– Тебе тоже так кажется? – задумчиво проговорила я. Не то чтобы я верила во все это, но едва заметный осадок остался. – Это, наверное, символ того, что тебе Кейтоша проест мозг, – никогда не унывала Нинка. – Бросай его, пока не поздно и подкатывай к Кеззи. Интересно, что он мне на свадьбу подарит? – тут же задалась она волнующим вопросом. И, не меняя тона, объявила: – А вообще, если смотреть с этого угла, то похоже на большую фигу. – Одинаково приятно, – проворчала я, а подруга, наверное, в знак особой симпатии, ударила меня по плечу. Вскоре к нам присоединились Нелли с Кирой, которым стало интересно, чем мы занимаемся. Сестра пришла в восторг от нашего небольшого девичника и стала активно гадать себе на парня, все надеясь, что им окажется Фил, а Кира, которая в подобную чушь тоже не верила, просто осталась за компанию. – А сейчас черед самого веселого гадания, – зловеще проговорила Нинка, и в дребезжащем свете свечей тени на ее лицо ложились так, что она казалась настоящей ведьмой. Журавль провела ладонью, на пальце которой тускло сияло серебряное кольцо в виде паука, над блестящей ровной гладью воды в небольшом тазике. – Гадания на будущее, – прошептала она зловеще, явно играя роль колдуньи. – И в чем его суть? – осведомилась Кира, комфортно развалившись на полу с яблоком в руках. – Мы нарезаем тонкие полоски из бумаги и пишем на каждой какое-либо событие: «прекрасная любовь», «чудесное путешествие», «новый телефон», – пояснила я. – И обклеиваем ими края тазика так, чтобы бумага не касалась воды. Потом пускаем в воду свечку и ждем, к какой полоске она подплывет и зажжет. Что там написано, то и сбудется. – А плохое писать можно? Или у нас будущее исключительно на позитиве? – поинтересовалась Кира. – Можно, – разрешила я. – Только в пределах адекватности, – предупредила Нина. – Знаете, перед свадьбой я не хочу вытащить бумажку о скорой кончине или нашествии тараканов. Мы принялись за дело. Каждая из четверых писала что-то свое. Пожеланий набралось множество – штук, наверное, шестьдесят или больше, и, честно говоря, мы уже и не знали, что еще можно в них написать. Одна только моя сестра, от усердия высунув кончик языка, без остановки строчила в своих бумажках и подбрасывала их в общую кучку. – Что ты там строчишь? – заподозрила неладное Нинка и потянулась к Нелли. Та не успела спрятать бумажку, и подруга с брезгливостью зачитала: – «Рождение детишек». Она под протестующие вопли Нельки стала рыться в общей куче пожеланий и нашла еще штук пятнадцать с точно таким же содержанием. Кажется, сестрица очень уж хотела, чтобы у кого-нибудь из нас родилось дите. – Фига себе, – присвистнула Кира. – Малая, да ты опасная. – Это что? – грозно осведомилась я у Нелли. А Нина просто грозно молчала. – Ну, у вас же у всех оппы[2] есть, – заныла сестра. – Было бы прикольно, если бы вам такое попалось. – Не прикольно, – усердно разрывала злосчастные бумажки Ниночка на клочки. – Ненавижу детей. Так, теперь у нас еще много свободного места, давайте придумывать новые пожелания, напрягайте орехи. И попробуйте еще что-нибудь про детишек зарядить или подобную муть, – пригрозила она и принялась строго следить за Нелькой. Та вновь попыталась подсунуть бумажку с предсказанием о детях, но у сестры ничего не вышло, и она надулась. Первой гадать решилась Нинка. Мы уселись вокруг тазика, подвернув под себя ноги по-турецки, и она осторожно пустила на воду «лодочку» – пробку из-под бутылки, в которой стояла небольшая круглая свечка. – Не дышать на воду, – грозно посмотрела