– В чём дело, Сларб? Никак не мож-жешь справиться с мелкой шавкой? Сларб зарычал и снова попытался ткнуть Малыша копьём. Остриё кольнуло пса в бедро, и он взвизгнул. Лили завопила, и Клык толкнул её древком – в то самое мгновение, когда Тинк и Джаннер выскочили из-за угла. Девочка увидела братьев, и у неё словно прибыло сил. Джаннер набросился на Сларба со спины и принялся колотить его по плечам и шее. Он впервые в жизни коснулся Клыка – и смутно удивился, как холодна чешуйчатая кожа двуногого ящера. Тинк увернулся от второго Клыка, схватил Лили за руки и потащил в сторону. Сларб, на котором висел Джаннер, шипел и метался. Его длинные острые клыки истекали жгучим ядом. Малыш вцепился ему в ногу и не пускал. Второй Клык схватил Тинка за ворот, оторвал от Лили и швырнул в сторону. Мальчик ударился о мостовую с такой силой, что у него вышибло весь воздух из лёгких. Лили потянулась к костылю, но Клык выхватил его и сломал. Обломки, расписанные фиолетовыми цветочками, взлетели в воздух. Затем Клык подошёл к Сларбу и пнул Малыша в брюхо. Пёсик с визгом отлетел, врезался в забор и безжизненно рухнул на землю. Сларб перебросил Джаннера через голову и нагнулся над ним, широко разинув чешуйчатую пасть. Обнажённые клыки, сочившиеся ядом, были готовы впиться в шею мальчика. Второй Клык достал меч и размахнулся, чтобы прикончить Тинка. Лили беспомощно закрыла глаза и начала молиться. И в это мгновение послышался глухой стук. У Сларба глаза съехались к переносице, и он без чувств повалился на Джаннера. Второй Клык повернулся… и точно такой же булыжник, размером с кулак, угодил ему в висок. Клык покачнулся и рухнул в грязь. Тинк лежал неподвижно. – Кто это сделал? – спросил мальчик, с трудом переводя дух. Лили по-прежнему сидела, сжав ладони на груди и зажмурившись. Она приоткрыла один глаз, явно удивившись, что все они ещё живы. Из-под Клыка донёсся сдавленный стон Джаннера, и Тинк быстро пришёл в себя. Он с трудом стащил с брата тело Сларба, и Джаннер поднялся на ноги, морщаясь и потирая шею в том месте, где на неё капнул обжигающий яд. Он тут же бросился к Лили, помог ей встать и внимательно осмотрел: – Ты цела? Девочка, дрожа, кивнула. Она отвела волосы с лица, обняла братьев и улыбнулась сквозь слёзы. А потом воскликнула «Малыш!» и заковыляла к неподвижному чёрному тельцу. Сларб застонал и пошевелился. – Пошли отсюда, – сказал Джаннер. – Нам худо будет, когда эти твари очнутся. Лили плакала и гладила мордочку Малыша. – Лили, надо идти, – произнёс Джаннер, оттягивая её в сторону. Малыш взвизгнул и, с трудом поднявшись, ощетинился и грозно оскалил зубы. Но всю его ярость как рукой сняло, когда он увидел Лили. Пёсик принялся лизать хозяйке лицо и вилять хвостом как ни в чём не бывало. Лили кивнула на сломанный костыль: – Я без него далеко не уйду. Джаннер положил руку сестры себе на плечо. – Значит, в кои-то веки ты примешь нашу помощь. Ну, пошли, – сказал он, и они заспешили прочь. Переулок опустел. Не считая, конечно, двух Клыков, лежащих на земле, двух камней, которые их сразили, и загадочной личности на крыше парикмахерской Дж. Птица, зорко наблюдающей за детьми. 9. Глипперова тропа Вернувшись на Главную улицу, минимум двое из трёх участников происшествия (не считая Малыша) повеселели. Лили в основном радовалась, что Малыш жив, Тинк – что жива Лили… а Джаннер трясся от страха, потому что он как старший был вынужден думать наперёд. Он понимал, что Глибвуд – маленький городок и очень скоро, буквально через несколько минут, Сларб и его приятель обо всём доложат командору Гнорму. И тогда начнётся ужас. – Нам надо домой. – Джаннер! – жалобно воскликнул Тинк, которому не терпелось отправиться навстречу новому приключению. – Разве мы не пойдём смотреть на драконов? Все уже там! И как только выйдет луна… – Знаешь, что будет к тому времени, когда выйдет луна, помимо танца морских драконов? – перебил Джаннер. Лили и Тинкер замолчали. А старший брат попытался