Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 81 из 91 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Так вот какую новую работу нашла себе Кевви, — проговорила Бабс. — Я слышала, что она должна съехать от Дерека и Каллы до первого марта. Значит, теперь ей срочно нужны деньги на новую комнату. — Да, Кевви и Хареш будут выступать вместе, — подтвердил Джозеф. — Сегодня вечером у них уже было одно выступление, и Хареш поинтересовался о законности подобной эксплуатации. В любом случае, мы решили, что скоро уйдем с «Анубиса». — Черт, сдается мне, что это место станет первым в городе, — заметил Ренди. — Скоро здесь будет лом народу. Секс, молди, наркотики, да еще и пришельцы. Потрясный корабль для вечеринок, даже несмотря на то, что он навечно завяз в грязи. Ты когда-нибудь пробовала камот, Бабс? — В старших классах я все перепробовала, — развязно ответила Бабс. — Но от наркотиков я только напрягаюсь. Я старалась увидеть Бога, а вместо этого заработала зацикленный невроз. Так я реагирую на наркотики. Мне хорошо от пива, вина и громкой музыки. Бабс смотрела, как Джозеф взобрался на кончик ее пальца. — Эй, Джозеф, знаешь, зачем мы пришли? Мы хотим попросить твоих ребят показать нам, как делать алла. Потому что сегодня Ренди узнал, что если кто-нибудь из нас умрет, наши алла просто зарегистрируют себя для того человека или молди, кто их первым подберет. А это означает, что поскольку все люди — просто жадные свиньи, то как только тайна раскроется, нас довольно быстренько прикончат. — Любопытно, — отозвался Джозеф и на несколько секунд замолчал. — Мне это в голову как-то не приходило, — наконец ответил он. — Я сейчас связался по ювви с остальными, и они тоже говорят, что никогда о таком не думали. Наверное вы уже поняли, что смерть для нас не представляется таким уж важным событием, потому что в двумерном времени у нас множество жизней. А в вашем одномерном времени смерть — это, конечно же… — Так ты скажешь нам, как копировать алла, или нет? — потребовал ответа Ренди. Он быстро взмахнул рукой, словно пытался поймать муху, прицелившись в Джозефа, но жук легко уклонился от его руки, соскользнув с пальца Бабс в последний момент. — Вы никогда не заставите нас сделать это силой, Ренди, — наставительно сказал ему Джозеф, на этот раз пристроившись на ладони Бабс. — Не нам, семерым метамарсианам, решать, имеем ли мы право дать вам, людям, власть произвести на свет бесконечное число алла. Но я уверен, что пройдет совсем немного времени, и Ом передаст вам это знание. Ом нравится, когда живые существа пользуются ее алла. — А кто такая эта Ом? — спросила Бабс. — Я слышала, как вчера или позавчера вы, ребята, говорили: «Возблагодарим Ом». — Ом — это наша Богиня, — объяснил Джозеф. — Она всюду следует за нами. Теперь она вместе с метамарсианами находится на Земле. — Ом — это то, что связано с энергошарами, не только с алла, — добавила Йок. — Как насчет Фила, Джозеф? Ты можешь спросить Ом, как у Фила дела? Или, может быть, я сама напрямую могу поговорить с Ом? Джозеф несколько секунд молчал. — Ом говорит, что с Филом все хорошо. И что скоро он вернется обратно. Но напрямую вы говорить с Ом не можете, потому что ваше время одномерное. — Вот дерьмо, — воскликнул Ренди. — Все, что до сих пор я слышал от этого жука, это одни только отговорки о нашем времени. Что за лапшу он вешает нам на уши? По-моему, мы только теряем с ним время. Давайте спустимся вниз и посмотрим шоу. В понедельник я все пропустил. — Подождите, — сказала Йок. — Мы забыли сказать Джозефу, что нужно попросить Ом, чтобы она запретила алла изготавливать плутоний. Но Джозеф уже улетел. Бабс, Йок и Ренди зашагали по палубе к трапу, ведущему вниз, в главную каюту. Поблизости от трапа и на самом трапе стояло несколько человек, в большинстве