Я рассмеялся. — Волнорез? — Ты не боишься волн, ты идёшь им навстречу. — Скорее лежу, или ползу, когда силы есть. — Не важно, — помотала она головой. — А за тобой спокойно. — Что-то твои метафоры не вяжутся с реальностью, — отмахнулся я и переключился на деловой лад: — Ты видела как Тёмный вошёл? По лицу вижу, что не видела. Камеры смотрела? Дай угадаю — испорчены. — Нет, на них просто ничего нет. — Ещё интересней, — задумался я. — Значит он просто появился. — Куда мы идём? — На лавочку, нужно переговорить. Мы в одной лодке, результат нужен сегодня. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — Конечно. Она смутилась. — Что, неприятно почувствовать себя мной? Она смутилась сильнее, отвела взгляд. — Да не парься. Давай проблему решать. Тёмный телепортировался, остановил время и выкинул меня из здания, после чего... Как бы тебе сказать. Я не дрался, меня не полосовали мечом. — Это состояние шока, Шон. Подмена тяжёлых воспоминаний на более... — Ещё более тяжёлые? — перебил её я. — Проиграть в бою менее позорно, чем когда тебя как котёнка вышвыривают из здания, говоря, что я каким-то образом могу спасти своего друга, — я стиснул зубы. С Майклсоном мы и побухать успели, и поработать. — Странно что я вообще жив. Кто этот Тёмный такой? — Это эксперимент, робот, — отозвалась Четвёртая. — Там нет ничего живого, всё заменено на протезы. Но про порталы никто ничего не говорил, таких технологий нет. Как и остановка времени. Ты уверен, что это не синаптические ускорители твои сработали? Я лишь поднял бровь. — Молчу, — смутилась Четвёртая. — Конечно ты уверен. Но твои слова звучат... — Безумно, я знаю. А ещё... — я хотел уже было рассказать про сон, но передумал. — А ещё он говорил что-то про веру и силу, что-то очень эзотерическое. А ещё про то, что я виделся с «ней». С кем? С Ирви? Тёмный был в моём сне? Ну ладно, побывать в чужом сне не большая проблема с современными технологиями, но при чём здесь это? Ирви, у неё время течёт иначе, наверное уже неделю меня ждёт. Так, стоп, она всего лишь мой сон! Подождёт. Но на душе было неспокойно и гадко. — У него нет голосового модуля. Не должно быть, — нахмурилась Четвёртая. — Так и что мы будем говорить? — Увидишь. Мы шли по коридору, оказавшись почти у двери. Стоило мне коснуться ручки двери, как меня словно обожгло — я увидел глаз с алыми капиллярами на роговице. Помотал головой, открыл дверь. За дверью спиной в открытом окне стояла Лидия. Я её ни с кем не спутаю. И она шагнула вперёд со сто восемьдесят первого этажа. Стоящий у стола узкоглазый Самото Ашура посмотрел на меня, после туда, куда я смотрел и ничего не увидел. Я ещё раз помотал головой. Кабинет главы одной из трёх крупнейших мегакорпораций был уставлен всяческой мебелью: ковры, резные столики, стеллажи с бумажными книгами, какие-то совершенно старинные вещи. Никакого стеклопакета, никаких голограмм, никакой аппаратуры. Он предложил нам присесть за резной деревянный столик в кресла с вельветовой обшивкой. — Чем могу быть любезен, уважаемые Миротворцы? Голос, этот голос я слышал, когда встретился с Тёмным и почти проиграл ему тогда, во время кражи данных. Сам Самото Ашура был невысок, абсолютно лыс, с узкими раскосыми глазами. Сейчас он был в чём-то, напоминающем халат, обвязанный поясом с изображением глаза с алыми прожилками в шестигранниках. — Я уверен, — стал медленно и вдумчиво говорить я, подбирая слова, — что Самото-сан осведомлён о том, что я не Миротворец. Более того, не вижу большого смысла даже представляться. — И всё же мне интересно, о чём будет эта беседа. — О том, что я совсем жиром заплыл, Самото-сан, — улыбнулся я. Четвёртая на меня посмотрела странно, но Самото лишь слегка приподнял бровь. — Ожидаемо, но неожиданно. Для наследника Йомсбура Ваш ум работает на достойном уровне. — К чему тогда эти танцы, Самото-сан? Вначале помочь выкрасть данные, затем саботировать операцию, затем пустить по ложному следу Миротворцев, и наконец помешать Миротворцам вновь? Может просто выложим весь расклад начистоту и все