Звук захлопнувшейся двери вдали напоминает мне, что у меня, вероятно, не так много времени, прежде чем Пруденс присоединится к нам. – А мы не могли бы немного вернуться назад? К той части, где ты помог Пруденс связаться с моей мамой? Потому что мне что-то очень трудно с этим смириться. Кирнан вздыхает: – Пруденс обсуждала возможность связаться со своей сестрой каждый божий день, что я ее знаю. Я лишь сказал, что это может быть неплохой идеей. – Что намеренно подвергло мою маму опасности! – Твоя мать в безопасности, Кейт. И Кэтрин тоже. Он уже второй или третий раз говорит мне об этом. – Я понимаю, что ты пытаешься меня успокоить, но это не очень помогает, потому что ты никак не можешь знать этого наверняка. – Да. Я могу. Они обе в храме на Шестнадцатой улице. Они обе в порядке, – он достает ключ ХРОНОСа из кармана рубашки и ищет стабильную точку. – Ты хочешь их увидеть? Я стискиваю зубы, и на глаза наворачиваются злые слезы. – Ты прекрасно знаешь, что да, хочу. Я выхватываю у него ключ. Стабилизировав вид, я вижу Кэтрин и маму в тускло освещенной комнате. Отметка времени гласит «8:45», это сразу после того, как мы с Кирнаном покинули дом Кэтрин вместе с Пруденс. Мама и Кэтрин сидят лицом друг к другу за металлическим столом. Помещение выглядит знакомо, как тренажерный зал или… В этой комнате проводилось собрание киристской молодежи, на котором присутствовали мы с Треем. Мама и Кэтрин едят пончики. Ни одна из них не выглядит слишком восторженной по этому поводу, но руки у них не связаны. Они выглядят гораздо спокойнее, чем ранее, когда Саймон позволил мне увидеть их. За соседним столиком сидят двое мужчин и разговаривают. Я не узнаю ни одного из них. На столе перед ними лежат пистолеты. Два добермана, вполне возможно те же, с которыми я столкнулась в другой временной линии, отдыхают неподалеку. Одна из дверей распахивается, и появляется голубое свечение. Входит еще один человек, и его я узнаю. Это Кирнан. Я прерываю зрительный контакт с медальоном и поднимаю на него взгляд: – Как? – Да ладно, Кейт, ты прекрасно знаешь как. – Отлично. Почему? Когда? – Потому что нам нужен кто-то работающий изнутри. Мы идем по проклятому тонкому льду, и нам нужны все преимущества, которые мы можем получить. Это благодаря мне телефон до сих пор у твоей мамы. Я постарался сделать так, чтобы именно я ее обыскал. Я даже подсыпал Кэтрин немного обезболивающего около пяти, и хотя я не думаю, что это то, что она обычно принимает, с ней все в порядке. Они обе в порядке. И отвечая на вопрос «когда»: время от времени между всеми моими другими перемещениями. Именно это было… между тем, когда я оставил тебя в 2308-м и передал Максу твои координаты. – И как долго ты там? – Примерно до девяти-десяти. Затем я вернулся в свое время. Отдохнул несколько дней, а потом переместился в то местоположение, которое ты дала мне в отеле. Теперь я немного лучше понимаю, как чувствуют себя Коннор и остальные, потому что я злюсь, что он заставил меня ждать там в юваподе в 2308-м, пока он совершал все эти перемещения. И это очень глупо. Я бы ждала ровно столько же времени в любом случае, но это все равно кажется грубым. – Но почему ты мне просто не рассказал? Я ужасно волновалась… – И я тоже! – кричит он. – Я волновался последние шесть лет! Прятался неделями напролет, чтобы мог использовать ключ, лишь бы провести день с Пру и добыть информацию для Саймона. Еще несколько недель в хижине или у Джесса, чтобы можно было провести день, скармливая Саймону эту информацию, а затем делать все, что он, черт возьми, захочет, потому что это почти всегда включало два или три перемещения – очередная чертова игра Янки, появление посреди какого-нибудь поля боя, участие в массовке какого-нибудь