— Чокнулась что ли совсем? Да за такое повышение любой удавится. А ты не хотела? Мыслимое ли дело, сам Беляев тебя в личные ассистенты выбрал. А ты ещё и кочевряжешься? Очумела совсем девка...Я ему кого только не предлагал, а он вцепился в твоё личное дело. У неё, говорит, подходящий послужной список и аналитический склад ума. Какой, к чёртовой матери, список разглядел, вообще не пойму. Ну, да, ты, как отличница, буквы по линейке чертишь. Соображаешь быстро. Согласен. Склад ума... Возможно. Но я был уверен, что он выберет кого — то другого. На худой случай, Филатову, которая так и ошивается теперь у его кабинета, словно тихопомешанная. Или Ведерникова. Что, вообще, за должность такая? Личный ассистент... у нас никогда такой рабочей единицы не было... Ох, уж эти столичные начальники... Саша сквозь гул в ушах слушала Мальцева, но вообще ничегошеньки не понимала. — Простите, Николай Иванович, что происходит? Какой ассистент? Я–инженер-технолог. Кто такой Беляев? На последнем вопросе Сатану буквально подкинуло на месте. — С ума сошла?! Тише, дурында! Ты чего орёшь — то? Беляев, это... — Беляев это, собственно говоря, я, Александра Сергеевна. Вы бы хоть удосужились узнать фамилию вашего нового руководителя. Ну, так, знаете ли... На всякий случай. Чисто ради интереса. — Раздался мужской голос от входной двери. Саше показалось, что земля шатается, крутится вокруг своей оси значительно быстрее и отчего-то уходит из-под ног. Благо, рядом стоял заботливо приготовленный кем — то стул, куда она, собственно говоря, и рухнула. На вошедшего в кабинет Максима Сергеевича старалась не смотреть. Хотя, успела отметить, что выглядел он отвратительно бодрым, и даже, более того, подозрительно довольным. Сатана тут же вскочил со своего места, видимо, намереваясь предложить его московскому особисту. Однако тот отрицательно качнул головой, а затем встал ровно за спиной Мальцева, загораживая собой окно. В комнате сразу стало как-то темно и нечем дышать. По крайней мере Саше показалось именно так. Наверное, это некий специально продуманный ход, стоять напротив и смотреть с высока. Чтоб она, хамка, посмевшая оскорбить руководителя, чувствовала себя ничтожеством. — Так вот, Александра Сергеевна...Вы понимаете, что говорю? А то у Вас вид... Пришибленный немного. Саша машинально кивнула головой. Хотя, честно говоря, половина сказанного пролетела мимо, не оставив в памяти ни малейшего следа. Ей было так дурно, что она даже особо не вслушивалась в речь Максима Сергеевича. Ожидала момента, когда он, рассмеется и сообщит, будто все, ранее озвученное Мальцовым, было лишь шуткой. Какое повышение? Ее гнать надо в шею. Потом швырнет Саше в лицо заявление об увольнении. Учитывая весьма достойную репутацию завода, Саша вовсе не хотела вылететь с этой работы. Тем более, с формулировкой, например, "за пьянство". Особенно, если учесть, столько сил было положено на то, чтоб прижиться в этом городе. Чтоб вообще хоть где-то уже прижиться. — Отлично. Значит, продолжим. Так вот, Александра Сергеевна, в силу того, что человек я приезжий, а времени не так уж много, мне нужен помощник. Тот, кто будет систематизировать нужную информацию в вид, который мне удобен. Объем работы предстоит большой. Никого со стороны взять не могу, сами понимаете. А член спецгруппы сильнее остальных заинтересован в качественном исполнении своей задачи. Кроме того, внесёте лепту в процесс восстановления справедливости. Верите в справедливость? — Да. Ответ у Саши вышел какой-то тихий и даже несчастный, будто голосовые связки отказывались работать в полную силу. — О как... Интересно. Мне казалось, Вы все же умнее, чтоб верить в сказки. Однако, таланты, которыми обладаете, мне