У графа вместе с ректором челюсти отвисли. – Это по какому праву вы здесь нашей штатной ведьмой распоряжаетесь? – нахмурился дракон. Недобро нахмурился. Цербер посмотрел на оборотня очень неодобрительно. – На правах будущего мужа! – рявкнул волчара. Ох, ну и взгляд у графа стал. Вот прям глаза на лоб полезли. Он несколько раз открыл и закрыл рот. Потом уставился на меня. – Что значит «на правах будущего мужа»? – поинтересовался зло. – Ну-у… – замямлила я, хвост-подлец обвис, будто он и не при делах. – То и значит… Как бы… Так вышло… Барон подошёл и собственническим жестом притянул меня к себе. Громко чмокнул в щёку. – Драгоценная Алкея согласилась стать моей женой. Так ведь, рыбонька? У меня лицо повело. Вот честно, ночной разговор я помнила не слишком хорошо. Вроде было и про рыбоньку, и про солнышко, и про драгоценную меня, и даже про свадьбу что-то вспоминалось. Но убей не помнила, давала ли я согласие. – Ну-у.. – снова неуверенно промямлила я. – Наверное… – Что значит «наверное»? – вмешался серьёзный очень ректор Фелис. – Когда успели? Я голову в плечи втянула. Карина поёжилась и метнулась вниз. Эххх, вот тебе и защитница… Хотя так подумать… Мне бы тоже скрыться с глаз всей троицы. Вот так попала. – Я не помню… – пискнула, прячась за широкое плечо барона. А он стоял и скалился довольно. – Извольте пояснить? – буравил взглядом граф мою выглядывающую часть. – Мы посидели… Вчера… – начала я. – Вчера? – у дракона руки в кулаки сжались, и лицо пятнами покрылось. – Ага, – пискнула я. – Выпили… Проснулась… – Где? – граф Костин глаза сощурил, в которых гром и молния мелькали. – Ясно где, – смерил того совершенно ледяным взглядом оборотень. – В моих апартаментах. Вам не кажется, нелюбезный граф, что вы пренебрегаете всеми нормами приличия? Вы ещё спросите, чем мы занимались ночью. Дракон вместе с ректором на меня посмотрели уничтожающе, и первый очень неблагозвучно выругался, прибавив нечто о полной развратной сути новоявленной и совершенно никчёмной ведьмы. И про женский алкоголизм. И добавил нечто совсем нелицеприятное про дам распутной жизни. Я обиделась. Вот честно. Уж кто бы говорил. Я подумала даже: а не проклясть ли графа? Так, чтобы язык отсох и… Нужно будет попросить Стикса поискать что-нибудь интереснее для него. Владар нахмурился и меня всей своей спиной прикрыл. На Костина с вызовом глянул. – Я бы попросил воздержаться от столь нелестных высказываниях о моей невесте. – Невесте! – взвыл граф. – Да она… Она… – под убийственным взглядом волчары замолк. А тот ему ничего хорошего не предвещал. Костин взгляд гневный на меня перевёл. – Извиняюсь за несдержанность… – прошипел с яростью. – Алкея, – начал очень мягко, но холодно Фелис Цербер. – Подумайте, вы уверены в своём выборе? И вот он единственный, кого мне и правда вдруг стало жалко. Лицо у него было расстроенное и печальное-печальное. – Не-еет, – протянула я. – Я не помню. Ректор выдохнул облегчённо. И хотел было что-то добавить, но снова вмешался граф. – Значит, так! – рыкнул он голосом, рушащим горы. – Никакой свадьбы, пока… – помолчал, жуя готовые вылететь злые слова. Проглотил их и продолжил: – Пока драгоценная Алкея не вспомнит, давала ли вам согласие. А до тех пор считаю ваше заявление, неуважаемый барон… Как вас там по батюшке? Ну да это и не важно. Считаю ваше заявление – фикцией! А ещё лучше – ложью. Наглой и оскорбительной для любой уважающей себя ведьмы. «Ага, радует, что я сегодня все же доросла в глазах графа до уважающей себя ведьмы». Волчара обольстительно и нагло всем усмехнулся. – Это мы быстро решим. Буквально сегодня вечером леди Алкея вспомнит всё и даст повторное согласие. Я совсем не была в этом уверена. От