Лола хлопала глазами сидя прямо на песке и выглядела крайне мило. Без признаков косметики на лице она казалась совсем девочкой. Точно как и пять лет назад. — Что? Куда? Что ты опять придумал? Гневный взгляд в мою сторону не сбил мой настрой. — До Крыма скатаемся. Туда-обратно. Буквально пару дней. У меня там тоже гостиница. Проведать нужно. Составите компанию? Мне не скучно, да и вам разнообразить отпуск. — Нет, нам и здесь отлично. — Ну мам⁈ Почему⁈ Давай поедем! Машка была на моей стороне, и все больше мне нравилась. Я всю жизнь винил в своей эмоциональной неполноценности и закрытости своего биологического отца. Он не дал мне ничего, я озлобился. Машка росла также без папы, но вполне дружелюбным, любознательным и открытым ребёнком. И я твёрдо наметился занять эту позицию в ее жизни. Стать папой. Старался не думать о том, что подучился этот ребёнок все ж таки в результате близости любимой женщины и чужого мужика, но как уж есть. Я осознавал, что раз она ушла и почти сразу кинулась в объятия к другому, в этом была и моя вина. Что-то я делал не правильно. Только что? Никогда не принуждал ее, ни к близости, ни к чему вообще. Оберегал, старался обеспечить безопасность, достаток. Что не так то было? Мой образ жизни, разница в годах? Эти две причины я выделял из всех. Первое я изменил, ну а возраст… он только прибавился. Однако я ясно видел интерес в ее глазах. Особенно сейчас, когда стоял перед ней в одних пляжных шортах на низкой талии. Не интерес ко мне, как к личности или будущему или настоящему мужу, а просто как к мужчине. И этот факт сейчас давал мне зелёный свет. — Лола, не упрямься. Съездим, развеемся. Приключения, новые эмоции. Неужели ты думаешь, что я буду к тебе приставать? Чего ты боишься? Да, помимо интереса на лице ее было написано опасение. Неужто она думает, что я вместо Крыма сейчас увезу ее в Подмосковье и запру в нашем доме на ключ. — Мы не виделись пять лет, Клим. Мы не старые приятели. Я тебя наверное и не знаю сейчас. Не могу знать твоих мыслей, и что тобой двигает. Поэтому считаю эту затею плохой. Она говорила вроде очевидные вещи, но я был в корне с ней не согласен. Что значит, не знает меня? Я не изменился ни капли, даже чувства к ней не угасли ни на искру. — Мы не приятели, ты правильно заметила. Мы — муж и жена. И я по прежнему к тебе отношусь как к самому ценному. Мое предложение не имеет никакого подвоха. Не хочешь — не надо. В этот момент Машка заревела. Я перепугался, неужели это из-за моего тона? Но смотрела девочка с обидой сейчас на мать. Нижняя губа мелко дрожала, а из глаз слёзы лились беззвучно, но огромными прозрачными градинами. — Маруся. Я потом тебе все объясню, не обижайся. Лола хотела обнять дочь, но та отсела подальше. Так то она не права была сейчас, к мнению родителей надо прислушиваться. И хоть все последующие действия сыграли мне на руку, я понял, что Маша из мамы верёвки прочные вьёт. И планировал даже почитать литературу на эту тему на досуге. — Мы поедем с тобой. С этими словами на ресепшн меня встретила Лола со спящей Машкой на руках и дорожным рюкзаком на спине в этот же вечер. Ещё на пляже я предупредил ее, что выезжаю в ночь, и, видимо, она меня здесь поджидала, пойдя на поводу у дочери. — Дай мне ее, тяжёлая ведь. На удивление Лола не стала сопротивляться, я легко перехватил ребёнка из ее рук. — Извини. Я уже понял, что ехать ты не хотела и вынуждена была согласиться из-за дочки. Я не планировал так… Я не мастак просить прощения, но видимо и такие скупые слова Лола оценила. Она смотрела на меня как минимум удивленно. — Она мной манипулирует, я знаю. Но… она у меня одна. Я не могу долго сопротивляться, тем более я пересмотрела своё отношение к данной поездке. Это не так уж и плохо. Села Лола с дочкой сзади, я за руль. Девочки вскоре уже вместе спали, а я ехал по автомагистрали, наверное первый раз в жизни не превышая ста десяти километров в час и чувствовал себя счастливым. Глава 17 Лола. Проснулись мы как раз в тот момент, когда автомобиль парковался на стоянке перед гостиницей. С виду она была похожа на ту, в которой мы остановились в Сочи, может быть их даже строили по одному проекту. Клим выглядел усталым, оказалось что полночи мы простояли в пробке на Керченском мосту. Мы-то с Машкой беззаботно дрыхли в обнимку, а мужчина не спал всю ночь. — Вот ключи, номер на втором этаже, заселяйтесь и осматривайтесь. Завтрак тоже включён. Мне нужно поработать. — Пошёл поспал бы хоть пару часов, какой из тебя сейчас работник? — Мне приятно, что ты волнуешься о моем состоянии, но дела не терпят отлагательств. Я после обеда приду, подремлю в номере. Не обессудь, он у нас один. Разгар сезона, как понимаешь, других свободных нет. Чего-то такого я и ожидала, но ведь не додумалась даже спросить. Хотя, чего уж сейчас возмущаться? Я ведь подсознательно понимала, зачем Клим нас позвал. Он хочет сблизится. А чего хочу я? На этот вопрос даже у меня