в состоянии трипа под различными наркотиками. Выражения лиц присутствующих навели Бабс на мысли о людях, сидящих на толчке в сортире, внимательно прислушивающихся к ощущениям внутри собственных тел. Внизу в зале имелся оформленный в египетском стиле бар с колоннами в виде лотосов, фрески с иероглифами и свешивающаяся с потолка расписная пластиковая голова Сфинкса. На другой стене тоже был намалеваны многочисленные иероглифы, играла музыка, специальный микс, комбинация нот и семплированных звуков. Не слишком-то впечатляет, подумала Бабс. Но само собой разумеется, что люди приходили сюда вовсе не за подлинной атмосферой Египта — люди приходили сюда в поисках запретного, того, что могли найти только здесь. В комнате висел густой дух молди, запах разложения и разврата. Один из молди Снуков, напоминающий наполовину развалившуюся мумию, обслуживал посетителей за стойкой бара, подавая заказанные коктейли. Время от времени Снук за стойкой бара выплевывал из отверстий тела шарики камота. Ренди взял пива для себя и Бабс, Йок отказалась от всего. Она хотела как можно скорее обойти корабль и разыскать метамарсиан. По предложению Бабс они решили встретиться в большом шоу-зале. Отпив пива, Бабс обратила внимание, что в донышко бутылки вмонтирован ДИМ-звуковой процессор, благодаря которому при передвижении бутылки по стойке из нее доносились различные музыкальные отрывки. Например, когда она двигала бутылку вправо-влево, то раздавался звук скретча, а если вверх-вниз, то черный рэпер говорил «Юбиваза!» Минутку она поиграла музыку из бутылки. «Ю-ю-ю-биваза!» Потом, когда Бабс взяла второе пиво, то сохранила и первую бутылку. ДИМ во второй бутылке производил гитарный рифф — ванг — и глубокий женский голос, говорящий: «Космическая ковбойша?» Взяв в каждую руку по бутылке, Бабс продолжила делать музыку, погрузившись в череду импровизаций. Скричи-скричи-скрич ю-ю-би ков-ков-бойш-ичи-ич ша? ковбойша? Ванг-ванг? ковбойша? Ванг-ванг-ковбойша? Ю-юбиваза? Стоило поймать ритм, как музыка становилась совсем неплохой. Ренди заметил, чем занимается Бабс, и исполнил перед ней смешной танец. Вместе с ним принялись танцевать три торчка, неуклюже топоча, как всегда делают торчки, пытающиеся исполнить модный танец. Однако оказалось, что один из торчков музыкант, и по всему телу у него имеется около сотни сенсорных ДИМ-сэмплеров. Каждый жест торчка сопровождался серией музыкальных фраз, словно тянущийся за рукой след. Пара молди Снуков, загримированных под египтян, тоже принялась пританцовывать, растянув в стороны свои руки до невероятной длины. Тем не менее сидящие в ближайших кабинках люди не слишком то обрадовались их музыке, потому что занимались только тем, что потягивали из бумажных коробочек сок и вид имели вроде: «Когда же наконец меня накроет обещанный приход?» или «Когда меня пропрет-то?» Некоторых уже накрыло, и у этих выражение было более-менее похоже на мультипликационный образ «Что-то пропало»: пульсирующее удивление типа «Ага?» Бабс заметила, как рука одного из танцующих Снуков обвилась вокруг одного из обдолбанных посетителей. Не успела Бабс моргнуть глазом, как рука Снука змеей скользнула в карман мужчины, и внутри нее поднялось какое-то утолщение, будто кролик внутри удава. Скорее всего это был бумажник легкомысленного торчка. Другой молди Снук (он или она) разбил свое тело на несколько отдельных сегментов, похожих на глазные яблоки, размером с яйцо, на паре ножек, со щитом и мечом в ручках. Всего получилось, может быть, с дюжину «глаз», у некоторых были даже крылья, и все они гонялись друг за другом по всему бару, устраивая бои на мечах, отпрыгивая от окружающих, все это время мелодично пища, вплетая свои звуки в полотно музыкального микса. В дальнем конце бара стоял большой прозрачный бассейн для