Глава 9 Бисила и Мама Сад Кларенс внимательно разглядывала женщину. Та была красива, очень стройная, с выразительными янтарными глазами. На ней были брюки с вышивкой и бирюзового цвета туника. Голову покрывал бирюзовый шарф, замотанный тюрбаном, но Кларенс заметила, что волосы чуть тронуты сединой. Звали женщину Бисила, в честь Матери Бисилы, святой покровительницы Бьоко. Кларенс вспомнила Черную Мадонну в соборе и подумала, что Бисила похожа на нее. Обед, приготовленный Бисилой, был настоящим пиром: жаркое из антилопы с бататом и бокао — острая смесь овощей. За столом Кларенс чувствовала себя почетной гостьей и немного смущалась от такого внимания к себе. Она сидела напротив братьев, пыталась найти хоть бы одну общую черту в них, но не могла. Инико был огромный, Лаа – скорее изящный; Инико брил голову, у Лаа были красивые пружинистые волосы; кожа Инико была почти черной, а брат походил на мулата; глаза Инико были темными, а у Лаа – зелеными, что совсем не типично для представителей его расы; когда Лаа смеялся, что случилось довольно часто, вокруг глаз собирались мелкие морщинки, Инико почти не улыбался, даже странно, что он так дружелюбно поздоровался с ней. Единственное, что было общим, – привычка тереть лоб и переносицу указательным пальцем в минуты задумчивости. Она взглянула на Бисилу. Почему у нее такие непохожие дети? Может быть, один из них приемный? Девушка всячески пыталась разговорить Инико, спрашивала о работе, о жизни на острове, но его ответы были сухие и краткие. Бисила, видимо, заметила, что ее сын не слишком учтив, сказала ему что-то на родном языке, и с этого момента парень стал проявлять к беседе хоть какой-то интерес. – Могу я вас спросить, Бисила? – обратилась Кларенс к женщине. Та кивнула, и она продолжила: – Я так понимаю, вы жили в Сампаке. А когда именно? – В глазах Бисилы мелькнула тень, и Кларенс поспешила объяснить: – Мне интересно, знали ли вы моего отца. Он работал на плантации примерно в пятидесятых-шестидесятых годах. – Дело в том, что чернокожие с белыми не общались… И потом, на плантации работало более пяти сотен людей, – прозвучал ответ. – Но белых было не так много, – нахмурилась Кларенс. – Я думала, их все знали. Хотя бы по имени… – На самом деле я больше времени проводила в деревне, чем в Сампаке. Лаа и Инико обменялись быстрыми взглядами: оба знали, что мать не любит вспоминать этот период. Поэтому они не удивились, что она так вежливо уходит от расспросов гостьи. – Мам, а ты знаешь, – вступил Лаа, – Кларенс родом с севера Испании. Там холодно и идет снег. Правда? – повернулся он к девушке, и она кивнула. – Я бы не смог выжить в таком холоде, – признался Инико, поигрывая ракушкой, висящей на шнурке у него на шее. – Ты вообще нигде не сможешь жить, кроме Бьоко! – засмеялся Лаа. – Понимаю, – кивнула Кларенс, – я тоже не могу надолго уезжать из дому. Инико поднял на нее свои большие глаза, и девушка зарделась. – А как называется твоя деревня в Испании? – спросила Бисила, вставая, чтобы налить из кофейника кофе. – Она очень маленькая. Люди узнали о ней только потому, что теперь там горнолыжный курорт. Пасолобино… Чашка выпала из руки Бисилы и разбилась, все вздрогнули. Женщина быстро пришла в себя, извинилась и побежала на кухню за тряпкой. – Нашей маме название показалось страшным, – попытался пошутить Лаа. Инико наконец-то улыбнулся. – А здесь все просто: Пасолобино означает «волчья тропа», так ведь? – Ну, если там лыжный курорт, – сказал Лаа, – ваша деревня должна процветать. – Теперь – да, – подтвердила Кларенс. – Но всего несколько лет назад у нас было грустно. Работы никакой, только что за коровами надо было ходить. Но теперь все изменилось. Многие жители вернулись, приехали новые, инфраструктура наладилась. – Видишь, Инико, – обратился Лаа к брату, – прогресс не так уж плох. Инико задумчиво помешивал ложечкой кофе. – Ты это местным расскажи, ну, жителям их деревни. – А я, по-твоему, кто? – обиделась Кларенс. – Инико сказал про вашу деревню, а подумал про наш остров. Не то чтобы он враг прогресса, но сторонник самобытности. – Достаточно, – ушел в защиту Инико. Кларенс вспыхнула. – Я понимаю, откуда ноги растут, – сказала она. – Но то, что мой отец был белым, как вы их тут называете, колонистом, еще не повод перед всеми извиняться! Инико повернулся к брату и присвистнул: – Вот это