Когда нам быстро накрыли стол, отец Иоанн спросил: - Я слышал, что Кронштадт хотят сделать закрытым городом, а нищие районы расселить, как и большинство зданий. И куда переселят бывших владельцев? И что будет с домом трудолюбия, который построили при храме? - Да, Кронштадт будет военным и закрытым городом, а большая часть, в особенности неблагонадёжные, будут переселены в новые дома, которые начнут в скором времени массово строить. При этом всем представится возможность обучиться рабочей специальности и помогут с устройством на завод или фабрику. Ваш дом трудолюбия будет выкуплен государством по хорошей цене или взамен будет предоставлено здание в два раза больше по площади и оплачены все расходы, связанные с переездом. При необходимости можно будет получить государственный заказ на продукцию, выпускаемую этим домом. И вообще, если вы откроете ещё подобные дома, то можете рассчитывать на участие в этом государства, в виде закупки определённых видов продукции для государственных нужд по приемлемой цене. Мы заинтересованы раздавать нуждающимся не рыбу, а давать им удочки и учить ловить рыбу самостоятельно, пусть это и более хлопотно, но менее затратно, - сказал я. - А как же церкви, они будут закрыты? - Почему? Будут работать, да и население Кронштадта будет сильно увеличено, будет построен южный участок дамбы и проложена дорога до самого Кронштадта, что позволит улучшить транспортную доступность круглый год, - ответил я. Дальше мы пили чай и вели беседы на общие темы о погоде и какая ожидается зима с весной, после чего мы расстались, и я просил навестить меня на следующей неделе. Когда он ушёл, я задумался о превратности судьбы, которая позволила мне встретиться с таким интересным человеком. Пока я размышлял, ко мне зашёл мой адъютант, Виктор Сергеевич. - У нас могут появиться проблемы с зерном в Европе, правительства сразу нескольких стран хотят ввести запрет на экспорт зерна в другие страны, - сказал он. - Я думаю, нам это не помешает, а наоборот, подстегнёт цены на зерно вверх. А как обстоят дела у нас в стране с зерном? - Согласно данным, предоставленных губернаторами, в нескольких областях возможен дефицит с зерном, я уже распорядился на перемещение части зерна в такие губернии, поэтому голода или нехватки зерна возникнуть не должно. - Как дела обстоят с подбором людей для проведения ревизий и выявления завышения цен? Нам надо начинать систематические проверки всех государственных заказов, надо начинать экономно относится к расходованию государственных средств, - спросил я. - Сейчас сформировано двенадцать двоек, найти на самом деле неподкупных и честных людей не так просто, но отбор продолжается, - ответил князь. В этот момент в гостиную вошёл прапорщик и доложил, - Ваше Высочество, на Ижорском заводе в экспериментальном цеху произошёл взрыв, есть пострадавшие, в том числе и господин Менделеев, состояние пострадавших удовлетворительное, но часть здания разрушена. Предположительно взорвалась компрессорная установка. Я на секунду замер, думая о том, что если с Менделеевым случиться что-то серьёзное, то это будет большая проблема для всей страны. - Едем на завод немедленно, надо разбираться с этим на месте, - сказал я. На сборы ушло двадцать минут, и мы под вечер отправились в Колпино, на Ижорский завод. В дороге я занимался обдумыванием мер безопасности, которые необходимо применять, чтобы избежать подобных происшествий в будущем. Виктор Сергеевич отправился вместе со мной, но в дороге больше молчал, не мешая мне думать. На завод мы прибыли под вечер, когда уже стемнело, нас быстро пропустили к экспериментальному цеху. На самом деле ущерб был не таким и большим, так как здание было построено с большим запасом прочности. Взрывом вышибло ворота и разрушило часть крыши, сама установка пострадала не сильно, но компрессор разворотило внушительно. Меня встретил сам Менделеев, голова у которого была повязана бинтом, - Ваше Высочество, произошёл взрыв компрессора после того, как его пытались отремонтировать. Упало давление, и пришлось отключать его, после переборки сразу после подключения и произошёл взрыв, - доложил он. - Дмитрий Иванович, мы ведь с вами обсуждали, что компрессор на выходе должен быть безмасляным, а вы, наверное, допустили до ремонта людей, не ознакомившихся с техникой безопасности. - Да, к сожалению, работник, обслуживающий компрессор, отправился спать и вызвали другого из соседнего цеха, ему всё объяснили, но он отнёсся к этому безответственно, подобного больше не повториться, - ответил он, при этом было видно, что говорит он громче обычного. - Так, на сегодня все работы прекратить, ремонт проводить только в светлое время суток. Вам необходимо продумать технику безопасности