любовного супа, где уже плескались несколько слившихся друг с другом пар. Сколько их там было, четверо, пятеро, или шестеро? Присмотревшись, сквозь прозрачные стены бака для «слива» можно было даже разглядеть нечеткие очертания рук и ног; тела были разжижены, однако там, где начинался один человек и заканчивался другой, все же имелась едва заметная перепонка. Трудно было точно сосчитать их количество. Рядом с баком за столом сидели молди, торчавшие от бетти, время от времени натирающие друг друга мазью, которую зачерпывали из похожего на маленькую пирамидку горшочка, стоящего в центре стола. Обдолбанные молди изменяли очертания своих тел самым странным образом. Казалось, они соревнуются, стараясь перещеголять друг друга, хотя ни один из них был далеко не так хорош, как вооруженные мечами глаза, которые бегали по столу с бетти, в шутку будто бы нападая на балдеющих молди. Один из молди-торчков сделал себе длинный извилистый язык, которым жадно водил из стороны в сторону, другой выглядел как Книга Мормонов, с камнями Урим и Туммим, висящими с одной стороны; третий был похож на непонятного предназначения ажурную пустую форму, немного напоминающую садовый антураж, например скамейку, выкованную из железа. Танцуя, Бабс придвинулась ближе, решив подробнее рассмотреть ажурного молди, запомнить его кружева, чтобы потом скопировать, но в тот же миг девчонка-тинейджер начала блевать на пол прямо возле ног Бабс, изрыгая себе на ботинки остатки шариков камота. — Становится немножко неспокойно, — заметил Ренди. — Давай пойдем в большой зал, Бабс. Они протолкнулись сквозь звукоглушительную имиполексовую занавесь, которая отделяла бар от большого зала. Там было большое просторное помещение, в котором звуки отдавали эхом — скорее всего это был бывший трюм корабля, со стальной палубой и наклонными стальными стенами. В самом центре зала имелось возвышение с карликовой, при таких размерах, сценой, освещенной фонарями, подвешенными сверху. На сцене стоял, медленно вращаясь, бледно-розовый молди из Снуков с толстым животом и длинным, расширенным, как труба, носом. Бабс видела его раньше и знала его имя; молди звали Рамзес. Рамзес нажимал пальцами на клапаны своего носа, словно бы на настоящей трубе, и наигрывал египетскую музыку. Последовательность нот имела гипнотическое воздействие, совершенно другой мир по сравнению с хаотической звуковой смесью в баре. Бабс несколько раз глубоко вздохнула и оглянулась по сторонам, рассматривая собравшуюся толпу. Стульев не было, молди и люди либо стояли, либо сидели на стальной палубе. Всего зрителей было около сотни — слишком малочисленно для того, чтобы почувствовать этот огромный холодный зал хоть чуточку обитаемым. Молди в толпе можно было разглядеть довольно легко, потому что тела у них светились. Что до людей, то казалось, что в толпе больше мужчин, чем женщин. Бабс подумала, что среди женщин пока не встречала ни одной, кто хотя бы отдаленно напоминал сырный шарик. Однако мужчинам нравилось воображать, что и среди женщин существуют такие, кто готов бросаться на все хоть сколько-нибудь теплое, словно собака на колено. Потом Бабс заметила кое-что, что двигалось над головой среди конусов света, периодически их пересекая, подобно огромным разноцветным бесформенным бабочкам. Дирижабли Фила! Наверное, он отдал их одному из молди Снуков, когда уходил от Кевви. Бабс дирижабли были хорошо известны, потому что Фил вечно таскал своих любимцев на вечеринки, на которые собирался весь квартал. Она показала дирижабли Ренди, назвав несколько дирижаблей по именам: «Этот, маленький, Граф Зет, — прошептала она. — А самый большой, в горох, это Уфин Вово, а вон тот — Лед Зеп. Ой, гляди-ка, горошины теперь превратились в египетские орнаменты!» — Тс! — шикнула на них Йок, выскользнув откуда-то