сейчас, Александра Сергеевна, очень даже пригодятся. А таланты у Вас имеются. Это я выяснил. Я вообще, знаете, много интересного о Вас выяснил. О Вашем прошлом, например. Понимаете, о чем я? Сказать честно, сильно удивился. Несомненно, впечатлен. Но думаю, Вы в сотрудничестве со мной заинтересованы гораздо больше, чем я в Вашей помощи. Максим Сергеевич с интересом наблюдал за Сашиным лицом. Видимо, ждал реакции. Она сидела молча. Возможно, будь Саша в другом состоянии, она бы, например, рассмеялась. Чтоб показать, насколько нелепо звучат слова особиста. Но сейчас в голове её крутилась одна единственная мысль:"Каким образом сукин сын все раскопал?" Ни один человек в этом городе не знал о ней и десятой доли правды. Сатана, так вообще таращил глаза, вполне рискуя ослепнуть от напряжения. — Простите, но Вы сейчас о ком все это? О Комаровой? О Сашке? Вы, может, что-то путаете? — Николай Иванович задрал голову вверх, пытаясь увидеть лицо особиста, который стоял практически за его спиной. Не шутит ли? Максим Сергеевич, усмехнувшись, в ответ посмотрел на Мальцева таким выразительным, говорящим взглядом, что тот сразу же предпочёл вновь замолчать и пребывать в шоке от всего происходящего. — Не вижу смысла больше обсуждать Вашу персону. Тем более, раз уж Вы так сильно хотите казаться незаметной. Сегодня перед нами — Комарова Александра Сергеевна, скромница и тихоня, но весьма талантливый инженер. Меня это вполне устраивает. С завтрашнего дня Вы переходите в моё полное распоряжение. Подробности нашего сотрудничества, а оно, я надеюсь, будет весьма плодотворным, тоже обсудим завтра. Максим Сергеевич обошёл Сашу, которая, наклонив голову, теперь упорно рассматривала пол под своими ногами, и направился к выходу. Однако, у самой двери остановился. — А Вам, Николай Иванович, я надеюсь, не надо пояснять о том, что все сказанное здесь Вы должны в течение одной секунды забыть? Мальцев, словно китайский болванчик, так усиленно затряс головой, что Саша на полном серьёзе обеспокоилась, не отвалится ли она у него. Для пущей убедительности Сатана даже изобразил жест, будто закрывает рот на ключик, который тут же выбрасывает в окошко. — Ясно... — Максим Сергеевич посмотрел на Мальцева, вздохнул, а потом добавил. — Идиотизм у вас тут цветёт буйным цветом. Тогда вполне понятно неадекватное поведение некоторых сотрудников... Или сотрудниц... Если начальство клоунов изображает. С этими словами Максим Сергеевич, наконец, благополучно удалился. Едва дверь закрылась, Мальцев расстроенно "крякнул" и как-то заметно сдулся. — Комарова, — жалобно простонал Сатана, — За какие такие грехи все это мне? Маслов пропал. Чертежи пропали. Есть вероятность диверсии. Беляев этот... Личный ассистент какой-то... Как нам эту единицу поводить? Секретарь? Младший помощник старшего конюха? Как? Что это вообще происходит? Жил, никого не трогал. Работал потихоньку... Саше даже стало немного жаль Мальцева. Ведь на самом деле, попал, словно кур в ощип. — Не переживайте, Николай Иванович, все будет хорошо. Девушка поднялась, подошла к несчатному, удрученному Мальцеву и похлопала его по плечу, выражая тем самым сочувствие. Хотя, на самом деле, совершенно не представляя, что ждёт, например, её саму дальше. Она ведь тоже, сидела тихо много лет, и тоже никого не трогала. Если бы не эта чертова диверсия, ровно так же все и продолжалось. Теперь, мало того, что она может лишиться вполне себе приличной работы, так и еще товарищ Беляев появился в ее судьбе, чтоб его приподняло и пристукнуло. Она ему сейчас вроде нужна, но это вовсе не говорит о том, что Максим Сергеевич забыл нанесенное оскорбление. Подобные люди, как правило , бывают весьма даже опасны. Улыбается