– Отдайте нам тела, – добавил Кёртис. – У них были семьи. Ничего не ответив, мы направились наверх. Ида открыла тяжелую дверь, и внутрь проникли слабые лучики, еле пробивающиеся сквозь тонкие облака. Солнце клонилось к горизонту. Удивительно, что Макс до сих пор не звонил. Я обвёл взглядом присутствующих. «Нам можно доверять». А мы-то друг другу давно доверились? Происходящее походило на странный анекдот, от души сдобренный кровью, жестокостью, загадками и трупами. Детектив, преступница, журналистка, медбрат и жуткая девица со сверхъестественными способностями. «Да, уж, Гарьер, – пронеслось в голове, – и как ты умудрился в это вляпаться?» Вдруг Феликс показал пальцем на мой нос и спросил: – Ты не чувствуешь головокружения или головной боли? Судя по лицу, приложили тебя хорошо. Возможно, есть сотрясение. – Всё в порядке, – отмахнулся я, – и похуже бывало. Юнона подошла к калитке и взялась за холодные прутья. Теми это тоже заметила и бросила на неё обеспокоенный взгляд. Сафи было тяжко. Гораздо тяжелее, чем нам. Я даже не представлял, как она всё ещё оставалась в здравом рассудке. – Юна, – позвала журналистка, – ты в порядке? – Да, – глухо ответила та, не оборачиваясь, – пытаюсь переварить. – Нам всем надо бы это сделать. Пойдёмте в дом. Пора составить план. И всей компанией мы направились в жилище. Я не успел его рассмотреть во время прихода незнакомцев. Зато сейчас стало ясно: это типично холостяцкий дом. Ничего лишнего. Впрочем, от Иды ожидать чего-то большего не следовало. Феликс с Темзой опустились на диван, Юнона с Идой принесли два стула из кухни, а я сел на пол у голой стены рядом с вазоном, в котором росло причудливое растение с гигантскими дырчатыми листьями. Я посмотрел на хозяйку дома и начал говорить: – Давайте начнём с того, что Ида нам что-нибудь прояснит нам о своих способностях. Иначе не вижу смысла работать в команде, которая хранит такие тайны. Теми тяжело вздохнула, поднялась с дивана и подошла к окну. Было видно, что ей подобный разговор совсем не нравился. Ида облокотилась на спинку, бросила на меня быстрый взгляд и скривилась. – Ладно. Я дала обещание. И сдержу его. – Заварю чай, – пробормотал Феликс, давая понять: он в курсе. – Для начала… Как тебя зовут? Ида криво усмехнулась: – Аделаида Хорнкиван. Это имя дала моя настоящая семья, которая меня вырастила. Других имён я никогда не признаю. Но… При рождении меня назвали Вальдой. Я нахмурился и потянулся за планшетом, начав читать вслух: – Вальд Ньяцу, 2100 года рождения, Вальда Ньяцу, 2100 года рождения. У тебя есть брат?! – У меня есть сестра, – огрызнулась Ида. – Мы договорились о честности, – мягко напомнил я, стараясь не провоцировать конфликт. Она сцепила зубы и отвела взгляд. – Мы родились двойней, убив нашу биологическую мать. Единственные выжившие эксперименты первого поколения. Если ты читал списки, то понимаешь масштабы катастрофы. Прежде чем на свет появились успешные мутанты, погибли сотни женщин и родились тысячи мёртвых детей… Мы с Вальдом никогда не были связаны узами, кроме кровных. Нас растили порознь, в лабораторных камерах. Юнона вдруг перебила: – Только не говори, что в этом был замешан мой отец… Ида пожала плечами: – Возможно. Они никогда не называли друг друга по имени. Только кодовые имена. – Буря, Ветер, Ураган и Море? – догадался я. – Именно, – кивнула Ида, а затем скривилась от отвращения, – никогда не забуду эти проклятые клички. Главными были Буря и Ветер. Молодые ребята с горящими глазами. Только в этом пламени горели мы. – На вас проводили эксперименты? – Проверяли способности. Вкалывали разную дрянь. Трудно сказать, сколько мне, девчонке семи лет, пришлось оказываться на краю жизни и смерти. У моих способностей есть высокая цена. Если я переусердствую, сердце остановится. Оно и так бьётся очень медленно. – Ты ведь не боишься холода, так? – Не совсем. Если быть точнее, мне всегда холодно. Культивирую и взращиваю его, чтобы быть сильной. Моя температура тела ниже, чем у всех. Всего тридцать градусов. Нормальные люди от такого