— Можете не беспокоиться, мисс Рассел. Пока Вероника… Пока я отвечаю за безопасность мисс Биконсфилд, ничто не выбьет меня из колеи. — Прекрасно, лейтенант Фицуоррен, — сказала я, и никому из нас не показалось странным, что я, лишь перешагнувшая порог совершеннолетия, берусь его судить. — Я или Холмс завтра появимся здесь и обсудим, каким путем лучше перемещаться и как поддерживать связь. Вы тем временем никому ни слова. Даже своим родным. Они пообещали мне все так и сделать, и я собралась уходить, но задержалась, обратив внимание на журналы и газеты. — Тут наверняка и «Стрэнд» затесался, — решила я. — Можно посмотреть? Действительно, нашелся и декабрьский номер с интересовавшей меня статьей. — Я возьму это? Спасибо! Шагнув к больничной койке, я чмокнула воздух возле щеки Вероники, больше удивив этим жестом и этим «спасибо» себя, чем ее. Больница весьма заметно влияет на поведение человека, даже если он здесь всего лишь посетитель. Сдержав порыв на прощание помахать пальчиками, я оставила эту парочку в лапах их странной любви. Две недели в шотландском охотничьем домике вновь бросят их в объятия — или заставят перегрызть друг другу глотки. Чтобы позвонить в Скотленд-Ярд, я воспользовалась общественным телефоном. Ожидая соединения, раскрыла журнал. Кричащий заголовок: «Эпохальное явление! Феи на фото!» Статья написана в соавторстве с Артуром Конан-Дойлом, тон совершенно серьезный. Фото девочек вида хомо сапиенс, наложенные на какие-то статуэтки эльфов-феечек — настолько ненатурально, что я бы восприняла замысел как розыгрыш, — но по тону статья далека от шутки, да и какие шутки возможны при тяжеловесном ломовом слоге сэра Артура Конан-Дойла! К тому же реакция Ватсона… Издатель, во всяком случае, преподнес материал не в качестве шутки. Склонность Конан-Дойла к сверхъестественному в последние годы, после гибели сына, заметно увеличилась. Его рассказы о Холмсе обходились пока без спиритуализма, лишь изредка взлет необузданной фантазии автора вызывал недовольное ворчание Холмса. Однако история о феях, подписанная именем Конан-Дойла, да еще и в том же самом журнале, в котором печатались рассказы о Холмсе, — это уже слишком! Холмс винил в эксцентричности Дойла Соединенные Штаты: «Американское влияние!..», — и, читая статью, я поняла, что недовольство Холмса вполне обосновано. Телефон звякнул, женский голос оповестил, что на проводе Скотленд-Ярд. Далее меня соединяют с уголовной полицией, и я «делаю голос». — До-обрый вечер, — воркую я. — Будьте любезны, инспектора Лестрейда. Нет на месте? Ужа-асно. Не скажете ли вы мне в таком случае… — Я пропускаю мимо ушей тираду собеседника, выдерживаю краткую паузу, затем подпускаю в интонации ледяной холодности. — Нет, дорогой мой, вы мне ничем не поможете. Герцогу это не понравится. Могли бы вы… — Снова меня перебивают, еще одна пауза. — Мо — ло-дой человек, если вы хотите дойти в своей карьере до известных, э-э, ступеней, следите за своими манерами. М-да, о чем бишь я? Ага, вот: могли бы вы мне сказать, когда инспектор окажется недалеко от телефона? И предупреждаю ваш вопрос: ему мне звонить не следует, иначе я сразу же дала бы номер. У человека на другом конце линии, должно быть, замерзло ухо. Он откашлялся и просипел: — Да, мэм, конечно, мэм. Видите ли, я не могу гарантировать, но в четыре у инспектора встреча здесь, в Ярде, так что в пять он вполне может оказаться в своем кабинете. — Отлично. Пусть ждет моего звонка в десять минут шестого. — Мэм, как ему передать… — Я даю отбой. До пяти уйма времени. Надо как следует подготовиться к встрече с Лестрейдом и к визиту в Храм. Итак, в турецкие бани. Меня вымачивают, выпаривают, выкручивают и выколачивают, меня напудривают и надушивают, маникюрят и причесывают, одевают в доставленные миссис Ку шмотки и осторожно, как куклу, выставляют на мостовую. Не хватает лишь пары афганских борзых. Внимательно осматриваю сиденье такси, дабы предохранить чулки от зацепок, внедряюсь в машину. — Скотленд-Ярд, пожалуйста. И попрошу вас подъехать не от Уайтхолла, а со стороны набережной. — Как пожелаете, мисс. Можно было бы, разумеется, попросить Майкрофта добыть более полный отчет о гибели Айрис Фицуоррен, и я даже размышляла над этим секунд пять. Я ввязалась в это дело сама, через своих друзей и не намерена была уступать его Холмсу, Я буду вести этот случай так, как сама считаю нужным. Цель вечера — инспектор Джон Лестрейд, единственный знакомый мне служащий Скотленд-Ярда. Холмс контактировал с Лестрейдом неоднократно, работал с его отцом еще в те дни, когда жил на Бейкер-стрит. Два года назад Лестрейд вел дело о покушении на убийство мистера Ш. Холмса, мисс М. Рассел и доктора Дж. Ватсона. Как водится, мы с