милой улыбкой, смотрит с доверием во взгляде, а сам при первом же случае, переступит, невзначай свернув шею неугодному. И, так же, улыбаясь, пойдет дальше. Как бы то ни было, из кабинета Саша вышла с одной единственной мыслью. С исчезнувшими чертежами надо разобраться как можно быстрее, чтоб Беляев благополучно свалил обратно в свою Москву, только тогда она снова вернет себе спокойную жизнь. Те намеки, которые он бросил в кабинете Мальцева... Неужели и правда все узнал? Но это невозможно. Она столько лет скрывается. От людей, гораздо более серьёзных. Даже они не смогли разыскать. Кто такой этот Максим Сергеевич? Пешка, по сравнению с товарищами, которые действительно опасны для Саши. Но тем не менее, если вдруг, по роковому стечению обстоятельств, он ухитрился что-то раскопать, это очень, очень, очень плохо. Сейчас у него цель — уладить ситуацию на заводе. Ясное дело, спросят не только с Калинина, но и с того же Максима Сергеевича. Однако, когда все закончится, нет никаких гарантий, что особист не отправится к своим коллегам из дружественной их ведомству организации. И тогда все. Семь лет скитаний, бессонных ночей, попыток наладить жизнь под новым именем пойдут коту под хвост. А главное, дед... Получится, что вообще все это было просто так. Новость о Сашином повышении произвела небывалый фурор. Когда только успели узнать, непонятно. Пока Саша от кабинета Мальцева дошла до отдела, там уже стоял гул. Это было настолько неожиданно, что девушка, открыв дверь, замерла на пороге. Коллеги тут же уставились на нее с непривычными выражениями на лицах. Если бы Саша не была уверена, что такое невозможно, она бы подумала, будто сам Максим Сергеевич прибежал в отдел и всем рассказал новость. Потому что больше, как бы, и некому. Но заподозрить особиста в такой дурости Саша никак не могла. Особенно тяжёлым удар оказался для Ниночки Филатовой. — Ты! Ты! Как?! Как ты ухитрилась?! Нинка, облокотившись о Сашин стол, шипела и исходила слюной так сильно, что в какой-то момент стала напоминать чудовище из страшных снов. — Что ты сделала, Комарова, чтоб он выбрал тебя? Почему? За какие такие достоинства? — Возмущалась Филатова. — Ну, это ты перегнула, Нинуль. Откуда там возьмутся достоинства. Ведерников, явно злящийся не меньше Нины Ивановны, подошёл к своей подруге и теперь они на пару раздражали Сашу своим присутствием. — Посмотри на неё, моль молью и есть. Скорее всего, Максиму Сернеевичу как раз нужен человек, которого он просто не будет замечать. Тень за его спиной, выполняющая беспрекословно всю работу и не способная мыслить самостоятельно. Ну, ты понимаешь... Однако Филатова никаких доводов не слышала. Её, словно разрастающаяся гниль, поедала внутренняя злоба и зависть. Почему Комарова? Почему не она, Ниночка? Странная, некому ранее неведомая должность, означала постоянное нахождение рядом с Максимом Сергеевичем, а этого красотка в данный момент хотела больше всего на свете. Ей просто жизненно необходимо было видеть его каждый день. Не со стороны, а вот так, официально. Филатова вполне себе понимала, этого мужчину обычными методами, с наскока, ей не завоевать. Вот, если бы она имела возможность приватного общения на постоянной основе, чтоб Максим Сергеевич мог оценить её в полной мере, тогда, возможно, да. Никуда бы не делся, попался бы, как миленький. — Комарова, откажись. Откажись от должности. Хочешь, подарю тебе взамен настоящие французские духи? У меня есть. Еще новые. Нетронутые. Или... Я заплачу. Сто рублей, хочешь? Двести? Сколько? Саша чуть со стула не упала от столь неожиданного предложения. Даже Ведерников, вроде как, немного отшатнулся в сторону после услышанного. Остальные сотрудники отдела