– Лучше гибель репутации, чем просто гибель. – Ну ладно. Все равно фляжки нет, так что и говорить не о чем. Ну что, побежали? – Сейчас. Нет, погоди-ка. – На стоянку опускался аэрокар. Гражданский. Полисмен-охранник, стоявший у главного входа в башню, направился ему навстречу. Оттуда вылез пожилой мужчина, и оба поспешили в башню. – Давайте! Айвен подхватил Куин под мышки, Марк взял ее за ноги. Майлз осторожно перешагнул через парализованного полисмена, охранявшего выход, и они бросились к укрытию. Добравшись до зарослей, они притаились, готовясь к следующей перебежке. – Господи, Майлз, – Айвен никак не мог отдышаться, – ну почему тебе не нравятся миниатюрные женщины? Было бы естественнее… – Ну-ну. Она всего вдвое тяжелее полной полевой выкладки. Справишься… За спиной – ни окриков, ни топота преследователей. Наверное, район вокруг башни наиболее безопасный: его уже наверняка сканировали и решили, что все чисто. Внимание полиции теперь сосредоточено на окраинах парка, которые им еще предстоит преодолеть, если они хотят добраться до города. Майлз напряженно оглядывался по сторонам. Из-за мерцающего искусственного освещения его глаза никак не могли привыкнуть к темноте. Айвен тоже начал всматриваться. – В кустах фараонов не видно, – пробормотал он. – Я высматриваю не полицию, – прошептал в ответ Майлз. – А кого же? – Марк сказал, что в него стрелял размалеванный псих. Тебе такой не попадался? – Да вроде нет… Может, полиция уже схватила его… – Тут Айвен опасливо оглянулся. – Все может быть. Марк! А боевая раскраска у него какого цвета? И какие на нем узоры? – В основном синие. С белыми, желтыми и черными загогулинами. Гем-командующий среднего ранга, да? – Центурий-капитан. Если ты собрался быть мною, то должен уметь распознавать любой гем-грим. – Мне и без того пришлось столько выучить… – Айвен, ты что, и впрямь веришь, будто центурий-капитан, прекрасно обученный, присланный из штаб-квартиры, давший клятву исполнить это задание, позволит какому-то лондонскому полисмену незаметно подкрасться и парализовать себя? Да он скорее умрет, чем позволит сотворить нечто подобное. Айвен закрыл глаза. Они миновали еще сотню-другую метров ветвей и теней. С прибрежного шоссе уже доносился гул транспортеров. Переходы, несомненно, охраняются, а скоростная трасса ограждена. Пешеходам там не место. Неподалеку от главной дорожки Майлз заметил увитый плющом павильон из синтебетона, прятавшийся в кустах. Майлз решил было, что это общественный туалет, но, приглядевшись, заметил только одну дверь без опознавательных знаков. Прожектора, которым надлежало освещать этот участок, оказались разбитыми. И вдруг на глазах у Майлза дверь медленно поехала в сторону. В темноте блеснуло оружие. Майлз навел парализатор и затаил дыхание. Через секунду наружу выскользнула темная фигура. – Капитан Галени! Галени вздрогнул, словно от выстрела, пригнулся и бросился к ним. Обнаружив, что декоративный кустарник снабжен шипами, он чертыхнулся и окинул взглядом более чем скромный отряд Майлза – Марка, Айвена и Элли. – Черт побери, так вы живы! Все! – Я тоже, признаюсь, начал сомневаться относительно вас, – улыбнулся Майлз. Галени выглядел очень, очень странно. Пропали сосредоточенность и обреченность, с какими он встретил смерть Сера Галена. Казалось, капитан принял чрезмерную дозу наркотиков – в глаза бросались неестественное возбуждение и взвинченность. Таким Майлз не видел его еще ни разу. Вдобавок лицо капитана украшали синяки, губы были разбиты в кровь, а в распухшей руке он сжимал цетагандийский плазмотрон. Из сапога торчала рукоять ножа. – Вы, случайно, не натыкались на типа в синем гриме? – осведомился Майлз. – О да, – самодовольно протянул Галени. – Что с вами, к черту, случилось? Простите, я хотел сказать – сэр. Галени зашептал: – Я не смог найти вход в барьер там, где мы с вами разошлись. Зато я увидел вот этот подсобный вход, – он указал на павильон, – и подумал, что отсюда в сторону барьера могут идти какие-нибудь силовые или оптические кабели. И я не ошибся. Под всем парком проходят туннели. Но, бродя под землей, я заблудился и, вместо того чтобы оказаться, как раньше, внутри барьера, очутился в пешеходном переходе под прибрежным шоссе. Там я нашел – угадайте кого? Майлз покачал головой: – Полицию? Цетагандийцев? Барраярцев? – Почти в точку. Моего старого друга из цетагандийского посольства, гем-лейтенанта Табора. Сначала я даже не понял, чем он занимается. А он страховал экспертов из штаб-квартиры. Я и сам занимался бы этим, – Галени