– Во всех книгах и фильмах Мерлин – мужчина и волшебник, – сказала я тёте Конни из чувства противоречия. Совсем как Мирабель. – Волшебник? Ох уж эти люди с их глупостями! – закатила глаза тётя Конни, а тётя Пруди сплюнула на пол. – Пруди, – мягко пожурила её мама и взмахом пальца заставила мокрое пятно заискрить и исчезнуть. – Ты же знаешь, магия передаётся только по женской линии. Нас, ведьм, очень мало, всего около двадцати! И Мерлин – или Мерл, как я люблю о ней думать, – была единственной и неповторимой, – произнесла тётя Конни с таким мечтательным видом, будто была не прочь пообщаться с нашей давно почившей прародительницей. Как-то раз в начальной школе нам задали нарисовать семейное древо, и это стало той ещё задачкой: у меня было столько тёть, что их всех было невозможно поместить на листе. А потом я получила выговор от учительницы за то, что добавила на задней стороне листа Морганов, отметив их большим знаком вопроса. – Не может быть, чтобы у тебя было столько родственниц! Где все мужчины… – Она вдруг оборвала себя на полуслове, после чего добавила: – Ну, семьи бывают разные. И в итоге я получила хорошую оценку. – Точно, – сказала я. – Она была первой заклинательницей. Затем родилась её сестра Морган. Мерлин, а затем Морган. Две ветви одной семьи, от которых и берут начало наши фамилии. Морганы, конечно же, с этим категорически не соглашались и утверждали, что их прародительница была первой. Но правда заключалась в том, что наша Мерлин была героем, а их Морган – злодейкой. – Наша великая прародительница стала первой ведьмой, благословлённой звёздами. Ах, мир тогда был ещё так юн. Людей было не удивить старым добрым грифоном или циклопом, – тётя Конни грустно улыбнулась. – Моря, полные сирен! – с восторгом добавила тётя Пруди. – Драконы в небе! Леса, кишащие монстрами! Бесчинствующие ведьмы! – Поэтому люди называют то время «тёмные века»? – тихо, чтобы услышала только мама, спросила я. Она заговорщицки мне улыбнулась и шёпотом ответила: – Ну, для людей, возможно, они действительно были темноваты. Электричество тогда ещё не изобрели. Тётя Конни скривилась и поджала губы. – Но эта Морган! – начала она знакомую тираду. – Она не смогла смириться с тем, что Мерлин была более сильной ведьмой, и ополчилась на нашу бедную прародительницу. Мало что способно потревожить мамино душевное равновесие, но при этих словах она судорожно вдохнула. – Морганы! Пффт! – перебила тётя Пруди и снова плюнула на пол, виновато покосившись на сестёр. – Великая Мерлин, конечно же, отвечала сторицей – об их битвах складывали легенды! Они озаряли всё небо! – Э-эм… – неуверенно протянула я. – Как-то это не очень скрытно. – Ну, скрытность потребовалась позже, – сказала тётя Конни, вроде как соглашаясь со мной, но её тон говорил об обратном. Мама своей магией нарисовала в воздухе золотые иллюстрации к её рассказу: как Морган превратила Мерлин в мышь, а себя – в ястреба и погналась за ней, как Мерлин обратилась пауком, а огромная Морган пыталась её растоптать. Пока тётя Конни повторяла сказки о первой Мерлин и первой Морган, которые мне с младенчества рассказывали перед сном, я взглянула на свои руки и распрямила пальцы. Мои ногти по краям отливали перламутром и блестели, словно я опустила их в сахарницу. Они казались длиннее, чем обычно, и едва заметно искрили с почти различимым треском. – Вскоре земли заполонили тролли и огры Морган, с которыми сражались драконы Мерлин. Вулканы возникали из ниоткуда и заливали всё лавой, ураганы непостижимой силы уничтожали всё на своём пути. И всегда Мерлин оказывалась на шаг впереди, пока… – …её не предали, – вставила тётя Пруди. – Жестоко и вероломно! – …пока, – продолжила тётя Конни, – Морган не украла магию Мерлин! – Конни, точно мы этого не знаем, – возразила мама, всегда старающаяся притушить накаляющиеся эмоции, забыв на время о застывших в воздухе фигурах Мерлин и Морган. – Мы обе прекрасно это знаем, Петти! Так гласит легенда! Морган завидовала Мерлин и попыталась ограничить её способности. Но у неё ничего не вышло, и из-за её вероломства мы все теперь прокляты, – отрезала тётя Конни. – И Морганы тоже? – спросила я. Потому что, на мой взгляд, они не выглядели проклятыми – разве что та маленькая колдунья. – Да, её род тоже пострадал. И теперь две ветви нашей семьи после вражды, длившейся столетия, вынуждены собираться вместе ради одного