из темноты. — Здесь почти все метамарсиане. Видите, вон там? Пег-дьяволица, которую за зад держит какой-то пьяный бизнесмен? Я уже спросила ее, может ли она нам помочь, но она ответила мне то же самое, что и Джозеф. «Все зависит от Ом». Эдакая сучка. С другими я пока не говорила. Видите, вон там, у стены, Вубвуб? Под ручку держит красивую женщину. Вы можете в это поверить? — Это пародия, — прошептала Бабс. — Взгляни на ее бедра. — Нет, все точно. А Шиммер и Пта сидят вместе прямо перед сценой и говорят, что они тоже будут выступать. — Но я не вижу Сисс и Хареша, — сказала Бабс. — Сисс вышла вместе с Коббом, — ответила Йок. — Может быть, ему удастся ее разговорить? Если он трахнет ее, например? — А как она выглядит, эта Сисс? — подал голос Ренди. — Как женщина-змея, — холодно объяснила Бабс, больно наступив на ногу Ренди, а потом пнув его в икру. — Она кусается! Ого, смотрите, Шиммер и Пта поднимаются на сцену! Бабс провела среди молди всю свою жизнь; ей было пять, когда ее отец выступил в поддержку Гражданского Акта Молди в 2038 году, с тех пор у дверей их дома не иссякал поток благодарных молди. Тем более что мать Бабс была наполовину молди; да, именно так, потому что Вэнди Муни существовала внутри Плаща Счастья, который находился в симбиотическом союзе с человеческой плотью Вэнди. Вполне естественно, что в своей жизни Бабс видела, как молди занимаются сексом, множество раз — молди не отличались особой стеснительностью. Но любовные сцены молди возбуждали Бабс гораздо меньше, чем вид пары трахающихся собак, или даже не возбуждали совсем. Представление Шиммер и Пта отличалось особой воодушевленностью. Они скакали по всей сцене, потом принялись обниматься друг с другом, после чего, для пущей убедительности, Шиммер протолкнула свое тело прямо сквозь тело Пта, при этом бронза Пта раздалась в стороны и собралась снова вместе по другую сторону мраморной Шиммер. Потом Пта проделал то же самое с Шиммер, после чего они перекрутились друг с другом так плотно, что стали напоминать скрученную разноцветную карамель. В заключение перформанса Шиммер разделила свое тело на несколько мраморных шаров, которыми Пта ловко жонглировал. Продолжая жонглировать, Пта отделял от себя все больше и больше шаров, пока наконец от него не осталась только пара рук на полу, чудесным образом продолжающая жонглировать множеством шаров, удерживая их в воздухе. Потом бронзовые руки тоже превратились в шары. Но прежде чем шары успели упасть на пол, пара белых шаров возле пола превратилась в пару мраморных рук — и жонглирование продолжилось. И по мере того как белые шары падали в руки, те вырастали, к ним прибавлялись плечи, потом торс, потом, наконец, появилась Шиммер, жонглирующая бронзовыми шарами Пта, после чего Шиммер отступила в сторону, и бронзовые шары Пта вместе собрались в единое целое, прямо в воздухе, сразу же обратившись в улыбающегося загорелого супермена. Даже Бабс пришлось аплодировать этому номеру. Но далее произошло то, что неизбежно должно было случиться. Мелодия Рамзеса стала тревожной, быстрой, настойчивой, Шиммер и Пта спрыгнули на пол. Размягчив свои тела почти до жидкого состояния, они слились и, открыв свои поры, обменялись влажным потоком имиполекса, несущего с собой клетки их альги и грибковых спор. Магия грибковой нервной ткани взяла свое, и Шиммер и Пта содрогнулись в минутном оргазме. Густой и тягучий сырный дух поплыл от сцены. Бабс косо взглянула на Ренди. Глаза у того были широко открыты, челюсть отвалилась. Разгоряченная двумя бутылками пива, Бабс не смогла удержаться от того, чтобы проверить истинность состояния возбуждения Ренди, скользнув рукой вниз. — О, да, Бабс, — застонал Ренди. — Потрогай его. А почему бы и нет? Всего лишь на секунду? Бабс просунула руку под ремень мешковатых джинсов