при работе со столь опасным веществом, и вообще, Дмитрий Иванович, вам пора уже научиться использовать помощников для подобных видов работ, ваша жизнь вам не принадлежит, она принадлежит всему народу, поэтому рисковать ей вы не имеете права. У вас целая толпа бездельников, организуйте их работу, и пусть они рискуют своими жизнями, исправляя свои провинности перед государством и народом. Вам нужно организовывать работу и направлять людей, а все опыты и эксперименты проводить должны они. И это не просьба, это приказ, вам дадут двух помощников, если надо, то и больше. Они будут помогать вам всё организовывать, если захотите, то сможете привлечь себе в помощники, кого-нибудь из более образованных людей, но эти двое будут отвечать за вашу безопасность, - сказал я Менделееву. - Виктор Сергеевич, найдите двух толковых людей, которые будут присматривать за Дмитрием Ивановичем, и пусть они докладывают вам ежедневно о работе профессора, но ни в коем случае не мешают, только если будет прямая угроза жизни, - отдал я распоряжения. - Ну, а теперь хвастайтесь, чего удалось добиться, - сказал я. Меня провели в соседний цех, где при электрическом свете происходила резка корабельной брони. Резаки внешне были очень неказистыми, но свои функции выполняли прекрасно. Начальник цеха очень нахваливал новые устройства и просил разрешение на использование подобной технологии в других цехах. Я подробно осмотрел одну из горелок и попросил даже при мне разобрать одну, после чего я убедился в наличии отсекателя внутри неё. В общем, итогами осмотра я был очень доволен, заодно ещё раз ознакомился с инструментами, с помощью которых проводилась работа и понял, что надо ускорять внедрение электрического и воздушного инструмента, но в обоих направлениях были существенные препятствия. В одном случае электрические моторы, а во втором случае гибкие шланги высокого давления. Хотя в шлангах уже не было большой проблемы, поэтому я решил попробовать рассказать о своей идее. Мы прошли в заводоуправление, где обычно сидели конструктора, и я на нескольких листках бумаги набросал схему подачи воздуха к местам проведения работ, а также простые инструменты на воздушном приводе; дрель, болгарка с различными видами использования, краскопульт, гайковёрт. После чего набросал варианты использования оборудования на сжатом воздухе. Всё это было расписано достаточно подробно, а люди, которые будут этим заниматься, дали предварительно подписку о неразглашении. В итоге начальник завода пообещал выделить инженеров, которые будут заниматься только этим проектом в отдельном корпусе с охраной. На все нововведения обязательно будут получаться патенты, причём Виктор Сергеевич обещал, что лично проконтролирует скорость выдачи патента и секретность их регистрации. На этом мы расстались и поздно ночью отправились обратно в Гатчину. Глава 30. Покушение. Глава 30. Покушение. Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все — банда преступников и убийц. Че Гевара Дорога до Гатчины заняла больше времени, так как ехать пришлось в темноте, и мне сразу же пришло на ум создать электрический фонарь, и вообще, уже пора думать о проектировании бронированного лимузина, и желательно, с двумя двигателями, чтобы в случае поломки, один оставался резервным. Не откладывая идею в сторону, я сразу же сделал набросок и записал моменты, на которые надо обратить внимание. После этого я перерисовал эскиз, сделав внешний вид более красивым и величественным. Осталось только дождаться первого отечественного двигателя компактных размеров. Тут же я вспомнил про кварцевые лампы синего цвета, которые дезинфицируют и убивают инфекцию, это нужно обязательно показать медикам, они найдут применение этому. Доехав до дома, я отправился сразу же спать, так как утром предстояло рано встать и отправиться на Путиловский завод, где мне нужно будет выступить перед рабочими и приглашёнными репортёрами. Встав утром рано, мы с князем отправились вначале на полигон, после чего быстро перекусив поехали на Путиловский завод. Всю дорогу меня донимало чувство тревоги, но я не обратил на это внимание. На завод мы проехали без проблем, так как нас уже ждали и ворота были открыты для нас. Я отметил очень большое скопление народа и уже подготовленные трибуны, к которым мы и подъехали. Когда мы въезжали на территорию завода, раздался заводской гудок, по которому рабочие оставляли свою работу и шли в сторону трибуны. Рядом с ней нас ждало руководство завода, которое нас приветствовало, и мы все вместе поднялись на трибуну. Неподалёку с ней стояли репортёры, ожидающие новых заявлений и сенсаций. Когда я поднялся на трибуну, по рядам рабочих прокатилась волна перешёптываний, которая постепенно стала