– Бессмертным я тоже займусь сам. Думается мне, никуда он пока не денется. Пока не закончит свои дела с этим мальчиком. А вот эти его дела, – Шмидт выразительно постучал пальцем по столу. – это наш единственный шанс взять его на чём-то реальном. * * * Парнишка вышел из ворот школы, присел на низенький парапет ограды и вытащил смартфон. – «Алексей Иванович», – пробормотала Маргарита, прочитав по губам, – «здрасьте», «вы как… можно… книгу… скажите…», – Маргарита напряжённо сморщилась, прижав бинокль к глазам. – Не знаю, Никит, не пойму, чего он там дальше… Понятно, что с Бессмертным, но не разберу о чём. Они припарковались в двухстах метрах от школы и ждали окончания уроков Костика. Теперь он был их приоритетной целью. Шмидт велел им не спускать с парнишки глаз днём и ночью, Шмидт настаивал, что мальчик в опасности и опасность исходит от Бессмертного. Но ничего не докажешь, если не взять с поличным или не добыть столь же веские улики. И пока Шмидт занимался Бессмертным (что бы это ни значило, Маргариту с Никитой он в это не посвящал), они должны были следить за мальчишкой. И брать Бессмертного при первых же подозрениях. Сейчас мальчишка сидел на бетонном парапете и разговаривал о чём-то с Бессмертным, а всё, что оставалось им, – это смотреть за ним издалека и пытаться понять, о чём они говорят. Маргарита пробовала читать по губам, но быстро сдалась. – Надо было сидеть на прежнем месте и слушать офис Бессмертного, – сердито сказала она, швыряя бинокль на заднее сиденье. – Тогда бы хоть знали, о чём они говорят. – Шмидт прослушает его и без нас, – спокойно сказал Никита. – К тому же, – он посмотрел на часы, – Бессмертный сейчас не в офисе. Маргарита автоматически посмотрела на часы. Да, правда. В это время Бессмертный всегда на обеде в кафе, куда он водил позавчера Костика угощать мороженым. – Да, непруха, – вздохнула она. – Как же нам подобраться к нему поближе? – Может, просто спросишь у него, как дела, – меланхолически сказал Никита, опустившись подбородком на руль. Маргарита медленно повернулась к Никите. – Слу-у-ушай… – Ты чего? – Никита испуганно посмотрел на неё. – Ты… даже не думай! Шмидт запретил нам. Никаких контактов. – Никит, мы просто проезжаем мимо! – загорелась Маргарита. – Слушай, ну давай, ну чего ты? Он сейчас пойдёт домой, а мы просто проезжаем мимо. Он же меня знает, ничего не случится, если подбросим его до дома. – И что ты у него спросишь? «Алё, Костя, что за нехороший дядя тебе книжку подарил и что за книжку ты такую интересную читаешь»?! – Никит, не строй долбодятла, я просто поговорю с ним, – Маргарита нетерпеливо пихнула его в плечо. – Езжай давай, а то упустим! Ничего лишнего я не скажу, он сам всё расскажет. – А если Бессмертный узнает? – Никита ещё колебался, но в кои-то веки был склонен согласиться с Маргаритой. – Что местная знакомая подвезла его до дома?! – Местный стажёр полиции. – Да хоть страж галактики! – Маргарита ещё раз больно пихнула его в плечо. – Езжай, давай, а то… Твоя ж маракуйя ж! – простонала она. Рядом с Костиком затормозил чёрный мерседес. Костя торопливо убрал смартфон, открыл левую заднюю дверь и сел в машину. Мерседес тут же тронулся. – Папаша забрал! – с досадой констатировала Маргарита. – А могли бы мы. Ну, чего стоишь, езжай уже. Никита тронулся вслед за мерседесом. Они довели его до дома Благовых и опять припарковались в двухстах метрах. Достаточно, чтобы самим не светиться и в то же время чтобы был виден фасад и входная дверь дома – ухоженного, симпатичного, под красной черепицей двухэтажного коттеджа. Мерседес остановился перед домом. На этот раз водитель вышел из машины вместе с Костиком, о чём-то поговорил с ним минуту, тепло улыбнулся, потрепал по макушке. Костя улыбнулся, немного натянуто, в ответ, махнул рукой и повернулся к двери. Отец подождал, пока Костя пройдёт по мощёной тропинке до крыльца и зайдёт в дом, и только после этого сел в машину. – Бардак какой-то, – сообщила Маргарита, мрачно наблюдая за отъезжающим мерседесом. – Молодая жена, отличный сын, хороший дом, работа, всё пучком – чего ещё надо мужику?! Живи да радуйся. Нет, завёл любовницу, поломал семью, похерил жизнь и себе, и жене, и мальчишке наверняка. Мальчишку вот больше всего жаль! Он тут вообще не при делах, а достаётся ему не меньше прочих. Вишь, как переживал – даже к психологу потащили. – Да, нехорошо, – согласился Никита. – Не говоря уже о том, – завелась Маргарита, – что если бы не папаша и не этот чёртов развод, мальчишку бы не потащили к Бессмертному, и мы не сидели бы тут, высматривая очередного маньяка-педофила. Никита выразительно посмотрел на Маргариту. – Что?! – с вызовом повернулась та. – Я не права?! – Мы обсуждали это уже, Марго. Не начинай по сотому разу. Маргарита замолчала, мрачно уставившись в лобовое стекло. Качнув головой, поморщилась как от зубной боли. – Тогда что? Ну что это может быть, Никит?! У меня уже голова разрывается. – Не думай об этом. – Не думай?! Да я ни о чём другом думать не могу! У нас под носом ходит тип, который жил ещё в позапрошлом веке! Как об этом не думать?! – Вот возьмём его и поспрашиваем, – пробормотал Никита, опять опускаясь подбородком на