Ренди. Гм. Несомненно, она сможет с этим что-нибудь сделать. Но какой смысл дать ему кончить? Быстро поласкав Ренди, Бабс вытащила руку обратно. — Потом! — прошептала она. — Ты не мог бы сходить взять еще бутылочку пива? Ренди заторопился выполнить задание. — Что случилось? — спросила Йок, которая стояла с другой стороны от Бабс. — Ничего страшного, — легко отозвалась Бабс. — Могу спорить, что Кевви будет следующим номером. Рамзес снова изменил тон музыки, словно бы подключив оркестр из нескольких инструментов: ударные, тамбурин, флейта, уд. Теперь из-за сцены появился ярко-оранжевый молди, несущий в руках женщину, обернутую тканью. — Блин, это действительно Кевви, — сказала Йок. — Я на это смотреть не стану. — Останься, — прошептала Бабс. — Я хочу увидеть, как это начнется. Прожив рядом с Кевви год или около того, Бабс особенно не прониклась к ней симпатией. — Как только зайдет слишком далеко, мы пойдем в бар. Спасибо, Ренди. Она взяла пиво из рук кентуккийца. Хареш исполнял короткий египетский танец, его руки изгибались забавными иероглифами. Кевви присела на низкую кровать на краю сцены, с видом немного удивленным. Широким театральным жестом она сбросила с себя покрывало. Потом положила одну руку между ног, глядя на Хареша предположительно так, словно бы тот был сексуальным гигантом и ужасно ее заводил. Время от времени она теряла сосредоточенность, забывая, а потом внезапно вспоминая, что должна разыгрывать сцену. Далее представление начало принимать более серьезный оборот. Хареш повернулся к Кевви, и впереди у него медленно начал вырастать крепкий черный пенис. Кевви изобразила изумление и положила руку поверх круглого «О» своего рта. — Эй, Кевви, не вздумай! — крикнула Бабс, но Кевви уже улеглась на спину, широко раскинув ноги. При этом она призывно поводила бедрами. — Давай, начинай! — закричал какой-то человек по другую сторону сцены. Египетский бог-птица шагнул в сторону Кевви. — Прекрати, Хареш! Ты слишком разумен для таких занятий! В тот же миг Хареш повернул голову к толпе, заметив в ней Бабс, Йок и Ренди. — Я совершенно с вами согласен, мисс Йок, — ответил он, после чего его пенис сделался мягким и быстро исчез в имиполексовой плоти живота. Нос Рамзеса обвис, издаваемая им музыка булькнула и увяла. — Это шоу неэстетично, — продолжал говорить Хареш. — Кевви и я уже имитировали сегодня половой акт, и думаю, далее смешно продолжать искать маловероятное удовлетворение таким неестественным путем, повторяя все снова и снова. Будь ваше земное время параллельным, мы могли бы испробовать все варианты во время одного акта, однако же… — О господи, — застонал Ренди. — Снова он завел шарманку о нашем времени. — Давай, вставляй в нее свою «дуру»! — снова заорали из толпы. Кевви подняла голову и озиралась по сторонам. Она уже плотно свела ноги. Вокруг все орали. Кевви села на диване и принялась заворачиваться в покрывало. — Не уходи! — крикнули ей. — Тебя должен трахнуть молди! Кевви улыбнулась, покачала головой, завернулась в покрывало и ушла за сцену. Вместе с ней ушел в темноту Хареш, взяв Кевви под ручку, по дороге они болтали и смеялись, как старые друзья. — Друзья, я займу паузу, — заявил Рамзес, стараясь говорить громче, чтобы заглушить поднимающийся ропот. Занавески перед баром отдернули, впустив в зал свет и музыку. Лучи прожекторов над сценой остались светить. — Присутствующие молди в вашем распоряжении — торопитесь назначить свидание, — продолжал Рамзес. — Сейчас подадут новый круг освежающих напитков, а тем временем можете наслаждаться нашими удивительными дирижаблями, поразительной воздушной клоунадой. Пять дирижаблей опустились вниз до уровня сцены и принялись кружиться друг за другом наподобие неуклюжих толстых птиц.
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!