стихать. Когда стало достаточно тихо, я начал говорить. - Граждане Российской империи, вы все знаете, что в нашем государстве сейчас проводится выявление и наказание враждебных элементов, которые хотят подорвать целостность и единство нашей страны, которые стремятся поднять смуту и призывают к митингам, стачкам и диверсиям на заводах. И когда я стал выяснять причины происходящей смуты, то понял, что они имеют на то все основания. Занимаясь вопросом крестьянства, мы совершенно упустили из виду положение рабочих в нашем обществе, количество которых возрастает с каждым годом и права которых, как оказалось, наименее защищены. Большая часть стихийных выступлений рабочих имели под собой веские причины, и мне пришлось тщательно разбираться в этом. Как я выяснил, закон от тысячи восемьсот восемьдесят шестого года, который должен был улучшить положение рабочих, практически не работает. Большинство работодателей при найме старается внести в договор условия, которые напрямую противоречат этому закону. Помимо этого, я выяснил, что большинство низкоквалифицированных и сезонных рабочих проживают в условиях, в которых не должен жить ни один гражданин нашей страны. На селе, в деревне всегда есть поддержка родственников и молодой семье, практически всегда могут построить дом общими усилиями. Попадая в город, такой возможности нет, поэтому проблема с жильём встаёт очень остро. Поэтому наш государь, опираясь на мои доводы, принял решение о создание программы доступного жилья. По всей стране рядом с крупными заводами и фабриками, начнётся строительство государственного жилья, которое будет сдаваться в аренду по минимальной ставке. Это, конечно, будут не дворцы, но жильё будет выделяться из расчёта шесть метров на взрослого и четыре метра на ребёнка, арендная ставка в среднем будет три с половиной рубля, если брать регион Санкт-Петербурга. В каждом регионе стоимость аренды будет зависеть от стоимости строительства жилья и чем меньше будет его стоимость, тем меньше будет и стоимость аренды. Это приведёт к тому, что стоимость аренды в самом городе будет снижаться, так как будет снижаться и спрос на жильё. Но этих мер всё равно недостаточно для улучшения уровня жизни работающих людей, поэтому наш Государь Император Александр Третий подписал указ о минимальном размере оплаты труда в нашем государстве. Вводиться он будет постепенно в течение десяти месяцев, чтобы дать возможность владельцам фабрик и заводов адаптироваться к новым условиям. Минимальный размер оплаты труда начиная с этого месяца будет одна копейка в час, и каждый последующий месяц, она будет увеличиваться на одну копейку до тех пор, пока не достигнет уровня в десять копеек в час. Те, кто будут пытаться платить меньше этого уровня будут наказываться очень серьёзными штрафами, и деятельность таких заводов и фабрик может быть приостановлена. Для сдельной оплаты труда норма должна браться из возможности работника зарабатывать минимальный размер труда на сдельной работе в течение дня. Также будет уменьшена величина максимального штрафа, и она не может составлять более двадцати процентов от заработной платы за исключением преднамеренной порчи имущества. Ещё одним нововведением будет возможность работника расторгнуть договор без штрафных санкций для работника, если он отработал минимум три месяца и официально уведомил работодателя в письменном виде за двадцать рабочих дней до увольнения. В таком случае, работодатель обязан провести полный расчёт с работником и не имеет права накладывать на него штраф. Вводится один обязательный выходной день, если работодатель не предоставил один выходной день в неделю, то оплата такого выходного должна оплачиваться в тройном размере. По всей стране устанавливается девятичасовой рабочий день в дневные смены и шестичасовые смены в ночное время, с сохранением заработной платы как за девять часов. Если работник привлекался к сверхурочной работе, то оплата должна быть увеличена в полтора раза. Переход на новые условия оплаты труда должен произойти в течение шести месяцев, начиная с сегодняшнего. Идя на такие уступки, одновременно с этим будут запрещены все митинги и стачки, но для соблюдения своих законных требований будут созданы местные органы защиты прав рабочих в каждой губернии. Куда можно будет направлять заявления о нарушении прав работников с подписями несогласных с условиями труда. На всех крупных заводах будет выбираться силами рабочих один представитель, который сможет без штрафных санкций взять отгул для подачи таких заявлений, но не более двух раз в месяц. Те предприятия, которые будут нарушать данные положения закона регулярно, будут наказываться очень существенными штрафами, вплоть до приостановки деятельности такого