© Ярошинская О., текст, 2023 © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023 * * * Глава 1 Американка С этой мисс определенно было что-то не так, а уж миссис Хокинс умела разбираться в людях. Слишком высокая. Почти вровень с рябым Джо, а тот вечно ходит с шишкой на лбу, набивая ее снова и снова о притолоку в пабе «Пасть и корона». Волосы у мисс были рыжими, и это б еще полбеды, но при этом они кудрявились совершенно легкомысленным образом. Глаза, пожалуй, ничего. Голубые, как и положено приличной англичанке. Платье – тоже не придерешься. Серое, немаркое. Самое то в дорогу. А то, что прибыла мисс издалека, видно сразу – по чемодану, который лежал на верху кеба. Пухлый, ужасно алый и огромный. Как только Джо умудрился закинуть его наверх? Мисс нетерпеливо постукивала ножкой, пока Джо чинил колесо, норовящее соскочить с оси, и миссис Хокинс неодобрительно поджала губы. Туфельки у мисс оказались под стать чемодану – вызывающе алые и даже с небольшим каблуком. Хотя, казалось бы, если ты и так каланча, зачем влезать на подпорки? Приличная девушка, если б Господь наказал ее таким ростом, немедленно надела бы туфли на кожаной подошве не толще картона, кудрявые волосы прилизала к голове, а саму голову держала чуть склонив, смиренно и покорно. Незнакомая же мисс стояла прямо, а плечи и не думала сутулить. Напротив, она смело выпростала руку вверх, придерживая чемодан, чтобы тот не съехал на голову рябому Джо. И сколько бы миссис Хокинс ни щурилась, всматриваясь в нутро кеба, там не нашлось ни намека на компаньонку. Значит, путешествовала мисс одна. – Наконец-то! – воскликнула та, когда Джо выпрямился и отряхнул широкие ладони, похлопав ими одна об одну. Миссис Хокинс вздрогнула и крепче вцепилась в забор. Даже в единственном слове, произнесенном девушкой, отчетливо прозвучал акцент. Американка? Она едва устояла на месте, провожая кеб взглядом, – так ей хотелось поскорее побежать к миссис Доуксон, чтобы поделиться новостями, и была воистину награждена за свое терпение. На перекрестке кеб свернул не направо – в Шелстоун, ближайший к Вуденкерсу город, а налево – к поместью Олдброков, дорога в которое заросла травой и ракитником. Помянув святого Эдварда и трижды поплевав через левое плечо, миссис Хокинс приподняла юбки и во всю прыть пустилась по утоптанной тропинке на соседнюю ферму, с наслаждением предвкушая недоверие и шок, с которыми встретит ее новости миссис Доуксон. * * * Экипаж, который правильнее бы назвать крытой телегой, трясло так, что Джейн всерьез начала волноваться, как бы ее не вывернуло на очередном ухабе. Глубоко вдохнув, она промокнула платком взмокший лоб. Джейн пересекла Атлантику и втайне гордилась тем, что ее не донимала морская болезнь, но океанские волны вчистую проиграли английским дорогам. Она уже открыла рот, чтобы попросить извозчика прекратить эту пытку, когда он сам натянул поводья и издал странный звук вроде того, что произносила сама старая кляча, выдыхая воздух черными губами. Открыв дверку, Джейн выпрыгнула наружу, с радостью ощутив под ногами твердую землю. Никаких больше кораблей! Никаких экипажей! Только прогулки пешком по свежему воздуху под руку с женихом, а после – законным супругом. Выпрямившись, она окинула взглядом поместье, отгородившееся от мира высоким забором и, будто этого мало, колючей изгородью боярышника, протягивающего ветки между металлическими прутьями. Ворота тоже ощетинились шипами, как рассерженный еж, но за ними виднелись пышные розы, чей аромат слышался даже издали. – Здесь прекрасно, не правда ли? – неуверенно произнесла Джейн. – Неправда, – буркнул извозчик, стаскивая чемодан на землю. – Десять монет, как договаривались. И неплохо бы сверху, за колесо. – Я не стану доплачивать за то, что вы не держите экипаж в надлежащем состоянии, – заявила Джейн, отсчитывая плату. – Вы рисковали моей жизнью! Когда экипаж накренился, я едва не расшиблась. – Видать, вы где-то раньше головой ударились, раз решили сюда заявиться, – непочтительно фыркнул извозчик, пробуя одну из монет на зуб. – Ну, всего доброго, мисс. – Погодите! – встрепенулась Джейн. – А мой чемодан! – Я к Олдброкам ни ногой, – сказал