слова совсем-совсем. – Идём, рыбонька, – потянул меня из комнаты. – Никуда она с вами не пойдёт! – выкрикнул граф. – Вы, что ли, помешаете? – зыркнул на него недобро оборотень. Ректор на него посмотрел, у виска покрутил. В доме моем заметно потемнело, и воздух сгустился. Оборотень начал стремительно шерстью покрываться. А дракон в размерах увеличиваться. – Выйдите! – ледяным голосом проговорил Фелис. – И ведите свои разбирательства на улице. Оборотничество в моем доме прекратилось. Хотя взгляды мужчин были просто убийственные. – Выйдите вон! – приказал Фелис. – Нам с Алкеей нужно обсудить кое-что. – Посмотрел на волчару. – Позже разберётесь, кто на ком женится. И вы тоже… – на графа взглянул. – Ступайте в академию! Вас адепты ждут. Дракон с оборотнем обменялись недвусмысленными жестами и вышли. Ректор вздохнул. С какой-то странной грустью посмотрел на меня. – Леди Алкея, объясните, почему с вашим появлением постоянно происходят всякие неприятности? И заметьте, все они тесно связаны с вами. Я бы с удовольствием объяснила, но вмешался хвост, помахал начальнику дружелюбно. Я постаралась его за спину спрятать. – Ведьма – одно слово… – покачал головой Фелис. – Всегда с вами так! Особенно с молодыми, пока замуж не выйдете. А потом… – Что потом? – с надеждой поинтересовалась я. – Потом всё ещё хуже, – резанул Цербер. – Дети, семья, колдовство неумеренное… Вы знаете, последняя ведьма целый академический состав прокляла! И у всех до единой магистров мужей к себе приворожила. – Даже так? – у меня глаза округлились. Я не была столь… Столь злой и циничной. Да и мужа мне хватило бы одного. – Именно, – откашлялся Фелис. – Долго все это разгребали. У ворот целый фронт обиженных и оскорблённых стоял. А в каком виде они были!.. Чего только одна бывшая декан факультета целительства стоила, синяя, с жабьим лицом. Она и говорить-то не могла, квакала на всю округу. – Может, – начала заступаться я за бывшую ведьму, – они виноваты были? – Конечно, виноваты, – ректор вытащил из кармана игральные кости и начал нервно их перебирать. – Они её сыну посмели тройку поставить и высказаться немного о культуре поведения, которую должна прививать нормальная добропорядочная мать своему чаду. Задело её именно «добропорядочная». – Меня бы тоже задело, – не выдержала я. Фелис Цербер замер, внимательно на меня смотря. – Может, и виноваты, – протянул тихо. – Но сдержанность никто не отменял. После того случая пришлось весь штат магистров поменять. Я молчала. Смотрела в пол и молчала. – Алкея, зачем вам хвост? – как-то внезапно и очень расстроенно спросил ректор. Тот поспешил спрятаться за мою спину и выглядывал оттуда самым кончиком. – Огрехи адского воздействия, – призналась штатная ведьма, то есть я. – Хотите, избавлю, начисто? Хвост тоскливо поник. Мне обидно за него стало. Да и вроде как свой уже, родной. Так сказать, неотъемлемая часть. – Сама справлюсь. Моё это. Привыкшие мы. – Как хотите, Алкея, – посмотрел на меня пронзительно Фелис. – А знаете, вы ведь очень привлекательная ведьма. Без всякого там колдовства, паранджи и прочих потусторонних вмешательств. Я непонимающе глянула на ректора. Что он хочет этим сказать? – Вы очень привлекательны, – повторил он, задумчиво смотря в моё лицо. – Но при всём этом у меня такое чувство, будто у вас серьёзные проблемы. И они никак не связаны с вашим… вашими попытками выглядеть ещё лучше, чтобы найти себе вторую половину. Я ведь так понимаю, всё ваше преображение связано именно с этим. Но какие-то внезапно возникшие проблемы очень мешают. «Еще бы, – хмыкнула я про себя. – Фелис на удивление проницателен. И как догадался? Может, по разгромленной комнате и зарёванной мне?»