Вот как Равику удавалось делать вид, что он совершено не замечает Стива? — Да, она уходит. И мы торопимся, — ее бывший явно был на пределе. — Нет, — быстро ответила она, за что получила резкий тычок локтем под ребра. — Убери руки, Стив. Мне нужно поговорить с Густавом. Это действительно важно. Пальцы на плече сжались еще сильнее. Беда, подумала Кэти, завтра ей придется считать на себе синяки. — Мы уходим, — похоже, Стив вот-вот сорвется. — Уйди с дороги, Густав или как тебя там. Его голос прозвучал неожиданно громко, и Кэти только сейчас заметила, что в пабе уже некоторое время стоит тишина. Теперь все смотрели на них троих. Женщины приподнимались со стульев и вытягивали шеи, а мужчины придвигались ближе и уже окружили спорящих стеной. Густав примирительно поднял ладони вверх: — Можешь идти, парень. Тебя здесь никто не держит. А Кэти останется. Ты слышал, у нее еще есть дела. — Уйди с дороги, немчура поганая, — прошипел Стив, и кто-то в толпе торжествующе произнес: — Ессс. Будет бой! Равика обозвали немцем. Теперь мяч был на его поле. Редактор начал, не спеша закатывать рукав рубашки. Судя по мощным предплечьям, он был крепким мужиком. — Хочу сообщить, — Густав перешел к левому рукаву, — что я не немец, а австрийский еврей. И… — сделав быстрый шаг к Стиву, он заставил того отшатнуться и отпустить Кэти, — … если дамы отвернутся, могу это доказать. То есть показать. — Раздались сдержанные смешки. — А если ты, сопляк, почистишь зубы, то дам и попробовать. Из рядов зрителей вытянулась длинная рука и покровительственно похлопала Стива по плечу: — Мы уже делаем ставки, парень. Будь другом, продержись хоть до второго раунда. Кэти сзади ухватили за пиджак и утянули к столику. Эбби сунула ей в руки свой бокал: — На, успокойся. После второго глотка зубы перестали стучать о край бокала. Смотреть, что происходит в зале, не хотелось. Судя по громко хлопнувшей двери и разочарованному «Бууу», Стив покинул ринг без боя. Она подняла голову и слабо улыбнулась подошедшему Равику: — Спасибо, Гус. — Не за что. Ты действительно хотела со мной поговорить? Глава 12 Александр с трудом отвел глаза от айфона. Один Бог знал, каких усилий ему стоило ни разу не позвонить ей на этой неделе. Утешало одно: судя по упорству, с каким бывший парень Кэти осаждал двери редакции, обратно она его не пустила. С одной стороны Гловер понимал бедолагу, зато с другой испытывал нестерпимое желание выйти на улицу и дать ему в глаз. И это странное желание скорее радовало, чем огорчало. «Виктория была бы в восторге», невольно подумал он. Отвлекший от неприятных размышлений звонок Равика этим вечером стал для него чуть ли не гласом Божьим. Бормотание телефона Александр выслушал, не сдерживая улыбки на губах. На смену дурному настроению вновь вернулся охотничий азарт и деловой настрой. — Ясно. Возвращайтесь в редакцию. Поднимайся вместе с мисс Эванс ко мне в кабинет. Пока Кэти заново излагала историю доктора Дж. Паркера, он осторожно рассматривал ее. О том, что произошло в баре, Равик уже сообщил — коротко, но не без ехидства. Теперь Александр отметил, что левой рукой Кэти двигает неловко и вообще старается ее не задействовать. Нижняя губа девушки припухла и, наверное, болела, судя по тому, как она поморщилась, сделав первый глоток виски. Блузка в желтоватых пятнах от вина, как же ему захотелось снять ее… — Значит, вся эта путаница возникла только из-за того, что в онкоцентре работают два однофамильца? — Да, — подтвердил Равик. — Доктора Джозеф и Джаред. — И теперь все собаки лают не на то дерево? — Доктор Джаред Паркер не дерево, — вмешалась Кэти. — Он порядочный человек, и теперь его незаслуженно травят. Сегодня перед его домом полдня толпятся репортеры, какие-то активистки уже устроили перед окнами пикет. Его жена и дети не могут выйти из дома, а на работе уже наверняка решают, как побыстрее от него избавиться. — Пусть потерпит пару дней, — пожал плечами Гловер. — Потом все газеты дадут опровержение. Теперь Кэти смотрела на него чуть ли не с ненавистью: — Я знаю, как это делается. Сначала