– Уже соскучилась по своему инспектору? – язвительно усмехнулась дама. – Я тоже была такой… Влюбилась, бросилась в омут чувств сломя голову… Он был в ужасе, когда узнал. А ведь тоже уверял, что любит. – Ральф знает, – пробормотала Джейн неуверенно. – Я не доверяю красивым мужчинам, – без обиняков заявила Сильвия. – У них слишком большой выбор, и нет смысла идти на уступки, мириться с чужими недостатками. – Хорош недостаток, – усмехнулась Джейн. – Я и сама до сих пор не могу поверить… – Можешь. Ты всегда знала. Ночь обнимала их, нашептывала секреты, манила запахами, звала. Но позади остался дом, где горел свет и ждал мужчина, который любит. – Но он, похоже, и вправду тебе подходит, – бабушка приподняла лицо к ночному небу, и звезды отразились в ее глазах. – Вы ведь сможете сами в этом убедиться… Если вы не против, мы могли бы жить вместе. Я смогу уговорить Ральфа. – Ох, Джейн… Я все жила здесь и жила, привязанная к дому прошлым и будущим. А настоящего будто и не было вовсе. Сильвия покачнулась, и Джейн подхватила ее под локоть. – Нам надо вернуться, – сердито сказала она. – Вы едва на ногах держитесь. Доктора позвать отказались, а с тем непонятным мужчиной заперлись в кабинете часа на три. – Я составляла завещание, – повернулась к ней бабушка. – И оформляла твои документы. Теперь ты мисс Олдброк, Джейн, моя единственная и полноправная наследница. Но я столько не успела тебе дать… – У нас впереди еще много времени, – фальшиво улыбнулась Джейн, с горькой обидой чувствуя, что это не так. Разговор был неправильным. Он словно подводил итог, готовя к расставанию. Сильвия улыбнулась и покачала головой. – Скажи служанке, пусть вышьет тебе платье, – она отвернула высокий ворот и показала затейливые красные стежки. – Тогда тебе не придется его снимать, и после оборота ты сразу будешь в одежде, слегка растрепанной, но все же прикрытой. Это очень неловко – оказаться голой в каком-нибудь малоподходящем месте. В любом месте, по большому счету. Нотариус сам свяжется с тобой через неделю-две, чтобы завершить оформление дел. Он боится меня до дрожи, так что обманывать не станет. Томас, возможно, уйдет. Надо бы, верно, попрощаться и с ним. Хотя велика честь, – она фыркнула. – В ближайшее время надевай ожерелье почаще. Его сделали очень давно, в камнях есть сила, которая помогает. Это что-то вроде сигнальных огней, которые светят на той стороне. Важно для правильного перехода. Тот… – она не сумела подобрать слов, – стал настоящим уродом. Или волк не видел в нем достойного. Впрочем, ты справилась и без рубинов. Макс, помню, выглядел в ожерелье забавно, как нахохлившийся снегирь. Он, конечно, носил его только дома. Когда твоему ребенку исполнится восемнадцать – отдай ожерелье ему. Хорошо бы у тебя было много детей… Сильвия вдруг прерывисто вздохнула и закрыла глаза. По сухой щеке быстро скатилась слеза. – Бабушка, – сказала Джейн, и ее голос дрогнул. – Почему сейчас? – Пора, – коротко ответила она и повернулась к холмам. – Эдвард Олдброк поймал дух волка, но мне всегда казалось, что это должно быть исключительно добровольным, как и любой союз. Ты понимаешь? – Не очень, – честно призналась Джейн. – Поводок, который держал мою волчицу, будто ослаб, – сказала Сильвия. – Но она все еще здесь. Я чувствую ее. Как и моего Макса. Я всегда знала, что он ждет меня, на том берегу ручья, у которого я похоронила его тело. Там тоже жизнь, на той стороне. Хоть и другая. Она выпустила трость, и та упала, примяв траву. – Будь счастлива, Джейн, – прошептала Сильвия, обняв ее, и, развернувшись, пошла по траве. Ее силуэт расплывался от навернувшихся слез, двоился, и вскоре рядом выросла остроухая тень. Сильвия скрылась из виду, но затем ее неясный силуэт появился на склоне холма. Джейн сморгнула слезы, всматриваясь в темноту. Тень перепрыгнула через ручей, звон которого вплетался в ночное многоголосие, и ей навстречу из густой травы вышел еще один волк. Он повернулся к Джейн, и глаза его блеснули. А потом луна спряталась в облаках и когда снова показала серебристый бок, на том берегу ручья не было никого: ни Сильвии, ни волков. Джейн подняла трость и пошла домой. Ее глаза высохли и сердце билось ровно и быстро, и когда позади раздался волчий вой, Джейн улыбнулась, будто услышав дружеский привет. Однажды она тоже перемахнет ручей и побежит по густой траве навстречу своей стае. Но это будет еще очень не скоро. Глава 24 Новая жизнь Элизабет вынуждена была признать, что муж, которого подобрал ей отец, недурен: тридцать пять лет, высок, широкоплеч, с интересным тонким лицом, пепельными волосами и задумчивым взглядом. Он походил на героя романа и немного на мистера Ррр, однако, увы, им не был. Жизнь не всегда складывается, как мечтается, – так сказала мама, собирая ее приданое. Конечно, Элизабет пыталась изменить папино решение, закатила очередной скандал… Поморщившись, она перенесла вес тела с саднящей ягодицы на другую – менее пострадавшую при порке. Она и не думала, что ее отец, годами прощающий все проказы, может быть таким жестоким и непреклонным. Замужество показалось Элизабет способом сбежать из отчего дома, где жизнь