Журавль на нас, явно переживая за свое предсказание. – И не смеяться. Иначе будет неправда. – Можно подумать, если мы не будем смеяться, там будет правда, – ухмыльнулась Кира. Свечка долго стояла посредине, и мы наблюдали за ней: Нинка – серьезно, остальные – едва сдерживая хохот. – Ну, давай же, давай, – азартно подгоняла свечку Журавль. – Ползи уже куда-нибудь, тщедушная. Спустя минут пятнадцать, словно внемля, наконец, ее просьбам, свечка медленно подплыла к одной из бумажек, покачалась около нее и медленно приблизилась так, словно ее двигали невидимым пальцем, к другой, соседней. Бумажка начала тихо тлеть, и Нинка тотчас выхватила ее, чтобы задуть, прочитать написанное и швырнуть прямо в воду. – Да вашу же поварешку! – возмущенно заорала она. – Кто это сделал?! – Что там? – потянулась я за намокшей полоской. Брови у меня поползли наверх. «Рождение детишек» – было написано в ней. Все-таки у Нельки получилось. – Нин, это судьба, – покачала я головой. Комната огласилась таким громким и искрящимся смехом, что к нам заглянули даже приехавший с работы Леша и Эд. Брат, увидев, чем мы занимаемся, сказал, что мы – идиотки, за что получил от Киры, а Леша принялся так издевательски шутить, что Нинка, дабы не терять в его дизайнерских утонченных глазах авторитет, выставила все так, будто бы гадание задумали мы втроем, а она вынуждена была наблюдать за муками суеверных дурочек. Спустя полчаса мы продолжили, но такого ажиотажа гадание уже не вызвало. Кире досталось предсказание о домашнем питомце, Нельке – какие-то непонятные «нежданные встречи», а мне – «роковая любовь». – Она у тебя и так роковая, куда еще больше? – усмехнулась подруга. – Я бы даже сказала роковая. Я только промолчала. Любовь у меня уже была – и крайне счастливая, хоть и совсем непростая. – А давайте сапогом погадаем? – предложила Нелька со светящимися от восторга глазами, вспомнив старинное гадание, суть которого заключалось в том, чтобы снять на улице сапог и подальше забросить его – куда будет смотреть носок, оттуда появится муж. – Если только твой пулять с балкона начнем, – согласно кивнула я. Сестре такой расклад не нравился, и она, подсмотрев в Интернете, предложила новый вариант: можно выйти на улицу – да, прямо сейчас, в полночь! – и спрашивать мужские имена у незнакомых людей. Какое имя скажут – так будут звать супруга. Почему Нельку заклинило на муже, я понятия не имела. – А если мы на бомжей каких нарвемся? – поинтересовалась Кира. – Или на гопников? – Их и спросим, – невозмутимо отвечала Нелли. – А потом они у тебя: «Есть что по мелочи?» – спросят. И телефоны отберут с деньгами. Компромисс нашла я – предложила спрашивать мужские имена у незнакомых людей через мобильный телефон. Девчонкам такая затея понравилась, и мы вновь уселись в тесный кружок на полу. Первопроходцем опять была назначена Нинка – как невеста. – Я-то знаю, как моего муженька зовут, – растянулись у подружки губы в улыбке. – Но повеселиться не прочь. Кира посмотрела на нее с уважением – она уже знала, кем является ее жених. «Эй! Это гадание! Как будут звать моего мужа? Пришли имя!» – напечатала Нинка, ухмыляясь, и открыла адресную книгу – чтобы выбрать чей-нибудь номер и изменить последние цифры, дабы долго не мучиться. – Это еще кто? – озадаченно пробормотала она. В самом начале списка контактов значился некто «1-й номер». Девушка по инерции нажала на контакт, чтобы, видимо, посмотреть цифры, однако вышло так, что сообщение взяло и отправилось этому самому загадочному 1-му номеру. – Ах ты, жаба с