– А ты что же, думаешь, что мужчины менее любопытны, чем женщины? – усмехнулась Энту. – А разве нет? – Ни в коем случае! – уверенно тряхнула головой Энту. – Просто они не любят это демонстрировать, чтобы не показаться недостаточно серьезными. А эти к тому же профессиональные дознаватели, не знаю уж точно, по какому именно ведомству каждый из них служит, но что они, что Бар – явно из нашей породы, уж своих-то я за милю чую! – Как-то такие перспективы не добавляют мне уверенности, – уныло протянула Аулэ. – Ты что же это – не веришь в наши силы? Зря! У нас будет отличный, просто идеальный план расследования! Ведь он тренировочный, поэтому мы можем включить в него все, что пожелаем, не считаясь с тем, какие ресурсы могут потребоваться для его реализации, – рассмеялась Энту. На этой оптимистической ноте они на время отложили свои труды и, попросив неору Вейшейру не убирать разложенные на столе справочники, отправились на обед, прихватив, однако, все записи с собой, на чем настояла Энту. – Зачем это? – не поняла Аулэ. – Ну ты же помнишь о тех строчках в наших договорах, где говорится о том, что за вред, причиненный нам другими участницами, ни Королевская канцелярия, ни неор Рапидейру не отвечают? – Помню, – кивнула Аулэ. – Ну так это означает, что неора Вейшейра, какой бы она ни была милой, вовсе не обязана охранять наши записи, и что-то мне подсказывает, что ей даже прямо запрещено делать что-то подобное – осторожность и соблюдение конфиденциальности – важные качества для любого дознавателя. Не уверена, что за это начисляются или убираются какие-то баллы, но полагаю, что организаторами профессиональной части отбора оценивается наше поведение не только во время конкурсов. – О! – только и смогла на это ответить Аулэ. Быстро пообедав и решительно заявив, что нынешний вечер они снова будут проводить в чисто женской компании, напарницы вернулись в библиотеку. Следующим разделом плана стало подробное изучение лилий, для которых может использоваться «Подкормка № 4», с привлечением для консультации специалиста по их разведению. – А может, просто расспросить на этот счет садовников? – поинтересовалась Аулэ. – Нельзя, – покачала головой Энту, – среди них могут быть «преступники» или их «пособники», которые могут ввести дознавателя в заблуждение, преследуя цель сокрытия преступления. Специалист должен быть независимый. – А у кого можно выяснить, зачем эти лилии кому-то понадобились? – Ну что-то может подсказать специалист-ботаник, еще надо включить в план консультацию с алхимиком, мало ли что из этих лилий получить можно. – И еще узнать, за сколько и где их можно продать, – выдвинула предложение Аулэ. – Да, это обязательно, – согласилась Энту. – И про удобрения тоже нужно включить пункт о поиске информации о цене и способах продажи. Да и получить консультацию алхимика насчет того, для чего могут использоваться содержащиеся в них вещества, тоже надо. – Это потому что мы не можем знать точно, что удобрения украли именно для того, чтобы использовать для выращивания лилий? – проявила проницательность Аулэ. – Точно! – поощрительно улыбнулась Энту. – Какие еще будут идеи, напарник? – Ну еще надо включить пункт про поиск случаев кражи лилий и поиск случаев кражи удобрений, ведь в сарае взяли все, что было, вдруг «преступникам» надо больше? – Верно. А еще надо включить пункт про выяснение через полицейских осведомителей, не пытался ли кто-то нелегально продать удобрения, или лилии, или то, что там из них можно изготовить, но это уже после консультации со специалистами, чтобы понимать, что искать. – А легальные каналы продажи разве проверять не надо? – удивилась Аулэ. – Надо, разумеется. Молодец, что напомнила, это тоже обязательно нужно включить в план. И что-то еще такое у меня крутится в голове, никак ухватить не могу, что-то еще надо проверить. – Энту замолчала, задумавшись. – Может, преступления, совершенные похожим способом? – предположила Аулэ. – Да! Видишь, как у тебя хорошо получается! И