завода до трёх месяцев, - сказал я, после чего оглядев всех присутствующих рабочих, собрался продолжить свою речь, как внезапно справа от трибуны раздался крик, - Долой самодержавие, - и прозвучали три выстрела, один за другим. Меня сильно ударило в плечо, и в следующий миг меня толкнул охранник, прикрыв от выстрела собой. Дальше начались шум и паника. Меня подхватили под руки и куда-то понесли. После чего затолкали в мою карету, и после этого я потерял сознание. Очнулся я у себя в комнате и обнаружил, что лежу в своей постели и у меня очень сильно болит рука и голова. Попытавшись пошевелится, я застонал от внезапно прострелившей мою левую руку боли. Рядом тотчас появился Виктор Сергеевич, который поинтересовался, - Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? - Могло бы быть и лучше, докладывайте, что произошло, - сказал я с трудом, сдерживая стон. - На вас было совершено покушение. В рядах рабочих находилось трое, входящих в ячейку террористической организации. Они втроём попытались выстрелить в вас. Один сумел произвести два выстрела, второй только один, а третьему вообще не дали выстрелить. К сожалению, взять живьём их не удалось, так как рабочие в буквальном смысле разорвали их на части и забили насмерть. Вы получили два ранения, одно в руку, но кость не задета и второе в голову по касательной. Рядом с тем же местом, где пришёлся удар самурайским мечом. Крови было очень много, и поднялась паника, что наследника убили. Репортёры, присутствовавшие на мероприятие, успели сделать снимки вас тяжелораненого, после чего в газетах вышли срочные сообщения о покушении на вас, а некоторые газеты напечатали о вашей смерти. В городе сейчас паника и волнения. Многие рабочие объявили, что это заговор промышленников, и призывают ко всеобщей забастовке. В либеральных газетах пишут, что против вас выступили все крупные промышленники страны, так как вы стали защищать интересы рабочих и крестьян. Есть большая вероятность погромов, император приказал ввести в город казаков для патрулирования улиц. К Гатчинскому дворцу прибыла делегация рабочих, и столпилась большая группа людей, выражающих вам поддержку и сочувствующих вам. С ближайших деревень идут толпы крестьян, а рабочие после трудовой смены приходят и стоят рядом, ожидая новостей о вашем самочувствие. Ко дворцу стягиваются войска. Так как толпа уже перевалила за пять тысяч человек. Народ очень встревожен и обеспокоен, многие пришли с иконами и молятся о вашем здравии. Местный священник провёл молебен о вашем здравии прямо на улице, но толпа и не думает расходиться. Многие говорят, что впервые господь дал им защитника в лице наследника и его тут же постарались убить противники реформ и улучшения жизни народа, - рассказал мне князь. Только сейчас я обратил внимание, что за окном уже начинает темнеть. Тут я услышал небольшой шум за окном, так гудит растревоженный улей. Сделав усилие, я сел в кровати и подождал, пока перестанет кружиться голова, после чего встал и подошёл к окну. - Ваше Высочество, вам нужно лежать. Врачи запретили вам вставать, - произнёс князь, подхватив меня под руку. За окном на границе, где виднелись посты охраны, стояла большая толпа людей. Рядом горели костры, так как было уже довольно прохладно, а люди явно собирались ждать всю ночь. - Нужно выйти к ним и успокоить. Прикажите подать мундир, - сказал я. - Но, Ваше Высочество, вам нужно лежать. Раны довольно серьёзные. Ничего с ними не будет, постоят и разойдутся, - сказал Виктор Сергеевич. - Это не просьба, князь, - с железными нотками в голосе сказал я, после чего уселся в соседнее кресло. Голова кружилась, но не очень сильно. Когда вошёл князь с прислугой и начал меня уговаривать не выходить к народу, я понял, что сам навряд ли смогу дойти, поэтому я решил поступить по-другому. - Виктор Сергеевич, я приму делегатов в гостиной в кресле. Пусть из народа выберут человек семь восемь, которых проводят ко мне. Я переговорю с ними, и пусть придут два репортёра из лояльных газет. Пока я одевался, ко мне пришли мои родители. - Никки, как ты себя чувствуешь? Для чего ты встал? Тебе же нужно лежать, - проговорила Мария Фёдоровна, подходя ко мне и внимательно осматривая меня. - Уже нормально, я только успокою народ и лягу обратно. Нам сейчас лишняя смута не нужна, а использовать такое событие необходимо по полной, - сказал я, усаживаясь в кресло. - Ты совсем себя не бережёшь, стал как отец, таким же упрямым, - недовольно проговорила она. - Мы зайдём к тебе позже, когда ты освободишься, - сказал отец и, взяв под руку мою мать, вышел с ней из комнаты. Через двадцать минут в гостиную зашли десять человек, выбранных из числа стоящих на улице. Когда они вошли, я сказал короткую речь.