— А у меня денег нет на телефоне…. — Понятно, — задумчиво произнесла подруга, а папа поспешно добавил: — Жаль, что ты не увидела этого чудесного молодого человека, Ниночка. Он ушел буквально час назад. — Так он все-таки ушел! — воскликнул Леша. — Вы мне бы раньше сказали! Теперь мы с ним только в Москве и увидимся. У него же сегодня рейс домой. — То есть я его не увижу? — расстроенно произнесла Нинка, и все мы одновременно покачали головами. — Ой, жалко… А как он к тебе клеился-то? — Это я тебе не при них расскажу, — ответила ей я. — И они вообще все выдумали, просто дразнят меня. — Нет, Катька ему так понравилась, что он с ней встречаться хотел! — гнул свою линию дядя. Подруга задумчиво произнесла: — Значит, он к ней еще приедет? Так получается? — Нет, — вставил папа, — я запретил им встречаться! Сказал, что они по возрасту друг другу не подходят. И он бабник страшный, хуже него, — кивнул на брата Томас. Тот кисло покачал головой. Дверь скрипнула. Кого там еще принесло? — При-вет, — раздался механический голос сонного брата, который тоже соизволил встать с кровати. — Еда, — наткнулся его взгляд на заставленный стол. — Садись, сынок, кушай, — заботливо похлопал по спинке стула Томас. Эдгар сел. — Опять всю ночь за своим белым железным другом просидел. Эд, ты так растеряешь все свои молодые годы! Тебе за девушками надо ухаживать, а не жить виртуальной жизнью, — покровительственно произнес Леша, считающий, что он сам живет полной и насыщенной событиями жизнью. — Вот именно, — сказал папа. — Компьютер — это, конечно, хорошо. Но ведь и другими делами надо заниматься! Вот, например, на природу съездить. Или в кино сходить. Или на выставку. — На твою, наверное, — заржал дядя. — Отстаньте, — пробурчал Эдгар. — Налейте мне кто-нибудь лучше молока. — Обслуги нет. Наливай сам, — тут же ответил Леша. — А где ее друг? — спросил вдруг старший брат, увидев меня. — Он так классно в стратегиях разбирается, хоть с ним нормально поговорить можно. Не то что вы, лузеры. — Ты имеешь в виду Антона? — преувеличенно ласково спросил папа. — Ага, его. Этого парня в очках Антоном звали? — повернулся брат ко мне. Я машинально кивнула. Леша тревожно глянул на Нинку, которая не слышала ничего о том, что у моего лже-поклонника плохое зрение. — Знаете, — воскликнул он, — сейчас очень модно носить очки в яркой оправе! Самый писк. Так что плохое зрение тоже может быть… личной стильной фишкой. — Пусть одежду мою не возвращает, — не слыша его, продолжал Эдгар, которого я готова была убить. — А зачем ему его одежда? — заинтересовалась опять Нинка. — Он же модный парень? А Эдгар… — Она подозрительно на меня уставилась. — Антон любит из старой одежды делать шедевры моды. Я ему кое-что из Эдгарова скудного гардероба отдал, — нашелся дядя. Они еще несколько минут поморочили голову Нинке, долго рассказывали про посещение вчерашней Лешиной бывшей, и только потом мы вместе с ней удалились в мою комнату. — Ну, вы чудите, — весело сказала она, — с утра настроение подняли. — А тебе чего не спится-то? Чего так рано пришла? — мое настроение было намного ниже плинтуса. Не дай Боже, эта сумасшедшая узнает про Антона. Какой скандал она устроит! — Радовалась бы гостям, балда. А я тебе… Договорить ей помешала Нелька, вбежавшая в комнату. Не обращая на нас внимания, она подсела к нашему общему компьютеру и запустила его. — Сейчас в «Симс-3» поиграю! — поведала она нам. — Я там боев из «Ред Лордс» создала… Ух, оторвусь! Видно было, что Нинка не хочет говорить при любопытной Нелли. Поэтому она прошептала мне на ухо: — Выйдем, — и встала с дивана. В коридоре она огляделась. На кухне болтал по телефону папа, в своей комнате слушал музыку Леша. Эдгар опять прирос к компьютеру, и из его комнаты слышался бешеный