фильма. Знаешь, в скольких фильмах можно найти меня с Саймоном? По меньшей мере в дюжине, включая тот, что с ДеЛореаном. Он замолкает на секунду, явно пытаясь обуздать свой гнев. – В общем… я понимаю, что ты злишься, любимая, но не говори мне о волнениях хотя бы несколько часов, ладно? Не обижайся, но ты не лучшая актриса, а за тобой следят там. Тебе нужно было выглядеть напуганной. Тебе нужно было выглядеть обеспокоенной. И не вини меня за то, что я солгал тебе обо всем этом. Ты ведь чертовски хорошо знаешь, что лгала бы мне каждый час каждого дня, если бы Трей был в плену. У меня есть все основания продолжать злиться, независимо от того, что только что сказал Кирнан, но трудно игнорировать боль, звучащую в его голосе. И хотя меня не устраивают некоторые из его решений, последнее заявление о Трее было очень уверенным. Я знаю это, и он знает, что я знаю это, поэтому мы можем просто двигаться дальше. – У нас нет времени на эту дискуссию, – отвечаю я, изо всех сил стараясь говорить спокойно. – Я согласен. Но мне нужно, чтобы ты мне доверяла… – Он делает паузу, вероятно потому, что я в отчаянии зажмуриваюсь от этих двух слов. – Мне нужно, чтобы ты доверяла мне, если мы собираемся пройти через все это. Все, что я делал, было сделано для того, чтобы ты – обе твои версии – и все остальные были в безопасности. Хлопает еще одна дверь, на этот раз ближе. Я вскакиваю на ноги и поворачиваюсь на звук. Похоже, он доносился со стороны конюшни. Мгновение спустя Пруденс уже бежит по дорожке между домами, наклонившись вперед и прижавшись лицом к белой гриве лошади. Кирнан бормочет проклятие. – Джун, ты можешь поехать за ней на джипе? Наверное, это и к лучшему, что у нее есть чем занять себя на некоторое время, но нам нужно держать ее в поле зрения. – Джун кивает, и он добавляет: – О, и тот ключ у вас в расширителе защитного поля – тот самый, что был на моей Кейт? – Да. А что? – Мне нужно провести тест до того, как Кейт встретится с Кейт. Глава 22 Истеро, Флорида 13 июля 2030 года, 10:47 Это не то же самое, что находится в комнате с еще одной другой-мной, той, которая была в доме Кэтрин во время пожара. На этот раз никакой обратной реакции, и эта Кейт настолько худая и явно беременная, что, хотя я еще недавно была в почти идентичной тоге, мне не кажется, что я смотрю в зеркало. Но самое жуткое – это не физические сходства. За последние пять минут мы уже трижды скопировали друг друга. Дело доходит до того, что мы обе на мгновение колеблемся, прежде чем заговорить, уверенные, что сейчас выскажем то же самое замечание. Ее правая рука, с костяшками, натертыми так же, как у меня, яростно сжимает руку Кирнана, как будто она боится, что он исчезнет, если она отпустит его. На ней две пары черных наручников, прикрепленных к кровати, – один на левом запястье, другой – на правой лодыжке. На ее предплечьях виднеются небольшие круглые синяки в тех местах, где ее кто-то (вероятно, Конвелл) крепко схватил. Хорошие новости: мы носим не один и тот же ключ. Я десять минут сидела снаружи, под защитой моего запасного, пока Кирнан был под этим полем ХРОНОСа с другим. А потом он проверил и мой запасной ключ. Все ключи все еще существуют. В общем, это, скорее, была перепроверка, так как другая-Кейт говорит, что ключ в этом приспособлении Саймона для расширения защитного поля – это оригинальный ключ Кэтрин, тот, который Кэтрин носила в ХРОНОСе, первый ключ, который я когда-либо держала в руках, тот, который, я почти уверена, Кэтрин носит сегодня. Расширитель поля, втиснутый в угол смотровой комнаты рядом с раковиной, представляет собой странное приспособление. Напоминает мне стимпанк. Единственное сходство с гаджетом Коннора заключается в том, что он расширяет диапазон действия