Василиса слышала за спиной надрывные рыдания сестры. Над головой загорелись перекрытия; огонь ревел, прорываясь уже в подклеть. – Маша! – Василиса из последних сил пыталась не расплакаться и придать голосу строгости. – Ты старшая, ты должна спасти сестрёнку. Беги, девочка, беги быстрее. Иначе Кеша останется совсем один. Ты же не хочешь этого?! Маша отчаянно замотала головой. Треснуло и обвалилось бревно, снаружи раздались истошные крики. Полина повалилась на колени, обхватив голову руками и тихо воя в пол. – Беги, Маша! – крикнул Фёдор, оттолкнув Василису и приникнув к окошку. – Беги, девочка моя. Ради всего святого! Спасай сестру! Маша всхлипнула, поднялась с колен и, затравленно оглядевшись вокруг, устремилась под яблонями в конец огорода. Стараясь не оглядываться и не упасть, она добежала до ограды, пролезла в знакомую дыру, держа малышку на вытянутых руках, и, скользя босыми ногами по мокрой траве, побежала к Козьему мосту. Поднявшись на холм, с которого шёл спуск к Медянке, Маша остановилась, переводя дух, и оглянулась. Родной дом был объят пламенем, а вокруг него бегали и толпились какие-то люди. Сквозь пелену слёз, застилавшую глаза, Маша узнала высокого и долговязого, как жердь, Клима Самокрута, отца Петьки с Заголихи. Самокрут, как всегда, был без шапки и возбуждённо размахивал руками, то ли объясняя что-то, то ли командуя. Ни у кого из собравшихся Маша не заметила ни вёдер с водой, ни ломов, ни лопат, ни топоров. Односельчане собрались не тушить дом. Они собрались его жечь. С треском, слышным даже отсюда, обрушилась крыша и взметнулись в ночное небо искры. Маша отчаянно вскрикнула, едва не уронив сестрёнку. Малышка запищала, захныкала. Маша подхватила её поудобнее и, почти ничего не видя ослепшими от слёз глазами, начала медленно спускаться на ослабевших ногах к Козьему мосту. * * * Кеша стоял напротив Соловья и удерживал перед собой на весу деревянный меч. Удерживал не руками – глазами. Напротив стоял Соловей, не сводя взгляда со своего меча. Они ждали сигнала Велизария. Сегодня Велизарий учил их взглядом перемещать и двигать предметы. Точнее, не учил, а проверял усвоенное; учил он их всю предыдущую неделю, заставляя двигать камешки, палочки, подушки. Сегодня задание усложнилось. Ребята были разбиты на пары и должны были сразиться на учебных мечах, проверяя, как справляются с упражнением в условиях противодействия. Соловей сделал выпад первым. Его меч пошёл в грудь Кеши, как только Велизарий дал сигнал. Кеша едва успел отразить выпад, и только собрался сделать свой, как Соловей нанёс новый. Учебный меч Соловья мелькал в воздухе так же быстро и ловко, как если бы он был в руке. И на мечах, и на ножах Соловей сражался лучше, и если бы битва сводилась только к владению оружием, он бы её непременно выиграл. Кеша это понимал и не собирался состязаться с приятелем в ловкости и скорости. Продолжая отбивать выпады Соловья, он превращал свой деревянный меч в стальной, и как только ощутил, что трансформация завершена, одним косым ударом перерубил меч напарника. Половинки разрубленного меча упали на пол. Стальной меч Кеши, повинуясь его взгляду, плавно опустился ему в руку. – Так нечестно! – воскликнул Соловей. Кеша обернулся на подошедшего Велизария, словно призывая оценить ситуацию. – Такого решения, конечно, не предусматривалось, – улыбнулся Велизарий. – Но и не запрещалось. Цель была – сбить меч партнёра на пол своим мечом, не задействуя рук. Каким именно образом не уточнялось. Соловей недовольно пробурчал что-то, уставился на разрубленный меч и соединил его взглядом. Кеша посмотрел на Метелицу. Она