— Система «Колос» функционирует около восьмидесяти процентов ПВО и около тридцати ПРО, — слега задумавшись ответил мне старик, а чип тут же внёс все данные в систему и начал расчёты по прогнозированию. Прошло около пяти минут, я уже начал различать множественные чёрные точки на небосводе. Их было действительно очень много. Но были они пока достаточно далеко. Глаз Алисии был просто потрясающим, он давал ей невероятные преимущества. Вот только интересно, не мешает ли эта особенность ей при мирной жизни… Не о том думаю. — В общем, — повернулся я к остальным, хлопнув в ладоши, после чего потерев ими, — нас ждёт весёлый и очень жаркий бой. — Почему весёлый? — уточнил, как я понял, на всякий случай старик. — Долетит из тридцати шести около семидесяти процентов самолётов, а это двадцать семь или двадцать восемь. Если брать в расчёт, что каждый такой самолет несёт в себе примерно целый взвод, то нам предстоит горячо встретить около восьми сотен бойцов и офицеров. — Блять… — сказал Дигрей, пнув какой-то камень носком своего жёсткого ботинка. — Предлагаю уйти вглубь города, там засесть на первых и вторых этажах относительно уровня песка и устроить засадный бой для этих уродов, — сказал Иван, поднявшись на ноги, после чего за ремень поднял свой автомат. — Идея хорошая, — согласился с ним старик, после чего он отошёл от нас, приложив два пальца левой руки к уху. — Всем это говорит? — уточнил на этот раз на всякий случай уже я, чтобы не ошибиться. — Ага. Скажем так, — усмехнулся Ваня, — он — член военного совета. Всего в нём три человека, все трое — старики, но опытные вояки, знающие толк в диверсионной войне. — Уходим, наш квадрат А-Два, — вернувшись, сказал старик, после чего хлопнул по плечу Алисию, так как та продолжала пристально наблюдать за противником. — Слышу я, сейчас встану… — фыркнула она, оторвавшись от окуляра прицела. Когда она, наконец, поднялась на ноги, мы отправились в нужный квадрат, в котором должны были занять оборону. Со слов старика, всего на защите сейчас будет стоять около полутысячи человек. Этого по сути должно хватить для обороны… вот только не стоит забывать тот факт, что у противника технологическое преимущество. — Нуль, — окликнула меня Алисия, когда я уже входил в городские дебри. — Что такое? — остановился я, развернувшись в пол-оборота, чтобы дождаться её. — Если я сорвусь, — с явным страхом говорила она, но голос всё равно был уверенным, — убей меня… я не хочу терпеть этого… — Нет, — отрезал я, рубанув рукой. — Помни, ты нужна своим людям. Глава 28 Держась за пульт ручного управления, я нещадно лупил как по воздушным, так и по наземным целям противника, превращая всё, что только попадётся на мои глаза, в бесформенное нечто, крича, что только было у меня мочи: — Су-у-уки-и-и-и! Всё пространство предо мной было усеяно трупами противника, коих было даже бесполезно считать. Десятки, может, больше сотни тел лежало вокруг. Может, даже больше. Я не считал. Смысла считать не было. Я просто продолжал стрелять. Больше десятка воздушных целей уже были сбиты, украшая своими пылающими силуэтами сюрреалистичную картину. А руины города… их фактически не существовало. Это сражение стёрло остатки города с лица земли. Это уже была не просто битва, это была война. * * * Двумя часами ранее. Пройдя вглубь руин, я увидел то, что не хотел бы видеть снова никогда. Та самая мелкая воронка от попадания ракеты оказалась просто огромной братской могилой. Сотни трупов: как взрослых, так и детей, как женщин, так и мужчин. Были все категории населения этого подземного города. И все были мертвы. Только некоторые ещё хоть как-то двигались… но с такими ранениями и травмами, которые были у них… просто не живут. Правительству плевать на население, ему плевать на бунтовщиков. А тут, как я понял, были остатки тех, кто был не согласен с планетарным населением, с правлением клана Грей. А где им ещё скрываться? Только там, где всё мертво. Ибо если кто-то не согласен с режимом, вердикт один — убить. Я осмотрелся вокруг, у всех на лицах были только понимание и злость. Кто-то плакал, кто-то стоял в шоке, не зная, что предпринять. Но больше всего мне запомнился парнишка, который сломя голову нёсся по всем руинам, которые норовили дальше начать проваливаться в пропасть, чтобы добраться до едва заметного тела его матери. Истошный крик наполнил всё пространство вокруг. Крик боли и отчаяния, крик ненависти и злости. Крик безумия и жажды. Я слышал все эти грани в одном лишь долгом и протяжном: «Нет!». Я видел всё это на его грязном от оседающей пыли и залитом слезами лице. Я понял всё. Правительству плевать, им главное доказать, кто главнее, истребить всех непокорных. Им нужна абсолютная власть. Они даже не пытаются завоевать доверие этих людей, предпринимая попытки к их защите от нависшей над всем миром угрозой. Они просто истребляют всех, кто им неугоден. Вот и всё. Проще избавиться от проблемы, даже если эта проблема — человек. Я это понимал и раньше, но сейчас я это осознал целиком и полностью. Мой пример лишь один из миллиардов. И это далеко не начало и не конец списка. Продолжение списка их злодеяний перед моими глазами в воронке от попадания ракеты с орущем от пережитого парнем, да и скоро последует его продолжение прямо здесь, ведь они не остановятся. Они уже продолжают. Они уже летят сюда. Самолёты противника тем временем не останавливались, да и зачем? У них сейчас очень сильное огневое и тактическое преимущество, по сути, они всё тут могут разрушить, высадить десант и просто добить оставшихся в живых. Вот только они не учли один очень важный момент. Меня. Сжав до скрипа и белых костяшек кулаки, я развернулся и направился в сторону уже отчётливо виднеющихся точек на синем небосводе. Из оружия у меня был только меч, но и этого было достаточно. Я переживу всех, кто тут есть, я буду призраком в развалинах, я просто перерублю их на куски, если они посмеют ступить на земли этого когда-то мирного города. Следом за мной развернулась с гневом на лице Алисия, а за ней и весь остальной отряд. Я даже не успел заметить, когда они нацепили на себя тактические шлемы с масками, защищающие лицо. Из-за этого я не видел их эмоций, но чувствовал их. Напряжённость их движений говорила обо всём. Они готовы сражаться, они готовы мстить. Они готовы убивать. Мы засели в одном из зданий примерно третьего ряда от текущей границы города. Это была когда-то жилая многоэтажка. Об этом говорило многое — почти полностью выцветшие фотографии, детские кроватки, местами встречающаяся кухонная утварь… здесь был мирный и процветающий город. Но жажда власти неутомима. Если база данных говорит правильно, то, когда Греи сюда пришли, на этот континент согнали всех несогласных, точнее, вынудили сюда перейти. А потом сожгли в пламени атома. Может, и раньше, может, и позже. Эта информация взята из местных коммуникаторов, чип мгновенно скачал из неё информацию. Но может ли она быть достоверной? Сомневаюсь. Век технологий, мать их. Информация лишь чёртов инструмент, которым влияют на умы людей. Злость вскипала во мне, как и в первые дни моего нового существования. Я желал рвать и метать, уничтожать и буйствовать. Но тогда я был слабее, тогда я был менее опытный, тогда я был один. Сейчас уже нет, сейчас всё на порядок лучше, сейчас со мной минимум один отряд хороших, наверное, бойцов. Мы сможем это сделать, мы сможем уничтожить надвигающуюся угрозу. — Вы же понимаете, — ни на кого не смотря, чтобы они не видели моих эмоций, пояснил я им очевидное, — что вам придётся покинуть этот город? — Это и насекомому понятно, — хмыкнул старик. — Эти твари теперь от нас не отстанут, они не успокоятся, пока полностью не уничтожат всех нас. Да и эта угроза под землей… надо искать лучшее место. Но, чую, что вся планета усеяна такими… бункерами. — Вот только где нам его искать? — фыркнула Алисия, надевая на себя несколько модернизированный специально под неё тактический шлем. — В мире мы даже не знаем, что твориться, мы изолированы на этом континенте, воздушных сообщений вообще нет. — Пока мы стоим на ногах, нам надо искать это место. Плевать на все условия, что нас окружают, — неожиданно для всех начал разглагольствовать последний и самый молчаливый член этого отряда. — Мы должны справится. Иначе зачем сложили свои жизни Дик, Рональд и Дорн? И это было только сегодня. А сколько наших полегло ещё до этого? Мы не должны останавливаться. У нас есть один путь. Нам надо идти дальше, чтобы найти это самое место. — Том, — усмехнулся старик, — ты как всегда идеализируешь. Путей всегда много, не забывай об этом. Есть ещё вариант того, что мы просто не переживем этого дня. — А ты слишком пессимистичен, — фыркнул в ответ Том. — Это уже старость, мне, как-никак, уже больше пятидесяти… Продолжения разговора уже не было. Прозвучал первый выстрел, от которого почти все сказали что-то похожее на «началось». И действительно. Это началось. Если противник рядом, то дело одним выстрелом почти никогда не обходится, а когда противник наступает, то даже не стоит ожидать того, что выстрелов больше не будет. Прозвучал второй выстрел, третий, за ним четвёртый. А потом канонада выстрелов слилась в один сплошной разрывающий сам воздух звук. Всё тряслось и шумело, остатки штукатурки осыпались на пол, а давно разбитое стекло начало свою безумную пляску по полу. Не стоит ожидать более пощады. Битва началась. Они надвигались, летели и также открыли огонь. Первые всполохи на земле не достигали линии города… но это только пристрелка, это только поправка прицелов. Или попытка припугнуть. Но местных не испугать. Как и меня. Тут все готовы к бою, тут все готовы, если понадобиться, умереть. Все всё понимали. Поэтому тут и стояли. Поэтому тут стоял и я. По моей коже от предвкушения побежали мурашки. Я чувствовал, что сегодня от моей руки умрёт по меньшей мере десяток правительственных собак. Они уже не люди, они — машины, твари, монстры, душегубы, изверги. Они не способны сами мыслить. А я способен. Хоть нас родила и одна система, одна машина, но мы разные. Если я — монстр, который способен выжить в нереальных для человека условиях, то они — обычные смертные, которые руководствуются чужими правилами. Но они действуют в рамках заданных им правил, не могут проявить хоть какую-то свободу воли… я же обрёл то, что можно назвать свободой. Только за это придётся сражаться! Неожиданно всю землю тряхнуло так, что даже те, кто сидел на полу, оказались в положении лёжа. Даже мне оказалось трудно стоять на ногах, ибо противник начал действовать чем-то тяжелее обычных стволов штурмовых птичек. В бой пошли ракеты дальнего действия типа воздух-земля с повышенной разрушающей силой. В этих ракетах не было особой автоматики, они не могли сопровождать цель, но они имели непревзойдённую точность, если оператор орудия залпового огня на штурмовом летательном аппарате указал конкретную точку для ракеты, то именно в эту точку ракета и прилетит. Отклонение сантиметров в тридцать — это не отклонение для ракеты, которая может сложить один-два дома. — Стрела… — прошипел Иван, один из первых понявший, каким типом вооружения по нам вдарили. — Уроды. Хотят тут всех убить, превратить руины в пустыню… — Перевести систему залпового огня в противоракетный режим! — что было сил проорал старик кому-то, приложив два пальца к левому уху. Это было одним из самых верных решений. Не было смысла пытаться сбить недосягаемые для стоящих тут оборонительных систем летящие на большом расстоянии самолёты. Боеприпасов, если судить по результатам сканирования этой системы чипом, хватило бы на то, чтобы уничтожить весь боезапас летящих на нас штурмовиков, а следом и на все самолёты. Но система не обладала достаточной точностью. Следующий выстрел системы залпового огня «Стрела» пришёлся по зданиям первой линии. Тряхнуло знатно, но не как в первый раз. Если в прошлый раз мы даже не успели заметить, как здание упало на песок, то сейчас я ясно наблюдал за этим. Сначала сложилось первое. Потом второе. И так ещё тройка. Не зря мы ушли от переднего края, ой не зря… они сейчас будут методично уничтожать всё, до чего только дотянутся. А вооружений у них хватит. Не зря тут целая воинская часть летит… даже не одна, если учитывать десант. Лишившись почти всего основания со стороны попадания, ещё одно здание, только второй линии со скрипом, скрежетом и звуком ломающегося, даже лопающегося камня начало крениться. Оно падало медленно, но завораживающе. Оно падало неуклонно и стремительно, уже ничто не могло остановить это падение. Да и не было смысла. Его уже не спасти. Как и защитников, которые не отступили и остались держать оборону на самом переднем крае. Но там были единицы. Разведка. Но всё равно их жалко… бесполезные потери. Система обороны города начала лупить уже более прицельно и точечно. Каждый боеприпас расходовался в нужный момент. В течение десяти минут больше не долетело ни единой ракеты. Но удача никогда не может быть вечной, всему есть предел. И этот предел нас настиг в самый неподходящий момент. — Сука… — ошарашенно сказал старик, потупив взгляд. — Что такое? — встревоженно спросила Алисия. — Оборонительный вал ушёл на перезарядку… — сказал словно виноватый старожил, медленно подняв полные ужаса глаза. Я понял сразу, что это означало. Сейчас тут будет локальный ад. Противники словно поджидали этого момента, они специально пускали ракеты по одной, вынуждая сразу несколько батарей вести по ней огонь, расходуя боезапас. Они специально разряжали систему. Вот на самом деле зачем сюда прибыл тот отряд со снайпером. Основная цель — разведка. Они отсканировали всё, узнали и свалили, предприняв попытку нападения. И они узнали, сколько и чего у нас. Знали, как быстро разрядить систему, что это вообще за система. И они разрядили её. А потом десяток штурмовиков, которые изначально не заметила Алисия, взяли в кольцо остатки города. Я даже вышел на улицу, так как на ней было безопаснее. Вышли многие, ибо надо было стремиться под землю, туда, где данные ракеты не смогут убить людей. И они побежали. Несколько десятков входов в поземный бункер были забиты. Поток вооружённых людей был настолько велик, что было физически невозможно успеть. А я даже не шевелился. Толку-то? Я не местный, меня пустят только если самым последним… поэтому я просто смотрел. Смотрел и ужасался. Тут будет не ад. Тут будет что-то хуже… Когда последний самолёт занял свою позицию, началось то, чего я так опасался. Одна за другой более двух десятков ракет из каждого штурмового самолёта вырвались из своих лежбищ, устремляясь именно в те места, где были наибольшие скопления людей. Они хотели нас обескровить, они хотели лишить нас возможности сражаться. Но всё же… часть турелей наземных подняли свои стволы и начали стрелять по стремительным Стрелам. От чего-то удалось нас спасти. Но далеко не от всего…