— Они мне пообещали помощь в одном вопросе. — В каком? — Это тебя не касается. — Ты знаешь, это меня не касалось до тех пор, пока ты не пришла меня убивать. — Я не собиралась тебя убивать. — Врёшь! Здесь из неё полился поток ругательств и оскорблений, и я снова узнал о себе кучу нового. Пришлось пережидать, пока она успокоиться. — Ты можешь коротко изложить что с тобой произошло, после того как мы расстались на станции? — Это ты сволочь, во всём виноват! — В чём? — Всем растрепал на станции, что я с тобой спала. Мне проходу не давали. Каждая сволочь пальцем тыкала. — Так и что дальше? — Ничего. — Давай угадаю. Ты разбила кому-то физиономию? — Да. — И попала в СБ? — Да. — Что дальше? — Ничего. — Ты мне написала про свадьбу, значит скорей всего, какой-то сбшник предложил тебе жениться на тебе. Взамен ты поможешь меня поймать? Так? — Да. — Да уж. Как всё просто оказывается. — Мила, малышка, тебя развели как ребёнка! Вся эта травля была полностью организована СБ и это было совсем несложно, зная твой вспыльчивый характер. Скорей всего мы должны были сегодня оба умереть. Скорей всего, это должно было представлено так: ты погибаешь от моей руки, а потом они убивают меня, защищая тебя. — Это бред. — А это легко проверить. — Как? — Смотри — достал из рюкзака три бластера и два игольника и выложил перед ней — Вот оружие троицы, что была с тобой. Теперь проверяем. Смотри внимательно. Начал к каждому из бластеров прикасаться и у каждого после моего касания ручка загоралась красным. Защита работала. — Согласна, что все защищены? — Да. — Теперь игольники — я задел один он загорелся красным — Теперь ты — и приложил его к её руке. Индикатор загорелся зелёным. — Похоже, это твой. — Мой. — Теперь последний вариант. Когда я задел его индикатор игольника загорелся зелёным. После этого я им затронул палец у Милы, и индикатор игольника загорелся красным. — Блокирован и привязка только ко мне. Согласна? — Да. — Откуда у одного из твоих дружков игольник с моей привязкой? — Они не мои дружки. — Хорошо откуда не у твоих дружков игольник с моей привязкой? — Откуда это я могу знать? Может это твой? — Хорошо. Давай вспомним, что ты мне дала, когда я полетел вниз. Вот это вроде? — и я, вытащив бластер из рюкзака. — Да. — Там в рюкзачке был игольник? — Нет. Ты мог его купить уже здесь. — Ты сама уже в это не веришь. Зачем мне игольник, когда у меня есть бластер? Зачем мне его кодировать, платя за это? Кроме того я открою тебе секрет, здесь на планете почти никто не кодирует оружие. Это никому ненужно и практически нет специалистов для этого. — Это ничего не доказывает. — Хорошо тогда другой вопрос. Как я мог кому-то разболтать на станции если я общался только с тремя разумными: это ты, начальник СБ и бармен? — Не знаю. После того как мы были вместе я ни с кем не общался. Ты же сама меня проводила в челнок? — Мог. Внизу на планете. — Как? Нейросети у меня нет? — В челноке. — Летел я один и ни с кем не общался. Как я мог кому-то разболтать? — Это правда, не ты? — Мила это правда не я! Мало того я тебе очень благодарен за помощь. Здесь на планете я выжил благодаря тебе и даже больше тебе скажу, если потребовалось, я бы без вопросов женился на тебе. Вот только теперь это уже смертельно опасно для тебя. — Почему? — Потому что за мной охотится СБ и не успокоиться пока не убьёт. — Что ты, какое сделал? — До сегодняшнего дня ничего не законного, но после сегодняшнего будут искать вдвойне интенсивнее. — Тогда за что они тебя ищут? — Они меня продали аварцам в рабство не где-нибудь, а прямо на территории космодрома. Аварцы меня связанного и без сознания вывезли оттуда. Так что я никак, никому и ничего рассказать не мог. — Прости. — Забыли, разобрались. — Со мной всё понятно, а вот что ты будешь делать? — Не знаю. — Тогда мне придётся тебя изнасиловать. — Чего?