Холмсом распутали тогда это преступление, а Скотленд-Ярд пожал лавры. К сожалению, дело Айрис Фицуоррен вел не Лестрейд. Впрочем, даже если бы и он, то вряд ли я могла бы рассчитывать, что он удовлетворит мое любопытство. Помня произведенное мною на него впечатление, я понимала, что, узнав о грозящей ему встрече с мисс Рассел, Лестрейд постарается ускользнуть через другой выход. Впереди замаячила гнусная громада Скотленд-Ярда. Я постучала в стекло и показала водителю на ближнюю к реке сторону набережной. Он остановился под фонарем, вышел и подошел ко мне. — Нам придется подождать здесь несколько минут. Я собираюсь перехватить знакомого, который вот-вот должен выйти, но… но я не могу выйти к нему навстречу. Понимаете? — Я посмотрела таксисту в глаза. Он понимающе улыбнулся, но, к моему удивлению, совершенно нормальной улыбкой, а не похабной ухмылочкой. — Понимаю, мисс. Он вас не ожидает? — Вы схватываете все на лету, друг мой. Да, он меня не ожидает. Не могли бы вы… — Опишите мне его, чтобы я не ошибся. Что-то в моем описании вызвало на физиономии шофера озадаченность. Возможно, указание на его рост. Или сравнение с хорьком и крысой. Так или иначе, он удовлетворился описанием и беззаботно зашагал к зданию. Лестрейд появился не в 5.15, как я ожидала, а в 5.20, очевидно, так и не дождавшись звонка от герцога. Водитель отделился от стены, глянул в мою сторону, ожидая подтверждения, и ринулся в атаку. Последующие кадры в титрах не нуждались, и в финале эпизода Лестрейд проследовал к машине под конвоем водителя. Он пригнулся и выстрелил в меня пронзительным взором. — В чем дело, мисс… Тут глаза его округлились, он приоткрыл рот и запнулся. — Бог мой, мисс Рассел… Не ожидал… Мистер Холмс… — Он выдернул голову из машины, оставив шляпу внутри, однако водитель не превратился в мистера Холмса, и озадаченный инспектор засунул голову обратно. — Вас не узнать, мисс Рассел. Вы, э-э, сильно изменились. Такая «острота зрения» была одной из причин невысокого мнения Холмса о королевской полиции. Впрочем, следует признать, что я действительно выглядела несколько по-иному. — У вас есть причины для встречи? — Я хотела бы угостить вас пивком, инспектор. Эта щедрость богатой наследницы почему-то не вызвала у инспектора Лестрейда энтузиазма. Напротив, он помрачнел. — С чего это вдруг? — Или даже обедом, если у вас есть время. — Зачем? — Вы промокнете, оставаясь в таком положении, — нежно промурлыкала я. Действительно, моросил мелкий холодный дождик. — Да, вы правы. Однако мне пора домой. — Только кружечку, инспектор. И вопрос-другой. У меня, кстати, тоже есть кое-какая интересная информация. — О чем? — По делу Айрис Фицуоррен. — Я его не веду. — Знаю. — Почему тогда вы хотите рассказать это мне? — Всего лишь одну кружечку, инспектор. Усталость и нежелание пребывать в моем обществе боролись в нем с любопытством и присущей каждому полисмену жаждой информации. Наконец, решившись, инспектор с бдительной осторожностью влез в машину. — Куда прикажете, мисс? — спросил водитель. Я обратила вопросительный взор к Лестрейду. — Знаете «Белл-энд-быогл»? — А как же, сэр, — ответил водитель, уже прыгая за баранку. — Но напитки оплачиваю я, — строптиво повернулся ко мне Лестрейд. Тьма скрыла мою улыбку. Как раз этой фразы я от него сейчас и ожидала. Покидая такси, я милостиво приняла руку Лестрейда, а водителя попросила дождаться меня. Этот способный малый вполне стоит того, чтобы привлечь его в союзники. Лестрейд заказал пинту эля, я выбрала коктейль. Обычно я избегаю этих кошмарных смесей, но сейчас коктейль оказался естественным дополнением туалета. Вытянув в один глоток треть кружки, инспектор уставился на меня бусинками глаз. — Я жду, сударыня. Я улыбнулась, укоризненно покачала головой и начала неспешно, палец за пальцем, стягивать перчатки. — Хотите пропустить даму вперед, инспектор? Нет, прежде чем я выскажусь, хотелось бы услышать от вас информацию по делу мисс Фицуоррен, не попавшую в газеты. — С чего вы взяли, будто я что-то знаю? — Бросьте, инспектор. Вы наверняка общались сегодня со своими коллегами. С теми, кто ведет дело. — Выстрел наугад, к моему удовольствию, попал в цель. — В смерти Айрис Фицуоррен есть что-то странное. Что именно? Как это связано с клубом? Зачем вам Майлз Фицуоррен? — Вы знаете, где он? Я кокетливо склонила голову и вздохнула. — Вот видите! Никто мне ничего не говорит. Я даже не знала, что вы его потеряли. Я не знаю, что вы знаете. Как же я могу знать, чего вы не знаете? — Я провела пальцем по краю бокала. — Но если вы скажете мне, что вы знаете… — Да прекратите вы! — взвился Лестрейд, и я рассмеялась. — Ладно, но только я жду от вас чего-то стоящего взамен. И чтоб ни одна душа…