Робко, но уверенно она протянула мне оружие, как и просил, держа за ремень. Я взял винтовку, прислонил к пульту управления ботом. Пожалев, что не предусмотрели эти конструктора́-анторсы крепления для неё. Но ничего. Как-нибудь переживём. В это время Таня продолжала стоять возле кресла второго пилота и как-то смущённо, но с искрой заинтересованности пыталась побороть свой интерес ко мне. — Что стоишь? Присядь, только пристегнись, — сказал, и тут до меня дошло, почему она так на меня смотрит. Я же считай, голый сижу в кресле. Кроме армейских трусов на мне ничего нет. Весь грязный, в чужой крови — неудачно изгваздался, когда отрывал руку у клона-анторса, кстати, она где-то тут валяется. Надо её потом куда-нибудь выкинуть, чтоб не мешалась. — Как вы там, не сильно расшибись? — перевёл тему разговора в другое русло. Одеться мне было не во что, если только раздеть тела пилотов, что сложил в дальнем углу, но на это времени нет, так что пусть терпит мой непрезентабельный вид. Будем считать, что мы на пляже. — Две женщины ударились сильно головой. Одна, наверно, руку сломала, двое — ноги повредили, — отчиталась Таня. — Ничего, вылечим. Главное, до своих добраться, — что поделать, резкий манёвр, да без предупреждения, натворил дел. Я правда думал, что повреждения будут серьёзнее, но хорошо, что хорошо заканчивается. Но до этого нам ещё далеко. — Тань, тебя уже водили в ангар? — задал животрепещущий вопрос. — Зачем? — Тебя уже чипировали? — Что⁈ А нет, я только позавчера сюда попала. Мы в лесу прятались. В экспедиции были, когда всё началось. — Что, целый месяц прятались? — удивился я. С момента вторжения прошло около месяца, а если быть точнее, двадцать семь дней. — Две недели. Мы группой в пещеры уходили на этот срок. А когда узнали, что произошло, нас с Мариной Константиновной оставили, а ребята пошли с проводниками в село. У нас еда закончилась. Вода была, но… — Они не вернулись? — Нет. — А Марина Константиновна где? — Не знаю, нас разделили. — Она старше тебя? — Да. Она среди нас самая опытная. Руководитель группы, кандидат наук — спелеолог со стажем. — Понятно, а то я смотрю, что на тебе одежда непривычная. Комбинезон какой-то, а не юбка или джинсы как у остальных. Но мы отвлеклись. Слушай, Тань. Сейчас иди к женщинам и осмотри каждую. Возле левой или правой лопатки может быть утолщение или небольшая ранка, вроде кровяного пятна. Это значит, что им успели вживить чип. С ним лететь к нашим нельзя. Приведём хвост и… ну ты поняла, Танюш. — Да, я поняла… Ой!!! — вскочила со своего места девушка, но ремни безопасности, которыми была пристёгнута, не дали ей встать. — Не волнуйся, — хоть как-то хотел её утешить, — всё будет хорошо. — Извините, а что мне делать с теми, у кого найду, ну, вы понимаете. И… как вас зовут? И что мне сказать остальным? Есть тут аптечка или… — Так, стоп!!! — прервал поток вопросов, — меня зовут сержант Бес. Если найдёшь у кого, что подозрительное, веди сюда. Я посмотрю, не ошиблась ли ты. Аптечки тут нет. Вроде всё, иди, — я умышленно не ответил на один из вопросов, потому что не хотел ни обнадёживать, ни наоборот, нагнетать обстановку. Им и так тяжело. Ладно, Таня пробыла в лагере всего ничего, считай, но остальные… Чего они успели натерпеться за это время и как сейчас поведут себя, тем более, те, у кого есть чип… Мне ещё истерики в ограниченном пространстве не хватало. А если я не смогу его извлечь, то придётся этого человека бросить. Конечно, трудно будет объяснить остальным, но лучше погибнуть одному или двоим, а не всем. И этот тяжкий груз ответственности ляжет на меня. Таня ушла, а я прильнул к экранам внешнего обзора, за этими разговорами немного упустил из виду, куда держу путь и необходимо отыскать более-менее знакомые ориентиры. Лететь сразу на базу, в убежище я изначально не планировал. Надо сначала удостовериться, что у вызволенных из плена женщин нет чипов. Точно я не знал, а память Глена не подсказывала, можно ли отыскать по этим приблудам человека или нет. Но перестраховаться было нелишним. В обзорных экранах мелькали лесополосы, поля… заметил знакомую речку, где совсем недавно пришлось искупаться. Заложил вираж, облетая по большому кругу местность, как в кабину вернулась Таня. — Товарищ сержант, — необычно для гражданского человека обратилась Татьяна. Я даже вздрогнул от неожиданности. — Я осмотрела всех женщин. У трёх имеются небольшие уплотнения под лопаткой, но в ангар уже сходили почти все. Только я и Вероника там не были. — Плохо, — тихо ответил, стараясь выудить из памяти Глена, что значит: в ангар водили, но не чипировали. В сознании всплыло моё личное воспоминание. Ведь сначала идёт ментасканирование, а только потом чипирование. Поэтому, наверно, только у трёх имеются чипы, а остальные пока что прошли только первый этап проверки. — Ладно, сначала по одной приводи тех, кто с