Жаль только одна нога в гипсе, с удовольствием сломаю вторую, чтобы Витёк точно в ближайшие пару лет даже мысли не допускал садиться за руль! А еще бы с радостью переломал несколько ребер и обе кисти рук. Ну, так, для баланса. Он убрал предлагаемую ладонь и хмыкнул. Вижу по глазам, хочет задать вопрос, но боится. — Зачем пришел? — все-таки не удержался Витька. — Не корчи из себя идиота. Прекрасно знаешь, почему я здесь. Ждал, небось, надеялся, — брезгливо выплюнул я. — Денег с меня захотел поиметь? — А что такого? Как трахать чужую невесту так ты первый! А помочь ей в трудную минуту, что, кишка тонка? Или снова надо, чтобы она к тебе в койку прыгнула? — я бросил на него свирепый взгляд и покачал головой. Молчал некоторое время и пристально наблюдал за Витьком, желая выяснить его истинные эмоции. В глазах лишь жажда наживы и предвкушающий огонек надежды. Любил ли он Леру? Что-то очень сильно сомневаюсь. Такие как этот обожают только себя. — Допустим, хочу второй вариант, какие предложения? У Витька на лбу выступила испарина. Не ожидал видать, а зря! Не нужно провоцировать, а то ведь можно и дорого заплатить за слова. Я все ждал, неужели подложит под меня свою, как предполагалось, любимую девушку, лишь бы заполучить деньги? Витёк поджал губы и буравил меня озлобленным взглядом. Ну же, говори! Что ж молчишь-то теперь? Даже начал надеяться на лучшее, но… — И после этого ты покроешь все мои долги? — уточнил он. Вздохнув, я устало потер пальцами переносицу и старался держать себя в узде. А ведь права была Настя. Не лукавила, когда говорила, что Витя Лерку может предложить в качестве оплаты, если сильно прижмут. — Теперь слушай меня внимательно, дважды повторять не буду, — я встал, навис над ним и смотрел прямо в бесстыжие глаза. — Я дам тебе больше, чем нужно на погашение долга с процентами, а с Лерой ты расстаешься навсегда. У Витька расширились зрачки от удивления, а следом появился удовлетворенный блеск. - И во сколько ж ты ее оценил? — ехидно уточнил он. — А Лерка, между прочим, меня любит и… — я не выдержал и схватил его за шею. Жаль не могу удушить падлу, хотя очень хочется. Витька пытался хватать ртом воздух и убрать мою ладонь. — Во сколько оценил, узнаешь, когда подпишешь расписку. А то, что она любит меркантильную тварь, способную продать даже собственную мать — это ненадолго. Вздумаешь рассказать ей о нашем разговоре, сильно пожалеешь. Ослабил хватку и убрал ладонь с шеи. Обернулся и посмотрел на шахматистов. Они глядели широко раскрытыми глазами и, могу поклясться, один из них собирался бежать за помощью. — Все нормально, мужики, немого повздорили с другом, — и улыбнулся. Через несколько секунд они продолжили игру, а я сделал глубокий вдох и снова глядел на Витька. Черт, марать об него руки, себе дороже, да и посторонних глаз много. Зато он теперь четко осознает, на что я способен. Алчность, что засияла на его лице при словах «погашение долга с процентами» лишь подтверждала худшие опасения. Лера так и останется должна Шабанову, а вот ее бывший женишок будет в шоколаде. Вот интересно, Витёк считает меня лохом, раз поверил, будто действительно получит деньги за никчемную расписку? Да я буквально мог слышать шум от работающих шестеренок в его голове, наверняка уже прикидывает, куда просадит бабки. Ну и кто из нас в итоге дурак? Что в нем могла найти Лера, не понимаю. — Так это… — Витька кашлянул в кулак и тише добавил: — Когда смогу получить деньги? Знаешь ли, меня поставили на счетчик, хочется поскорее вернуть. И тебе опять же плюс, скорее поимеешь мою бабу. Хотел сказать, что Лера и так моя, но сдержался. Слишком самоуверенный тип, даже не думает, что система может идти и против часовой стрелки. Мне бы только узнать подробности аварии, чтобы начать действовать. Сейчас связаны руки, вот и приходится быть чертовски милым и нести чушь. — Пару дней потерпишь. Бери телефон и звони Лере. — Это еще зачем? Денег нет, нет и бабы. Я все сказал. Ой, как умилительно, сейчас разрыдаюсь. Ей богу, как маленький, капризный мальчик. — Ну, что ж, — я пожал плечами. — Тогда мне, наверно, проще пойти к Шабанову и… — Ладно, — перебил он меня и с неохотой вытянул из кармана штанов мобильник. О, как. Испугался, что призрачные денежки попадут не в те руки? Темнишь, козлик серенький, ох темнишь. Но от меня ничего не скроешь! — Мужики, — я обернулся и обратился к другим больным, — нам бы с другом буквально пару минут наедине переговорить. Не хотели бросать товарища, видел подозрение на их лицах, но в итоге они не спеша вышли из палаты. Отлично. — Громкую связь не забудь включить, — посоветовал Витьку, когда тот стал копошиться в телефоне. Он поджал губы, видимо понял, что обдурить не выйдет. Набрал номер и через секунду послышались гудки. Моя девочка долго не брала трубку, может и проигнорирует его, кто знает. — Алло, — наконец услышал вымученный голос Леры. У меня встал ком в горле от того, сколько в нем было муки и страдания, постарался выглядеть безучастным. Как же тяжело! — Лерка, в общем, я долго думал, решение далось не просто, ты замечательная девушка и все такое, но нам нужно расстаться. Не приходи завтра в