенгер. Потому что мне хочется услышать, как ты кричишь мое имя. И ты будешь его кричать. Я снова краснею, поэтому поспешно отворачиваюсь и делаю вид, что рассматриваю елочки. Елочки красивые, как и горы, укутанные в снега, и даже темное, надвигающееся на них небо сейчас кажется не таким темным. Если погасить все огоньки канатной дороги, наверное, были бы видны звезды. Я больше чем уверена, что россыпи звезд здесь как на ладони – если забраться куда-нибудь глубоко в лес. Но это мне не грозит, потому что «безопасность». – Прости, что убежала, – говорю я. – Я не хотела… в смысле я просто… и, пожалуйста, не увольняй Крейда. – Разумеется, я его уволю. – Что?! – Я вскидываю голову так резко, что только чудом не ударяюсь головой о драконий подбородок. К счастью, реакция у него хорошая, он успевает увернуться, а потом снова притягивает меня к себе. – Ты что… серьезно? Ты… опять?! – Нет, Лаура, мне просто нравится, когда ты злишься. У тебя так… соблазнительно горят глаза. От неожиданности замираю, а потом вырываюсь из его рук – только для того, чтобы как следует ударить ладонями в мощную грудь дракона. – Торн! – Что? – Он смеется. Он! Надо мной! Смеется! – Я серьезно! – Я тоже. Крейд слишком ценный кадр, чтобы его увольнять из-за того, что одна маленькая девочка… Ай. Верховный правитель Ландерстерг, говорящий «ай» с совершенно непробиваемыми интонациями, – это зрелище не для слабонервных. Я так и зависаю с занесенной для второго удара рукой, чтобы показать ему, что злить «маленьких девочек» не стоит. – Ладно, одна соблазнительная молодая особа… – Особа?! – Чем тебя не устраивает слово «особа», Лаура?! На самом деле меня все устраивает, поэтому я снова забираюсь с ногами на сиденье и обнимаю его руку, чтобы прижаться поближе. Мне кажется странным, что я с Верховным правителем Ферверна сижу в поднимающейся в горы кабинке и вот так болтаю о всякой ерунде. Впрочем, для меня он уже не правитель Ферверна. А кто он для меня? Сердце замирает перед тем, как я мысленно это произнесу. Мой. Мужчина. Кабинка чуть замедляется – мы преодолеваем горный хребет. – Смотри. – Торн указывает взглядом. – Бельвенхартская равнина, сразу за которой начинается самая большая северная пустошь. – Там много драконов? – Очень. Расстояния такие, что щиты не причиняют им вреда и не заставляют тесниться.