– Я молилась о том, чтобы дело не дошло до этого. Отчасти причиной нашего возвращения было то, что мы хотим поддержать дядю Рида. Ему следует стать королем. – Но… но ты могла бы править. Ты могла бы изменить мир вокруг себя так, как захотела бы. – У тебя тоже была такая возможность. Судя по письму, которое Джеймсон прислал перед нашим отъездом, это чуть ли не готовность сделать новое предложение. Ты бы вернулась назад, если бы могла? – Нет, – быстро ответила я. – Но я и не собиралась становиться правительницей. Ты должна ею быть. Скарлет пожала плечами: – Люди могут меня поддержать, но это не наверняка, не так, как было с Сайласом. По всему моему телу пробежала дрожь. – Так он знал, да? Знал, что люди его поддерживают? Скарлет немного помолчала, потом ответила: – Как-то мы уже строили планы – наверное, месяца за четыре до того, как уехали в Короа. Как ты можешь догадаться, матушка и дядя Рид разрабатывали все даже серьезнее, чем они делают это сейчас. И хотя у нас не было необходимых доказательств, мы думали, что можем сделать первый ход благодаря народу. Люди были готовы… но и напуганы. А потом стали распространяться слухи о том, что Сайлас намерен штурмовать дворец, и мы не смогли их остановить. А Сайлас не был готов, никто из нас не был готов. Начались разговоры при дворе, предостерегающие взгляды… Мы это ощутили, и хотя ничего не произошло, одних слухов было достаточно, чтобы приговорить Сайласа. И мы упросили матушку и отца бежать, чтобы спасти семью. Родители надеялись, что однажды смогут вернуться, а я думала, что Сайлас будет рад, если Квинтен предстанет перед судом, но он хотел того же, чего и мы все: просто жить. И он поклялся, что никогда не вернется. А потом он встретил тебя. У него были все причины к тому, чтобы остаться в Короа. Не знаю, в какой именно момент я заплакала, но теперь я ощущала на губах вкус слез. – Все это не важно, – сказала я. – Он все равно погиб. Квинтена это не успокоило настолько, чтобы позволить ему жить. – Да, – кивнула Скарлет. – Он нападает, и нападает, и нападает. Наверное, это должно бы нас остановить. Но что до меня, так мне лишь сильнее хочется заставить его заплатить за все. Я легла, дрожа всем телом. Я думала о Сайласе, таком уверенном, и забавном, и умном. Я думала о его объятиях… А ведь многие его соотечественники ненавидели жителей моей страны. Я думала о том, что он всегда старался решить все мирным путем. Он мог стать удивительным королем. Но он этого не хотел. Он хотел других званий. Звания мужа. Отца. Друга. И он был лишен всего этого жестокой рукой Квинтена. – Как нам все это исправить, Скарлет? Как нам заставить его заплатить? – Я вижу только один способ сделать все наверняка, – резко ответила Скарлет. – Убить его? – спросила я, хотя мне противно было даже думать о таком, так как не считала, что ответом на смерть может стать новая смерть. – И Хадриана. И возможно, Валентину, для ровного счета. Мы должны устранить всю семью. Я чуть не задохнулась от такой мысли. – Я не смогла бы поднять руку на Валентину. Я все еще считаю ее подругой. Скарлет смотрела в потолок, как будто тщательно обдумывала свои следующие слова. – Не уверена, что можно отделить ее от королевской семьи. Она королева. – Я… Скарлет, я не могу… После паузы она повернулась ко мне лицом. – Можно спросить тебя кое о чем, что совершенно не относится к этой теме? – осторожно произнесла она. – Да, пожалуйста. – Как думаешь, ты когда-нибудь выйдешь снова замуж? Я поднесла правую руку к груди. Кольцо, подаренное мне матушкой, все так же гордо сияло на ней как знак моей преданности новой семье, но кольца Сайласа висели на цепочке, я держала их у самого сердца. Это были единственные драгоценности, которые я теперь хранила. Иногда я гадала, не следует ли мне хранить и отцовское кольцо, то, которое передавалось из поколения в поколение древнего аристократического рода Короа. Но я не была уверена, которое