уже расправилась со своей противницей и, улыбаясь, следила за его схваткой с Соловьём. Велизарий похлопал в ладоши. – Так, не отвлекаемся, не отвлекаемся. Продолжаем. Меняемся парами и начинаем сначала. Нет, Метелица, встань с Соловьём. Троекуров, а ты возьми Сирин. Встали, приготовились, начали. – Докатились! – бормотал Соловей, лениво перестукиваясь мечами с Метелицей. – Вы уже и Велизария достали своими вздохами и переглядками. Даже он вас вдвоём видеть не может. – А тебе завидно? – хладнокровно спросила Метелица, так же лениво ведя свой меч в воздухе. – Было бы чему! – парировал Соловей. – Думаешь, батя твой одобрит Троекурова? Явно не для этой деревенщины он готовил свою доченьку. Соловей с Метелицей сражались без особого азарта. Они старательно скрещивали мечи в воздухе, не отводя от них взгляд, но думали явно не о решающем ударе. – Эта «деревенщина» уже умнее всех в этой школе, – спокойно ответила Метелица. – Если захочет, он сможет устроиться прямо в Малахит, и отцу вообще нечего будет сказать. – А ты что же, поедешь с ним за Камень? – ухмыльнувшись, спросил Соловей. – Или заберёшь к себе в ледники? – Когда будем думать об этом, Соловей, обязательно тебя спросим. Ты же не можешь не известить всех о своём мнении. Может, тебе тоже подружку найти? Хочешь, я Сирин попрошу? Соловей с силой ударил своим мечом и уронил меч Метелицы на пол. – Сдаюсь! – мелодично засмеялась Метелица, осторожно отводя руками приставленный к горлу меч Соловья. – Смотри, не зарежь случайно. А то ещё… Метелица не договорила. По залу неслышно, но торопливо прошёл служитель и, с поклоном, передал Велизарию какой-то свиток. Велизарий, нахмурившись, развернул кусочек бересты, прочитал, медленно свернул обратно. Метелица переглянулась с Соловьём, потом взглянула на Кешу. Остальные ребята тоже остановились, заинтересованно глядя на учителя. – Троекуров! – подозвал Велизарий Кешу. – Пройдём ко мне. А вы, – он обернулся к остальным, – продолжайте занятие. Повторить то же самое ещё раз. Метелица опять переглянулась с Соловьём. Не сговариваясь, оба выбежали из зала вслед за Велизарием и Кешей. Кабинет Велизария находился рядом с залом занятий. Метелица с Соловьём успели заметить, как, взметнувшись, скрывается в проёме белоснежный край хитона Велизария, и, торопливо перебежав по коридору, прильнули к двери. Им было хорошо слышно, что говорил Велизарий, но очень скоро они пожалели об этом. Метелица закусила пальцы, стараясь подавить невольный вскрик. Соловей как-то странно крякнул, поперхнувшись, и угрюмо уставился в пол, стараясь больше ничего не слышать. И зачем они вообще попёрлись сюда?! Явно же не для их ушей было это послание. Они мучительно ждали развязки, но за дверью неожиданно настала тишина. Потом что-то негромко сказал Велизарий, они не разобрали что, и опять всё стихло. Когда распахнулась дверь, ни Метелица, ни Соловей этого не ожидали и едва успели отпрянуть. Велизарий хмуро посмотрел на них, осторожно прикрыл дверь, и, ничего не сказав, двинулся по коридору. – Так это правда?! – Метелица схватила его за рукав. – Учитель, это правда? Родители Кеши – они что, действительно… Велизарий промолчал. Он не слишком учтиво снял руку Метелицы со своей, но не успел сделать и шагу, как перед ним встал Соловей. – Мы летим с вами! – решительно заявил он. – Нет, не летите, – неожиданно сварливо ответил Велизарий. – Только вас там ещё и не хватало! Троекурову не до вас сейчас совершенно. – Ещё как летим! – Метелица от возмущения сорвалась в фальцет. – Мы его друзья. Он не должен быть сейчас один! – Он не будет один, – вяло