— Декан, а когда приедет новый профессор? — спросил заведующий кафедрой фармакологии, его не интересовало, есть ли на его факультете вольные слушатели или нет, его, конечно, волновали преподаватели его кафедры. — Через пару дней, он старший фармацевт, ты же не будешь осложнять ему жизнь? — пошутил декан Чжан. — Какой смысл мне осложнять ему жизнь, он же не соперничает со мной за власть и прибыль, — с улыбкой сказал заведующий Чэнь, — Главное, что бы он был здесь, если он сможет повысить уровень обучения студентов, это будет хорошо для меня как для главы факультета. Он старший фармацевт, и есть много людей, которые высоко их ценят, и их не волнует официальная должность в школе. Заведующий Чэнь был не настолько глуп и никогда не думал подставлять подножку старшему фармацевту. Причина популярности старших фармацевтов заключается в том, что в межзвездную эпоху, когда люди обладают сверхъестественными способностями, старшие фармацевты обладают сильными целительными способностями, и зелья, которые они формулируют, чрезвычайно хороши. Некоторые говорили, что люди преувеличивают способности старших фармацевтов, а некоторые люди считали, что это старшие фармацевты пытаются угодить дворянам, а не дворяне пытаются угодить старшим фармацевтам. Те, кто говорит такие вещи, либо не обладают сверхъестественными способностями, либо сами не занимаются целительством и недостаточно осведомлены, либо им самим не нужны зелья высокого уровня. Поскольку они им не нужны, они думают, что если обычные зелья низкого уровня так дешевы и их легко достать, то и зелья высокого уровня не должны быть такими дорогими. Некоторые люди говорят, что лучше просто позволить машинам составлять зелья по рецептам, почему государство не занимается этим вопросом? Не то чтобы никто в правительстве никогда не пробовало сделать этого, но оказалось, что это бесполезно. Человеческие целительные способности не могут быть заменены холодными машинами. Дело не в том, нужно ли возвеличивать старших фармацевтов или нет, а в том, что к ним нужно относиться с максимальным уважением. Всегда есть нуждающиеся в помощи, и только потому, что кто-то является фармацевтом, человек не должен соглашаться на все просьбы в ущерб себе. Заведующий Чэнь прекрасно это знает, ему не нужно никого подавлять, у каждого своя судьба. — Это хорошо, что ты можешь так думать, — декан Чжан легонько похлопал заведующего Чэня по плечу, — Он еще молод, но обладает высоким сверхъестественным талантом и готов упорно трудиться, чтобы достичь своего положения. Может быть, еще и потому, что он когда-то страдал, он работал усерднее других. Декан Чжан больше ничего не сказал, а заведующий Чэнь ничего не спросил, он сам все узнает, когда этот человек придет. Какую одежду лучше носить учителю? Что-то простое? Или что-то более дизайнерское? Забудь об этом, сказал себе Чэн Суй, хватит об этом думать, он просто будет носить все, что захочет. Он не собирался на конкурс красоты или свидание вслепую, поэтому не было необходимости специально подбирать одежду. За день до того, как Чэн Суй начал преподавать в школе, его оптический компьютер снова был взломан пятилетним гением, только на этот раз все было по-другому. Чэн Суй специально попросил кого-то установить на его оптический компьютер программу обратного слежения и уничтожения, чтобы дать маленькому гению почувствовать, каково это — потерять всю информацию на своем оптическом компьютере. Чэн Суй не хранил важную информацию на этом оптическом компьютере, но это не значит, что ему нравится, когда его взламывают. Тск-тск, форматировать оптический компьютер на каждом шагу, что хочет сделать этот пятилетний гений, хочет попасть в рай? Повторять один и тот же трюк снова и снова, он считает остальных дураками? — Как такое может быть? Линь Суйшуй смотрел на оптический компьютер расширенными глазами и продолжал стучать по клавиатуре. Что происходит? Файлы на оптическом компьютере постепенно удалялись, он хотел остановить это, но ничего не мог сделать. Он