стала просто невыносимой, и из Вуденкерса, где ее любовь безжалостно втоптали в грязь. – Скоро приедем, – сообщил мистер Сеймур, сидящий напротив. – Вот и ваш новый дом, дорогая. Выдавив из себя улыбку, Элизабет посмотрела в окно экипажа. Что ж, неплохо: два этажа, колонны, живописная аллея дубов. Будет мило отдыхать тут пару раз в год. – Должен предупредить вас, – сказал ее муж. – Я не уверен, что мои девочки будут рады… – Ах да, у вас ведь дочери от первого брака, – равнодушно бросила Элизабет. – Они не в школе? – На домашнем обучении, – сообщил мистер Сеймур. – Их у меня трое. Надеюсь, вы с ними поладите, дорогая. – Элизабет, – сказала она, не сдержав раздражения. – Меня зовут Элизабет. – Я знаю, – спокойно ответил он. – Миссис Элизабет Сеймур. Неплохо, но миссис Рейнфорд звучало бы куда лучше. Элизабет с тоской смотрела на приближающееся здание, но не видела его своим домом. Хорошо бы свадебное путешествие длилось подольше. Можно съездить в Италию или Францию. Только не в Америку. Оттуда все зло! – Я проведу с вами неделю, – сообщил муж, – а после уеду в Лондон. Элизабет нахмурилась и посмотрела на него с недоумением. – Уедете? – У меня дела, – коротко ответил он. Разумеется, у него дела! Папа собирается сделать его компаньоном. На скромной свадебной церемонии мистер Сеймур провел рядом с ним куда больше времени, чем с ней, своей невестой. Будь его воля, он бы и брачную ночь провел с мистером Блювенгейзом. Элизабет невольно покраснела от мысли, что уже сегодня ночью ей придется разделить постель с мужчиной. Пока что они лишь несколько раз поцеловались, но ей понравилось. – Я могу поехать в Лондон с вами? – она ненавидела себя, но вопрос прозвучал почти жалобно. – Не думаю, что это разумно, – улыбнувшись, ответил он. – Вы останетесь в семейном гнезде. Видит бог, ему давно не хватает женской руки. Как и моим крошкам. Я буду навещать вас, дорогая. Экипаж остановился, и мистер Сеймур подал Элизабет руку, помогая выйти. Она ступила на вымощенную унылой серой плиткой площадку, выпрямилась и остолбенела. – Кристи, Сьюзен, Джеральдина, – представил мистер Сеймур трех девочек-подростков, выстроившихся перед крыльцом, одинаково рыжих и кудрявых, и глядящих на нее с неприкрытой ненавистью. – Познакомьтесь: моя жена и ваша мачеха, миссис Элизабет Сеймур. Элизабет поежилась и вцепилась в ладонь мужа, не желая ее отпускать, но он высвободил руку и нежно обнял первую девочку. – Ты умрешь, – произнесла та одними губами над плечом отца, а после, когда он отстранился, добавила с невинной улыбкой: – Мы так рады, папочка, что ты снова женился. Мы сделаем все, чтобы нашей новой мамочке здесь понравилось. – Да, – охотно подтвердили ее сестры, и Элизабет захотелось бежать из этого ужасного места как можно дальше. – Ей понравится. * * * Стажер Перси Ньюэл, которого направили в Вуденкерс на время отсутствия местного инспектора, был в замешательстве. Городок, затерянный среди холмов и лесов, казался тихим и спокойным местечком: редкие драки в местном пабе да споры фермерш из-за пропавших кур. Скука. Пока не начнешь приглядываться. И тогда в сумраке улиц проступал истинный лик города, со звериным оскалом и свежей кровью на зубах. Перси мечтал написать книгу. Детектив, основанный на реальных событиях, который всколыхнул бы всю Англию и заставил гадать – кто убийца. Однако сначала нужна жертва. И конечно, герой. Молодой и талантливый полицейский, недавний выпускник с чутьем матерого сыщика, ведомый наитием – по правде сказать, острым желанием опорожнить мочевой пузырь, но об этом читателям знать не надо, – наткнулся на свежие захоронения. Ровные холмики могил возвышались чуть в стороне от дороги, и Перси со смесью ужаса и предвкушения сжимал черенок лопаты. – Никуда не уходите, – сурово приказал он доктору Филипсу и миссис Пампкин, которых взял с собой в качестве свидетелей. – Не уйдем, – пообещала женщина, а доктор присел на поваленное дерево и вытянул ноги. – Надолго вы к нам в Вуденкерс? – поинтересовался он. – Пока инспектор Рейнфорд не вернется из свадебного путешествия, – ответил Перси, приступая к работе. Дело шло споро, лопата входила в свежий грунт как нож в масло. – Он не брал полагающийся ему отпуск несколько лет, так что да, я тут надолго. Мистер Филипс кивнул и вынул из внутреннего кармана пальто потертую фляжку. Открутив крышку, сделал большой глоток. Миссис Пампкин, придирчиво осмотрев лежащий на земле ствол, уселась рядом с доктором и взяла из сумочки книгу. Перси машинально отметил и внушительный объем, и хороший переплет. Мэйв Уокер – значилось наверху обложки. Традиции и легенды… Миссис Пампкин открыла книгу, и Перси не успел дочитать название. – Полагаете, серийный убийца? – с обидным равнодушием предположил доктор. – Вы так говорите, как будто для вас вскрывать могилы – в порядке вещей! – возмутился Перси, отирая пот. Доктор Филипс странно хмыкнул и, заглянув в книгу миссис Пампкин, прищурился, всматриваясь в иллюстрацию. Белые плотные страницы, картинки… О таком издании можно только мечтать. Хотя это, конечно, повышает цену на книгу. Перси был согласен публиковаться без картинок.