— Подробнее не поясните? Мозги ему должны были поправить, но совсем не с таким эффектом. Ожидаемый итог был — ваше над ним опекунство как над недееспособным. Это ещё реально, как думаете? — Нет без вариантов. Он нормальнее вас или меня. Мыслит лучше прежнего, истерикой его не продавила. На манипу... — А раньше он продавливался? — Да, раньше всегда. Включаешь дуру, открываешь глотку пошире — и лепишь из него, что хочешь. Пару секунд поорать — и управляешь им, как машиной. Делал, что скажу, лишь бы не скандалы в семье. — В это раз иначе? — Да, сейчас он не управляется и на манипуляции не поддаётся. Говорю же, даже заблокировал меня, когда я не стала менять линию, причём сразу. Сказал, отношениям конец. — Мне кажется или вы хотите что-то ещё добавить? Но не решаетесь? — Не "не решаюсь", а думаю. Прокручиваю в голове всё ещё раз. — Пожалуйста, размышляйте вслух, если можно? Может быть важна каждая деталь, даже самый незначительный нюанс. — Если бы смотрела на это всё со стороны, сказала бы, что тёлка мужика где-то передавила: он сорвался. — В чём это выражается? — Могу повториться, заранее сорри. На манипуляции больше не ведётся, смотрит спокойно, без надрыва. Так, как будто зависимости от меня больше нет. — Странно. Вроде же не должен? — Мне тоже странно, даже больше вашего. Именно что не должен. Но я весь разговор зафиксировала, ловите запись с видео. Подстрочник — расшифровка его эмоциональных тонов вашим приложением. Я всё делала по вашей схеме. Не понимаю, где что не так пошло. — М-да уж, — мужчина прогоняет файл в ускоренном режиме. — Вижу. Какое-то нездоровое олимпийское спокойствие, откуда и взялось. А что по тому вопросу? — Смотрите внимательно с самого начала, не с середины. Я же огляделась перед тем, как начать орать. Вон, пять тел на полу. — Ох! Ох-х... — Да. Как понимаю, ваши? Вы именно о них спрашивали? Мне было видно плохо, но они явно неживые. — Может, просто без сознания? — Вам моё впечатление или то, что вы хотите услышать? Медсканер через звонок не работает, сама физически там не присутствовала. По ощущениям — трупы чистейшей воды, опять же, кровь на полу. — Спасибо большое, вы нам очень помогли. — Теперь вы хотите что-то добавить, но не решаетесь? — женщина благожелательно улыбается. — У меня нет логического объяснения, как он мог справиться с пятью чистокровными. Это не ваше дело и не ваша обязанность, но лучше вас его никто не знал. Нет идей предположить? Даже самых сумасбродных? — Только на уровне женских ощущений, — девушка пожимает плечами. — Он сегодня не ведётся ни на что, в принципе. С моей стороны, по крайней мере, а это кое о чём говорит. — Продолжайте. — Стержень в нём и раньше был, но меня он не касался. С сегодняшнего дня он какой-то совсем другой, резко. Мне кажется, его не только я передавила, а и с вашей стороны тоже пережали. Эти пятеро ваших на полу, что они ему говорили перед тем, как умереть? — Не в курсе и очень дорого бы отдал, чтоб узнать, — искренне признаётся собеседник. — Моё мнение, ключ в этом. Он просто сорвался с резьбы — его пережали. Словно решил уйти красиво. — Спасибо ещё раз, вы очень помогли. — Наши договорённости в силе? — Конечно, в любое время, — мужчина удивляется. — Что заставляет вас спрашивать? Мы давали повод сомневаться? Вы же даже заявку не подавали. — Да я так, без претензий, нервы. Не каждый день такое фиаско — мужик из рук вырывается, как скользкая рыба. Хотела от вас приятное ещё раз услышать, пардон. — Если вас это утешит, мои проблемы намного глубже. Моё фиаско будет посильнее вашего. — М-да уж, трудно не согласиться. Сорри. — Кстати, Ирина, а как насчёт совместного ужина? — говорящий словно выныривает из каких-то размышлений и внимательно глядит на собеседницу, ожидая ответа. — Вдвоём, сегодня? — Без проблем, если хотите. Я теперь абсолютно свободна, судя по всему. К тому же, надо согласовать, как мою часть имущества у него отбирать будем в рамках наших с вами договоренностей. Раз с опекой над дурачком пролетели. Вам же тоже нужен ваш кусочек? — Я именно это и хотел предложить, да. Тогда до вечера. — До свидания. Глава 3 Полиция прибывает на