Макс слегка кашлянул. – Она подозревается в изготовлении и продаже оружия. Валер Сафи грузно сел на стул, протяжно выдохнул и утер лоб. – Не беспокойтесь, – поспешил успокоить мужчину Макс. – Если она пойдёт на сотрудничество, ей не грозит серьёзного срока. Мы расследуем убийство. Я еле заметно толкнул напарника локтем. Он зыркнул на меня и поднял брови в немом вопросе. Меня обуяла злость. Незачем Валеру знать, что именно мы расследуем. – Мне, безусловно, радостно слышать, что Юнона никого не убила, – тихо сказал Валер и поднял на нас взгляд, полный серьёзности. – Проходите, нечего стоять на пороге. – Её никто и не обвиняет, – повторил Макс. – Но нам необходимо её отыскать. Мы вошли в помещение и сели за стол. Валер прислонился к стеллажу и сложил руки на груди: – Хотелось бы мне вам помочь. Но даже предположений не имею, где живёт моя дочь. Я нахмурился. – Валер, вы, наверное, не понимаете серьёзность ситуации. – Понимаю. Но это правда. Юнона никогда не называла мне своего адреса. – Как это возможно? – недоумевал Макс. Мужчина тяжело вздохнул и сказал: – У нас, мягко говоря, натянутые отношения. – У неё есть сестра, так ведь? – начал терять терпение я. – Они близки? Валер сглотнул, потупил взгляд и немного громче обычного ответил: – Нет. Агата – тихая домашняя девочка. К тому же очень больная. Они с Юноной очень разные. И общаться им не хочется. Валер Сафи совершенно не умел врать. Он избегал моего взгляда и, видимо, нервничал. – Жарковато здесь у меня, не находите? – спросил мужчина и расстегнул комбинезон до пояса. Под ним поверх серой футболки висел небольшой серебряный кулон. С тем же символом, который я только что видел в кабинете Барбара Стоцки. Ничего подозрительного. Просто украшение. Но третье совпадение подряд мне уже не казалось случайностью. – Прежде чем мы уйдём, могу я задать вам ещё несколько вопросов? – Разумеется, – кивнул Валер. – Над чем вы работаете? Инженер не ожидал моего вопроса. Несколько мгновений он мешкал, а затем спохватился, подошёл к столу, указал пальцем на какие-то приборы. – Конечно, это не секрет. Сейчас я вывожу новый сорт пшеницы. Скороспеющий. Мы тут все одержимы лишь одной идеей, – он усмехнулся и пожал плечами, будто говорил очевидные вещи, – хотим искоренить голод. Я невесело улыбнулся. – В таком случае, вам стоит сделать так, чтобы люди наедались снегом. И позвольте ещё один, совсем нескромный вопрос. Что за символ на вашей шее? Валер взял пальцами кулон. – Почему вы интересуетесь? – Мне кажется, я его где-то видел. – Это ведь ДНК, конечно, вы его видели, – ответил мужчина. – Достался мне от жены. Она тоже была генным инженером. Я подарил ей его. А после смерти оставил себе на память. Я промолчал, пытаясь прислушаться к своей интуиции. Мог ли Валер Сафи не знать, что в кабинете его начальника висит страница с этим же символом? Конечно. Но я всеми фибрами души отчётливо ощущал ложь. И мне это не нравилось. Внутри, словно липкая грязь, разливался очередной приступ злости. Клубок всё больше запутывался. Повисла неловкая пауза. Макс спохватился, очаровательно улыбнулся, подал руку мужчине для рукопожатия и сказал: – Что ж, спасибо, Валер. Если вдруг Юноне снова понадобится залог… – Не связывайтесь со мной, – перебил его Сафи, не ответив на рукопожатие. – Я вытаскивал её трижды. Хватит шансов на новую жизнь. – Ладно, – кивнул Макс. – Нам пора. Всего доброго, и извините, что помешали исследованиям. Когда мы вышли из лаборатории, я остановился, взял Макса за плечи и сказал. – Послушай, друг. Ты можешь думать, что я сумасшедший. Но зуб даю: он что-то скрывает. Макс тяжело вздохнул, снял мои руки с плеч и ответил: – Фил, я верю тебе. Но это нас не касается. Может, они состоят в долбанной секте. Мне плевать, я хочу расследовать убийство. На этом всё. Я поджал губы и нахмурился. Макс вопросительно поднял брови. В конце концов, я сдался. – Ладно-ладно. Ты прав. Тогда давай не терять времени. Поехали к сестрёнке. – Она несовершеннолетняя. – О, так ты согласен, что папаша соврал насчет неё? – Стоит проверить. Я пожал плечами: – Мы не знаем адреса. – Сейчас узнаем. Если у Валера Сафи есть снегоход, по записям с патрулирующих дронов отследим передвижение. И всё. Я улыбнулся и резюмировал: – Ты гений, Макс! Мы направились к снегоходу и стали искать информацию. Быстро выяснилось, что у Валера есть старый снегоход красного цвета. Макс сделал запросы на получения записей с дронов, и уже через десять минут мы их отсматривали. – Смотри, – указал Макс пальцем на видео. – Вот он. Ещё полчаса мы искали нужный дом. – Живёт совсем рядом, в Кении. Нам повезло, – резюмировал напарник. – Немного странно для ведущего инженера. Он должен быть богатым человеком. Макс пожал плечами. – Это близко от его работы. И, Филипп, серьёзно, – напарник закатил глаза, – хватит искать везде подвох. Через десять минут мы уже стояли на пороге небольшого двухэтажного домика. Он ничем не отличался от сотен других в этом районе. – То, что мы делаем, – незаконно, – отчеканил Макс. – Есть идеи получше? – съязвил я. – Нет. Пойдём допрашивать маленькую девочку. И мы постучали в дверь. Никто не ответил. Я постучал ещё раз настойчивее. Макс приложил ухо и прислушался. Ничего. – Наверное, пошла пройтись. – Нет, ты слышал Валера? Она сидит дома. Макс выдохнул. – Ей четырнадцать, друг. Думаешь, она слушается отца? Но вдруг замок щёлкнул и на несколько сантиметров дверь приоткрылась. Из щёлки выглянула кудрявая рыжая девчонка. – Вам чем-нибудь помочь? – Мы ищем Агату Сафи. Это ты?