подозрением на… — но не успел я проговорить, как по ушам ударил неприятный звук. Вещал динамик громкоговорителя пилотской кабины. «Что-то они долго соображали», — подумал. А сам сосредоточился на управлении, бросив Тане: «Сядь и пристегнись!». Непривычный, с большим количеством шипящих слов, голос что-то вещал. По интонации и отдельным фразам, заученным вместе с Сашей, понял, что это дежурный диспетчер или автоинформатор, запрашивает почему сменили маршрут. Голос звучал монотонно, с одной интонацией. Именно этот факт навёл меня на мысль, что со мной говорит автоинформатор. Всмотрелся в экраны кругового обзора внешнего наблюдения. Радар или что-то подобное тут был, но как им пользоваться я не знал, да и значки обозначения для меня выглядели замысловатыми иероглифами. Перпендикулярным курсом со мной шёл атмосферный бот такой же конструкции, что и угнанный мной, но высотный эшелон отличался. — Значит, они оттуда летают, — тихо произнёс соображая. Мне до сих пор было непонятно, почему не объявлена тревога, почему не выслали наперехват фактически транспортного, не отличавшегося сильным вооружением бота, истребители, ну или, по крайней мере, какие другие летательные аппараты. Ведь переполох в лагере я произвёл знатный. Выкрал пленных, угнал бот, а меня вот так просто отпускают. Изначально я боялся, что за мной погонятся и поэтому при побеге выжимал из машины максимум, на что она была способна, едва не перейдя за грань заложенных характеристик. Но с момента старта прошло больше получаса и только сейчас, когда я неосознанно сменил предписанный маршрут, они проснулись. — Что они говорят? — из анализа ситуации меня выдернула Таня. — Точно не знаю, вроде чтоб маршрут сменили. — И мы сменим, а куда мы летим? И… — вновь закидала меня вопросами девушка, но надо отдать должное, стоило только повернуться к ней и пристально посмотреть, как она замолкла. — Извините… — тихо прошептала она. — Ничего страшного, но лишних вопросов не задавай. У меня на большинство нет ответов. — Это почему??? — неподдельно удивилась она. — Мы не знаем куда летим, у вас нет плана, вы… — под моим взглядом она вновь смолкла. — Знаешь, — почему-то меня пробило на философские размышления, тем более после того, как я немного исправил маршрут, непонятное шипение из динамиков прекратилось, — как-то у великого гроссмейстера — неоднократного чемпиона мира по шахматам, спросили, на сколько ходов вы продумываете свою партию. Знаешь, что тот ответил? Не знаешь… Он ответил — на один ход, но так чтобы этот ход в данной ситуации являлся самым оптимальным [14]. — То есть… — Ничего не «то есть», — передразнил её я, — давай, веди сюда одну с подозрением на чип. Посмотрю, может, получится извлечь. Таня быстро убежала, а я, снизив скорость до минимальной, продолжал искать ориентиры. Я планировал летать, делая большие круги, меняя высотные эшелоны примерно час, пока начнёт темнеть. Конечно, темнота не давала нужной степени маскировки, но хоть что-то. Не ломиться же на посадку, а потом бежать стремглав несколько километров по пересечённой местности с гражданскими, тем более, некоторые из них были ранены. А ещё эти чипы, чтоб у них контакты замкнуло. Выругался и замер. Ведь действительно, любое электронное устройство, пусть и многократно защищённое от внешнего воздействия, но отключается от электромагнитного импульса, вот только подобрать этот импульс и проверить, работает этот чип после воздействия или нет, у меня возможности не было. И я отбросил эту идею. Вошла Таня, вслед за ней в кабину пилота вошла девушка лет двадцати пяти. Взгляд её был насторожён, движения зажаты. Видно, что она боится. Не знаю, что там Таня наплела своим попутчицам, но разбираться у меня не было ни времени, ни настроения. — Тань, иди сюда. Садись в моё кресло и просто держи руки на этих рычагах управления. Резко не дёргай, понятно? И смотри на экраны. Если что заметишь, дай мне знать, — не боясь посадил далёкого от лётного дела за управление ботом. Так как знал, автоматика не даст совершить закритический манёвр, а автопилот мной и не включался. Мало ли какие у него приоритеты в настройках. Может, после приказа извне, автоматика поведёт бот на центральную базу, ремонтироваться, а мне этого не надо. Тем более, в управлении летательным аппаратом не было ничего сложного. Это как вести автомобиль, но не в одной плоскости, а в трёх. Вот только старт и посадка, да, требовала особых знаний и подготовки, но моё неразделимое второе «Я» — капитан Глен, имел необходимые навыки. — Тебя как зовут? — обратился к девушке. — Светлана Ивановна… Света, меня зовут. — Хорошо, Света, ты успокойся и присядь… вот сюда, — я указал на пол возле второго пилотского кресла. Света медленно, бросая взгляд то на меня, то на Таню, уселась, а я продолжил, — ты не волнуйся, успокойся. Тебя водили в ангар к анторсам? — К кому? — К