Юна с Джаспером побежали к портовым зданиям. Их обогнали две хищные птицы, бесшумно, как дуновение ветра, пролетевшие над ними с распростёртыми крыльями. Джек Кристалл и Салли залетели в два ресторана под открытым небом, которых было много в порту (разгромили мы только один). Через несколько секунд орланы вернулись, держа в когтях по бутылке. – Вот противоядие – уксус… Скорее плесни им на кожу! – велел мне директор. Я поспешно открыл бутылку и вылил коричневатую жидкость с резким запахом Наташе на руку; Холли проделала то же самое со второй бутылкой. Внешне изменений заметно не было, но прошло уже несколько минут, а Наташа всё ещё была жива. Значит, средство подействовало. Немного погодя, тяжело отдуваясь, прибежали Джаспер и Юна: Джаспер нёс большую кастрюлю, Юна – чайник. – Горячая вода… Она тоже нейтрализует медузий яд, – пропыхтела Юна, поливая Наташу водой, от которой шёл пар. Тем временем Танада пришла в себя, пошатываясь, поднялась на ноги и уставилась на нас остекленевшим взглядом. Мы, замерев, таращились на неё. Финни сжимала ящик с Аланом Дорном. – Что там происходит? – сердился он. – Танада, это вы? Помогите мне отсюда выбраться – это приказ! – Сами себе помогайте, – огрызнулась Танада и, прямо в одежде и в человеческом обличье прыгнув в море, уплыла. К приезду «Скорой» дыхание у Наташи немного выровнялось – кажется, ей было уже не так больно. – Спасибо вам, – сказала Латиша и, пристально посмотрев на меня, забралась в машину «Скорой». Думаю, этих тигриц нам опасаться больше нечего. Последние и предпоследние желания Обычно пеликаны размеренно и величественно парят втянув шею, будто им холодно. Но этот стрелой подлетел к нам, крича: – Что с Токо?! Я хочу знать, что с Токо! – Дейзи! – Джек Кристалл остановился, задрав голову. – Ты что, прилетела сюда от самого Ки-Ларго? – Конечно, иначе меня бы здесь не было! Отведите меня к Токо – СЕЙЧАС ЖЕ! – Пеликан спикировал вниз, ноги у него подогнулись, и он приземлился на брюхо на клумбе перед больницей. – Иззи сказала, что в него попали три пули. От этого и умереть можно, если вы не в курсе! Мы прекрасно это понимали, поэтому на сердце у нас было так тяжело. Элле, конечно, было ещё хуже – не только из-за Токо, но прежде всего из-за матери. Наша бывшая одноклассница пребывала в состоянии шока. – Может, надо было остаться на яхте… Но тогда бы я наверняка погибла, – пробормотала она. – Почему никто не нашёл следов моей мамы? Куда она могла деться? Джек Кристалл утешающе обнял её за плечи: – Этого никто не знает. Мы вздрогнули, увидев, как из больницы вышла Латиша. Наверное, она заметила нас из окна, потому что, не удивившись, направилась прямо к нам. Я по-прежнему её боялся, но, пересилив себя, спросил: – Как ваша сестра? – Лучше – благодаря вам, – ответила тигрица-оборотень. – Кстати, мы больше не работаем на семью Леннокс. Мы давно собирались снова стать моделями. Бесит постоянно калечить людей. Спасибо за уксус. – Не за что, – ответил Джек Кристалл. Тигрица-оборотень искоса взглянула на Эллу и попросила нас: – Присмотрите за мелкой, ладно? Вообще она норм – только страшно избалована. – Конечно присмотрим, – пообещал молодой директор. – Её папа уже едет сюда. – Ну ладно, наслаждайтесь мирной жизнью, – и Латиша, вздёрнув верхнюю губу, показала нам – наверное, в последний раз – тигриный оскал. – Кстати, вы бы ни за что не победили, если бы Дорн и Леннокс не напали друг на друга. – И, прежде чем мы успели ответить, она ушла. Наш молодой директор принялся успокаивать Дейзи: – Только что звонили из больницы – сказали, что операция прошла успешно и Токо настоящий боец. Дейзи толкнула его огромным клювом: – Отведите меня наконец к нему! Мы огляделись по сторонам; хорошо, что никто не заметил, что нами командует крупный