стук клавиш. — Все занято. Что за люди. Пошли сюда, — к моему ужасу, подруга вошла в комнату папы. — Стой! — крикнула ей я, но было поздно. Нинка оказалась в том же месте, в котором прятался Антон. Я зажмурилась. Сейчас подруга зайдет туда и счастливо увидит Тропинина. Тогда она точно поймет, что тут шикарным модным блондином с татуировкой даже и не пахнет. Обидится. Я простояла так секунду, две, три, а Нинка все не орала. Я открыла глаза и несмело шагнула в папину комнату. Антона нигде не было. А Нина сидела на широком мягком полукруге, который заменял и кровать, и диван. Я с опаской уселась на второй такой же полукруг и притянула к себе подушку в форме головы монстра. Все здесь было выдержано в черных или белых тонах: и обои, и ковер, и эти круги, на которых мы сидели. Одна из стен полностью являлась зеркальной. Большое окно закрывали черные непрозрачные рольшторы, расписанные баллончиком. Потолок тоже был расписан и разукрашен. Частые папины гости постарались над этим. Более-менее нормальной мебелью в этом месте, которое было увешано папиными работами, можно было назвать высокий шкаф, который достался ему еще от прадедушки. Отреставрированный шкаф, расписанный бело-черной вязью, стоял в дальнем углу напротив нас. Это было единственное место во всей комнате, куда мог укрыться Антон. Глядя туда, я нервно сглотнула. Хорошо, что этот тормоз хотя бы догадался спрятаться… — Какая ты странная, — внимательно поглядела на меня подруга. — Нормальная я. Просто не выспалась. — Ну смотри мне. Три тысячи демонов! Ну и мерзость! — захохотала Нинка. — Где? — Да везде! Как твой папан здесь только живет? — уставилась на огромную картину без рамы Нинка. С полотна на нее смотрела выпученными жуткими глазами жаба с женскими волосами цвета расплавленного золота. Вокруг жабы весело порхала пара десятков миниатюрных эльфов с гранатометами в руках. — Лучше бы спросила, как мой папа все это рисует! — хмыкнула я в ответ. — Это, между прочим, картина под названием «Идеал красоты эллипса». — Если только эллипса… — с отвращением разглядывая жабу, проговорила блондинка. — Так, вернемся к делу. Почему я сюда пришла так рано? Я хотела сообщить, что ты идешь сегодня со мной. — Куда? — глупо переспросила я. — На концерт моих лапулек. Группы «На краю». Можно подумать, ты не знаешь, куда я сегодня вечером собираюсь, — раздраженно ответила подруга. — Зачем? — не понимала я. — Мне помогать. — Но у меня нет билета! — А тебе он и не потребуется, — как-то странно усмехнулась Нинка. — Почему? Ты что задумала? — почувствовала я что-то нехорошее, глядя на сияющее чем-то действительно демоническим лицо Нинки. — Та-дам! — пропела она и, как фокусник, вытащила откуда-то маленькую пластиковую карточку. — Это что? — удивилась я. — Это что? — пискляво передразнила меня подруга. — Это твой пропуск, журналист Радова. — Чего? Какой журналист? Совсем со своим Сеточкиным рехнулась? — Ты журналист нашей университетской газеты, милочка, — с победоносным видом ответила Нинка. — Пойдешь в клуб вместе со мной. Будем вдвоем брать интервью. Я даже на ноги вскочила и повысила голос, забыв, что в шкафу засел мой гость. — Никуда я не пойду! С чего ты это взяла? Совсем уже у тебя ум высох! — Ты не можешь так со мной поступить! — в голосе подруги зазвенели слезы. Тут Нинка стала использовать свой любимый прием — слезное выпрашивание. Он безотказно действовал на всех, включая ее железобетонного папочку. — Катечка, ну, пожалуйста, ты должна будешь мне помочь приворожить Кея! Милая моя, прошу! Ты же моя лучшая подруга! — И единственная, — вставила я, хмурясь. Сейчас Антон это услышит и примет меня за психопатку. — Вот именно! Мне не у кого больше попросить помощи! Ну, хочешь, я на колени встану? — Не надо! — испугалась я.