из оплавленных колец, найденных нами после пожара, принадлежало ему, так что вряд ли это было бы правильно. – Я не знаю. Сайлас оставил на мне свою метку. И я не знаю, захочу ли, чтобы кто-то еще… Не важно, сколько времени пройдет, вряд ли я когда-нибудь забуду, что он сделал со мной, для меня. Может, сейчас так и не кажется, но у меня всегда было чувство, что он спас меня. Скарлет довольно долго молчала. – Думаю, его порадовали бы твои чувства, даже после всего случившегося. Наверное, он был бы счастлив, зная и то, что ты никому не хочешь причинить вреда. Он именно таким и был. – Знаю, – улыбнулась я. Конечно, я не знала очень многого о Сайласе, но поняла его характер, и это должно было остаться со мной. Но я не была уверена, что у меня хватит сил продолжать разговор о Сайласе. – А как насчет тебя? Ты хочешь выйти замуж? – Не знаю, смогу ли. Теперь не знаю, – призналась Скарлет. – Мне кажется, что меня окружает стена. – Хорошо сказано. Трудно представить, что ты подпустишь кого-нибудь к себе так же близко, как я подпустила Сайласа… Перед отъездом я ходила на его могилу. И сказала ему, что хочу как бы отпустить его, чтобы продолжать жить самой. – Ну да, так оно и бывает, – невыразительно произнесла Скарлет. Я посмотрела на нее: – Скольких ты сама потеряла? – Достаточно много, чтобы понять: я должна позволить им быть вехами на пути, а не якорями. Я потянулась к ней, сжала ее руку: – Пожалуйста, Скарлет, не оставляй меня! – И не думала. Я намерена продержаться до конца всего этого. До свободы. – Хорошо. Мне хочется это увидеть. Я вдруг почувствовала себя вконец измотанной. Я устала прятаться, устала убегать, устала пытаться быть такой, какой меня хотели видеть другие… Я положила руку так, чтобы Скарлет, если бы захотела, могла ее взять. И она осторожно сплела свои пальцы с моими. Наконец на меня снизошел покой, и я смогла заснуть. Утром я проснулась от щебета птиц и поняла, что мы со Скарлет лежим спина к спине и тепло наших тел отгоняет рассветный холод. Мне уже сто лет не было так хорошо, и у меня не было ни малейшего желания вставать с кровати. Словно прочитав мои мысли, Скарлет пробормотала: – Мы ведь должны сейчас пойти и поесть, так? – Я прихватила с собой деньги Джеймсона, – сказала я. – Мы могли бы украсть лошадей и стать цыганками. – Я могла бы делать вид, что умею читать судьбу по чайным листьям, и делать предсказания. – Если я могла танцевать при дворе, то наверняка сумею плясать, как цыганки. – Безусловно, – согласилась Скарлет. – Ты очень талантливая танцовщица. – И ты тоже. Мы можем устраивать отличные представления! – Могли бы… – Скарлет помолчала. – Но разве нет законов против бродяжничества? – Наверное, есть… Значит, или тюрьма, или завтрак. Скарлет вздохнула: – А как ты думаешь, в тюрьме хорошо кормят? Я немножко подумала. – Ну, если нужно выбирать между завтраком с Этаном и тюрьмой, я готова съесть все, что там дадут. Глава 4 Неудобно выворачивая руки, чтобы зашнуровать платье, я припомнила то время, когда дамы считали честью помочь мне одеться. Я старалась как могла, но с рукавами без помощи Скарлет мне было не справиться. Я столько лет просыпалась в замке Керескен, но со временем привыкла просыпаться в Абикресте. А потом, когда и это ушло, привыкла просыпаться в Варингер-Холле. А теперь я была в Пирфилде, опять в новом месте с новыми правилами и ритмом жизни. И даже прежде, чем что-то началось, уже споткнулась. Я вышла из своей спальни, надеясь, что Скарлет меня ждет. Но ее не было, и я прошла по очень короткому коридору, оглядываясь по сторонам. Я не хотела критиковать внутреннее оформление здания, но выглядело здесь все очень просто. Прочно, но просто. Почему не украсили резьбой потолочные балки? Почему нет росписей на стенах? Места явно хватает. Я постаралась обуздать подобные мысли. Может быть, есть нечто прекрасное в оставшемся тут потенциале, как бесконечный соблазн пустой страницы.