просто хотел узнать, вступил ли Чэн Суй в сговор с другими, чтобы навредить ему и Линь Хао, максимум он бы посмотрел, какая информация была на оптическом компьютере Чэн Суя, сделал бы скриншот и все удалил. Линь Суйшуй не считал, что в том, что он делает, есть что-то плохое, ведь это не он первый начал. Если бы Чэн Суй не хотел быть с Цзян Шэнъюнем, то он бы не стал этого делать. Все дело в том, что Чэн Суй был бессовестным и хотел украсть чужого отца. Линь Суйшуй стиснул зубы, но не мог остановить форматирование своего оптического компьютера. Наконец, на экране появилось несколько слов: возрожденный человек, хочешь попасть в лабораторию? — Возрожденный? Нет, нет, нет, как это может быть? Линь Суйшуй был немного взволнован, он просто взломал оптический компьютер Чэн Суя, откуда тот узнал об этом? Может ли быть так, что он тоже был возрожденным человеком? Нет, где под этим небом было столько возрожденных людей? Сам он не считал себя возрожденным человеком, ведь он не вернулся к своей первоначальной личности. Он перешел в чужое тело с самого рождения. Мало того, что Чэн Суй не должен этого знать, но и он не должен быть способен написать такую программу. Если бы он был умел в обращении с оптическим компьютером, он не смог бы легко взломать его оптический компьютер самостоятельно в прошлый раз, так что Чэн Суй, должно быть, нашел кого-то другого. — Кто это? — Линь Суйшуй стиснул зубы, его противник скрывался, и он вообще не знал, кто это был. Нет, нет, у этого человека, вероятно, сейчас не было никаких доказательств, чтобы что-то с ним сделать. Или он пытается играть с ним в кошки-мышки? Линь Суйшуй был немного напуган, зная, что его первоначальное тело уже умерло. Да, внезапная смерть от недосыпа. Что касается того, остались у него родственники или нет, ему было все равно, все они были из прошлой жизни. Даже если его близкие были живы, и все еще скорбели по нему, ему было все равно. Линь Суйшуй считал, что он должен продолжать жить этой жизнью, нет необходимости связываться с теми людьми. Никто, кроме него самого, не знал, кем он был в прошлой жизни, и он не обращал особого внимания на своих бывших родственников. Именно потому, что он так делал, Линь Суйшуй и был уверен, что теперь о его личности не должны узнать. Чэн Суй не знал, что Линь Суйшуй был родом из этого мира, как и не знал, что его родственники все еще живы. Причина, по которой он попросил кого-то сделать это, заключалась в том, чтобы напугать Линь Суйшуя, чтобы тот перестал взламывать его оптический компьютер. — Что-то не так с этим Линь Суйшуем, — сказал Чэн Сую его друг, Пэн Ян, — Ему всего пять лет, а эти программы для оптического компьютера настолько сложны, что в его возрасте они ему просто не под силу. — Да. — Чэн Суй кивнул головой. — Я пошел в библиотеку и поискал информацию о перерождениях, и в истории действительно были такие явления, но они крайне редки, — сказал Пэн Ян, — Некоторые такие люди до сих пор спокойно живут своей жизнью и не беспокоят никого. Некоторые же хотят сделать что-то большое, и у таких людей в основном странная удача, но что ж, эта удача должна однажды закончиться. Навыки обращения с оптическим компьютером у Пэн Яна были очень высоки. Однажды он получил помощь от Чэн Суя, и эти двое стали очень хорошими друзьями. — Такие вещи не считаются конфиденциальными, но люди не станут интересоваться, переродился ли маленький ребенок или переселился, предпочитая считать, что он просто очень умный ребенок, — продолжил Пэн Ян, — Все зависит от того, как мальчик будет вести себя, когда вырастет. Сейчас не было ничего подозрительного, и им не нужно было ничего делать, но позже все будет по-другому. — Если ребенок совершит преступление, он все равно попадет в колонию для несовершеннолетних. — Пэн Ян размышлял о том, что будет делать этот пятилетний ребенок-гений: — Сейчас же? Пусть он продолжает в том же духе. — Пусть играет. — Чэн Суй пожал плечами, это не был его ребенок, так что ему не нужно было о нем