И они бросились разыскивать проход внутрь шахты, чтобы добраться до погребенных заживо. Поиски увенчались только относительным успехом: Сэнди Гуку удалось разыскать продолжение той галереи, в которой находились беглецы, но, к несчастью, взрыв гризу завалил часть галереи, и теперь между беглецами и пришедшими на выручку людьми находился толстый слой, состоявший из огромных глыб каменного угля. – Мистер Тернер! Где вы? Отзовитесь! – кричал Сэнди Гук. К общему удивлению, Бэд Тернер отозвался проклятиями по адресу Сэнди Гука. – Презренный бандит! – кричал он полным бешенства голосом. – Ты пришел сюда полюбоваться делом твоих рук, насладиться нашими мучениями? Я отдал бы полжизни, чтобы только расплатиться с тобою! – Успокойтесь, мистер Тернер! – Чудовище! Предатель! Проклятие тебе и всем тебе подобным! – Да успокойтесь же, Тернер! Клянусь, я желаю вам добра! – Оно и видно! Лучше пожелай нам зла, только сам провались в преисподнюю! – Послушайте, наконец! Будьте разумным человеком. Я пришел выручить вас. – Сначала сам похоронил нас в одной могиле с индейцами, а теперь еще издеваешься? Бандит! Разбойник! – Да будет вам, Тернер! Не будьте ослом! Клянусь, вам чем хотите, что я хочу вас выручить. – Не верю тебе, змея! – Тогда поверьте хоть постороннему. Со мною сержант Вилль из отряда генерала Честера. Глубокое молчание воцарилось в недрах шахты. Потом глухо донесся голос Бэда Тернера: – Пусть говорит. Сержант Вилль, которого лично знал шериф Гольд-Сити, в свою очередь принялся перекликаться с заключенными, и ему, наконец, удалось убедить несчастливцев, что товарищи пришли к ним на помощь и что привел их именно Сэнди Гук. – И все-таки не поверю, покуда не увижу света Божьего! – отозвался Бэд Тернер нерешительным голосом. – За этим дело не станет, – засмеялся Сэнди Гук. На самом же деле освободить заживо погребенных было не так легко. Помимо того, что они находились за настоящим бруствером из огромных глыб каменного угля, загромоздивших галерею, взрыв гризу привел всю шахту в такое состояние, что можно было ежеминутно ожидать новых и новых обвалов. Сама галерея оказалась настолько узкой, что проникнуть к барьеру и работать на разборке глыб угля мог только один человек, и этот человек должен был опасаться сделать хотя бы одно неосторожное движение, потому что он мог оказаться, в свою очередь, заваленным глыбами камней. Даже смелые ковбои в смущении остановились, когда выяснилось, что надо делать. Но, неожиданно для всех, Сэнди Гук воскликнул: – Да кто вас просит браться за это? Я никому не уступлю этой чести! Вот разве меня пришибет каким-нибудь камнем, ну тогда беритесь вы. С этими словами он схватился за глыбы каменного угля и с поразительной быстротой начал прокладывать путь к заживо погребенным. Те, в свою очередь, без устали работали, разбирая отделявшую их от мира стену, соперничая в усердии, хотя силы их были надломлены всем пережитым раньше, и они, по собственному признанию Бэда Тернера, чувствовали, как голод терзает их внутренности. Глядя, как неутомимо и вместе с тем осторожно работает Сэнди Гук, видя, какие огромные глыбы каменного угля ворочает он своими мускулистыми руками, работая с какой-то яростью, словно в экстазе, волонтеры переглядывались изумленно, а сержант Вилль почесывал затылок и бормотал: – Это не человек, а настоящий дьявол! Вот силища-то какая! Экие руки! А мускулы-то, мускулы какие! Не хотел бы я попасть к нему в лапы, хотя и меня самого Бог силою не обидел, кажется. Поневоле с такими руками бандитом сделаешься, когда можешь человека, словно цыпленка, пальцами задавить. Оригинальные рассуждения сержанта были прерваны криком Бэда Тернера: – Свет! Слава богу, мы спасены! В самом деле, Сэнди Гуку, работавшему без устали, не думая о той опасности, которой он подвергает свою жизнь, удалось своротить в сторону несколько глыб каменного угля, и слабый луч света