уже бы давно почили. – А что насчёт ледяных когтей? Твой брат тоже так мог? – Было же сказано, – прошипела Ида, – он мне никакой не брат. – Ладно-ладно, – я вскинул руки. – Не знаю, что он умеет. Я тренировалась самостоятельно ценой многих лет и сил. Благодаря устойчивости организма к холоду умею замедлять сердцебиение и концентрировать ощущения в руках. Если буду пользоваться слишком долго, лишусь конечностей. Моя кожа, хоть и более устойчива к холоду, всё ещё уязвима. За последнее время я порядком устал удивляться. Потому что подобные откровения стали происходить слишком часто. Теперь всё встало на свои места. Вот, почему Темза до сих пор ничего не опубликовала. Не хотела подставлять сестру. Ей нужны были железные доказательства, чтобы разгромить власть. – Но… Как ты попала в семью Хорнкиван? – Единственный раз, когда мы взаимодействовали с Вальдом, – это наш побег. Мне было восемь, когда это всё-таки удалось. Потом приют. Оттуда меня и забрали. – Где была лаборатория? – У подножия Килиманджаро, – и, видя появившиеся нотки радости на моём лице, Ида добавила: – Не радуйся раньше времени. Теми раскопала, что после нашего побега лаборатория закрылась. А вместо неё стал существовать некий санаторий с неизвестными мне координатами. Повисла тишина. Феликс вернулся в комнату и раздал всем чашки с чаем. Но никто к напитку не притронулся. Юнона ещё больше погрузилась в свои мысли и, казалось, нас не слушала. Темза также хмуро глядела в окно. Впервые видел её такой понурой. – Итак, давайте подведём итоги, – нарушил тишину я, – плохие новости: у нас есть два трупа, от которых надо избавиться. И три пленника, которых опасно выпускать. Доказательств до сих пор нет. Где искать «Дженлаб» мы тоже не знаем. Аноре Вуд действует всё более грязно. Хорошие новости: мы, наконец, знаем мотивы похитителей и то, что дети точно живы. Также Юнона узнала одно из имён. Темза оживилась: – Правда? Ничего себе, то есть Юна связана аж с двумя мутантами! – Неудивительно, – пожала плечами Ида, – учитывая, кем был её папаша. – Это всего лишь совпадение, – холодно парировала Сафи, – мы познакомились случайно. – Тот самый, про которого ты спросила у Кёртиса? – догадалась Теми. Юнона на секунду закрыла глаза и набрала полную грудь воздуха. Ей явно не очень хотелось снова всё объяснять. Однако, она заговорила: – Да. Его звали Хрисан Хельге. Но его давно нет в живых. Так что эта ниточка тоже никуда не ведёт. – Юна, – неожиданно подал голос молчаливый Феликс, – тебе не кажется, что это слишком странное совпадение? – Не кажется. Просто я – самая везучая девчонка во всём Джаро. – В любом случае, у нас есть гораздо больше, чем было вчера, – задумчиво сказала Теми, сжав пальцами подбородок, – вот как мы поступим: от трупов не нужно избавляться. Отдадим их этим мерзавцам. И, естественно, обещание сдержим. Отпустим их. Но сегодня же я напишу статью, чтобы нас обезопасить. – И что ты там расскажешь? – скептично усмехнулся я. – Как мы поубивали людей, а затем взяли пленных? – Я напишу о вооруженном нападении на «Пальму». И о том, как по счастливому стечению обстоятельств в этот момент в магазине оказался детектив Филипп Гарьер, приехавший навестить свою девушку. Брови Иды поползли наверх, а я нервно кашлянул и, поправив очки, тихо пробормотал: – Технически, я женат… – Лучше быть живым изменником, чем мёртвым преступником. Также упомянем, что незнакомцы интересовались Юноной. Будет неплохо посеять сомнения и немного развенчать сказку о её смерти. – Но ведь это всё чистая ложь, – пожала плечами Сафи, – разве честно писать такое журналисту? – На войне как на войне, Юнона, – серьёзно ответила Хорнкиван, – с нашими врагами честно играть не получится. Я просто напомню: Гарьера отправляли тебя убить. Этих ублюдков тоже. О какой честности идёт речь? – Теми права, – согласился я, – это отличный план. Что делать с пленниками? – Напишу, что они сбежали и их было трое. Мы отпустим их. И, зуб даю, после статьи они носа больше в «Пальму» не сунут. Ида потрепала за ухом Булку и усмехнулась: