— Так что за сюрприз? — Хочу представить тебе Азэми Абэ. На ближайшие полтора месяца она будет присматривать за твоим распорядком дня, давать советы по любым корпоративным заморочкам и разгонит табун спятивших нимфеток, кто пытается подарить тебе чемодан ношенного кружевного белья. Что, еще не дарят? Странно. Разглядывая девушку, Горо Кудо попытался пригладить гордо торчащий хохол и задумчиво произнес: — Красивая. И где ты только их находишь. — Выбираю среди твоих поклонниц. У меня таких нет… И еще, брат. — Да? — Вообще-то ты стоишь здесь, как на подиуме, в трусах и майке. Наверное, душ поможет тебе вернуться в более-менее вменяемое состояние. * * * В Лафорет Харадзюку подъехали за пятнадцать минут до назначенного срока. Я полюбовался собственной рожей, которая на постере до сих пор болтается, хмыкнул: — Странно. Мне казалось — должно уже было примелькаться. — Там на первом этаже поставили два стеклянных куба для голосования: «оставить или снять», господин. Можете посмотреть на результат, — тут же сообщила все знающий секретарь. — Диллема. Если я суну бумажку в тот, где «убрать», как народ это оценит? — Боюсь, обидятся. Постер Азэми Абэ заметила, с оригиналом сравнила, но промолчала. Зато я смог оценить кубики стеклянные и наполнение. В «казнить» валялось от силы двадцать бумажек, сиротливо болтаясь на самом дне. А в «пусть висит и мучается» — кубик был забит до половины. Дикие люди. И охота им на пижона с катаной любоваться. На входе в магазин встречала хозяйка, Рей Кавакубо. За спиной через секунду материализовались помощница Хиро Симидзу и фотограф. Парня я вспомнил — он раньше был на вторых ролях. Видимо, смог максимально полно и быстро реализовать все хотелки хозяйки без препирательств, вот она его и повысила. Главное — со мной он не собачился, в отличие от бывшего повелителя объективов. Тому мне иногда хотелось в репу засадить от избытка чувств. Я познакомил прибывших, затем пристроился рядом с подругой и передал бразды правления более ответственным людям. Привез? Да. Вот. Дальше уже сами. Единственное, успел шепнуть фотографу: — Любые фото Абэ-сан вместе с Кудо-сан — мне на флэшку. Ни в какие каталоги включать нельзя. Посмотрев, как набежавшие продавцы и разнокалиберные стилисты уволокли остальных внутрь магазина, Хиро Симидзу спросила: — Вроде две девушки-модели обещал. И обе уже здесь. — Это — акула корпоративного управления. Она в зародыше уничтожает любые души прекрасные порывы и все переводит в дебит-кредит… Эта дама — сопровождает Кудо-сан в туре и следит за порядком. В том числе в финансовой сфере. — Красивая сопровождающая. — Что поделаешь, музыкальный бизнес накладывает ограничения. Гламур, понты, выпивка и толпы безмозглых персонажей, сосущие чужие деньги. Все, как обычно… Кстати, не хочешь завтра сходить в театр? Дают новую пьесу — переработка кабуки с новыми элементами. Так и куклы, и балет, и еще что-то непонятное. — Где показывают? — В Новом Национальном театре Токио. Начало в восемь. Сокращенная версия, двухчасовая. — А оригинал? — Вроде пять. Но я бы на такое мучение и приглашать не стал. Хихикая, добираемся до угла, где уже все залито светом софитов. Сбоку вереница вешалок с приготовленными костюмами. Две кинозвездочки из моего фильма щеголяют в нарядах «а-ля японские гангстеры из Чикаго». Должно выглядеть шокирующе для местной публики. Это школьницам прощают любые косплеи. А появись молодая женщина в столь фривольном виде на улице — соберется куча старперов и будет неодобрительно бухтеть. Но вряд ли каталог пойдет на местный рынок. А для западников такие нуар-закидоны — удар прямо в сердце. И затем по кошельку, когда «итого» мелким шрифтом внизу. Я успеваю оценить деловую суету, выхватываю с ближайшего столика бутылку минералки, сгребаю один из раскладных стульев и сажусь подальше. Моя задача — изображать немой укор и молчаливым присутствием подгонять текущий процесс. Потому что я в самом деле хочу к десяти вечера закончить. А то дай волю творческим людям, они до утра будут ракурсы перебирать. Только-только с комфортом устроился, подошла дизайнер. Отсалютовав бокалом с соком, Рей Кавакубо произнесла: — А твой друг старше, чем я думала. — Это он просто не выспался. Тащить на себе тур по Ниппон — не так-то легко. — Вот именно. Взгляд у него уставшего человека. Обычно ко мне приходят такие же люди, кого жена выдернула после совещания директоров. Очень похоже. — Ему еще полтора месяца продержаться, потом я заставлю неделю отмокать в онсэн: горячая минеральная вода, гейши и массаж с утра до вечера… Кстати, хочу спросить, Кавакубо-сан. А почему вы мое фото с фасада не хотите снимать? Времени уже много прошло, как эпатировали публику. — Потому что у меня лежат листочки для опроса и треть новых клиентов ставит галочку, что зашли ко мне после