проник, наконец, в глубь шахты. Но прошло немало еще времени, покуда проход был расчищен настолько, что, протянув руку, Сэнди Гук коснулся руки Бэда Тернера. А потом опять потребовалось еще больше времени для того, чтобы пленники могли с величайшим трудом пробраться наружу по извилистому и узкому выходу. Но вот Сэнди Гук, шатаясь, словно пьяный, с помутившимся взором отошел, правильнее сказать, отполз в сторону и в изнеможении лег на пол галереи. В то же мгновение сквозь пробитое в баррикаде отверстие проскользнула какая-то тень. Десятки рук протянулись пришельцу навстречу. Десятки голосов приветствовали его появление. – Гип-гип! Ура! Бэд Тернер! Шериф из Гольд-Сити! Да, это был он, но в каком виде! Родная мать едва ли узнала бы его. Одежда за время подземного странствования превратилась в лохмотья. Лицо и все тело словно пропитались угольной пылью, смешавшейся с сочившейся из ран и ожогов сукровицей. Но он был жив, и живы были его верные спутники. И они находились среди пришедших им на помощь братьев… Оглядевшись, шериф из Гольд-Сити заметил державшегося в стороне экс-бандита. Твердыми шагами Бэд Тернер направился к Сэнди Гуку и протянул ему руку со словами: – Простите меня, мистер Сэнди! Я был слишком взволнован и не сознавал, что говорю. – Не стоит говорить об этом! – улыбнулся Сэнди Гук. – Я не маленький и хорошо помню пословицу: не всякое лыко в строку. – Вы не хотите пожать мне руку, Сэнди? – О господи! Я считаю, что недостоин вашего рукопожатия, шериф. Вы же знаете, кто я? – Да, знаю! Я знаю, что вы рисковали собственной шкурой для нашего спасения. При таких условиях не очень многие честные люди нашли бы в себе достаточно мужества, а вы это сделали. Вот вам моя рука, и я протягиваю вам ее от всей души как лучшему парню в мире. – А я от всей души принимаю эту руку! – ответил взволнованным голосом экс-бандит. – Если вы, Сэнди Гук, – продолжал серьезно Бэд Тернер, – найдете, что вам пора угомониться, прекратить глупости и сделаться мирным гражданином, вы будете знать, к кому обратиться, чтобы уладить ваши дела. На Диком Западе кое-что значит Бэд Тернер. И если только я буду жив, то я обещаю вам в присутствии этих свидетелей, что в обществе честных людей всегда найдется местечко и для вас как для моего спасителя и друга! – Спасибо от всей души, шериф! – отозвался глубоко прочувствованным голосом Сэнди Гук. – Я и сам так думаю, что я наглупил достаточно и что мне пора опомниться. Да все не было удобного случая. Знаете сами: раскачаешься, а остановиться трудно. Так тебя и тянет выкидывать новые и новые фокусы. Но теперь мне и самому все это надоело. Вы мне протянули руку. Я считаю это за великую честь, и вот вам моя рука, Тернер: моя жизнь переломилась, я начинаю жить заново, вы же мне помогите в этом. Первые шаги сделаны, но это только начало. Неожиданно для всех представитель закона и власти, знаменитый истребитель бандитов Бэд Тернер и не менее знаменитый бандит Дикого Запада Сэнди Гук обнялись, словно родные братья, встретившиеся после долгой разлуки. Рядом стояли с суровыми, взволнованными лицами измученные долгим пребыванием в подземной могиле Джон, индейский агент, и трапперы Гарри и Джордж. Казалось, они не верили своим глазам, что им удалось из недр земли выбраться на ее поверхность, спастись из ужасной могилы, в которой их погребла беспощадная и мстительная Миннегага. Глава VIII В горах Если бы кто-либо десять минут спустя после описанной сцены освобождения заживо похороненных взглянул на деревянные строения покинутой копи, он увидел бы, с какой жадностью спасенные пожирают немудреные съестные припасы, предложенные им спасителями, расположившись для завтрака у самого выхода из шахты, на маленькой полянке, покрытой свежей и сочной зеленью, среди брошенных вагонеток, подъемных кранов и куч угля. Джон, Тернер, Гарри и Джордж, чувствовавшие себя на верху блаженства, сидели в центре, а вокруг них расположились пятнадцать человек из отряда сержанта Вилля. Остальные были оставлены сержантом внизу, у той пещеры, куда Миннегага бросила пленников. За ними был послан гонец, а в ожидании их прихода между волонтерами и спасенными шла оживленная беседа. – Триста тысяч чертей! – воскликнул Tepнep. – Кто бы подумал, что мы вместо кусков каменного угля или, в лучшем случае, кожи собственных сапог будем еще насыщаться техасской колбасой и галетами? – Я сам своим глазам не верю, – отозвался Джон. – Вот все поглядываю на солнце, все думаю, не обманывают ли меня мои глаза…. – А кому мы обязаны этим, Джон! Человеку, которого мы еще вчера считали форменным негодяем. Вы не обижайтесь, Сэнди Гук. Сами знаете, что иначе относиться к вам мы не могли. – О господи боже мой! – ответил, улыбаясь, Сэнди Гук. – Я отлично понимаю и ничуть не обижаюсь. Не думайте, что я так глуп. Я отлично сознаю, что мне много еще придется поработать, если я захочу добиться от людей уважения. – Нет, Сэнди Гук! Вы не совсем правы. Стоит вам только серьезно порвать с прошлым, а там все пойдет как по маслу. Не многие на вашем месте поступили бы так, как это сделали вы. Другие попросту предоставили бы нам погибать в этой проклятой дыре, куда нас загнала Миннегага, чтоб ей пусто было. – Кстати, – вмешался Джон, – скажите нам, Сэнди, куда девалась Миннегага? – Думаю, – отозвался экс-бандит, – что Миннегага уже присоединилась к отряду Сидящего Быка на высотах Ларами. А на что вам? – Так! Я дал себе клятву не покидать прерии раньше, чем не добуду скальпа этой змеи. Я уже снял скальп с ее матери, теперь очередь за дочкой. – Хотите увидеть ее? – улыбнулся Сэнди Гук. – За этим дело не станет. Если только пожелаете, я предоставлю вам это удовольствие… Я отправляюсь по маленькому делу в лагерь сиу. Знаете, для меня речь идет об амнистии, о праве возвратиться на родину, если только мне удастся выполнить поручение генерала Честера. – Убить Сидящего Быка? – Нет, освободить одного пленника. Вероятно, вы его знаете. Это некий поручик Джордж Деванделль. Сэнди Гук еще не успел докончить своих слов, как Джон уже вскочил на ноги, трясясь всем телом. – Джордж Деванделль? Сын моего старого командира? Неужели таки верно, что он в плену? – Вернее верного! Сам генерал Честер убежден в этом! – ответил экс-бандит. – Что вы, с луны свалились, что ли, Джон? – вмешался в разговор сержант Вилль. – Все знают, что Джордж Деванделль пропал без вести пятнадцать дней тому назад, и разведчики сообщили, что он в плену у Сидящего Быка. Взволнованный индейский агент ходил взад и вперед, сжимая руки в кулаки. Он бормотал бессвязные слова: – Джордж, тот самый Джордж, которого я когда-то вырвал из рук краснокожих. Сын моего старого командира… О несчастный! Подумать только, что он попал в руки Миннегаги. Ее мать была идеалом доброты по сравнению с нею. Что делать, что делать? Миннегага оскальпирует его… – Не торопитесь так, Джон! – сказал серьезно Сэнди Гук. – Во-первых, очень может быть, что Миннегага задержится в пути и мне удастся попасть к Сидящему Быку раньше, чем ей. Во-вторых, сам этот вождь индейцев отнюдь не такой человек, чтобы легко расстаться со своей добычей. Ведь и то еще взять: известно ли индейцам имя Джорджа Деванделля? – Это ничего не значит: если только Миннегага увидит Джорджа Деванделля, она узнает его. – Не спорю, Джон! Но Сидящий Бык едва ли согласится пожертвовать пленником в угоду этой ядовитой змее в образе красивой женщины. – Стойте, Сэнди Гук! Вы, кажется, сказали, что вы обязались перед генералом Честером попытаться вырвать Джорджа Деванделля из рук краснокожих? – Это условие для получения мною амнистии. – Погодите! Джордж, Гарри, помните ли вы, как мы уже один раз спасли Джорджа и его сестру? Боялись ли мы тогда смерти? Неужели же теперь мы струсим и предоставим Сэнди Гуку справляться с этим трудным делом в одиночку?