ключа. Он немного напоминает ручное зеркало с ключом ХРОНОСа, встроенным в проволочную скобу наверху, и имеет длинный держатель, который разветвляется на две отдельные рукояти. К стенам клиники прикреплены десятки усилительных ячеек. Они больше похожи на торчащие освежители воздуха, чем на крошечные усилительные ячейки, которые Коннор использует для расширения диапазона поля ключей на одежду или другие предметы. – Нет, – говорит она, постукивая пальцем по листу бумаги, на котором Кирнан делает пометку. – Сидней был до Брюсселя. Патрик передавал поднос, я произносила пару слов благословения, прежде чем отдать их представителю храма для распространения. И потом мы уходили. Думаю, что большинство руководителей округа – кто бы ни были те сорок человек, которые получили эти флаконы, – верили, что это было чем-то, что спасет верующих, а не убьет их. – Но местные представители знают? – спрашиваю я. – Думаю, да. Последнее перемещение было в Рио, единственное, включавшее появление на публике. Саймон и Конвелл спорили об этом. Конвелл хотел этого, Саймон – нет, так как боялся, что Сол увидит, заметит разницу между мной и юной Пру. И Саймон был в бешенстве оттого, что я устроила там сцену. Он сказал, что мой крик мог все испортить. Между ним и Конвеллом разгорелась большая ссора. Саймон хотел вернуться и изменить все, чтобы я никогда не произносила речь, но Конвелл не соглашался. Когда мы вернулись сюда, Саймон бушевал о том, что Сол поймет, что он спас меня, и теперь ему, вероятно, придется убить всех нас: меня, маму, Кэтрин, даже Пру – просто чтобы заткнуть Солу рот. Он не упоминал, что убьет тебя, Кирнан, поэтому, думаю, ты все еще его любимчик. В ее голосе звучит дразнящая нотка, и она улыбается, когда Кирнан бросает пару отборных слов в адрес Саймона. – Но, – говорит Кирнан, – нам лучше надеяться, что я все еще в его милости. Иначе вытащить твою маму и Кэтрин из храма будет очень непросто. Он смотрит на нее, когда говорит это, и мне очень хочется закричать, что это моя мама и моя Кэтрин там, в опасности. Я подавляю это чувство, потому что это несправедливо, недобро и неважно и потому что мне больно даже думать о том, что мама и Кэтрин, не говоря уже о папе и Конноре, не существуют в ее временной линии. Или они существуют, но без нее? – Сол догадался, что Саймон не стер тебя? – спрашиваю я. – Не знаю. В последний раз я видела Саймона, когда он оставил меня здесь, в клинике. Я потеряла сознание там, в Рио. Сразу после того, как меня стошнило на ботинки Конвелла. – Зачем Саймон привез тебя сюда? Вернее, в это время? – Наверное, потому, что он знал, что Джун будет здесь. И, вероятно, Сол. Джун заботилась обо мне, когда несколько месяцев назад у меня чуть не случился выкидыш. Это было… ранее… более ранний период времени, хотя, возможно, и 1960-е годы. Медицинское оборудование здесь почти не менялось, но… – она кивает в сторону экрана на стене. – Когда я была здесь ранее, это была маленькая квадратная коробочка с кроличьими ушами. Черно-белая. Я провела около недели, просматривая «Остров Гиллигана» и кучу других старых шоу, но это были не ремейки. На этот раз, когда мы прибыли, я не знала, что мы были в одном времени с Солом, пока Джун не обнаружила тело. Саймон хотел, чтобы я ушла вместе с ним, но Джун сказала ему, что мне нужно отдохнуть по крайней мере день, прежде чем я снова перемещусь. Отчасти из-за беременности, но в основном из-за этой штуки, – она бросает полный ненависти взгляд на расширитель защитного поля. – Я понимаю, эта штука расширяет поле ХРОНОСа, но почему она вызывает у тебя тошноту? – От этого тошнит всех, – говорит Кирнан. – Расширитель был разработан одним из тех парней, которые присоединились к корешанам еще в мое время. Однажды