— Это не помешало бы мне тебя пристрелить, пацан. — А что помешало? — Решила сначала спросить. — Спрашивай. Костлявая присела рядом на ступеньку, сняла маску и откинулась спиной на парапет. — Почему ты не выстрелил? В машине. Ты был готов, я видела смерть в твоих глазах. Сказала себе: «Всё, на этот раз Хватала подставил тебя окончательно». — Из-за девчонок, — сказал я честно. — Не хотел при них. — Я так и подумала, — кивнула она удовлетворённо. — Это всё, что ты хотела узнать? Переходим к этапу «кто раньше выстрелит»? — Не в этот раз. Я оставила ружьё на мотоцикле. — А если я тебя сейчас пристрелю? Детей тут нет. — Не пристрелишь. Я уже пять лет рулю кланом, Хватала был хорош только в драке и в борделе. Я разбираюсь в людях. Если бы я на тебя напала, ты бы не сомневался, но первым не начнёшь. Кроме того, у меня есть ещё один вопрос. — Задавай. — Как ты вылечил твою девку? Как там её… Колбочку. — Ты как-то многовато знаешь, Костлявая. — Я рулю кланом, Док. Знал бы ты, какой это геморрой. И всё же — как? — Раз этот разговор зашёл, ты сама знаешь. Я купил лекарства. — Ты знал, что покупать. Фарма до сих пор в шоке. — Кое-что, — не стал отпираться я. — Мне показалось, что ты не в курсе, зачем кланы забирают детей. Иначе бы ты не повёлся на слова того идиота и не начал бы сразу стрелять. Это так? — Так. — Мы растим из них клановых. Меня в детстве забрали, брата тоже. Он не кровный брат, мы росли в одной семье. Да почти всех. — Понятно. — Мне кажется, ещё не понятно. Мы занимаемся этим не потому, что нам делать нечего, а потому, что наши дети умирают. Мало кто доживает до десяти, почти никто — до семнадцати, а большая часть умирает до трёх. Но если привезти ребёнка с низов — он почти наверняка выживет. Не знаю, что не так с нашими детьми, но забирать здешних — единственный способ сохранить клан. Детей мало, почти все в интернатах, которые далеко от окраин и хорошо охраняются. Поэтому Хватала не удержался. — В четырнадцать их выпускают, почему вы не берёте подростков? Меньше мороки… — Они же стерильны, — удивилась Костлявая. — Им ставят управляемый имплант, который отключают после первой аренды. — Не знал, — признался я. — Ты умеешь лечить, но не знаешь элементарных вещей, — задумчиво сказала девушка. — Ты совсем пацан, но ведёшь себя как настоящий прем. Всё сходится. Думаю, парень, ты внешник. Застрял тут, когда Владетельница начала хватать проводников? — Без комментариев. — Кто же признается… Сейчас на внешников настоящая охота. Тот же Копень, как только сообразит, кто ты… А он сообразит, если ещё не. — Без комментариев. — Послушай, — она задумчиво покусывает губы. — Ты не выживешь тут. Может, ты и крутой, и много знаешь… Про внешников всякие сказки рассказывают. Но ты один. — Я не один. — Детишки? Они милые. Волнуются за тебя, смотрят, вон, из коридора. Но толку от них, признай, никакого. Когда сюда придёт Копень со своей корпой, они в лучшем случае станут заложниками твоей лояльности. Это если Копень решит оставить тебя себе. А если захочет продать, то им не позавидуешь. В лучшем случае нелегальный бордель для извращенцев, которым неинтересно трахать арендников. Ведь те не кричат, когда им делают больно… — Ты хочешь мне что-то предложить, Костлявая? — Идите в мой клан. — После того, как я грохнул према? — Будут недовольные, — признала она, — но я разрулю. — И зачем мы вам? — Не вы. Ты. Мы знаем, где достать лекарства, а ты знаешь, что с ними делать. Мне надоело смотреть, как умирают дети. Я приглашаю твоих, потому что ты без них не пойдёшь. — Интересное предложение, — признал я. — Я ценю. — Но ты его не примешь, — утвердительно сказала она. — Зарекаться не буду. Если альтернативой будет Копень, может быть, и прибегу к тебе. Лучше твой клан, чем его корпа. Но в общем случае нет, это хреновый вариант. — Почему? Кажется, клановая слегка обиделась. — При всём уважении, это тупик. Допустим, мы уходим к вам, я становлюсь клановым лекарем, остальные занимаются… Тем, чем там принято заниматься в кланах. Это лучше аренды и определённо лучше нелегального борделя, но это очень низкий и непробиваемый потолок. Предел роста — прем клана, то есть то же самое, плюс геморрой. Потом окажется, что Владетельнице Калидии мешают не только проводники и внешники, но и кланы. И вас снесут в один день. Или вы вымрете сами, потому что ваши дети умирают, а наворовать столько, сколько надо, не получается. Рискну предположить, что кланов становятся всё меньше, а сами они слабеют. Я прав? Она промолчала, но это было очень красноречивое молчание. — Если бы вы были сильны, то утром бы вели себя иначе, — понимающе кивнул я. — Иди к нам, лечи детей, они не будут умирать. — Вряд ли я смогу серьёзно изменить ситуацию. Судя по всему, какой-то системный фактор. Что-то в воде, воздухе, пище… Я мало знаю о вашей жизни. — Без вариантов? — Измените город. Тогда вам не нужно будет заниматься тем, чем вы занимаетесь, ваши дети перестанут умирать, низовые освободятся от аренды, Владетельница пойдёт к чёрту в зад, проводники вернутся, и я свалю отсюда уже нафиг. — Знаешь, как многие хотели изменить город? И где они сейчас? — Сидят рядом со мной на ступенях? — Угадал, пацан, — засмеялась Костлявая. — Я даже клан поменять не одолела. А в твоём возрасте была уверена, что переверну тут всё. — Всё не надо, — помотал головой я. — Всё менять усрёшься. Надо найти точку напряжения и аккуратно стукнуть. Тогда само посыплется. — И ты знаешь, где она? — Начинаю догадываться. — Почему бы тебе не продолжить догадываться в клане? — Снизу паршивый обзор, Костлявая. Мне надо забраться повыше. — Вижу, я тебя не уговорила, — она встала со ступенек и надела маску. — Дело твоё. Но помни, между нами всё ещё кровь, и этот разговор не закончен. — Заходи, — согласился я в свою очередь, вставая. — Я открыт для предложений. А ещё я бы на твоём месте сменил прозвище. Тёмная одежда обтягивает фигуру, и там есть на что посмотреть. Костлявая ловит мой взгляд, смеётся, машет куда-то вдаль. В тумане зажигается фара, выскакивает мотоцикл. Его водитель небрежно сбрасывает на тротуар большой тюк, девушка запрыгивает на освободившееся место, мотоцикл уезжает. Вот и поговорили. — Что ей было надо? — первой выскочила Шоня. — Ты утром сказал, чтобы мы, если что, не высовывались, — добавила Дженадин. — Но мы были готовы. У Лирки, вон, шокер включён. — Держите его от меня подальше, — сморщился я. — Не переживайте, всё было под контролем. — Точно? — уточнила Шоня.