перьями, – прошипела Журавль, поняв, наконец, кто прятался под столь звучным псевдонимом. – Поменял мне все тут, уродец! Оказалось, в ресторане, где ее семья встречалась с семьей жениха, Келла умудрился втихую помудрить с телефоном, переименовав себя и некоторое количество контактов с мужским именами. Так в адресной книге Нинки появились: Хозяин, Ненаркоман, Животное и прочие личности, являющие собой образец юмора Келлы. – Веселый парниша, – улыбнулась Кира. – Чувство юмора, как у кочерыжки, – возразила Нинка, пытаясь привести адресную книгу в порядок. Ответное сообщение Келлы стало для нее неожиданностью. Вместо ответа он прислал фотографию с фейспалмом – положил одну ладонь на лоб и смотрел вперед страдальческим взглядом. Он явно находился в чьей-то гостиной с кирпичными грубоватыми стенами, а на заднем плане находилась какая-то девушка, сидевшая в обнимку с одним из близнецов – кажется, с Филом. «Напилась?» – прислал Келла следом сообщение. – Ах ты подлюга квашеная, – проговорила нехорошо Нинка, хищно глядя на фото. – Мальчишник себе решил устроить, скотообразное? – Мальчишники – зло, – согласно закивала Кира, которая знать не знала, каким был первый девичник Журавля. – Зло – это я, – уверенно заявила Нинка. – И мальчик меня познает. Не в том смысле, – укоризненно взглянула она на заулыбавшуюся Нельку. – Идея. А поехали посмотрим, как у них мальчишник проходит? – предложила от всей души Кира, которой вечно не сиделось на месте. Казалось, они с Эдгаром были полными противоположностями, и мне оставалось только гадать, как они уживаются. – А поехали, – решительно поднялась с пола Нинка. – Машина под окнами, бензина – полный бак. – Я с вами! – загорелись зловеще глаза Нельки. Она узрела на снимке Фила, от которого фанатела и с которым мечтала встретиться, а тут ей представлялась такая возможность! То, что гитарист уже был с дамой сердца, ее ничуть не смущало. – Нина, у тебя завтра свадьба, тебе надо выспаться, – попыталась отговорить я подругу. Но какой там! Если Журавль что-то решила, остановить ее могла лишь рота спецназа. – Где это проходит, знаешь? – коротко осведомилась Кира. – Знаю. Дом близнецов, – уверенно тряхнула хвостами Нинка. В результате мы собрались и вышли в гостиную. Журавлик воинственно что-то говорила, Кира активно поддерживала ее начинание, а Нелли светилась от счастья. – Девочки, давайте лучше страшные истории рассказывать, – пыталась остановить их я. – Страшные истории мы сейчас увидим, Катька, – отвечала Нина. – И если я застану Рыло с какой-нибудь девкой, то история и вовсе станет ужасной. Кое-кто останется без мужского самолюбия. Мне оставалось только следовать за этими тремя ненормальными. – Вы куда? – появился на пороге, когда мы уже выходили, Эдгар. – Проветриться, отпустишь? – обняла его Кира. – Чтобы через час дома были, – велел тот и убежал к компьютеру. Кира явно знала, как общаться с моим братом. Мы спустились вниз, сели в машину Ниночки и лихо помчались по ночной дороге. В доме, принадлежащем близнецам, я никогда не бывала – да и немудрено, появился он у них недавно, зато Нинка случайно услышала однажды адрес, и тот навсегда остался в ее голове. Поэтому сейчас мы ехали к одному из пригородов, рядом с которым находился только что отстроенный и еще даже наполовину незаселенный поселок «Весенний». В одном из его особняков сейчас и находились Келла и близнецы. Мы мчались по дороге, слушая на всю громкость очередную новинку мира тяжелой музыки, а Нинка, Кира и Нелли дружно и одинаково фальшиво подпевали готической рок-диве.