Если бы кто-нибудь спустя десять минут после описанной нами сцены заглянул во двор покинутой шахты, он увидел бы, с какой жадностью спасенные уничтожают немудреные съестные припасы. Они расположились для завтрака на маленькой полянке, покрытой свежей и сочной зеленью, среди брошенных вагонеток, подъемных кранов и куч угля. Джон, Тернер, Гарри и Джордж, чувствовавшие себя наверху блаженства, сидели в центре, а вокруг них расположились пятнадцать человек из отряда сержанта Билли. Другие солдаты были оставлены сержантом внизу, у той самой пещеры, куда Миннегага бросила пленников. За ними был послан гонец, а в ожидании их прихода между волонтерами и спасенными шла оживленная беседа. — Триста тысяч чертей! — воскликнул Тернер. — Кто бы подумал, что мы вместо кусков угля или в лучшем случае кожи собственных сапог будем еще объедаться техасской колбасой и галетами? — Я сам своим глазам не верю, — отозвался Джон. — Вот все поглядываю на солнце, все думаю, не обманывают ли меня мои глаза… — А кому мы обязаны этим, Джон? Человеку, которого мы еще вчера считали форменным негодяем. Вы не обижайтесь, Сэнди Гук. Сами знаете, что иначе относиться к вам мы не могли. — О Господи Боже мой! — ответил, улыбаясь, Сэнди Гук. — Я отлично понимаю и ничуть не обижаюсь. Не думайте, что я так глуп. Я отлично сознаю, что мне много еще придется потрудиться, если я захочу добиться уважения от людей. — Нет, Сэнди Гук! Вы не совсем правы. Вам стоит только навсегда порвать с прошлым, а там все пойдет как по маслу. Не многие на вашем месте поступили бы так, как вы. Другие попросту предоставили бы нам погибнуть в этой проклятой дыре, куда нас загнала Миннегага, чтоб ей пусто было! — Кстати, — вмешался Джон, — скажите нам, Сэнди, куда девалась Миннегага? — Думаю, — отозвался экс-бандит, — что Миннегага уже присоединилась к отряду Сидящего Быка на высотах Ларами. А на что вам? — Так! Я дал себе клятву не покидать прерии, раньше чем не добуду скальпа этой змеи. Я уже снял скальп с ее матери — теперь очередь за дочкой. — Хотите увидеть ее? — улыбнулся Сэнди Гук. — За этим дело не станет. Если только пожелаете, я предоставлю вам эту возможность… Я отправляюсь по пустяковому делу в лагерь сиу. Знаете, для меня речь идет об амнистии, о праве возвратиться на родину, если только мне удастся выполнить поручение генерала Честера. — Убить Сидящего Быка? — Нет, освободить одного пленника. Вероятно, вы его знаете. Это некий поручик Джордж Деванделль. Сэнди Гук еще не успел договорить, как Джон уже вскочил на ноги. — Джордж Деванделль? Сын моего старого командира? Неужели верно, что он в плену? — Вернее верного! Сам генерал Честер убежден в этом! — ответил экс-бандит. — Вы что, с луны свалились что ли, Джон? — вмешался в разговор сержант Билл. — Все знают, что Джордж Деван делль пропал без вести пятнадцать дней тому назад, и разведчики сообщили, что он в плену у Сидящего Быка. Взволнованный индейский агент ходил взад и вперед, сжимая кулаки. Он бессвязно твердил: — Джордж, тот самый Джордж, которого я когда-то вырвал из рук краснокожих. Сын моего старого командира… О несчастный! Подумать только, что он попал в руки Минне-гаги! Ее мать была идеалом доброты по сравнению с ней. Что делать, что делать? Миннегага оскальпирует его… — Не торопитесь так, Джон! — сказал серьезно Сэнди Гук. — Во-первых, очень может быть, что Миннегага задержится в пути и мне удастся попасть к Сидящему Быку раньше, чем ей. Во-вторых, сам вождь индейцев отнюдь не такой человек, чтобы легко расстаться со своей добычей. Да известно ли индейцам имя Джорджа Деванделля? — Если только Миннегага увидит Джорджа Деванделля, она узнает его. — Не спорю, Джон! Но Сидящий Бык едва ли согласится пожертвовать пленником в угоду этой ядовитой змее в образе красивой женщины. — Стойте, Сэнди Гук! Вы, кажется, сказали, что вы обязались перед генералом Честером попытаться вырвать Джорджа Деванделля из рук краснокожих? — Это условие получения мной амнистии. — Погодите! Джордж, Гарри, помните ли вы, как мы уже один раз спасли Джорджа и его сестру? Боялись ли