больницу, ладно? — Витя, ты явно стук… Он прервал связь и с вызовом смотрел мне в глаза. Да я и так знаю, что она тебя бросила, идиот! Почему Витёк считает, будто я не в курсе, остается загадкой. — Молодец, страна будет тобой гордиться, — произнес с иронией. — Завтра или послезавтра приду с деньгами и распиской. Больше не говоря ни слова, вышел из палаты. Около нее ошивались те двое, окинули меня подозрительными взглядами и вернулись к Витьку. Уже сидя в машине, я понял, что к Лере сегодня никак не успею. Может оно и к лучшему, утро вечера мудренее. Глава 18 Лера Я сидела на больничной койке, поджав под себя колени. Только что был обход, врач задал мне несколько сухих вопросов и чопорным голосом оповестил: — Завтра готовьтесь к выписке. Вот и все. Другие женщины, что делили со мной палату, сейчас ушли в столовую, а мне кусок в горло не лез. Слез не было, да и вообще, внутри я будто опустошена. Сама пока не поняла, что чувствую и как вести себя дальше. Изредка ноющая боль внизу живота напоминала о неминуемой утрате. Одинокая слезинка скатилась по щеке и упала на ладонь. Быстро стерла ее и глубоко вдохнула. С позавчерашней ночи каждый второй пытается лезть ко со своими утешениями, словно они опытные психологи. Хоть бы спросили, нужны мне их глупые советы или нет. В тот момент хотелось свернуться в клубочек и завыть от горя, что терзало душу. Безразличные ко всему происходящему медсестры пожимали плечами, а операционная сестра и вовсе заявила, думая, что не слышу ее: — Тоже мне, трагедия, там было всего четыре недели. Врач и тот похлопал по руке и уверенно произнес: — Ничего, ты еще молодая и все у тебя впереди. Вздохнув, постаралась вытеснить из памяти все сказанные слова и сосредоточиться на чем-то другом. Выходило плохо. Вчера, будто мне без того мало проблем, позвонил Витя и ввел в ступор «трогательным» прощанием. Или это был своего рода изощренный плевок в душу? Саркастичная речь без капли эмоций не впечатлила, учитывая, что я уже поставила точку в наших отношениях до его аварии. И, тем не менее, Витя посчитал нужным вывернуть все так, словно именно он меня бросил. С чего, вообще, решил, что собираюсь навещать его?! Нет, у него точно с головой что-то не в порядке. Перед тем, как взять трубку, я ложно понадеялась услышать раскаяние, а получила очередной пинок под зад. Сколько можно наступать на одни и те же грабли? Пора усвоить уже этот урок и перевернуть жизненную страницу. Время тянулось убийственно долго. В палате кроме меня лежали еще две женщины и одна девушка. Она пыталась завести разговор несколько раз, а натыкалась на стену безразличия с моей стороны. Мне не хотелось ни с кем общаться и никого видеть, даже болтать с Настей по телефону. Но пришлось позвонить и фактически умолять ее остаться дома. Зачем ей тащиться в больницу на костылях, если завтра меня выписывают. А больше, в общем-то, никто не придет. Глупо надеяться, что вот сейчас откроется дверь и в палату войдет Миша. Дверь скрипнула и кто-то вошел. Я ощутила, как гулко забилось сердце в груди в этот момент. Неужели… Мои надежды через секунду разбились вдребезги. К той девушке, пытавшейся подружиться со мной, пришел парень. А чего ты ждала, Лера? Что Миша прискачет, подобно принцу на белом коне и станет тебя утешать? Пф-ф! Смотреть, как воркует парочка, было выше моих сил. Отвернулась и попыталась абстрагироваться. Улеглась на бок и накрылась с головой одеялом. Сомкнула веки и каким-то чудом уснула. Меня разбудил звонок мобильного. Усевшись, протерла глаза и увидела, что снова нахожусь в палате одна. Вытащила телефон из-под подушки и глянула на экран. С недоумением ответила: — Да, — голос был еще хриплый ото сна, и казалось, что я чем-то расстроена. — Здравствуй, Лера, — Наталья Владимировна помолчала несколько секунд, будто тщательно подбирала слова: — Знаешь, после твоего увольнения я все никак не могла найти себе места. Пошла на поводу у эмоций, а нужно было трезво оценить ситуацию. Вот уж не ожидала услышать от бывшей начальницы такие слова. Любопытно, к чему клонит? Я примерно догадывалась, но решила дослушать до конца. — Мне сложно признавать свою вину, но да, я была не права. Возвращайся на работу. Можешь прямо завтра выходить, твое место все еще дожидается тебя. Я горько рассмеялась в трубку, наплевав, как это выглядит со стороны. Отличное извинение! Место она себе не находила, а как же! Не знаю, откуда во мне взялось столько злости, но предложение Натальи Владимировны выглядело подобно подачке. Как ненужная кость, небрежно брошенная хозяином верному псу. — Послушай, Лера, — она злилась. — Ты вешалась на моего мужчину, скажи спасибо, что я после всего закрываю глаза и зову обратно. Да ты должна сейчас чуть ли не… — Ноги вам целовать? — выплюнула я. — Уж увольте. Не нужно мне место в салоне, где с моим мнением не считаются. И просят вернуться только потому, что Лиза, скорее всего, проворонила много клиентов и создала дурную репутацию. — Подумай хорошенько, куда ты пойдешь? Ни один салон не примет тебя, уж я позабочусь, будь уверена! А назад дороги уже не будет. — А кто вам сказал, что я снова стану батрачить на чужую тетку? — меня понесло.