руль. – Может, что и выясним. – Ну а так? – Маргарита отстегнула ремень, задрала колени, устраиваясь в кресле с ногами. – А сам-то что думаешь? Есть какие-то идеи, варианты? – Опять двадцать пять, – устало произнёс Никита. За последние пять дней они придумали всё, что могли, выдвинули десятки версий и предположений насчёт таинственного долголетия своего подследственного, и ни одно не показалось им достаточно убедительным. В конце концов, Никита сдался, положившись на то, что рано или поздно Бессмертного они примут и уж тогда-то всё разъяснят. Но Маргарита не была бы Маргаритой, если бы успокоилась. – Я всё-таки думаю, что какие-то опыты над ним ставили. Тогда много опытов ставили, первые большевики большими энтузиастами были. Они капитализм хотели победить, может, и смерть заодно. – Кошкина! – простонал Никита. – Один из их опытов до сих пор на Красной площади лежит, – Маргарита не обратила на напарника никакого внимания. – Кто знает, может, этот опыт оказался успешным. А потом сбежал. Или до сих пор под наблюдением. Но тогда почему Шмидт не в курсе? Я думаю… Никита включил радио. Играла какая-то песня, он сделал погромче. Иначе Маргариту было не остановить, размышлять вслух она способна была часами. * * * Этот день начался как обычно. Как последние три дня. Утром Никита заехал за Маргаритой. Как обычно, пришлось её дожидаться; как обычно, она выскочила из подъезда встрёпанная, в куртке, надетой на одну руку, и с телефоном в другой. Как обычно, они «проводили» мальчишку до школы. До школы отвозила его мать на красном рено. Поцеловала сына и уехала. Мальчишка зашёл в школу. Ребята остались ждать. Они знали, что после уроков Костика повезут на последний приём к Бессмертному. И что завтра Бессмертный собирается ехать из города. Так во всяком случае следовало из его разговоров с секретаршей, расписания приёмов (точнее, их отсутствия) и заказанных билетов. Завтра Бессмертный планировал выехать в Петербург, а оттуда рейсовым самолётом в Ниццу. Шмидт приказал удвоить бдительность и во что бы то ни стало записать сегодняшний разговор Бессмертного с мальчиком. Где бы он ни состоялся. Усилия Шмидта по расшифровке загадочных страниц, видимо, оказались тщетными. Последние пару дней он ходил мрачнее тучи. Бессмертный грозил вновь исчезнуть, а задержать его по-прежнему было не за что. Но что-то должно произойти, был уверен Шмидт. Что-то обязательно произойдёт. Больше всего смущала Шмидта эта странная книга. Что это за книга? Зачем Бессмертный дал её мальчишке? Почему он её так свободно читает, притом что другие не могут? Какое-то у Бессмертного дело с этим мальчишкой, и, не завершив его, из города он не уедет. Вот за дело-то это его и можно взять, повторял Шмидт. Ничего хорошего в этом деле не может быть, обязательно найдётся за что зацепиться и привлечь. Ребята по очереди присматривали и за домом Бессмертного, но там всё было как обычно – тихо и спокойно. Бессмертный не изменял своим привычкам – утром уезжал, вечером приезжал, выходил погулять в лес, ужинал, читал и ложился спать. Лиза готовила, убиралась, ездила за продуктами. Здесь зацепиться было не за что, оставалось следить за Костиком. Вот Костя изменился, ребята это заметили. Он словно ушёл в себя, что-то напряжённо обдумывая и слабо реагируя на окружающее. Он ходил в школу, делал уроки, ужинал с мамой, покорно отвечая на её вопросы, но всё с немного отсутствующим видом, словно думая о чём-то другом. Каждую свободную минуту он открывал книгу Бессмертного и читал не отрываясь, пока что-нибудь внешнее – телефонный звонок или шаги матери за дверью – не прерывало его. Тогда он торопливо захлопывал книгу, прятал под одеяло или в рюкзак и с невинным видом садился к столу. Мальчишка не хотел, чтобы другие, чтобы даже мать, знали об этой книге. Но почему? – ребята терялись в догадках. Всё в этот день шло как обычно, пока Костя не вышел из школы. Обычно его уже ждала мать или подъезжал забрать отец, но в этот раз, когда Костя вышел из ворот, у тротуара перед ним мягко припарковалась серая ауди Бессмертного. – Твоя ж маракуйя ж! – встрепенулась Маргарита, пихая Никиту в плечо. – Видал?! Никита видел, пихать его было не надо. Он быстро подтянулся в кресле, защёлкнул ремень. – Если они сейчас не в офис, у нас проблемы. – Никита вынул смартфон, бросил взгляд на ауди, потом на Маргариту. – Езжай, хватит пялиться. В этот раз за рулём была Маргарита. Её не надо было просить дважды. Как только Костя сел в ауди и Бессмертный тронулся с места, Маргарита вдавила педаль газа в пол. – Да мать твою, Кошкина! – простонал Никита. – Не гони ты так, не дай Бог заметит! – Не дай Бог упустим! – процедила Маргарита сквозь зубы и, кажется, была права. Их старенькой приоре тяжело было угнаться за ауди, у которой к тому же была фора. Маргарита, тем не менее, успевала. Она держала ауди в поле зрения, краем глаза косясь на Никиту. – Кому звонишь? – Шмидту. Надо сказать ему, что Бессмертный забрал мальчишку. Пока Никита коротко докладывал Шмидту последние новости, Маргарита вслед за ауди успела проскочить центр города и теперь озабоченно поглядывала на навигатор. – Ну что? – спросила она, когда Никита закончил.