анторсам. Их так называют. — Водили дважды. Первый раз, просто сидела в кресле, а во второй, буквально сутки назад, — Света говорила, едва сдерживая слёзы, но подобрать слов для утешения я как ни старался, так и не смог, — но я ничего не помню, что со мной делали. Очнулась только когда вернулась на своё место и мне дали воды. Я уселся во второе пилотское кресло, повернул его вполоборота. — Так, ладно, разберёмся, оголи спину. Когда Света, сидя ко мне спиной, подняла майку, мне сразу бросилось в глаза покраснение и припухлость в области левой лопатки. «Чипирована. И след вживления свежий. Не придётся долго искать», — подумал, а сам замер. Чем мне вскрывать кожу и доставать чип? Нет ни ножа, ни спирта для дезинфекции, нет ничего, от слова совсем. В мыслях выругался. Надо было сначала посмотреть, проверить, чем производить пусть и несложную на первый взгляд, но операцию. Встал, прошёлся по пилотской кабине. Девушки на меня смотрели с боязливой настороженностью. — Таня, не отвлекайся, следи за мониторами! — заставил хоть одну из нервничающих девушек переключиться на более важное занятие, чем созерцание меня, меряющего шагами пилотскую кабину. Подошёл к одному из убитых анторсов-клонов, проверил, что у него есть при себе, затем второго, но у обоих ничего нужного или более-менее подходящего для дела не оказалось. — Чёрт! — выругался вслух. — Что-то случилось? — подала голос Света. Она так и продолжала сидеть на полу, внимательным взглядом сопровождая мои телодвижения. — Нужен скальпель или на худой конец — нож, ну и антисептики бы не помешали. У вас их нет? — Нет, у нас всё отобрали, — дружно, почти в один голос ответили девушки. Впрочем, другого я и не ожидал. Сам помнил, что когда оказался в плену, то у меня из карманов исчезло всё, что находилось в тот злополучный момент. — Ладно, что-нибудь придумаем, — произнёс, а сам направился к шкафу, что стоял несколько обособленно, возле самого входа в пилотскую кабину. Если это летательный аппарат, то на его борту должен быть аварийный запас на случай экстренной посадки или катастрофы. Вот только вспомнить или как-то определить, предусмотрена конструктивно на этом боте спасательная капсула или нет, я так и не мог. Не хватало необходимых знаний. С трудом, но вскрыл металлический ящик. По моим ощущениям времени потратил слишком много и мне пришлось вернуться к Татьяне, проверить курс и совершить очередной манёвр, чтобы мы летали по кругу. — Как там? — поинтересовался, сгоняя с места пилота мою добровольную помощницу. — Всё нормально. Пару раз рядом прошли какие-то самолёты, но очень быстро я даже среагировать не успела. Я поморщился. Быстро летают или ракеты, но тогда бы нас сбили, или боевые машины, что тоже неприятно. — Я не успела сказать, — видя моё недовольное выражение лица, попыталась оправдаться Таня, — они так быстро прошли, что я только и успела открыть рот, но потом они пропали. — Ладно, иди покопайся в том шкафу. Нужен нож, бинт и… ну ты поняла, — не стал уточнять, что необходимо для проведения операции, надеясь, что девушки сообразят. Тем более, и Света присоединилась к поискам, а я тем временем проверил курс. Удостоверился, что, как и планировал, летаю по большому кругу. «Нет, так дело не пойдёт, надо садиться и прятаться. Слишком долго кружим, считай на одном месте. Очередная смена маршрута будет выглядеть подозрительно, а эти быстрые цели — скорее всего, истребители, вот только скорость у них слишком высокая, вот и проскочили, пролетели мимо, но в следующий раз», — не успел додумать, как руки сами потянули рычаги управления. Именно в это время я заметил знакомый ориентир, где с Партизаном сделали первый схрон. Пусть далеко от убежища, но это и к лучшему, тем более в схроне находились и с десяток аптечек, что в нашей ситуации это намного важнее. — Держитесь!!! — выкрикнул, а сам заложил вираж со снижением. Бот послушно лёг на крыло и стал снижаться. Пролетая, я заметил неплохое место для посадки, туда и направил летательный аппарат. — Ай! Что случилось??? — послышался голос Тани. — Идём на посадку. То, что ты видела — это истребители, надо садиться. Бот не предназначен для серьёзного воздушного боя, — пояснил, продолжая манёвр. Летательный аппарат садился плавно. Я специально осторожно сажал бот, чтобы снизить внешние признаки приземления, но одновременно в душе надеялся, что наблюдатель из космоса не постоянно мониторит этот квадрат. Когда бот коснулся своими лапами-шасси, отстегнулся и быстро направился к выходу из пилотской кабины. — Света, Таня, не тупите. Пошли, я помогу спуститься и скажу, где спрятаться, тут недалеко, я укажу направление, — шёл торопливым шагом по пути коротко объясняя, что надо делать. Спустившись на палубу ниже где находились все девушки, остановился у панели и, не обращая внимание на шум и гам поднявшийся среди бывших пленниц, открыл аппарель.