останутся довольны, хоть и ничего не поменяется? — О каком раскладе идёт речь, господин Шон. Вы придумали себе интересную историю, сами в неё поверили и исходите из ложных предпосылок. У меня украли данные — это факт. Не те, которые я бы ожидал — тоже факт. Дальнейшее история умалчивает. — Кроме ещё одного: Вы лично помогли их выкрасть — это тоже определённо и точно факт. — Я не помогал выкрасть данные, просто возвращал старый долг господину Альфри. Да и что эти данные вообще значат? Мы кружим этот танец уже пятьдесят лет. Я не мешаю вам лезть в наши дела, вы не мешаете мне лезть в ваши — всем хорошо, всё развивается, все конфликтуют и конкурируют — идеальная благодатная среда. А господину Альфри было бы крайне неприятно осознавать, что его сын по глупости упал в архив. Верно ведь? — И просто были в нужном месте в нужное время? Он развёл руками. Сама невинность. Всё у него так хорошо упирается в личные мотивы, что не подкопаешься. От Самото веяло так же, как от моего отца — холодной и расчётливой властью. Он мог сказать всё, что угодно, если ему это было выгодно. Пресони его Четвёртая, которая сейчас сидела чуть ли не с открытым ртом, и Самото ответил бы просто «нет» и его слово было бы против видеозаписей нашей оперативной группы. Иронично, но его слово оказалось бы весомей. Я настроил динамик, но звук не воспроизводил. — Итак, что мы имеем? — сделал я вид, что резюмирую. — Пропали данные катастрофической важности. Не подскажите, кстати, что там? — Без понятия. Я даже напрямую не участвую в инциденте, это вам к моему отделу безопасности. — Утекли. Возможно, были сняты копии. — Вряд ли, — скривился Самото. — О том, что данные важны, знаете только Вы да Миротворцы, ну и мы, соответственно. Но Вы продолжайте, занятно послушать Ваши доводы. — Данные критические, но Вы жертвуете репутацией и обращаетесь к Миротворцам. Так ведь? Да, вижу, что так. В обход отдела безопасности, который на самом деле вряд ли работает над пропажей. Почему? — Ну и почему же? — Потому что у вас завелась крыса из Викторианцев. И я знаю кто это, могу предоставить доказательства, информацию. К делу, это, правда, не относится, но у меня есть обязательства, однако ресурсов недостаёт. Мне необходимо будет, чтобы вы оказали мне услугу, но не сейчас, а потом, соизмеримую с полученной информацией. Равноценный обмен. — На кота в мешке, — заметил Самото. — Впрочем, мне никто не запрещает пост фактум отказаться. — А как же честь и гордость, Самото-сан? Мы с Вами знаем, что репутация намного дороже любых издержек, будь то деньги или человеческие жизни. — Альфри тебя хорошо готовит. По рукам. Я воспроизвёл аудиодорожку. Из небольшой колонки рядом с моим ухом раздался голос Тёмного, говорящий о данных. — Это Тёмный. Что с ним делать, решайте сами, однако я уверен, что данных у него нет — слишком уж это рисковое дело держать их при себе. И пока мне необходимо от Вас запросить кое-какие сведения на правах участника расследования. В общем это даже не я прошу. Четвёртая? Девушка дёрнулась, вытянулась по струнке. — Отдел Миротворцев требует предоставления всей телеметрии объекта под кодовым названием «тёмный». Спутниковое наблюдение, перемещения, мониторинг внутренних систем, состояние памяти и последние команды за последний год. — Только вот «тёмный» — не робот, — пожал плечами Самото Ашура, — потому некоторую информацию мы вам не предоставим. Ждите, наш инженер с вами свяжется. Это всё? — Я не вижу удивления на лице, — заметил я. — Могу изобразить, мне не сложно, — улыбнулся Самото. — Спасибо за предоставленную информацию, она действительно ценна. — Тупик? — уставилась на меня Четвёртая. — Ну, не совсем. У нас же будет телеметрия. — До вечера точно не успеем, — нахмурилась она. — Пойдём теперь поедим. — Нет, поехали сразу ко мне. Ты мне должна, — напомнил я. — А потом я сяду писать отчёты, будь они трижды неладны. А ты всё равно за мной следишь, можешь не прятаться и делать это с комфортом, например, сидя на кухне. Она косо на меня посмотрела, но ничего не сказала.