замерли, открыв рты. Однако, Филатовой было откровенно наплевать на мнение окружающих. Она, словно племенной бык, неслась к заветной цели, особо не разбираясь в средствах её достижения. — Ну? Говори. Сколько хочешь взамен отказа? — Послушай, тебе не кажется это слишком? Во-первых, на каком основании? Как я это объясню? Во-вторых, что за рыночные отношения? Спекулянтские. Разве можно вот так должностью торговать. Во-третьих, если ты сошла с ума, я пока нет. Так что, отстань. Ниночка, уперевшись ладонями о стол, наклонилась к Саше так близко, насколько это было возможно. — Ооооо... Вот как ты заговорила, Комарова. Решила показать зубы? Так это зря. Я ж тебя со света сживу. Понимаешь? В этот момент Сашино терпение закончилось. Видимо, сказалось напряжение последних дней. Начиная с пропажи Льва Ивановича и заканчивая появлением этого странного проверяющего из Москвы. Девушка медленно поднялась со своего места, обошла стол и, остановившись рядом с Филатовой, от всей души, с глубоким чувством удовлетворения, чётко выговаривая каждое слово, высказала то, что очень давно хотела. — Пошла. К черту. Дура. Озабоченная. В помещении повисла гробовая тишина. Причём, настолько гробовая, что слышно было даже, как вдалеке, на улице, какая-то бабуля почем зря костерит пронесшегося мимо подростка на велосипеде. Птицы, до этого момента радостно надрывающиеся на теплое солнце, испуганно замолчали, предчувствуя масштабы надвигающейся катастрофы. Ибо только что, самым беспардонейшим способом Ниночка Филатова, королева и повелительница сердец, была откровенно унижена. — Да, Комарова.... Удивила... — Ведерников восхищённо развёл руками,— Вот ведь, как бывает. Ходит такая мышка, скромная, неприметная, и вдруг — на-ка! Оказывается, у мышки есть зубки. Саша, мысленно сосчитав до скольки успела, молча обошла переполненную ненавистью Ниночку и ухмыляющегося Ведерникова. Девушка искренне, от всей души, желала провалиться им обоим сквозь землю. А если ещё с Максимом Сергеевичем заодно, так вообще прекрасно. Не долго думая, Саша направилась в сторону выхода. Столь сильно ей, честно говоря, все надоело за эти несколько дней, что в данный момент она, на самом деле, решила поговорить особистом из Москвы о внезапных кадровых перестановках. Естественно, в глубине души, Саша понимала, почему Максим Сергеевич, он же отравитель жизни, выбрал именно её. Особенно, в свете сказанных в кабинете Мальцева слов. Особист дал понять Саше, что знает, кем она на самом деле является. Теоретически, это невозможно. Но по факту выходит, где-то Саша допустила ошибку. Прокололась. Наверное, слишком расслабилась и поверила, будто ее уже не найдут. Да, от деда девушке достался быстрый, аналитического склада, ум. Это все окружающие отмечали с раннего детства. Ещё в школьные годы, она обожала сложные математические задачи. Ей нравилось выстраивать логику действий и мгновенно, с первого взгляда, оценивать нужный путь решения. Наверное, сейчас Беляеву необходим был именно такой человек. Способный в обычной, бытовой, неприметной детали разглядеть что-то бо́льшее. Если они смогут разобраться с ситуацией своими силами, хорошо будет всем. Но! Сашу изрядно напрягал факт излишней осведомленности Максима Сергеевича. Как ни крути, биографию она себе подчистила качественно. Помог старый товарищ деда. Единственный человек, веривший в его невиновность. Пугала та скорость, с которой особист раскопал о ней факты, известные очень ограниченному кругу людей. Да что там кругу. Единицам. Но еще больше пугало то, как Максим Сергеевич распорядится этой информацией дальше и в каком объеме она ему известна. По идее, добропорядочный гражданин и человек, можно сказать, военный, он