нескольких машинах общим количеством более десяти человек. — Представьтесь. — Светловолосая сотрудница в форме, с высокими скулами и взглядом утомившегося киллера во время работы подходит ко мне вплотную. Не мигает, смотрит чётко и пронзительно; на вид от двадцати семи до тридцати. Единственная женщина из выгрузившихся, старший лейтенант (я успел глянуть местные знаки различия). Половина ментов вообще в штатском, есть люди и с более высокими званиями, видимо, криминалисты или их местные аналоги. — Пугаете, — отвечаю, удерживая взгляд глаза в глаза. — Насколько помню, это должны первой сделать вы. — Светлана Фролова, следователь. Ваша очередь. Вот так, коротко, даже без территориальной подведомственности. — Александр Барласов, владелец заведения, — тычу большим пальцем себе за спину. — По совместительству директор, это я вас вызывал. А сканер что, не работает? — указываю на её нагрудный жетон. Данный невзрачный на вид девайс на самом деле выполняет кучу полезных функций. Видеофиксация происходящего в режиме реального времени (с параллельной трансляцией дальше куда надо), медицинский детектор для себя и не только, часть системы распознавания лиц, какие-то функции, которых нет в открытом доступе. Ещё жетон — круглосуточный шлюз от сотрудника в надзорные подразделения прокуратуры и своей внутренней безопасности (но это вроде по дополнительному требованию такого, как я). По идее, именно этот сканер ей и должен сказать, как меня зовут и кто я такой. — Что у вас случилось? — на её лице на первый взгляд не отражается никаких эмоций. — Ведите и рассказывайте на ходу. — Как скажете. — Разворачиваюсь и направляюсь к зданию. Одетые в штатское начинают выгружать непонятное оборудование, четверо мужиков в формах идут за нами. Пока поднимаемся до моего кабинета, излагаю свою версию случившегося и успеваю ответить на пару вопросов, которые красотка держит за каверзные. Это для меня странно, поскольку есть вещи, которые дознавателю эффективнее выяснять, не топая по лестнице и не глядя собеседнику в спину. С другой стороны, рассказывать на ходу предложила она сама. Я успел не только пробежаться по верхам местной юстиции, но ещё посмотрел информацию по своему наследству от предшественника. ВАВИЛОН не только даёт бабки, параллельно это социальный проект. Главная концепция соответствует слогану "ЗДЕСЬ ВСЕ РАВНЫ!", а сама фраза — часть логотипа и идеологии. Если по-простому, оборудование на территории глушит гипертрофированные возможности чистокровных, читать мысли и тереть память граждане первой категории должны быть не в состоянии. Это, правда, не стыкуется с амнезированным предшественником, но тут надо разбираться отдельно. — Вот, — останавливаюсь возле вываленной с мясом двери кабинета. При виде лежащих на полу тел один из соратников Фроловой оживляется, подвешивает под потолок сложный голографический конструкт и начинает бубнить себе под нос, не обращая ни на кого внимания: — Подполковник Святеев, криминалист, городской департамент. Осмотр места происшествия производится... — Нам есть где поговорить в другом месте? — госпожа старший лейтенант, кажется, даже не напрягается, чтобы убедительно производить впечатление голодного крокодила. — Где можно сосредоточиться? Интересно, это у неё естественное амплуа, без наигрыша? Или то самое ментальное воздействие, которого я не могу пощупать или обнаружить и которое должно блокироваться в данной локации? — Всё здание в нашем распоряжении. Вы в этом помещении ничего осматривать не будете? — у меня просыпается уже профессиональный интерес, смогу ли я её раскачать хоть на какие-то эмоции. В ряде ситуаций текст вообще не важен, поскольку работает исключительно невербалка. Непрошибаемых не бывает по определению, вопрос лишь в силе и точности воздействия. Я, конечно, не местный менталист, но любая психика — слишком сложный инструмент, чтобы иметь только один вход для контроля или, деликатнее, для взаимодействия. Особенно если ты профессионально в курсе, как оно работает на уровне физиологии и обмена веществ. — Соседняя комната пустая? — а ведь это не осознанная тактика с её стороны, доходит до меня.