характер! Его тон звучал примирительно, но Кларенс не желала продолжать разговор. К счастью, вернулась Бисила. Лаа поднялся, чтобы помочь матери, но она отказалась. Молчала собрала осколки, а потом спросила дрогнувшим голосом: – А как звали твоего отца? – Хакобо, его зовут Хакобо… И он все еще жив. Интерес Бисилы возродил надежду в сердце. У отца довольно редкое имя. К тому же ей показалось, что у женщины что-то мелькнуло в глазах. Она выдержала паузу и спросила: – Вам знакомо его имя? Бисила покачала головой и пробормотала: – Извините… – Он приезжал сюда вместе с братом. Моего дядю зовут Килиан. Имя тоже редкое, такое не просто забыть. И он тоже еще жив. – Извини, – повторила женщина срывающимся голосом, – я их не помню. – И ушла на кухню, бормоча: – Память все чаще меня подводит… Лаа нахмурился; Инико поднялся, чтобы принести бокалы с напитком из сахарного тростника. Кларенс закусила губу. Все ниточки, которые она находила, вели в никуда. Если такие люди, как Бисила, утверждают, что не помнят ее отца, единственным шансом оставалось разместить объявление в местной газете. Она вспомнила визит на кладбище и решила использовать последний козырь. Дождалась, когда Бисила вернется, и сообщила о странном чувстве, охватившем ее, когда она прочитала название «Пасолобино» на кресте. – Хотелось бы знать, – рассуждала она вслух, – кто приносит цветы на могилу моего дедушки… Бисила сидела молча, сложив руки на коленях. Было видно, как изменилось ее настроение. – Ну что ж. – Девушка взглянула на часы. – Спасибо большое за ужин и за гостеприимство. Надеюсь еще раз встретиться с вами до отъезда в Испанию. Женщина качнула головой, но по-прежнему ничего не сказала. Когда они все втроем вышли, Лаа спросил: – Какую музыку ты любишь? Кларенс удивил неожиданный вопрос, но она быстро поняла, что парень приглашает ее пойти развеяться. Ничего против она не имела. – Ты с нами, Инико? – повернулся Лаа к брату. – Давай сводим ее в наше любимое заведение? Тот пощелкал языком, как будто его рассердило предложение брата. – Наверное, ему стыдно брать уроки танцев у колони-заторши, – решила поддеть его Кларенс. – Еще кто кого будет учить! – пробурчал великан с насмешливым блеском в глазах. Они погрузились в «лендровер» Инико и отправились в клуб «Банту», где играли сауку, бикутси, антильесу (или антильскую сальсу). В клубе сразу несколько человек приветственно помахали руками. – Надо же, Томас! – Кларенс узнала таксиста, который подошел к ним поздороваться. – Только не говорите, что вы знакомы! – Кто же не знает Инико! – пошутил тот. – Пойдемте в нашу компанию. Компания была веселой. Симпатичную девушку с африканскими косичками звали Мелания. Имена ее подруг запомнить было труднее. Маленькую и полную звали Риека, а высокую, похожу на спортсменку, с короткой стрижкой – Бёрии. Был еще один юноша по имени Кёпе. Сперва Кларенс чувствовала себя скованно, но это быстро прошло. Время от времени кто-нибудь отправлялся танцевать, но сама она предпочитала сидеть рядом с Лаа, который признался, что не самый лучший танцор, хотя он довольно уверенно отбивал ритм ногой. Наблюдая за танцующими, Кларенс дивилась, как они ухитряются так ловко двигаться. Ее внимание привлек Инико: танцуя с Меланией, он невероятно пластичен. Мелодия сменилась, Мелания вернулась за столик, а парень остался на танцполе. Кларенс не могла отвести от него глаз. Вдруг он жестом поманил ее к себе. Она махнула рукой, отказываясь, но потом все-таки вышла. Инико улыбался, глядя на ее скупые «европейские» движения, а когда она повернулась, чтобы уйти, поймал за руку и прокричал в ухо: – Не желаешь взять пару уроков? Я в этом специалист. Он притянул Кларенс к себе и повел в танце, его тело источало жар. Кларенс закрыла глаза и позабыла обо всем: о своих страхах, о том, зачем она сюда приехала, и, кажется, даже о том, как ее зовут. В голове билась одна мысль: она хотела бы провести всю жизнь с этим человеком. Музыка стихла. Кларенс открыла глаза и обнаружила лицо Инико в нескольких сантиметрах от своего. Впервые с момента их встречи в Сампаке она заметила, что он смотрит на нее с интересом. Хотя, возможно, как и она сама, он все еще был под впечатлением от танца. – Ну что, доволен ученицей? – спросила Кларенс. – Неплохо, неплохо, но пока рано делать выводы. «А я совсем не против продолжить», – подумала она.