Перестрелку устраивать глупо. Ничего уже не исправишь, а пуля ― дура. Особенно на лестнице, где будет полно рикошетов. — Я его пнула! — извиняется Шоня. — Ну, попыталась. Он, когда услышал выстрелы, так рванул… Что там случилось? — Ничего хорошего. Кери, я понимаю, что ты в шоке, но сделай последнее усилие, отведи нас туда, куда собирался. Оплакивать потери будем потом. Глава 11. Make love, not war — Сюда, — говорит Кери. Голос его слаб, но парень держится. Время осознания настанет позже, а сейчас он ведёт нас тёмными переулками, где туману не хватило неона и он просто туман. Задворки задворок, трущобы трущоб, изнанка изнанки этого странного города. — Сюда, только тихо. Тут живут. Затрапезный кондоминиум, засранные коридоры с разрисованными стенами, пахнет мусором, мочой и горелой изоляцией. — Нам в лифт. Верхний этаж. Кери проводит нас узким техническим коридором, открывает неприметную дверь своей электронной отмычкой. За ней короткая пыльная лесенка, и мы оказываемся на крыше. — Это очень старый дом, мы почти в самом центре, — поясняет он. — Раньше не было разделения на низы и верхи, поэтому первые кондоминиумы выше уровня Средки. Их ещё до Чёрного Тумана строили. Так отец говорил… Он резко замолчал, потемнел лицом и пошёл вперёд. С края крыши открывается вид на Средку, она действительно чуть ниже, метров на десять, и чуть в стороне. — Дальше надо аккуратно, навернуться как нефиг делать. Я беру Нагму за руку, и мы идём по неограждённому переходу между домами. Это какой-то технический мостик, набитый кабелями, трубами и вентканалами, достаточно широкий, чтобы по нему мог пройти человек, не страдающий акрофобией. Оньку мне пришлось перенести на руках, а затем вернуться за Колбочкой. Она боится высоты и стоит бледная, стараясь не смотреть вниз. Внизу темно и неоновый туман, лететь туда далеко. — Верь мне, — говорю я ей тихо на ухо, ведя перед собой. Обхватил руками за плечи, девушка переставляет ноги зажмурившись. Медленно, шаг за шагом, остальные терпеливо ждут, почти невидимые в тумане. — Верь мне, я держу тебя, я рядом, я тебя не отпущу. Дженадин дрожит, но идёт. На трясущихся и подгибающихся ногах. — Не бойся, я с тобой, чувствуешь мои руки? — Чувствую, — скорее угадываю, чем слышу я. — А если бы я прижался сильнее, ты бы почувствовала не только руки… — шепчу я ей на ухо. Девушка начинает хихикать и немного расслабляется. — Да уж, ты бы меня и без рук удержал! — Это в следующий раз, мы уже пришли. Можешь открывать глаза. Мы пролезаем в низкий технический лаз и оказываемся внутри здания, стена которого уходит вверх, исчезая в тумане. Внутри узко, пыльно и очень жарко. — Это шахта обслуживания вентиляции, — сообщает Кери. — По ней можно пересечь башню поперёк, не выходя в общие коридоры. Потерпите, здесь недалеко. Вылезаем, мокрые от пота и грязные как черти. — Теперь вверх по лестнице, — сообщает парень. Лестница не парадная, стены без отделки, но тут хотя бы чисто и не так жарко. — Как ты нашёл этот путь? — спрашиваю я Кери, чтобы отвлечь от мрачных мыслей. — Меня попросили кое-что спереть в одной башне. Туда меня провели, я взял, что просили, и передал дрону, который они подогнали на балкон. Меня обещали вывести, но бросили. Я очень испугался, искал выход через технические этажи. Бродил двое суток, голодный, почти не спал, но зато теперь знаю тропинку. — Заплатили хоть? — Не-а. — Я так и думал. Лестница всё идёт и идёт вверх. Вскоре мне пришлось тащить Оньку, усадив её на плечи, потому что с её ножками она по ступенькам не ходок. Следующей выдохлась Нагма, а за ней и все остальные. Я и сам уже еле иду, ноги просто воют от усталости. Сели, сидим на площадке. — Долго ещё? — жалобно спрашивает Шоня. Кери смотрит на цифры на стене, что-то прикидывает. — Ещё одиннадцать этажей, то есть двадцать два пролёта. — О, мои бедные ноженьки! — стонет девушка. Когда мы поднимаемся, куда нужно, сил нет даже дышать. — Последнее усилие, — обещает Кери. Он колдует над дверью, та открывается. — Ого! — говорит Шоня. — Даже, пожалуй, ого-го! Это просто офигеть совсем. Коридор с роскошной отделкой и стильным дизайном после наших блужданий в технических зонах на контрасте просто ослепляет. Освещение выключено, но дежурных светильников по углам и неона, сияющего за панорамными окнами, достаточно, чтобы насладиться этим великолепием. — Тут живут вершки? — спрашивает Дженадин. — Тут никто не живёт, — отвечает Кери. — Башня пуста уже почти год. Не знаю, почему. — Я знаю, — говорит Лирания. — Тут жили приглашённые внешники. Значит, в конце концов не осталось никого… — Неужели вершки ещё круче живут? — удивилась Шоня. — Практически так же, — заверил я её, осматриваясь. — Разве что объёмы помасштабнее. Здесь квартиры, хоть и здоровенные, а какой-нибудь Дом имел всю башню в собственности, а то и не одну. Но выглядит, в целом, похоже. — Ты что, бывал в башнях Домов? — изумилась девушка. — Довелось однажды. Не спрашивай. — Я хренею с тебя, прем. — Двери квартир не заперты, — сказал Кери. — Занимайте кто какую хочет. Места полно. Мы с Нагмой толкнули первую попавшуюся дверь. У Дмитрия, пожалуй, дизайн был лучше. Здесь многовато пошлой роскоши. Но после кондоминиумов нижнего города даже как-то радует. Символизирует некий условный шаг вверх, даже если это элементарный сквоттинг. — Я займу эту комнату! — говорит Нагма. — Нет, эту. А может, эту? Братик, тебе какая больше нравится? — Выбери сама, колбаса. Мне всё равно где спать, займу одну из оставшихся. — А ты разве не будешь спать со мной? — Зачем? Тут полно кроватей. — Мне больше нравится, когда вместе. Одна я просыпаюсь и боюсь, что ты пропал, а вместе — могу тебя потрогать и успокоиться. — Попинать, ты имеешь в виду? — рассмеялся я.