Я сняла ключи с крючка у двери и, подняв брови, посмотрела на Билли. – Поехали. Дорога до гостиницы занимала двадцать минут, и первые пятнадцать то я, то Билли отвлекались на телефоны. Он отправлял сообщения и звонил почти без остановки – видимо, переносил встречи и откладывал другие дела из-за того, что ему пришлось в последнюю минуту взяться за свадьбу Линни. А я поговорила с Шивон, которая хотела узнать, что означает мое сообщение: «Твоя теория о фруктах оказалась верной». Мы поговорили недолго, ведь ее голос звучал из динамиков автомобиля, и слышала ее не только я. Мы уже почти доехали, когда Билл отложил телефон, осмотрел машину и улыбнулся мне. Я улыбнулась в ответ, и в тишине, которая повисла между нами, вдруг осознала: я нахожусь в замкнутом пространстве с незнакомым парнем… совершенно незнакомым. – Итак, тебе нравится работать организатором свадеб? – Я решила, что мне необходимо что-нибудь узнать о нем и вообразила, будто беру у Билла интервью. Я бы назвала свою воображаемую статью «Племянник организатора свадеб», даже если бы это и звучало как название дешевой романтической комедии. Мысленно я уже собиралась вычеркнуть вопрос «Кто?» из обязательного списка вопросов журналистов: кто, что, где, когда, почему. Они выведены огромными буквами на стене редакции в Старшей школе Стэнвича. Билл с улыбкой посмотрел на меня, и я поняла: это его обычное выражение лица – видимо, он всегда улыбался. – Да, нравится, – ответил он. – Во всяком случае, всегда происходит что-то новенькое. Я проработал в «Чего изволите?» всю старшую школу. А когда дядя узнал, что у меня нет никаких захватывающих планов на весенние каникулы, то попросил помочь ему на этой неделе, и я согласился. Я кивнула. Разговаривать с людьми, записывать их истории, решать, когда вмешаться, а когда отступать и кивать, в надежде, что они расскажут больше, – было моей любимой частью работы в газете. Мне удавалось это с легкостью, возможно, потому что я самая младшая в семье и мне всегда приходилось слушать и наблюдать. – Весенние каникулы где? – В Чикагском университете. В… Чикаго, – добавил он, а затем рассмеялся. – Думаю, название говорит само за себя. Я оканчиваю первый курс. Я открыла рот, чтобы сказать о Северо-Западном университете, но тут же остановилась. Я не собиралась ехать в СЗУ, нет особого смысла говорить о том, куда ты не поедешь. – Ты учился в Стэнвиче? – вместо этого спросила я, хотя была уверена в отрицательном ответе. Старшая школа Стэнвича была огромной, но большинство школьников в ней хотя бы отдаленно знали друг друга. А мы с Шивон считали своей миссией разузнать о всех милых парнях. И хотя Билли уступает в этом Джесси Фостеру, но мы бы точно его заметили. Покачав головой, он назвал один из городков рядом со Стэнвичем: – Я из Путнама. И… иногда из Альбукерке. Я удивленно посмотрела на него, но не успела задать вопрос, потому что увидела впереди указатель, показывающий поворот на длинную и извилистую дорогу к главному зданию гостиницы. – Кажется, я бывал здесь раньше, – прищурившись и наклонившись вперед, сказал Билл. – Только не могу вспомнить когда. Может, мы организовывали тут чье-то шестнадцатилетие? Я кивнула. – Скорее всего. На протяжении многих лет я побывала здесь на различных мероприятиях: свадьбах, приемах, днях рождениях, бар и бат-мицвах[10] – эти праздники были отмечены в моем календаре чуть ли не каждые выходные. А в прошлом году здесь даже устраивали школьный бал, потому что в школе прорвало трубу. Это был старый особняк с каретным сараем, который перестроили в отель с номерами наверху и рестораном с банкетными залами внизу. Я остановилась на одном из пустых парковочных мест и, заглушив двигатель, вылезла из машины одновременно с Билли. – Чарли? Я обернулась и увидела перед собой парня. Он был в бейсболке с длинными рукавами, на которой спереди красовалась эмблема «Ландшафтный дизайн Стэнвича», и в джинсах с грязными пятнами на коленках. Я бы сказала, он был примерно одного возраста с моими старшими братьями и сестрой, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять: эти светлые волосы и зеленые глаза принадлежат Олли Гиллеспи – он был парнем Линни в старшей школе. – Привет, Олли, – помахав рукой, сказала я. У них с Линни все было довольно серьезно – они встречались два последних года в школе и все лето до колледжа. Но перед поездкой в Дартмутский колледж Линни рассталась с ним. И, по-видимому, Олли не понравилась новость, что Линни познакомилась с Родни, и ее жизнь продолжается. Не знаю, как обстояли дела в реальности, но его персонаж в комиксе отправился посреди ночи в Дартмут с целью вернуть персонажа Линни: «Олли» стоял под окнами ее общежития с iPod-ом и динамиками. Очевидно, это не сработало. С тех пор я нечасто видела реального Олли, пока Линни не приехала домой с новостью о том, что рассталась с Родни. Через несколько недель после этого Гиллеспи снова стал появляться в нашем доме – он подвозил Линни, болтал с нами на кухне или заднем дворе, общался с папой. Из тех разговоров я узнала, что он никогда не уезжал из Стэнвича, а после колледжа начал работать в компании отца, которая занималась ландшафтным дизайном. И хотя все прекрасно понимали, что Линни и Родни снова сойдутся, казалось, Олли никогда не забудет мою сестру. Я не знаю, что было между ними в тот период, но как только Линни вернулась к Родни, Олли снова перестал появляться у нас. – Так и знал, что это ты, – сказал он. – Что ты здесь делаешь? Он обошел грузовик с эмблемой «Ландшафтный дизайн Стэнвича», который стоял через пару машин от моей, и достал воздуходувку для уборки листьев. Я махнула рукой в сторону Билли, но увидела, что он снова занят телефоном и уже на полпути к крыльцу. – Обычные свадебные хлопоты. Линни выходит замуж в эти выходные, так что… – И тут я задумалась, не поступила ли бестактно. Олли схватил грабли другой рукой и кивнул. – Знаю. Я хотела спросить, как он узнал об этом, но догадалась: если он подписан хоть на одну из соцсетей Линни, то не мог пропустить свадебную шумиху. – Не буду тебя задерживать, – с улыбкой тут же сказал он. – До скорой встречи, – кивая, добавил Олли и удалился со своей воздуходувкой. Я развернулась и поспешила к крыльцу, где меня уже ждал Билли. – Прости, – сказала я. – Это был… – Я оглянулась в сторону Олли, но он уже исчез за углом здания. – Просто друг семьи, – добавила я, решив, что, в общем-то права. К тому же племяннику свадебного организатора не к чему знать подробности любовной истории Линни. Мы вместе поднялись по ступенькам в гостиницу, и Билли придержал для меня дверь. Войдя внутрь, я осмотрелась. Вестибюль гостиницы остался таким же, каким я его запомнила: люстры, свисающие с потолка, мебель из темного дерева, ковры с узорами и, конечно же, бар, у которого перед приемами собирались гости. Линни и Родни уже давно решили: здесь будет проходить репетиционный ужин, и арендовали один банкетный зал. Задаваясь вопросом, какая проблема могла возникнуть и с кем мы должны поговорить, я оглянулась по сторонам и заметила, что Билли уже направляется к крошечной стойке регистрации. Когда я подошла к нему, женщина в белом брючном костюме уже отошла от стойки и жестом попросила нас следовать за ней. – Я рада, что вы приехали, – сказала она, ее голос звучал тихо, но серьезно – так обычно говорят о надвигающихся бедствиях или ужасных болезнях. – У меня было нехорошее предчувствие, когда доставили коробки, но на них стояло верное имя, и к ним прилагались документы… Мы последовали за ней через пустой ресторан – не считая нескольких официантов, готовящих помещение к обеду, – к отдельному залу. Она открыла дверь, и меня на мгновение ослепил свет. В этот момент я услышала смутно знакомую песню, доносившуюся из скрипевших динамиков, в которой пелось что-то о стране, где все ходят вверх ногами. Затем огляделась по сторонам, и мои глаза расширились, а Билли вздрогнул. В комнате стояли картонные кенгуру, коалы, валлаби и крокодилы в натуральную величину. Одну из стен украшала карта Австралии, с потолка на тонких пружинках свисали австралийские флаги, а в углу стояли два надутых шара в виде Криса Хэмсворта. – Мне кажется, это оформление не подходит для репетиционного ужина, – сказала женщина, и мы с Биллом молча покачали головами. Она вздохнула, пересекла комнату и выключила музыку на iPod, который был подключен к колонкам. – Здесь должны были быть фотографии моей сестры и Родни, – сообщила я, а затем заметила аккуратные ряды ярких неоновых подарочных пакетов. – Все должно быть персиковым и серым. И уж точно… никаких сумчатых. – Думаю, это немного проясняет ситуацию, – услышала я за спиной, обернулась и увидела в руках у Билла баннер – такой обычно вешают в дверном проеме. На нем огромными буквами красовалась надпись: «ПРИВЕТ, КЛЭЙ! С ДЕВЯТИЛЕТИЕМ, ПРИЯТЕЛЬ!». – Слава богу, – выдохнула я. – Теперь понятно, почему возникла путаница. Видимо, Клэй получил по ошибке наши украшения, вот и все. – Меня восхищает, что ребенок захотел на день рождения австралийскую вечеринку, – свернув баннер, сказал Билл. – Это оригинально. Я почти уверен, что мое девятилетие прошло под лозунгом: «Съешь как можно больше пиццы, пока не затошнит». Женщина покашляла, привлекая наше внимание. – Я уже сообщила об этом Уильяму. Но персоналу нужны правильные декорации, чтобы мы успели подготовиться к началу мероприятия. – Верно, – согласилась я, хотя и не представляла, как узнать, куда подевались украшения Линни и Родни. – Мы доставим их сюда, – опрометчиво пообещала я. – Безусловно, – подтвердил Билл. – Отлично, – сказала она, направляясь к двери. – Дайте знать, когда достанете нужные украшения, чтобы мои сотрудники приступили к работе. Как только она ушла, я перевела взгляд на Билли, надеясь, что он уже придумал какой-нибудь план, а то мне пришло в голову лишь поискать в «Гугле»: «Девятилетие Клая в австралийском стиле». – Итак, – начал Билл, – полагаю, это один из клиентов Клементины. В «Планд» говорили, что она что-то напутала. – Наверное, ты прав, – сказала я, мысленно проклиная ее. – Я свяжусь с «Планд», – пообещал Билл, набирая сообщение в телефоне. – Узнаю, где проходит этот день рождения. И… В заднем кармане зажужжал телефон, и я вытащила его, предположив, что мне звонила Линни – узнать про украшения. Но это была не сестра. На экране высветилось имя «МАЙК». Я поколебалась мгновение, но затем ответила на звонок, едва успев до того, как прозвучал бы сигнал голосовой почты. Я с трудом могла вспомнить, когда в последний раз разговаривала с Майком. – Алло? – Привет, Чарли. Я повернулась и сделала несколько шагов к двери. Странно было разговаривать с братом под пристальным взглядом кенгуру. – Хм. Привет. – Прости за беспокойство, – сказал он, и, как всегда, его голос звучал тихо – приходилось прислушиваться. Линни всегда утверждала: можно понять, почему после Джей Джея родился такой спокойный Майк, но мне всегда казалось, что он просто скрывает свой характер. – Что случилось? – Но не в смысле «Давай наверстаем упущенное», а «Чего тебе надо?». – Ты можешь приехать за мной? – Приехать за тобой? – переспросила я, прибавляя громкость на телефоне и прижимая его сильнее к уху. – Да. Я в аэропорту, – сказал Майк, и я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. – Прилетел на свадьбу. Я здесь.