смешают с грязью, доведут до нервного срыва, а через месяц, когда все само собой стихнет, тиснут пару строк на последней странице. Мол, извините, ошибочка вышла. Обижаться было глупо, девушка была права. С другой стороны «Индепендент» получил в руки редкую ситуацию под названием «Все вокруг лохи, один я д’Артаньян». Из этого можно было многое выжать. — Тогда что вы предлагаете? Судя по решительному виду, план действий у Кэти был готов. Постаравшись сосредоточиться, она сделала еще один маленький глоток из стакана и быстро облизала губы. Гловер опустил глаза на клавиатуру ноутбука. — У нас достаточно материала на серию статей. «Индепендент Дейли» будет занят этой темой не меньше недели. Поэтому мы можем позволить себе и развернутую статью с доказательствами вины Джозефа Паркера, и интервью с пострадавшими женщинами, и небольшое исследование о том, как влияет вмешательство прессы на жизнь простого человека. Мы не просто напишем опровержение в пользу Джареда Паркера, мы дадим ему высказаться и рассказать, как клевета повлияла на жизнь его семьи, а наши юристы проконсультируют его по вопросу подачи иска к «Дейли Экспресс» и прочим, кто успеет подключиться к этой травле. Девушка следила глазами за Индейцем. Он задумчиво побарабанил пальцами по столу, затем хлопнул ладонью по измятому выпуску «Дейли Экспресс». — Согласен. Нужна группа в пять человек, как минимум. Завтра я поговорю с начальником полиции, пусть готовится принимать иски от пострадавших. Мы повторно проверим у независимого врача всех женщин из вашего списка, мисс Эванс. А насчет интервью… — На Джозефа придется устраивать облаву. — Похоже, Равик планировал целую операцию. — Конечно, он уже насторожился, поэтому сделаем вид, что опрашиваем всех сотрудников онкоцентра. Для начала пусть просто выскажет свое отношение к ситуации, а потом мы выпустим первую статью с доказательствами и посмотрим, как будет дальше эволюционировать его совесть. А с Джаредом… Кэти, как школьница, подняла руку: — Я хочу сама поговорить с Джаредом Паркером. Завтра с утра, как можно раньше. И я хотела бы вести всю линию его защиты. — Зачем так спешить? Вообще-то, Гловер не был против этой инициативы, и он понимал причины ее интереса к Паркеру, но девушка сама отказывалась от перспективы напечатать самый горячий материал недели ради возможности поддержать и защитить невиновного человека, и это было необычно. Была ли то незабытая полудетская обида за отца или простая доброта? Он почти забыл, что это такое. От женщин, с которыми Александр спал все последние годы всегда сквозило холодком. Кэти упрямо покачала головой: — Достаточно того, что он пережил ужасный день и ему предстоит ужасная ночь. Вряд ли он заснет сегодня. — Тогда позвоните ему сейчас и договоритесь о встрече. — Он не берет трубку. — Она беспомощно развела руками. — Не отвечает ни на домашний, ни на мобильный телефоны. Интересно, подумал, Гловер, где и когда она успела раздобыть номера Паркера? Впрочем, к черту. Если Кэти хотела получить это интервью, значит, она его получит. — Адрес знаете? Он уже поднялся и взял со спинки стула пиджак. Кэти удивленно смотрела на него снизу вверх. — Да. А что? — Едем сейчас. — Но… — Какое «но»? Вы же сами сказали, что он не спит. Вот, возьмите, — он сунул ей в руки большой блокнот. — Зачем? Кэти послушно засунула его в сумку, но вид у нее был недоумевающий. Гловер наклонился к ней и объяснил, как ребенку: — Дверь они вам не откроют. Поэтому вы напишете записку и бросите в щель для писем. Надо использовать все возможности. Глаза девушки просияли: — Да, босс. Он криво улыбнулся. Давно бы так. Больше она не спорила. Уже в машине, дождавшись, когда Кэти разошлет все свои сообщения и уберет айфон в карман, Александр спросил: — А как вы вообще вышли на этого доктора? Ответом было безмятежное: — Есть несколько сайтов для женщин, борющихся с раком. Я читала их отзывы о врачах. — Что? Машина резко вильнула влево, но Гловер сразу выровнял ее. Заметив, как побелели костяшки пальцев на руле, Кэти поспешила пояснить: