– Так вы что же, из полиции? – изумился Ключников. – Совершенно верно. – Но я не понимаю, – на лице мужчины и впрямь появилось выражение озадаченности, – чего такого незаконного в продаже колёс? – Каких колёс? – заинтересовался Славин. – Да обыкновенных! Сосед договорился с одним мужиком, что тот купит у него колёса. – Почему же сосед сам не приехал? – Так старый же он и хворый! – А вы, значит, решили помочь? – А почему нет? – пожал плечами Ключников. – А где колёса-то? – Так в багажнике лежат! – Что ж, помощь ближнему – благое дело, – сказал Славин и простодушно добавил: – Если только при этом за неё деньги не берутся. – Какие ещё деньги? – ощетинился Ключников. – Бумажные, думаю. – Вы чего-то путаете, товарищ оперуполномоченный! Фёдорович никаких денег мне не обещал! – Так я не о Фёдоровиче, – небрежно ответил Славин. – А о ком же тогда? – О Нине Кравченко. – А при чём здесь Нинка? – ещё больше удивился Ключников. – Может быть, и была бы ни при чём, – проговорил с притворным сочувствием Славин, – если бы не был убит Вадим Костюков. – Я вообще не понимаю, что вы тут такое мелете! – схватился за голову Ключников. – Сначала к колёсам Фёдоровича приплели Нинку! Теперь вот ещё говорите, что Вадьку убили. Да кому оно нужно было его убивать! – сказал он об убийстве Костюкова почти такими же словами, как некоторое время ранее Нина Кравченко. – Значит, вы утверждаете, что ни у кого не могло возникнуть надобности желать смерти Костюкову? – О желании я ничего не говорил, – выставил руки вперёд, точно защищаясь от навета, Ключников, – желать ему смерти могла та же Нинка, но одно дело – желать, а совсем другое – убить. – Насколько я вас понял, вы уверены, что Кравченко Костюкова не убивала. – Тю! Конечно, нет! – Это почему же? – Кишка тонка, – засмеялся Ключников и вдруг опомнился и насторожился: – Вы что, товарищ оперуполномоченный, серьёзно, что ли? – Что – серьёзно? – Что Вадьку того, убили, то есть? – А вы что же, считаете, что такими вещами можно шутить? – вопросом на вопрос ответил оперативник. – Нет, ну… Я и не знаю, что сказать. – Ключников почесал в затылке и спросил: – Ну, и кто же его отоварил? – В смысле, «отоварил»? – Ну, там, что с ним сделали? Голову ему кирпичом разбили или застрелили? – Его отравили. – Отравили? – вытаращил глаза Ключников и произнёс задумчиво: – По всему выходит, бабская работа. – Почему бабская? – Ну, это, – замялся он, – травануть – это как-то не по-мужски. – А кирпичом по голове – по-мужски? – насмешливо спросил Славин. – Само собой, – кивнул, ничуть не смущаясь, Ключников. – Ну и кто, по-вашему, мог его отравить? Может, всё-таки Кравченко? – Не, Нинка не могла, – отвёл предположение Славина Ключников и добавил, вздохнув: – Она вообще-то баба хорошая. И красивая. Но уж больно прилипчивая. Прилипнет как банный лист к энному месту и ни на миг не отлипает. – Понятно. А жена могла его убить? – Анна-то? – удивился Анатолий Семёнович и покачал головой: – Не, во-первых, Анька у него больная, сердечница она, а во-вторых, она была не в курсе мужниных загулов. – Вы откуда это знаете? – Я Вадьку сто лет знаю! Вернее, знал, – добавил Ключников мрачно. – Он умел шифроваться. К тому же его хождение налево никак не отражалось на семейной жизни. – Даже так? – удивился оперативник. – А вы что, разве не слышали, что хороший левак укрепляет брак? – Слышать-то я, может быть, и слышал, – усмехнулся Дмитрий, – но, будь я на месте обманутой жены, пристукнул бы изменщика на месте преступления. – Экий вы кровожадный, – ухмыльнулся Ключников, – а ещё в полиции служите. – Полицейские, между прочим, тоже люди, – усмехнулся в ответ оперативник. – Я думаю, что если кто и мог отравить Вадьку, то только какая-нибудь его очередная пассия. – За что? – Возможно, узнала, что на горизонте появилась соперница. Ну и взбесилась! – Соперница? – Ну да. Могло же быть так, что Вадим ещё продолжал встречаться с ней, а сам уже приглядывался к другой. – Вам виднее, вы своего друга близко знали, а я не знал его вообще. – Так вот, и считайте, что я подарил вам рабочую версию. «Спасибо, благодетель», – подумал про себя Славин, а вслух проговорил: – И как имя его последней пассии? – Так откуда же мне знать, отец родной?! – всплеснул руками Ключников. – То есть? – Я понятия не имею, с кем он встречался последний год! – Как же так случилось? – не поверил оперативник. – После того как я прокололся с Нинкой, Вадька перестал мне доверять. – Анатолий вполне искренне вздохнул. – Нехорошо, конечно, получилось, – согласился Славин. – Вы и деньги с Костюкова взяли, и слили его Кравченко. – Ничего я его не сливал! – обиделся Ключников. – Она сама мне сказала, что вы признались в том, что ухаживали за ней по просьбе приятеля за деньги. – Так я же не говорил ей, что это был Вадька! – Думаю, ей несложно было об этом догадаться, – усмехнулся оперативник. – Вы недооценили умственные способности оскорблённой вами дамы. – Не знаю я, о чём она там догадалась или нет, но я лично ничего ей не говорил! Вот вам крест! – И Ключников истово перекрестился. – К тому же и не оскорблял я Нинку!