мы тогда смерти? Неужели же теперь струсим и предоставим Сэнди Гуку делать это трудное дело в одиночку? Джордж и Гарри переглянулись, потом Гарри произнес решительным тоном: — Пока я могу держать в руках карабин, я всюду пойду за тобой, Джон, хотя бы к черту в пасть. — И я не отстану! — отозвался Джордж. — А про меня не забыли? — вмешался Бэд Тернер. — Нечего сказать, хорошо вы цените своих друзей! — Неужели вы пойдете вместе с нами, мистер Тернер! — воскликнул обрадованный Джон. — Само собой разумеется! За кого же вы меня принимаете? Надеюсь, мой карабин может пригодиться в крутую минуту. — Ого! Еще и как может пригодиться ваш карабин! — отозвался Сэнди Гук. — Если вы только согласны завербоваться к нам, шериф, добро пожаловать! Этот разговор был прерван громким ржанием встревоженных лошадей — животные почуяли приближение всадников. Это был остаток отряда сержанта, прибывший от Пещеры Мертвецов. Увидев своих солдат, сержант приподнялся со словами: — Вот и мои ребята! Ну, джентльмены, моя миссия теперь закончена! Пусть первый попавшийся осел лягает меня в затылок, если я не нахожусь в затруднительном положении… — Вы думаете, сержант, что ваш четвероногий приятель таким образом научит вас, как выйти из затруднения? — засмеялся Бэд Тернер. — Не шутите, джентльмены! — ворчливо ответил сержант. — Дело серьезное. Вот я говорю положа руку на сердце: с дорогой душой примкнул бы я к вам, чтобы отправиться выручать поручика Деванделля. Но, вы сами знаете, солдат не может распоряжаться собой. Освободить мистера Тернера — вот это было моей задачей. Теперь я должен возвратиться к генералу. Надеюсь, что мы скоро с вами увидимся снова. Пока же вот еще что: генерал сказал, что я должен оказать вам всяческое содействие. Чем я теперь могу помочь вам? — Нам понадобятся четыре хорошие лошади, четыре карабина, столько же револьверов и боевые припасы к ним. Можете ли вы дать нам все это? — ответил Бэд Тернер. — Разумеется! Запасных лошадей с нами много, выбирайте любых. Оружия запасного, правда, мы не захватили, но добраться до лагеря сумеем и в том случае, если среди нас будет четыре безоружных человека. Пока шли эти переговоры, присутствовавший лорд Виль-мор занимался тем, что расчесывал пальцами свои длинные баки, терпеливо ожидая, когда представится случай снова заговорить об охоте на бизонов. Увидев случайно, чем занят этот молчаливый спутник, сержант спохватился: — А что вы с этим чудаком будете делать? Ведь он вас может связать по рукам и ногам. Хотите, я заберу его с собой? Если он мне уж очень будет надоедать, я посажу его в какой-нибудь колодец. Против всех ожиданий за лорда Вильмора вступился Сэнди Гук: — Предоставьте ему ехать с нами! — сказал он. — Он нам еще пригодится. Сержант сделал гримасу, явно показывавшую, как он оценивает благородного английского вельможу. — В самом деле, — вмешался Джон, — пусть лорд едет с нами. Хотя он и большой чудак, но стреляет прекрасно и его карабин может нам пригодиться. — Делайте как хотите! Я умываю руки! — порешил возникший вопрос сержант. Как только спасенные закончили завтракать, для них были отобраны лошади, необходимое оружие, боевые и съестные припасы. И они могли сейчас же пуститься в путь. Сэнди Гук подошел к англичанину и сказал ему: — Ну, милорд, я с товарищами отправляюсь в горы Ларами охотиться на бизонов! Словно электрический удар пронизал тело англичанина. Он вскочил как пружина, воскликнув: — Бизоны? Отлично! Я отправляюсь с вами! — Но, милорд, мы можем попасть в переделку, придется, может быть, даже подраться с индейцами. — Я не боялся никогда ни белых, ни красных, ни черных! — высокомерно ответил англичанин. — Но, мистер бандит, кажется, вы намерены охотиться на бизонов в компании этих людей? Он величественно показал пальцем на Джона и его спутников, а потом произнес не допускающим возражения тоном: — Эти люди — большие мошенники! — Эх, милорд! — возразил, смеясь, Сэнди Гук. — Это вы просто вбили в голову, больше ничего! Вот представьте, вы этих людей считаете мошенниками, а они вбили себе в голову, что вы — полоумный. — Меня это не касается! Впрочем, я не протестую против того, чтобы они сопровождали нас в охоте на бизонов. Но предупреждаю: они уже ограбили меня достаточно, и я не дам им больше ни гроша. — Будьте спокойны, милорд! Никто с вас не спросит ни одного гроша, если даже вам удастся уложить целую сотню бизонов. — В таком случае я готов следовать за вами. Пять минут спустя маленький отряд, состоявший из Сэнди Гука, Бэда Тернера, двух трапперов, Джона — индейского агента и чудака англичанина, распрощавшись с сержантом и его волонтерами, тронулся в путь, направляясь к горам Ларами. Час проходил за часом, местность становилась все более дикой и угрюмой, а шестеро всадников продолжали свой путь, не изменяя принятого в начале пути порядка: Сэнди Гук и Бэд Тернер ехали впереди, Джон и трапперы образовывали центр, а лорд Вильмор — арьергард. Раз решив, что Джон и трапперы — мошенники, чудак не удостаивал их ни единым словом и только поглядывал на них высокомерно, но на это никто не был в претензии. После полудня всадники вступили в область, где было гораздо холоднее, чем в прерии. Вершины горного хребта были окутаны туманом, подул свежий ветер, и, как только зашло солнце, сейчас же опустилась глубокая тьма, так что продолжать путь оказалось невозможным. Поэтому решено было расположиться на ночлег. Лошадей расседлали и пустили на коротких привязях пастись на небольшой лужайке. Люди тоже расположились на ночной отдых. — Скверная ночь будет! — сказал Сэнди Гук, оглядываясь по сторонам. — Если только краснокожие с какой-нибудь вершины заметили нас, то они обязательно устроят ночное нападение. Знаю, вам очень хочется покурить. Но лучше отказаться от этого удовольствия и пожертвовать трубкой, чем пожертвовать собственными шкурами. Разумеется, возражений не последовало, и скоро в маленьком лагере все смолкло, потому что большинство отряда заснуло. Нельзя сказать, чтобы сон этот был спокоен и крепок, потому что каждый из них кожей чувствовал опасность внезапного нападения индейцев. Более выносливый Джон почти не спал, хотя и лежал с закрытыми глазами. Кругом шумели деревья и раздавался шорох высоких трав, сгибаемых порывами ветра. Время от времени издалека доносился вой шакала или крик какой-то ночной птицы. Тогда Джон приподнимался, прислушивался, но, убедившись, что спящим не грозит никакая опасность, укладывался снова рядом с Бэдом Тернером, подумывая о том, что близок момент, когда ему можно будет передать дежурство кому-нибудь другому. Так прошло два или три часа. Вдруг Джон сбросил с себя покрывало и схватился за карабин. Как ни тихо двигался он, тем не менее Бэд Тернер оказался разбуженным и сам схватился за ружье, спросив товарища шепотом: — Что случилось, Джон? Индейцы, что ли? Надо будить всех? — Я слышал какой-то подозрительный шум и потому пойду на разведку. Вы же держитесь настороже! — ответил Джон и с этими словами, скользя, как тень, удалился от лагеря. Бэд Тернер с карабином в руках остался сторожить покой товарищей. Прошло, должно быть, около десяти минут. Гудел ветер в вершинах деревьев, тревожно шептала о чем-то трава, но напрасно Бэд Тернер всматривался во мглу, напрягая зрение: ничего не было видно. И вдруг послышался яростный рев какого-то зверя, потом сухой треск револьверного выстрела, заглушенный новым ревом, а через несколько секунд — ружейный выстрел, эхо которого замерло в горах. В мгновение ока Сэнди Гук, оба траппера и даже лорд Вильмор присоединились к Бэду Тернеру, осыпая его вопросами, что случилось. Через минуту словно из-под земли вырос Джон. — Угораздила нелегкая! — сказал он взволнованно. — Довольно большой черный медведь бродил около нашего лагеря. Проклятый зверь облапил меня, и я едва не поплатился жизнью, Хорошо еще, что мне удалось вывернуться и ухлопать его. — Жаль, конечно, — отозвался Сэнди Гук тревожно, — что вам не удалось обойтись без выстрелов. Держу пари, эти выстрелы поднимут на ноги краснокожих и не пройдет и часа, как они будут тут. Если мы не хотим подарить им свои собственные головы, то надо немедленно удирать отсюда.