мужик, натягивая поводья так, что пятнистая кобыла послушно развернулась на небольшой площадке, выложенной булыжниками. – Свистните громче, мисс, Томас где-то здесь, в саду. Пошла! Последнее предназначалось кобыле, которая и вправду побежала куда резвее то ли потому, что экипаж опустел, то ли ей и самой хотелось отсюда убраться. Джейн снова повернулась к поместью. Медленно подошла к воротам, рассматривая сад, раскинувшийся за ними. Каблук соскользнул в широкую щель между камнями, и Джейн с раздражением выдернула ногу. Все это было странно и непонятно. Макс не встретил ее у причала, предупредив, что купит на ее имя билет на поезд, прибывающий прямо в Вуденкерс. Она была несколько раздосадована этим, хоть и гордилась, что жених не держит ее за бестолковую неженку, которая не в состоянии сесть на поезд сама. Однако он не встретил ее и на перроне, где она быстро стала чем-то вроде достопримечательности. Дети, торговцы, любопытные дамы и даже собаки окружили ее, осмотрели с ног до головы, заляпали чемодан липкими ручонками – это дети, и обгавкали – собаки и дамы. К счастью, дежурный помог ей найти экипаж. И вот она здесь, в поместье Олдброков, но и тут ее никто не встречает! Джейн покусала губы, легонько похлопала себя по щекам, заправила выбившиеся пряди за уши и поправила юбку. Она так долго ждала этой встречи и теперь волновалась, как перед экзаменом. Макс ей понравится, в этом она не сомневалась. Даже если окажется, что он хромой или коротышка, или и вполовину не так красив, как на фото, – пусть. В его письмах она нашла родственную душу, и это было больше, чем она могла мечтать. Однако вдруг она его разочарует? – Есть здесь кто-нибудь? – позвала Джейн, заглядывая в сад, однако ответа не дождалась. Вдобавок ко всему на чемодан с бодрым стуком упали первые капли, а через мгновение лило так, будто наверху открыли вентиль. Вымокнув до нитки за какие-то полминуты, Джейн схватилась за прутья ворот и потянула на себя – безрезультатно. Ни колокольчика, ни звонка не нашлось. – Эй! – выкрикнула она. Вспомнив совет извозчика, заложила пальцы в рот и совсем не аристократично свистнула. Перед ней вдруг выросла мрачная фигура в черном, и Джейн, отпрыгнув назад от неожиданности, чуть не упала на чемодан. Всклокоченная седая борода с застрявшими в ней листьями, темные, глубоко посаженные глаза под кустистыми бровями, скошенный лоб и огромные, как лопаты, ладони, черные от въевшейся земли, – мужчина обхватил пальцами прутья ворот, и сходство с гориллой, сидящей в клетке, стало невыносимым. Джейн молчала, словно язык проглотив. Запоздало пришло осознание: если этот страшный садовник сейчас стиснет пальцы на ее шее, а после прикопает где-нибудь в саду под розами, то никто и никогда ее не найдет. – Мне нужен Максимилиан Олдброк, – сказала она, и ее голос дал позорного петуха. Джейн откашлялась, вздернула подбородок, стараясь казаться уверенней. – Вы, наверное, Томас? Мне сказали, что вы где-то поблизости. Вот так лучше. О нем предупреждали. Значит, если что, он будет главным подозреваемым. Мужик толкнул ворота, застонавшие так протяжно, будто их не открывали целую вечность. – Добро пожаловать, – просипел он, не сводя с Джейн глаз. Щека его, перечеркнутая глубоким шрамом, прячущимся в бороде, дернулась от тика. Джейн быстро пошла по дорожке, усыпанной гравием. Оглянулась убедиться, что садовник возьмет ее чемодан, но Томас, если это был он, так и стоял у ворот, глядя ей вслед. – Черт знает что такое, – вполголоса выругалась Джейн, прибавляя шаг и едва не пускаясь в бег. Она выскажет Максу все, что думает по этому поводу. Пусть лучше найдет веское оправдание тому, что не встретил ее, иначе… Что – «иначе», – Джейн не придумала. Она оказалась в чужой стране, без денег, без родных. В такой ситуации сложно устанавливать правила. Но Макс – джентльмен. А значит, должен вести себя подобающе. Дорогу, протянувшуюся ровной линией от ворот к поместью, окаймляли самшитовые рамки, по обе стороны от которых цвели красные розы. Газон зеленел сочной травой, но местами был изрыт, словно по нему гарцевала лошадь. Позади протяжно заскрипели ворота, и Джейн снова обернулась – садовник нес ее чемодан, даже не скособочившись от тяжести. Дом, заливаемый дождем, походил на угрюмого старика, выбравшегося на прогулку, но забывшего и собственное имя, и куда идет, и теперь подслеповато щурившегося окошками в пространство. Правую часть перестраивали и сделали чуть выше, и от этого казалось, что дом перекосило, точно одно плечо приподнялось над вторым. По серым каменным стенам карабкался плющ, а над черепичной крышей, поросшей мхом, торчал флюгер в виде танцующей пары. Цилиндр был так глубоко натянут на голову кавалера, будто ее не было вовсе, а дама словно отталкивала мужчину, силясь вырваться из его ржавых объятий. Женщина, поднявшаяся с кресла на веранде, поправила съезжающую с плеч меховую накидку, взялась крепче за трость с костяным набалдашником и стала спускаться по ступенькам. Тук, тук, тук – трость стучала все быстрее, дама шла вперед, невзирая на дождь, и Джейн остановилась, пытаясь унять охвативший ее иррациональный страх. Обернулась – садовник был в нескольких шагах. Посмотрела вперед – и едва не отшатнулась от женщины, оказавшейся совсем рядом. – Добрый день, – выпалила Джейн, изо всех сил стараясь выглядеть спокойно и доброжелательно. – Я Джейн Уокер. Приехала по приглашению Максимилиана Олдброка. Могу я его увидеть? Дама слегка изогнула бровь, а ноздри ее длинного хрящеватого носа раздулись, будто бы она сердилась, или принюхивалась. Гладкие седые волосы, собранные в пучок на затылке, украшала заколка с крупным янтарем, и такими же неожиданно яркими оказались глаза женщины. Вода стекала по ее жесткому лицу, собираясь ручейками в скорбных складках, пролегших от крыльев носа к уголкам губ. – Боюсь, что нет, – ответила она низким и глубоким голосом. – Если вы и увидитесь с Максом, то, надеюсь, очень и очень не скоро, юная мисс. – Вот как? – нахмурилась Джейн, убирая мокрые пряди, прилипшие ко лбу. – Он куда-то уехал? Вероятно, у него возникли неотложные дела. Может, что-то связанное с организацией свадьбы. Поэтому он и не встретил ее на перроне… – Он умер, – ответила дама, и Джейн вдруг стало трудно дышать. А потом женщина произнесла нечто и вовсе нелепое. – Мой сын Максимилиан Олдброк трагически погиб двадцать лет назад. * * * – Это невозможно, – пробормотала Джейн снова, внимательно глядя в чашку чая, словно там могли найтись ответы на вопросы, роящиеся в голове. – Увы, – вздохнула миссис Олдброк, которая вовсе не выглядела расстроенной. Напротив, щеки ее порозовели, а глаза так и сияли. Хозяйка поместья носила строгий траур. Черное платье с воротником-стойкой сковывало ее тело, как панцирь, оставляя открытыми только кисти рук с холеными тонкими пальцами. В гостиной, куда пригласили Джейн, было тепло, но не особенно уютно. Лаконичные портьеры, потемневший паркет, свечи в канделябрах – вот и все убранство. Никаких безделушек на каминной полке или вязания на подлокотнике кресла. В высокой вазе на столе стояли красные розы, такие свежие, будто их срезали минуту назад, и их аромат мешался с едва уловимым запахом псины, исходящим от меховой накидки. Хозяйка небрежно бросила ее у камина, от мокрой шерсти поднимался пар, и казалось, что это собака растянулась у огня, отогреваясь после прогулки. Джейн и сама бы не отказалась лечь на коврик у камина. Внезапный дождь вымочил ее до нитки, а мышцы устало гудели после долгого путешествия. Миссис Олдброк заботливо укутала ее в шерстяной плед и заставила сменить туфли на мягкие теплые тапочки. Видимо, сюда нечасто наведываются гости, и одинокой даме это казалось приятным и забавным приключением, но только не Джейн. – Но все эти письма… – произнесла она. – Фотография… Нелепая идея со сватовством на расстоянии приобрела реальность, лишь когда Джейн увидела фото. С тех пор она рассмотрела карточку до мельчайших подробностей: высокий лоб, светлые, чуть вьющиеся волосы, густые темные брови, проницательные глаза. Черты мягкие и правильные, но при этом без всякого жеманства или игривости, суровая мужская красота. Губы под тонкой щеткой усов твердо сжаты, но стоило лишь представить, что эти губы однажды коснутся ее, как странное томление поднималось жаркой волной по телу.