должен донести о Комаровой Александре Сергеевне в определенное место. Помимо всего этого, Саша вообще не имела никакого желания ежедневно находиться рядом с этим мужчиной. Вот прямо от слова "совсем". Каждой клеточкой души и тела, на каком-то животном уровне, она ощущала огромное количество проблем, которые Максим Сергеевич ей непременно принесёт. Исключительно из этих соображений, девушка двигалась в сторону нужного кабинета, приняв для себя твёрдое решение, сейчас, немедленно, побеседовать с особистом. Пусть берет Филатову. Может, Ведерникова. Хоть самого черта. Лишь бы от неё отлепился. Его присутствие на заводе, но на максимально далёком расстоянии, она уж как — нибудь переживёт. Вот только на совсем далёком. Чтоб даже не пересекаться. Встретятся пару раз для беседы, потому как, в свете внезапно приключившейся диверсии, данный факт просто неизбежен. Все. Больше никак. Ибо кричала и вопила Сашина интуиция, которая, спасибо генам, тоже досталась ей от деда, пока Максим Сергеевич находится рядом, быть беде. Да и вообще. Девушка решила, раз уж так вышло, что спустя много лет её смог рассекретить какой-то особист, значит, пора бежать дальше. Как и говорил дед. Но прежде, необходимо понять, какой информацией располагает Беляев. Перед самой дверью кабинета, который раньше принадлежал Калинину, девушка буквально на мгновенье остановилась и выдохнула, то ли набираясь смелости, то ли успокаивая свои расшатанные всей сложившейся ситуацией нервы. А затем решительно шагнула через порог. Максим Сергеевич сидел за рабочим столом, что — то пристально разглядывая в бумагах. Небрежно брошенный темно-серый пиджак лежал, раскидав рукава, словно птица крылья, на диване, изначально предназначенном для посетителей. Поэтому Саше пришлось остановиться посреди комнаты, так как сдвинуть в сторону вещь, принадлежавшую руководителю, она постеснялась. А сесть сверху, совсем уже казалось ей неприличным. Особист, наконец, оторвался от созерцания бумаг, и уставился на переминающуюся с ноги на ногу посетительницу. Саша, не очень понимая, как начать разговор, в свою очередь таращилась на Максима Сергеевича, лихорадочно подбирая в голове слова. В итоге, несколько минут они просто разглядывали друг друга в абсолютной тишине. — Ну?— Спросил особист. Мужчина, видимо, решив, что молчание — золото, но рабочее время тоже не резиновое, предпочёл придать их встрече немного адекватности. — Я Вам лошадь, что ли? — Возмутилась Саша. Она сделала это машинально, не особо вдумываясь в слова, и тут же ощутила, как предательски загорелись щеки. Надо ж быть такой идиоткой. Опять нагрубить человеку, с которым вообще-то нужно договориться. — Конечно, вы не лошадь. Были бы Вы лошадью, Александра Сергеевна, толку было бы больше, ровно как и пользы. Почему рабочий день ещё не окончен, а Вы шатаетесь по кабинетам, от нечего делать? Мы с вами только недавно виделись. Всё, как мне казалось, обсудили. Или Вам так не терпится приступить к новым обязанностям, что вы решили начать сегодня, не дожидаясь завтрашнего дня? — Обсудили?! Девушка буквально задохнулась от возмущения. — Обсудили? Это Вы считаете обсуждением? Пришли, все решили за меня. Влезли, куда Вас не просят. Трясёте моим прошлым и прошлым моей семьи, как грязным бельём. Должность суете, которая мне ни даром, ни за деньги не нужна. Это вы называете "обсудили"?! Максим Сергеевич откинулся на спинку стула, по-прежнему, не отрывая глаз от Сашиного лица, которое, как ей самой казалось, в данный момент горело всеми оттенками красного. На смену смущению пришло раздражение. Чертовы гены! Саша поняла, что начинает злиться . А это — очень плохо. Она снова может потерять контроль. Как же все не вовремя...