возразил Велизарий. – И мы вообще ненадолго, только девочек забрать. – Метель, твой батя подкинет нас до места? – спросил Соловей, не спуская глаз с Велизария. – Запросто, – в тон Соловью ответила Метелица. – Не хочется вот только его напрягать, гонять туда-сюда по пустякам. – Ладно, – Велизарий махнул рукой. – Собирайтесь, раз уж никак. Вылетаем через десять минут. * * * Метелица плохо помнила, как прошёл полёт. Все её душевные силы уходили на Кешу; она, как могла, пыталась его поддержать, утешить, взять часть его боли на себя. Она что-то говорила ему, сама плохо понимая что, что-то шептала на ухо, взяв под руку. Кеша не реагировал. Он молча просидел весь полёт, уставившись в прострации перед собой, и только когда начали снижаться, встряхнул головой и осмысленно огляделся вокруг. Ни Метелице, ни Соловью, сидевшему по другую руку от Кеши, не понравился этот взгляд. Велизарий опустил ковёр на берегу чистого круглого озера с красноватым оттенком. Метрах в пятнадцати от берега на сваях стоял крепкий домик из свежей сосны, покрытый дранкой. От берега к домику вели прочные широкие мостки. Как только ковёр опустился на землю, дверь распахнулась и из домика выбежала темноволосая босая девочка лет семи. – Кеша! – закричала она и, стремительно перебежав по мосткам, бросилась ему на шею. Метелица сморгнула слезу. Кеша держал сестру в руках так, словно боялся выронить. Он прижимал её к груди, стиснув зубы и вытаращив глаза, и не говорил ни слова. Он ждал, когда она выплачется. Соловей тронул Метелицу за плечо, кивнул на дверь домика. На мостках у входа стояла черноволосая кудрявая женщина лет двадцати в умопомрачительной красно-жёлтой юбке и, держа в руках спелёнатого младенца, поила его из рожка молоком. Велизарий прошёл по мосткам, поздоровался, что-то спросил. Она покачала головой, приложив палец к губам, что-то шепнула в ответ и, кивнув, ушла в дом. Велизарий пролез за ней. – Ядвига Михайловна! – пояснила севшим голосом Маша, оторвав наконец заплаканное лицо от плеча брата. – Она нас укрыла. Тётя Вася послала нас к ней. Если бы не она… – Маша опять заплакала, закрыв лицо ладонями. Кеша молча привлёк её за голову, поцеловал в волосы. – Как это случилось? – хрипло спросил он у Ядвиги, когда она с Велизарием, уложив малышку в кроватку, вышли из дома. – Кто устроил поджог? – Оглоеды наши деревенские, – зло бросила Ядвига. – Самокрут с Кожемякой, да и прочие до кучи. Не знаю уж, что там случилось, но, наверное, Василису боялись. Сволочи тупоумные! Это её они хотели сжечь, а уж остальные так, подвернулись просто. Хорошо, хоть девочки спаслись. Маша, умница, прибежала ко мне. Я сразу туда, но… – Ядвига развела руками, – там уже всё пылало, ничего было не сделать. Метелица не понимала, как держится Кеша. Она сама не справлялась, то и дело вытирая глаза рукавом. Соловей вцепился Кеше в плечо и держал, не зная, что ещё сделать. – Зачем же они так? – пробормотал Велизарий потерянно. – Чем она им мешала? – Да они просто ненавидели Вассу, – гневно вскинулась Ядвига. – Завидовали, думали помогает семье колдовством. Я говорила Вассе, что не стоит при них колдовать. Предупреждала же ведь её… – Беда, беда, – качал головой Велизарий. – Что же теперь, расследование будет? – Я уже сообщила уряднику, – сказала Ядвига. – Думаю, что… – она насторожилась, приложила палец к губам. – Кажется, малая пищит. Один момент, ребята, я только проверю, что у неё. Ядвига бросилась в домик, подобрав полы юбки. – Я тоже посмотрю? – робко попросила Маша и, дождавшись кивка брата, побежала за Ядвигой. Велизарий бросил внимательный взгляд на Кешу.