усмехнулся, – если бы не попал под домашний арест. Он совсем не обрадовался, увидев меня, – продолжал Галени. – И тоже никак не мог взять в толк, что я тут делаю. Ну, мы оба и притворились, будто выехали на природу полюбоваться луной, а тем временем я хорошенько рассмотрел, каким оборудованием набит его автомобиль. Сейчас я думаю, что он мне поверил: по-моему, он решил, что я пьян. Майлз из вежливости промолчал, хотя ему очень хотелось сказать: «Понятно почему». – Но тут его вызвали, и ему пришлось спешно от меня избавиться. Он вытащил парализатор, мне удалось увернуться, но я упал и притворился, что парализован, хотя он меня почти не задел. Я слушал, как он переговаривается с отрядом в башне, а сам думал, как бы извлечь из этого пользу. И вот, как раз когда левая сторона тела начала хоть что-то чувствовать, заявился ваш синелицый друг. Его приход отвлек Табора, и я уложил обоих. Брови Майлза поползли вверх: – Как вам это удалось? Галени все время непроизвольно сжимал и разжимал кулаки. – Да я и сам толком не знаю, – признался он. – Помню, как бил их… – Галени взглянул на Марка. – Приятно иметь дело с явным врагом. На которого, как понял Майлз, Галени только что выплеснул все напряжение, скопившееся в нем за последние жуткие недели и эту сумасшедшую ночь. – Они живы? – О да. Майлз решил, что поверит этому, только когда увидит цетагандийцев собственными глазами. Надо сказать, улыбка Галени была несколько пугающей. – А их машина? – быстро спросил Айвен. – Да, конечно, их машина, – поддержал его Майлз. – Она все еще там? Мы можем до нее добраться? – Скорее всего – да, – ответил Галени. – По туннелям сейчас бродит всего один отряд полицейских. Я их слышал. – Придется рискнуть. – Тебе легко говорить, – угрюмо пробормотал Марк. – У тебя дипломатический статус. А Майлз, словно впервые увидев клона, рассматривал его с нескрываемым интересом. Потом потянулся к внутреннему карману мундира. – Марк, – выдохнул он. – Хочешь заработать сто тысяч бетанских долларов? – Нет у тебя никакого чека. – Это Сер Гален так говорил. Припомни, что еще он говорил и какие ошибки допустил сегодня. – Тут Майлз перевел взгляд на Галени. Упоминание отца подействовало на него отрезвляюще: во взгляде снова появилась усталость. – Капитан Галени! Те два цетагандийца в сознании? Или по крайней мере можно привести их в сознание? – Да, один точно в сознании. А сейчас, может, и оба. Что вы задумали? – Свидетели! Два свидетеля – как раз то, что нужно. – Я-то думал, мы тихо смываемся, – жалобно проговорил Айвен. – Думаю, – Майлз, словно не слыша Айвена, обратился к Марку, – мне лучше сыграть адмирала Нейсмита. Не обижайся Марк, но с бетанским выговором у тебя плоховато. То ли ты слабо раскатываешь конечные «р», то ли еще что. Да и вообще на лорда Форкосигана тебя лучше натаскали. Тут до Галени дошло. Брови его поползли вверх. Потом он медленно кивнул, но лицо его, когда он повернулся к Марку, было столь непроницаемым, что клон вздрогнул. – По-моему, вы просто обязаны нам содействовать, – сказал он и, помолчав, тихо добавил: – Вы мне обязаны. Сейчас не время напоминать, скольким сам Галени обязан Марку, хотя, встретившись с капитаном взглядом, Майлз убедился, что тот все помнит. Уж он-то знает – теперь оба повязаны случившимся. Почувствовав поддержку, адмирал Нейсмит быстро произнес: – Итак, в туннель. Ведите, капитан. Цетагандийская машина стояла в тени, под деревом, чуть слева от выхода из лифтовой шахты, соединявшей подземный переход с парком. Здесь по-прежнему не было ни души. Галени сообщил им, что на другом конце туннеля стоят двое, но они не сочли нужным проверять его сведения. Им уже хватило пробежки по туннелям – еле удалось увернуться от полицейских. Машину не было видно из окон жилых домов на другой стороне узкой улочки, даже если кто-то и страдал бессонницей. А трасса позади них была отгорожена глухой стеной. И все равно Майлза не покидало ощущение опасности. На машине отсутствовали опознавательные знаки, да и вся она была какая-то бесцветная: не старая и не новая, не чистая и не грязная, – словом, никакая. Словом, типичная шпионская машина. Майлз тихонько присвистнул, заметив сбоку свежие вмятины в форме человеческой головы и пятна крови на асфальте. К счастью, в полутьме красный цвет казался черным. – А это было не слишком шумно? – поинтересовался Майлз, указывая на вмятины. – А? Да нет. Так, глухие удары. Никто и пикнуть не успел. Быстро оглядевшись и подождав, пока проедет одинокая машина, Галени поднял прозрачный колпак.