взять себя в руки. – А будет вот что. Клыки придут в себя, и как только это случится, все городские ящеры кинутся искать троих детей и маленькую чёрную собачку. Им известно, что в числе детей есть хромая девочка. Как по-вашему, нас трудно будет найти? – спросил Джаннер в сильнейшем раздражении. – И что же делать? – после долгого молчания спросила Лили. – Мама, наверное, на утёсах, вместе со всеми. Но Клыки, конечно, именно там и будут нас искать в первую очередь. А дедушка в День Дракона никуда не ходит. Значит, мы вернёмся домой. Подо знает, что делать, – сказал Джаннер и повернул на тропинку, ведущую к дому. – Надеюсь, знает… – Вот так будет быстрее, – Тинк закинул себе на плечо другую руку Лили и ускорил шаг. Малыш с серьёзным видом трусил рядом с детьми, словно и он понял, что дело плохо. Сумерки тем временем сгущались, и едва показался дом, дети поняли, что дедушки нет. Окно не светилось, из трубы не шёл дымок. Джаннер и Тинк посадили Лили на траву и согнулись пополам, переводя дух. – Как ты думаешь… где он? – выговорил Тинк, хватая ртом воздух. – Не знаю, – ответил Джаннер. – Может, он всё-таки пошёл смотреть на драконов? – с сомнением спросил Тинк. – Дедушка никогда не ходит на утёсы в День Дракона, – возразила Лили. – С чего бы ему сегодня передумать? – Тогда где он? Давайте всё-таки поищем его на утёсах. Тогда мы тоже увидим драконов… Старший брат метнул на младшего гневный взгляд, и Тинк замолк. Джаннер посмотрел на восток, в сторону моря. Возможно, Тинк прав. Возможно, Подо в этом году почему-то решил изменить своим привычкам. – Ладно, – буркнул Джаннер. – Но мы пойдём по Глипперовой тропе. Идти по дороге слишком опасно. Там, наверное, полно Клыков. И в любом случае, по Глипперовой тропе быстрее. Тинк застонал, но Джаннер уже повёл Лили к началу тропы[13]. Она начиналась в зарослях за домом Игиби и опасно петляла вдоль самого края пропасти. В сгущающихся сумерках дети миновали рощу. На краю утёса перед ними открылся до жути беспредельный простор. На каменистом краю обрыва росла жёсткая трава. Море было безмолвно и огромно. Солёный ветер овевал лодыжки и трепал волосы. Все трое ошеломлённо молчали: стоя над Тёмным морем тьмы, дети казались себе совсем крошечными. Справа Джаннер различил узкую тропку, петляющую среди камней и кустов. По большей части Глипперова тропа представляла собой карниз вдоль стены, уходящей отвесно ввысь. Жалкие кустики и травки цеплялись за камни, словно тоже боялись упасть. – Джаннер, я не могу, – проговорил Тинк. Он стоял, прижавшись спиной к серому валуну и закрыв глаза. – Придётся, – сказал Джаннер. – Клыки, которые могут схватить нас на дороге, гораздо опаснее, чем эта тропа. Пожалуйста, постарайся, Тинк. Цепляясь за валуны, Лили подскакала к брату и взяла его за руку. – Пойдём, – сказала она. Тинк слабо улыбнулся. – Я не за себя боюсь, – заявил он с небывалой храбростью. – Я просто подумал… э… что Лили там будет трудно. – Ну спасибо, – сухо сказала девочка. Тинк вздохнул и, оторвавшись от камня, поплёлся за Лили и Джаннером, стараясь держаться подальше от края. Свет мерк, а тропа шла вверх и сужалась. Лили уверенно двигалась вперёд, однако Джаннеру то и дело приходилось останавливаться и ждать, когда Тинк соберётся с духом. Джаннер боялся, что девочка не сумеет одолеть тропу без костыля. Но та, держась за корни и камни, словно прогуливалась по лужайке, а не брела по карнизу над Тёмным морем. Наконец подъём закончился, и тропа вышла на травянистый склон. Джаннер и Лили едва сдержали смех, когда Тинк бегом бросился на твёрдую землю. Рубашка у него намокла от пота, и он отдувался так, будто пробежал несколько миль. Впереди виднелось пламя факелов: там на утёсах стояли люди, собравшиеся посмотреть на драконов. – Вот мы и дошли, – сказал Джаннер. – Тинк, дай руку Лили. Пока они шли вниз по склону, на небо начала неторопливо подниматься луна. И тут раздался до боли прекрасный звук. 10. Лили и драконья песнь