беспокоится. — Но все же хватит болтать, чтобы тебя не поняли неправильно, еще кто-то подумает, что ты хочешь причинить ему вред. Вот такие они, отец и сын, всегда думают, что все остальные хотят им навредить. Глава 10. Семейные связи Поскольку вся информация на его оптическом компьютере была удалена, Линь Суйшую пришлось переустановить систему и отформатировать все, на случай, если другая сторона установила еще какие-то программы в его оптическом компьютере. Линь Суйшуй и представить себе не мог, что однажды с ним так поступят, и он не осмелился рассказать об этом Линь Хао, как и не осмелился больше беспокоить Чэн Суя. Возрожденный... Этот таинственный человек, должно быть, знал о его странностях, и этот человек также знал Чэн Суя. Линь Суйшуй боялся, что если он захочет найти Чэн Суя, этот человек создаст ему неприятности. При таких обстоятельствах он не мог больше приближаться к Чэн Сую, поэтому ему оставалось только проглотить этот горький плод. — Черт возьми, — тихонько выругался Линь Суйшуй, он должен найти этого человека и убить. Он не мог позволить этим людям узнать, кем он был на самом деле, не мог позволить им узнать больше. Линь Суйшуй задавался вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как он приехал в столицу с Линь Хао. Тут много талантливых людей и способностей высокого уровня, поэтому ему все еще нужно быть осторожным. Когда Линь Хао вернулся домой, он увидел не слишком довольный вид Линь Суйшуя и подумал, что он слишком много времени проводил на улице и пренебрегал своим сыном. — Ты еще слишком мал. Линь Хао не осмелился взять Линь Суйшуя с собой в Северный Университет, он и так подвергался дискриминации, куда уж ему позволить, чтобы его сын следовал за ним и тоже подвергался насмешкам. Он хотел, чтобы его сын ходил в детский сад, затем в начальную школу, среднюю школу, старшую школу и университет, даже если над его сыном будут издеваться, это не должно было происходить в Северном Университете. В Северном Университете много дворян, и Линь Хао боялся, что не сможет влиться в коллектив. Но Линь Хао все же думал о том, чтобы взять туда своего сына, чтобы эти люди поняли, насколько хорош его сын. Но они только что были в Ассоциации защиты Омег, и люди из ассоциации сказали, что Линь Суйшуй действительно хорош, но он все еще ребенок, и не стоит сильно вовлекать его во взрослые дела. Поэтому он не мог постоянно брать с собой Линь Суйшуя, и только изредка выходил с ним. Глаза Линь Хао слегка вспыхнули, Цзян Шэнъюнь не заботился о нем, но он заботился о Линь Суйшуе, верно? Те люди, которые говорили что-то плохое о Суйсуе, также били по лицу и семью Цзян, и Линь Хао просто хотел использовать эту силу для борьбы. — Тебе тоже пора идти в школу. — Линь Хао подумал о своем сыне, он не должен ходить в обычную школу, он должен ходить в аристократическую школу. Линь Хао действительно отпустил своего ребенка в обычную школу, что бы намеренно показать Цзян Шэнъюню как его ребенка называли ублюдком, и как сильно Линь Суйшуй от этого плакал. Конечно Цзян Шэнъюнь сказал, что найдет другую школу, а Суйсуй пусть немного побудет дома. В то время Линь Суйшуй сказал с красными глазами: — Я не дикий ребенок, не плохой ребенок. Он очень грустно плакал, и когда пришел домой, долго сидел в углу, отказываясь от еды. Конечно, по-настоящему Линь Суйшуя не волнуют такие слова, какая разница как он родился, пока ему хорошо, все в порядке. В их межгалактический век уже мало кто смеется над тем, что люди являются родителями-одиночками. Были и такие, кто предпочитал быть холостым и усыновлял ребенка, а другие сразу шли в больницу, чтобы завести ребенка самостоятельно с помощью вспомогательной репродукции. Когда это явление стало более распространенным, даже если оно и не было нормой, люди учили своих детей не говорить плохо об таких людях. Линь Суйшуй тогда знал, что Цзян Шэнъюнь будет его навещать, и начал готовится к этому еще за несколько дней. И когда Цзян Шэнъюнь пришел, он как раз успел все закончить.