летом он приехал сюда вместе с Эдисоном и остался. Думаю, до этого он работал с Теслой. Какой-то чудак. Я иногда говорил с ним. Сол прислал ему кое-какие планы, и парень потратил пару лет, работая над этой чертовой штукой. Думаю, что принцип такой же, как и у устройства, которое собрал Коннор, за исключением того, что оно позволяет двум людям с геном перемещаться с помощью одного ключа. Для человека, который держит ключ, все проходит нормально, но для пассажира это ужасно, особенно в очень длинных перемещениях. Я попробовал несколько раз, так как Саймон думал, что это может быть решением моих трудностей с путешествиями и способом, с помощью которого я мог бы путешествовать во времени с ним, даже когда я вымотан. – А он все продолжает и продолжает, продолжает и продолжает, – тихо произносит другая-Кейт, и по ее лицу пробегает улыбка. Кирнан закатывает глаза и улыбается в ответ, но никто из них не утруждает себя объяснением того, что в этом было забавного. Как мило. У них есть общая шутка. И хотя это действительно не должно меня раздражать, это все же раздражает, поэтому я возвращаю их внимание к устройству. – Но зачем это устройство понадобилось Солу? Разве ты не говорил, что ключей у них было не меньше, чем у путешественников? – Да, – говорит Кирнан, неохотно отводя взгляд от другой-Кейт. – Я думаю, что изначально планировалось максимально увеличить число людей с этим геном, которые могли бы путешествовать под одним ключом, прежде чем Пру заберет их из ХРОНОСа. Но это, вероятно, могло быть связано с его желанием все контролировать. Любой, у кого был ключ, обладал большой автономией. Они могли изменить то, чего Сол не хотел менять, и, возможно, он немного завидовал тому, что Пру и все остальные могли свободно перемещаться с места на место, когда он застрял здесь. Если уж на то пошло, то свободы у них было больше, чем у Сола в ХРОНОСе. В конце концов, люди перестали пользоваться этим гаджетом. Они ждали, пока кто-то – Сол, Саймон или Пру – не даст им доступ к ключу, вместо того чтобы страдать дезориентацией или, что еще хуже, выблевывать свои кишки после путешествий с этой штукой. – Так вот как Конвелл взял тебя с собой, чтобы выдать за сестру Пру? – спрашиваю я другую-Кейт. – И Саймон брал тебя с собой в путешествия, чтобы смотреть шоу Кирнана в парке Норумбега? – Она кивает, и я добавляю: – Но… если тебя от этого тошнит… зачем было отправляться? Ведь эти поездки к Кирнану были… – Моей инициативой, да, – говорит она, снимая эти слова с моего языка. – Это было глупо. Я просто подумала, что, может быть, он выглянет и увидит меня в толпе. Что он все это сложит воедино… звезды на потолке… и каким-то образом он узнает, что я… – Она краем глаза ловит выражение лица Кирнана. – Нет! Это не твоя вина. Ты никак не мог узнать этого. Конечно, Саймон все это чертово время знал, пока она была рядом, что ты бы даже не догадался об этом… Слово «она» звучит немного обвинительно. Думаю, что другая-Кейт тоже почувствовала это, потому что она извиняется: – Мне очень жаль. Тебя я тоже не виню. Просто… все это для меня в новинку. Я пытаюсь во всем разобраться. Я не знала о тебе, пока Кирнан не рассказал мне обо всем этом прямо сейчас… Саймон этим воспользовался. Хм. Конечно, он этим воспользовался. Он же чертов Саймон. – Все в порядке… Кейт. – Мне приходится заставлять себя произнести это имя. Оно в такой же степени принадлежит ей, как и мне. – Давайте просто вернемся к разговору о флаконах. Я почти уверена, что выражение ее лица сейчас такое же, как и у меня, когда я раздражена и не хочу в этом признаваться. Сомневаюсь, что ей нравится, когда ее упрекают за то, что она отошла от темы больше, чем мне, особенно когда именно я продолжаю задавать вопросы.