презренного месяца магии. Обе наши семьи одинаково несчастны и объединены этой трагедией – творить магию всего один месяц в году. – Злая, мерзкая ведьма! – прокричала тётя Пруди. Это прозвучало очень грозно и громко, что было хорошо, потому что она заглушила моё фырканье. – Забудьте о Морганах! – взвизгнула она прямо мне в лицо. – Есть только Мерлины! – Да, сейчас важно лишь то, что теперь ты одна из нас, ты тоже обладаешь магией, и мы можем разделить с тобой дело всей нашей жизни, – сказала тётя Конни. – Не знала, что у вас есть дело всей жизни. Или что вы вообще чем-то занимаетесь, – ядовито заметила я. Мамины картинки растворились в воздухе, означая окончание сказок и начало работы. Но не домашней, а магической. – Тихо, маленькая колдунья, – укорила меня тётя Конни. – Так вот, мы пытаемся… – …десятилетиями! – вставила тётя Пруди. Я посмотрела на свои руки, всё ещё слегка искрящиеся и полные колющих мурашек, и подняла глаза на маму. В её взгляде читалась просьба остаться, хотя бы ненадолго, пока её сестры не завершат своё пространное объяснение. – Да-да, это наша неизменная миссия. Мы уже давно пытаемся накопить октябрьскую магию. – Ладно, – сказала я, хотя мне стоило спросить: «Чего?» – Накопить её, чтобы пользоваться ею весь год. Четыре времени года, двенадцать месяцев, пять лучей звезды. Нам нужна завершённая звезда – и ты её пятый конец. Я знала, что что-то намечается. Тётя Конни всю мою жизнь ждала, когда я стану достаточно взрослой, чтобы оказаться последним звеном в звезде нашего ковена. Из-за смерти тёти Темми и временного отсутствия тёти Флисси в течение магического месяца им недоставало двух ведьм. – Нам нужно найти способ сохранить октябрьскую магию. – Накопить её! – закричала тётя Пруди. – Собрать! Развить! Сохранить! – Да-да, – отмахнулась от неё тётя Конни. – Всё вышеперечисленное. – Но я даже ещё ни разу ею не воспользовалась. – Я демонстративно взмахнула руками. Пальцы были как чужие. – Ты новичок, это правда, но нам как раз и нужен новичок. – А как же… – начала я, лихорадочно соображая. – Как же ведьмы Морган? Тётя Пруди с досадой так выдохнула сквозь плотно сжатые губы, что они завибрировали. Её лоб и без того расчертили хмурые морщины, но при мысли о Морганах они всегда становились глубже, делая её похожей на шершавую и царапающую пальцы старую кору. Она напоминала мне колючий куст в теле человека. – Да, Пруди права. Привлекать Морганов слишком рискованно. Только Мерлины. – Учись скорее! Трудись прилежно! – прокричала тётя Пруди. Но не ради экзаменов. Я тяжело вздохнула, смиряясь с тем, что мои планы по повторению пройденного учебного материала улетели в тартарары: – Мне всё равно кажется, что я не подхожу… – Подходишь ты или нет – ты единственная, кто у нас есть. Считай себя избранной, выдвинутой, назначенной – думай что хочешь. Ты Мерлин, и пришло время действовать. Мы столько ждали, когда ты займёшь место Темми! – объявила тётя Конни. Когда я родилась, она потребовала, чтобы меня назвали в честь умершей-и-исчезнувшей Темперанс, но в кои-то веки моя мама категорически воспротивилась. Тогда тётя Конни принялась настаивать на «Клеменси»6 и до сих пор не теряла надежды, что это имя закрепится. Но мама остановилась на «Клементине», чтобы, по её словам, не нагружать меня историей ковена. Но «Клемми» звучит достаточно похоже на «Темми», чтобы это сошло за компромисс. – Я не какая-то замена Темми, – пробормотала я, пока мой мозг с трудом выстраивал конечную картину из тех кусочков информации, которую наговорили тёти. Всю мою жизнь они с мамой искали способ обрести постоянную магию, чтобы творить её все двенадцать месяцев в году. Они хотели, чтобы мы перестали быть только октябрьскими ведьмами. Ваша посылка возвращена в почтовое отделение после неудачной попытки вручения. Приносим свои извинения за доставленные неудобства. Глава 3 – А теперь, – сказала тётя Конни, – ты должна выслушать меня очень внимательно, маленькая колдунья. Это твой первый год с магией, и естественно, что ты понятия не имеешь, что делать. – Вот спасибо. – Ты не можешь… – Ни в коем случае! – подчеркнула тётя Пруди. – Ты не можешь практиковать магию сама по себе вне звезды. «Ну здорово», – подумала я. Это было то же самое, что получить подарок и услышать, что его нельзя открывать. – Мы не хотим ограничивать твою свободу, – добавила мама. – Но так нужно, чтобы тебя обезопасить.