того, как полюбовались изображением популярного молодого человека с катаной в руках. — Где я и где популярность? — А еще ко мне подходили пара знакомых и спрашивали, на каких вечеринках тебя можно познакомить с дочерьми… Как ты говоришь? Токио — одна большая деревня? — Именно так. На одном краю чихнешь, на другом тут же обсуждают, чем ты занят. В Ниппон с этим забавно. Никто не скажет в ответ «будь здоров». Наоборот — постараются у друзей узнать, не подцепил ли ты какую-нибудь заразу. Заодно перемоют кости, вспомнят все, что накопилось за эти годы и переключатся на других людей. Но мне только знакомств еще не хватает с «лучшими представителями богемы». Скорее всего — там паучатник, как и в любой гламурной сфере. — Вы подругам можете передать, что им придется занять очередь за другими мамами и папами. Не только у них дочери на выданье. — И за кем занимать? — Дайте вспомнить… Значит: Тайра, Минамото, Фудзивара и Абэ. Это из тех, кто уже какие-то планы строит. Может, еще найдутся, но я пока пытаюсь между чужими интересами проскальзывать. Кивнув, женщина ушла обратно — руководить процессом. Я же только через пять минут сообразил, что она все приняла за чистую монету. Хотя — может и просто списала на подростковую наглость и бахвальство. Чтобы какому-то пацану уделяли внимание старейшие и главнейшие кланы Ниппон? Расскажите еще раз, я посмеюсь над этим анекдотом. Поэтому я допил минералку и задремал. Не только у друга был тяжелый день. Надо урвать часик-другой, пока есть возможность. * * * Закончили в пять минут одиннадцатого. Горо Кудо отщелкали в костюме-тройке, двойке и прочих разных стильных вариантах под крутого мужика и дэнди. Две кино-модели прекрасно оттеняли его легкую флегму и печаль грусти на лице. Под конец три снимка сделали с новой подругой. Ничего эпатажного — исключительно постановочные варианты «мужчина и женщина в дорогих декорациях». Фотограф сразу мне фотки отдал с зеркалки вместе с карточкой, во избежание. Теперь я это передам компьютерщикам, они растиражируют по разным болтушкам с пометками «эксклюзив». Вой поднимется среди малолеток до небес, но я готов поспорить — там просто некому конкуренцию составить. Азэми Абэ выглядит круто. Когда прощались, меня еще раз перехватила хозяйка магазина. — Исии-сан, а правда, что вы собрались на представление завтра? — Жду, что ответит на мое предложение самая красивая и обаятельная девушка Токио. Симидзу-сан, вы не против? — Я буду вам благодарна, Исии-сан, если вы разрешите мне сопровождать вас завтра в театр. Это вам не распущенная Европа. На людях японцы даже личные вопросы обсуждают, будто этикета обжевались и фразу построить по-другому не могут в принципе. Но Рей Кавакубо не зря столько времени по заграницам болталась, она моментально разрушает торжественность момента: — Подожди. Хочешь сказать, у тебя еще нет билетов? Исии-сан, это же премьера! Я почему заинтересовалась — все билеты распроданы еще два месяца назад! — Да?.. Хотите сказать, три места не найти?.. Мне казалось, что это не проблема из разряда нерешаемых. Уперев руки в бока, дизайнер смотрит на меня с подозрением, после чего заявляет: — Знаешь, у меня лучшая подруга через мужа и кучу знакомых добыла единственный билет на галерку… Я — несмотря на все связи, так и не смогла. Если ты завтра меня с помощницей сможешь сводить на премьеру… — Тогда Горо Кудо костюмы с фотосессии — бесплатно. — Да иди ты с костюмами!.. Кстати, ему они и так достались в подарок. Потому что он согласился на минимальный процент с будущих продаж новинок из каталога… — Тогда — вы будете дизайнером сценических костюмов для «Бэби-Кавай» в международном турне. Обхватив ладонями лицо, собеседница чуть не зарыдала. Правда, я присмотрелся и понял — не плачет, а истерически смеется. И что я такого сказал? К счастью, моя подруга объяснила, где опять прокололся: — Исии-сан, эта группа сейчас одна из самых популярных в Ниппон. Если они поедут с концертами по другим странам, к вам выстроится очередь желающих официально создать новые костюмы для шоу. Это — огромная удача и дополнительная популярность брэнда. — Да? Ну, не знаю. Тогда давайте так — вы обе соглашаетесь провести выходные в онсэне вместе со мной. Мне вроде как с гейшами уже не по статусу отжигать. А внимания красивых и умных женщин хочется. Согласны? Теперь Рей Кавакубо хохотала в голос: — Я? С тобой? В онсэне⁈ Чтобы весь Токио обсуждал молодого любовника для спятившей на старости лет дуры?.. Исии-сан, это бесподобно!.. Дай мне дыхание перевести… Значит — сначала в театр, а потом в бассейн. Вместе… Боюсь, Симидзу-сан станет меня ревновать. — Во-первых, я не дам повода, — состроил оскорбленную рожу. — Во-вторых, я постараюсь выбрать место, где не будет журналистов и дураков-папарацци. Поэтому вряд ли кто станет болтать.