– Я и не думал, что ты такого мнения обо мне, – тихо сказал он, остановившись в дверях. – Даже не знаю, что теперь делать. До того как ты это озвучила, мне это в голову не приходило. Знаешь, это даже больно. Знать, что женщина, для которой ты столько сделал, считает тебя мерзавцем. – Но я не считаю тебя мерзавцем! Ты все неправильно понял! – воскликнула Сиэлла. – Я… наверное, я не так выразилась! – Ты сказала правду, – безжизненно проговорил Туз. – Ты действительно так думаешь. Силь почувствовала, как по щекам катятся слезы. Какая же она дура! Она обвинила его в том, чего он даже не делал! Почему все в ее жизни происходит неправильно? Как будто она живет в перевернутом мире и поэтому не может найти общий язык с его обитателями! – Прости меня, Крис. – Она бросилась к нему, но он не дал ей себя обнять. Перехватив ее руки, он поднял их над ее головой, заставив почувствовать себя совершенно беспомощной. – Не надо, – жестко сказал он. – Пойду займусь делом, раз уж мое общество тебе неприятно. – Я так не говорила… ты меня неправильно понял… – Как же я забыл… Ты ненавидишь игроков. А я то, дурак, думал, что для меня ты сделаешь исключение… Он грубо оттолкнул ее, она упала и больно ударилась плечом о край журнального столика. Крис покинул дом, оставив Сиэллу рыдать над последствиями собственной глупости. * * * Казалось, что мир раскалывается на кусочки. Она ведь думала об этом, почему она не была готова к тому, что Крис разозлится? Она понимала, почему он так себя вел. Потому что она задавала неудобные вопросы. Потому что он хотел просто расслабиться, а она… Она просто не вовремя. Оправдываться не было смысла. Оправдывать Криса – тоже. Нужно было вытереть слезы, подняться с пола и привести себя в порядок. Или выспаться. Сегодня Крис уже не придет. А когда придет… что ж, чему быть, того не миновать. Будь что будет. Силь решила, что не станет продумывать варианты. Она уже продумала и все испортила. Встав на ноги, Сиэлла подняла книгу и прижала ее к груди. Пошатываясь, прошла в спальню. Положив «Лабиринты Той Стороны» на прикроватный столик, села на покрывало и посмотрела в зеркало. Глаза опухли от бессонной ночи и недавних слез, волосы растрепались, а платье было порвано на груди. Когда это случилось? Крис, конечно, вел себя скверно, но уж точно не рвал на ней одежду! Поражаясь собственному безразличию и пустоте, поселившейся в душе, Сиэлла легла на кровать и закрыла глаза. Привести себя в порядок она успеет. Сейчас нужно заснуть. Может, когда она проснется, все происходящее покажется лишь мимолетным кошмаром? Не правдой, а просто видением. Сиэлла очень хотела в это верить… Заснула она мгновенно, и в этот раз ей снова снилась Старуха. Она сидела в огромном кресле у камина в доме Винтспиров и вязала дым, что-то тихо бормоча себе под нос. Сиэлла обнаружила себя у рояля, и даже во сне она очень хотела на нем сыграть. – Ему суждено вечное молчание, – проскрежетала Старуха, недовольно морщась. Кажется, вязание плохо шло. – Но ты можешь этого избежать. Если перестанешь прятаться. Сегодня она казалась Силь более человечной. А еще она чем-то напоминала Аннет. – Я скоро умру? Поэтому ты являешься мне? – спросила Сиэлла. Старуха зацыкала своими кривыми спицами. – Я – не то, что ты думаешь. Я – то, о чем ты стараешься не думать. Но спрятаться навечно не получится… Дым, как и в прошлый раз, с каждым мгновением становился все более едким. Сиэлла почувствовала, как в горле начинает першить. – Зачем ты пришла? Зачем ты мучаешь меня? – прохрипела она. Старуха перестала вязать. Она сложила спицы и бросила их в камин. Они вспыхнули, выстрелили сотнями искр, разгорелись, и огонь выпустил свои жадные щупальца к ногам вязальщицы. – Ты мучаешь себя сама. Ты совершила слишком много ошибок. А за ошибки всегда приходится платить. Сиэлла задрожала. – Что меня ждет? Ответь! Слышишь? Ответь! – Голос с каждой секундой становился все тише. Угасал, в то время как пламя вокруг становилось все ярче. Старуха усмехнулась. – Я не знаю, что тебя ждет. И не могу знать… ведь я – это ты! Сиэлла закричала и… проснулась. В комнате было темно, но на прикроватном столике горела свеча. Ноги были укрыты пледом. Опершись спиной о кровать, у ног Сиэллы сидел Крис. И спал, откинув голову назад. Единственная мысль, которая посетила ее, была про то, что мужчине неудобно. Надо его разбудить, не то у него будет болеть шея… Сев на кровати, Сиэлла протянула руку и нежно провела по пшеничным волосам Криса. – Проснись, – тихо попросила она. Туз открыл глаза. Повернулся к ней и поморщился. Очевидно, шея все-таки затекла. Они застыли, глядя друг другу в глаза. Сиэлла пыталась понять, почему он вернулся. Решил, что не стоит ссориться? Почувствовал себя виноватым? Или простил ее за неудобные вопросы? А может, понял, что для Силь это действительно важно? К сожалению, понять это было невозможно. Его лицо было совершенно бесстрастным, а взгляд – привычно колючим. Он тоже смотрел на нее. Возможно, он хотел понять, о чем думает она. Кто из них попросит прощения? Кто из них признает, что был не прав? Силь себя неправой не считала. Она признавала, что полезла со своими вопросами не вовремя, но сути это не меняло. Крис не знал ответа. И, возможно, не хотел знать. Наконец в его глазах появились эмоции. Но они Сиэлле не понравились. Потому что главной из них было разочарование. Он отвел взгляд, поднялся на ноги и молча вышел из комнаты. Силь же вспомнила, что так и не привела себя в порядок, а значит, ее платье разорвано, а на голове гнездо. Но это больше ее не трогало. Она откинула покрывало, встала с кровати и направилась вслед за Тузом. – Уже уходишь? Опять? – обнаружив его в прихожей, спросила она. Он невесело усмехнулся. – А ты хочешь, чтобы я остался? Брось, цветочек, я тебе не нужен. Ты здесь только потому, что тебе некуда идти. – А я тебе? Я тебе нужна? – спросила Силь, чувствуя, как в животе шевелятся склизкие щупальца страха и дурного предчувствия. Он застыл, глядя на нее. Растянул губы в грустной улыбке. А потом развернулся и вышел из дома, так ничего и не ответив. И Сиэлла с ужасом осознала, что ей все равно. * * * Дни потекли своим чередом. Крис продолжал приходить каждый вечер, но теперь они больше не были близки. Он приносил ей газеты, иногда подкидывал денег, чтобы она могла купить себе еду, даже пару раз приносил какие-то мелочи вроде коробки с чаем или воздушных кремовых пирожных.