еще надо установить, не было ли на других местах преступлений, вообще любых, похожих следов грязи, только сначала надо определить, что это за грязь такая, значит, это должно идти после получения результатов этой экспертизы. Ну вот, вроде все учли. Завтра еще на свежую голову посмотрим, может, местами что-то поменяем, но все важное мы точно учли. – А я тебе правда помогла? – неуверенно спросила Аулэ. – Конечно! Разве я тебя когда-нибудь обманывала? – Нет, но ты все-таки профессиональный дознаватель, а я так – только в академии теорию изучала, да сейчас вот полистала справочники, и все. – Ну и что? Во-первых, методики методиками, а каждый случай уникален и к нему нужно искать свой подход, а во-вторых, свежий взгляд всегда полезен. Вот у нас в ТУП неор Лагейрес регулярно устраивает совещания с обсуждением сложных дел, на которые специально приглашает дознавателей из других отделов. Тут тебе и взгляд со стороны получается, и обмен опытом. – И что, это действительно помогает? – заинтересовалась Аулэ. – Очень даже! Как-то раз мне даже довелось поучаствовать в раскрытии убийства! – похвасталась Энту. – Да ты что! Расскажешь? – Конечно, расскажу. Там ничего такого особенного не было. Строго говоря, мне удалось блеснуть не столько умом, сколько наблюдательностью. Убили одного пожилого неора и украли несколько предметов старины из тех, что он коллекционировал, взяли самые ценные. И при осмотре места преступления, а убили его дома, нашли подвеску, золотую, в виде рыбки. Ну и дознаватель, который вел дело, когда рассказывал о нем на совещании, показал момент-снимок. А я вспомнила, что видела браслет с похожей подвеской у одной из свидетельниц по делу о карманной краже на рынке. – И что, она оказалась убийцей? – ахнула Аулэ. – Нет, не так драматично, – рассмеялась Энту. – Оказалось, что она в тот день случайно проходила мимо дома убитого и помогла ему собрать покупки, вывалившиеся из порвавшейся сумки, а тот в благодарность пригласил ее выпить чаю с пирожными. Он как раз купил пирожные, и они не пострадали, потому что были в коробке. Так вот, когда она уже уходила от него, то обратила внимание на двух мужчин, сидевших в автомобиле неподалеку. В тот момент они не показались ей подозрительными, но когда она рассказала об этом дознавателю, тот все-таки решил попытаться найти этих людей. Номер машины свидетельница не запомнила, а модель не узнала, но одного из мужчин сумела неплохо разглядеть, так что дознаватель пригласил для допроса некроманта и полицейского художника, они составили портрет этого типа и сумели его разыскать. Так вот он и оказался одним из убийц! – Прямо детектив! – восхитилась Аулэ. – Ну такое на самом деле редко бывает, чтобы прямо как в книжке, обычно расследования проводят вот так, как мы с тобой сегодня делали: нужно много внимания и терпения, а еще заполнять кучу бумаг. – Но тебе ведь это нравится. – Конечно, нравится, иначе бы я этим и не занималась, – улыбнулась Энту. После ужина девушки снова отправились в бассейн вчетвером, несмотря на то что и Бар, и Доусэ, и даже Агуду настойчиво намекали, что очень хотели бы провести этот вечер вместе с ними. Но «прекрасные неоры» были непреклонны и решительно отказались от компании. Когда они, наплававшись вволю, снова уселись рядышком на ступеньках, Вана, подозрительно оглядевшись по сторонам, сказала: – Что-то я опасаюсь, как бы Бар не отправился меня искать, да еще и вместе с остальными, уж больно он был сегодня настойчив. – Да брось ты! – отмахнулась Энту. – Хотели бы, уже давно бы прямо сюда заявились. – Что ты имеешь в виду? – напряглась Вана. – Ты что, забыла? – изумленно уставилась на нее Энту. – Ведь Агуду же признался, что в том кольце, которое он мне всучил, есть встроенный поисковый артефакт. Даже если в твоем или в кольце Аулэ таких нет, уж я не сомневаюсь, что, если бы Бар попросил его сказать, где я, Агуду бы ему не отказал, ведь они явно дружны. – В моем кольце такой артефакт точно есть, мне Доусэ сам сказал, когда отдавал его, – признала Аулэ. Вана внимательно посмотрела на свое кольцо, но определить, как именно оно действует, разумеется, не сумела – для этого надо было не только иметь достаточный уровень дара, но и быть артефактором. Покачав головой, она с невеселой улыбкой произнесла: – Да уж, актер он отменный. И в людях разбирается хорошо. Как он просчитал, что, если устроит этакое публичное представление, я возьму кольцо без лишних вопросов! – Не думаю, что он всерьез полагал, что ты не догадаешься о том, что в твоем кольце такой же следящий артефакт, как в кольце Энту, – заметила на это Сия. – И тем не менее до сегодняшнего дня мне это даже в голову не приходило, хотя все было совершенно очевидно. Такой дурой себя чувствую! – огорченно ответила Вана. – Ты это брось! – строго сказал Энту. – Не знаю, кем и где работает Бар, но он явно профессионал высочайшего уровня, и не таким, как мы, ему противостоять. – Но ты же догадалась! – горько усмехнулась Вана. – Во-первых, это было всего лишь предположение, а во-вторых, я все-таки дознаватель, пусть и из отдела мелких хищений, у меня в таких делах есть некоторый опыт, – парировала Энту. – А я, получается, просто красивая кукла, способная только выбирать наряды! А на логические выводы у меня не хватает мозгов! – продолжила самоуничижительную речь Вана. – Эк тебя зацепило-то! – сочувственно вздохнула Энту. – Но ты категорически не права! Бар специально обучался подобным вещам не один год, возможно – вообще с детства. А ты готовила себя совсем к другому – к работе помощником судьи, возможно, даже к судейской должности, но уж никак не к подобным психологическим трюкам. Не стоит себя с ним сравнивать. – Энту права! – решительно высказалась Сия. – Уж поверь человеку, профессионально занимающемуся изучением ментальных воздействий, для того чтобы проворачивать подобное, нужно не только обучаться, но и определенные способности иметь. Да и в любом случае – не стоит сравнивать себя с мужчиной, который тебе нравится. – Не нравится он мне, – не слишком убедительно пробормотала Вана. – И вообще, я вот думаю: а может, он и есть Главный Королевский дознаватель, а? Навыки у него о-го-го какие, да еще и некромант. – Может, и он, – задумчиво покивала Сия. – Только что это меняет? – Все меняет! – отрезала Вана. – Вы, может, сейчас во мне все ужасно разочаруетесь, но я считаю, что муж должен быть, не знаю, как правильнее сформулировать, ну контролируемым, что ли. И чтобы он был тебе ровней или почти ровней. Я вот скорее соглашусь выйти замуж за мужчину, который заметно ниже меня по статусу, чем за такого, который заметно выше. – Почему? – заинтересовалась Аулэ. – Ты ведь из высокопоставленной семьи, значит, ведешь активную светскую жизнь, знаешь этикет и прочие тонкости. Ты ведь и на королевских балах бывала. – Бывала, – не стала отрицать Вана. – И не буду врать – отвращения к светской жизни я не испытываю. Да, порою на приемах бывает и скучно, но бывает и интересно, и в целом мне все это нравится. – Так в чем же тогда проблема? – заинтересовалась уже и Энту. – Да в том, что у меня есть глаза, уши, и не буду и правда прибедняться – мозги. И я много чего успела за это время увидеть, услышать, понять и проанализировать. Так что могу утверждать с уверенностью: за каждого высокопоставленного мужчину, даже если характер у него отвратительный, ведется постоянная борьба, и не важно – свободен он или уже женат и даже обзавелся детьми. – Ты что – конкуренции боишься? – недоверчиво уточнила Энту. – Да нет, – скривилась Вана, – не в этом дело. И в самых высоких кругах есть порядочные и даже абсолютно верные своим женам мужчины. Просто противно это все наблюдать, особенно если речь идет о твоем мужчине. Меня от неор разной степени молодости, пытающихся заигрывать с моим отцом, всегда с души воротило, а уж если такое будет происходить с моим мужем, даже не знаю, как буду реагировать. – Заигрывающих с твоим отцом? – ошарашенно выдохнула Аулэ.