самой ответа не было. Одно было ясно, связь между нами не оборвалась с годами, как бы я не старалась забыть прошлое, стирая воспоминания как будто ластиком, кропотливо, событие за событием. Без этого мне не представлялось возможным будущее. А сейчас я как будто вернулась в ту же точку, из которой убегала пять лет назад, так и не научившись говорить ему «нет» и не научившись любить. Я чувствовала безнадёжность своего положения и даже отчаяние. Неужели, моя жизнь закончится так и не начавшись. И в ней не будет новых отношений, романтичной любовной истории, с мурашками по телу и пресловутыми бабочками в животе, как в любовных романах и мыльных операх? Энергетика, которую источал мужчина, уже сейчас буквально материализовалась, я чувствовала как она снова затягивает меня в кокон, не давая двигаться и дышать. В этом коконе очень тепло, тихо и безопасно, но такое существование пугало меня не меньше, чем раньше. Бабочке нужна свобода и возможность расправить крылышки. Я бы наверное могла периодически возвращаться в этот «домик» безопасности, пусть даже каждый день, если бы в остальное время Клим давал мне простор. Я ведь никогда бы не предала его доверия, если бы он научился доверять мне, если бы простил. Но сейчас я ощущала себя мышкой, за которой вот-вот захлопнется ловушка. Ведь я хотела ему признаться и все рассказать. Меня метало из стороны в сторону. Я понимала, что поступила и продолжаю поступать бесчестно по отношению к мужчине. Ему уже больше сорока, детей у него кроме Машки нет. А вдруг и не будет? И он всю жизнь проживет без понимания того, какое это счастье, иметь ребёнка. Чувствовать наполненность жизни смыслом, ощущать на себе безусловную любовь… Две сущности боролись во мне. Одна отстаивала интересы мужчины и ребёнка, приказывая прекратить ставить себя на первое место, а вторая говорила прямо противоположное. Жизнь одна, и я не обязана ей жертвовать. Как бы меня не тянуло к Климу, я боялась его все ещё, впервые прочувствовав, что не повзрослела ни на год. Я все та же маленькая девочка, нуждающаяся в заботе. Не смотря на прекрасный морской пейзаж вокруг, счастливую дочку, плещущуюся в детском бассейне, меня так и не отпустили тревоги. Очень разумным показалось поговорить с Климом сегодня же вечером и расставить все точки над i. В наших паспортах до сих пор стоят штампы о браке. Раз уж мы встретились, неплохо было бы исправить этот момент. Возможно, такая формальность как официальный развод и стала бы точкой, в которой наши судьбы разойдутся раз и навсегда. Вечер был тёплым, уложив дочку спать, я позвала мужчину на террасу, даже вино разлила по бокалам, подчеркивая непринуждённостьюобстановки. Мы ведь точно не враги. Но все пошло совершенно не по придуманному мной сценарию, Клим даже выслушать меня не захотел… — Развестись? Зачем это понадобилось, тем более именно сейчас? Прямо объективной причины у меня в принципе и не было, но все таки такой исход событий казался мне самым очевидным. — Ну как… Мы же по факту чужие друг другу люди. У каждого своя жизнь, свои планы… — Ты планируешь выйти замуж? Оборвал он меня на полуслове, грозно сверкая глазами. Хорошего настроения у мужчины, которое вроде бы появилось, когда он увидел накрытый столик на террасе, как не бывало. — Пока нет, но… всякое в жизни может случиться… Клим едва держал себя в руках, по крайней мере так выглядело по стороны. Ноздри его раздувались, а вена на виске неестественно выступила и учащенно пульсировала. Я уже хотела трусливо сбежать в номер к Машке под бочок. — Значит, слушай сюда, Лола… Чтобы этого и впредь не случилось, никакого развода ты не получишь. Заруби это себе на носу! Можешь и дальше играть в самостоятельность, можешь меня ненавидеть, но свободу ты не увидишь. Клим резко встал и минуя комнаты покинул номер. Его не было до утра, в эту ночь и я не спала. Бежать-бежать-бежать. Мое решение было единственно правильным. Клим никогда не изменится. Последующие дни я старалась быть тише воды, ниже травы, и не отсвечиваться перел мужчиной. Практически не пересекаясь с Климом мы жили как незнакомые люди. С утра до вечера мужчина решал какие-то дела, которым не было конца и края. А наш отъезд все откладывался. Мужчина замкнулся в себе и никак не комментировал ситуацию, а мне не хватало смелости влезть в его личное пространство. Отпуск перестал приносить радость, я не могла позволить себе расслабиться ни на минуту. Ладно хоть Машка отрывалась на полную катушку. Даже Клима успевала вечерами эксплуатировать, хоть я ее и осекала. — Ну почитай… Дочь дёргала Клима за рукав, в руках ее была толстая книга со сказками. Я даже не знаю, откуда она взялась, я точно не тащила с собой в отпуск эту тяжесть. — Доча, перестань, видишь, Клим устал. Я пыталась отвлечь ее, но моего внимания и общения ей и днём хватало с избытком, девочке было сложно понять, что она не центр вселеной. — Да ладно, сейчас почитаю. Только переоденусь.