буро-серый пеликан. – Минутку, – сказал Джек Кристалл и куда-то заторопился. – Побудьте здесь – я сейчас вернусь. Через несколько минут он вернулся с инвалидной коляской и белым больничным халатом. В пальмовой аллее перед входом не спрячешься, но тропические кусты оказались подходящим укрытием: за ними Дейзи превратилась в хрупкую девочку с тёмными кудрями и в веснушках. Она так быстро катила инвалидную коляску ко входу в медицинский центр Нижних Кис, что мы едва за ней поспевали. – Токо Макбрайд? Он в послеоперационной палате, – сообщили нам. – Ну ладно, можете его проведать – только недолго. Немного оробев, я вслед за остальными прошёл по стерильно чистым коридорам со светло-коричневыми пластиковыми полами, чувствуя себя довольно неуместно в мокрой грязной одежде. В больничной кровати, опутанный всевозможными проводами и трубками, Токо с лохматыми волосами морковного цвета казался ещё бледнее обычного. Его крупное сильное тело, всегда находившееся в движении, сейчас было странно неподвижным. Но на мониторе было видно, что его сердце бьётся. Едва сдерживая слёзы, Дейзи взяла Токо за руку, а Элла как в трансе держала его вторую руку, неотрывно глядя на его закрытые глаза. Но они недолго оставались закрытыми и превратились в неподвижные, как у аллигаторов, щёлки. Я с облегчением выдохнул. Оборотни-рептилии невероятно живучи! Дейзи сжала его руку: – Токо, ты просто обязан выжить, понял? Он слабо кивнул. – Вот именно – помирать тебе ещё рано, – сказал я, с содроганием вспомнив о Биттергрине. Токо что-то прошептал потрескавшимися губами. Мы разобрали его слова только со второго раза. – Он же это не всерьёз? – спросила Дейзи, глядя на меня. – По-моему, очень даже, – ответил я. – Токо, что это значит, что твоё последнее желание – чтобы Барри, ты и я снова ходили в «Голубой риф»? Сейчас не до последних и предпоследних желаний – сначала ты должен поправиться, чёрт побери! – рассердилась Элла, как в старые добрые времена. – А если ты умрёшь, то сможешь ходить в нашу школу разве что как зомби! Джек Кристалл ничего не сказал – только вздохнул. – Ну пожалуйста, мистер Кристалл! – Обычно напористая и решительная, Дейзи умоляюще смотрела на него большими карими глазами. – Он наверняка раскаивается в том, что произошло у пруда. Токо не кивнул, потому что опять вырубился. Хорошо, что монитор по-прежнему показывал его зигзагообразное сердцебиение, а то Дейзи, Элла и – чего уж там – даже я сразу бы впали в панику. – Незадолго до того, как его забрали, он… сказал, что, скорее всего, больше не будет ходить в школу, – сбивчиво рассказал я. – Кажется, его матери это не так важно. – Ну и ну, – покачал головой Джек Кристалл. – Ну ладно, Токо и Элла, вы можете вернуться в школу. Барри, насколько я слышал, перевели в частную школу в Майами. Сначала мы сомневались, услышал ли Токо новость, но его пульс немного участился. В его состоянии это равносильно порыву восторга. Потом он снова приоткрыл глаза и… посмотрел на меня. – Что? – Элла склонилась ухом к его слабо шевелящимся губам, потом, вскинув брови, повернулась ко мне: – Он сказал «Я всё исправлю, Тьяго». Ответить ему я не успел, потому что нас выгнала сиделка. Должно быть, в послеоперационном отделении разрешены только пятиминутные визиты. Как именно он собирается всё исправить? Вряд ли он сам знает. У выхода из отделения нас задержал врач: – Его состояние стабильно – думаю, выкарабкается. Ваш ученик – невероятно крепкий парень. «Ещё бы – аллигатор», – не без гордости за одноклассника подумал я. Им с Эллой разрешили вернуться в школу. А как же я? Обо мне речи не было – я ведь не ранен. Наверное, на моём месте каждый поступил бы так же, как я в этом ресторане и на борту «Лорда Алана». Иначе его привлекли бы к ответственности за неоказание помощи.