Поехали практически тем же маршрутом, что приехал я. Со всей обреченностью я понял, что возвращаюсь прямиком в ад-зону подконтрольную Кенту. Было сильное подозрение, переходящее в уверенность, что мою долю мне никто отдавать не собирается. После передачи хабара меня сразу завалят и передадут Кенту. Выгода очевидна. И делиться не надо и премия от авторитета. Что касается того, что будет попраны законы воровского братства, так это все муляж. Их и не было никогда и существуют они лишь в блатных песенках. С Дмитровского шоссе свернули к Савеловскому вокзалу. Бронепоезд к этому времени уехал. Лишь на путях стояли фиолетовые емкости с насратым командой гавном. Насрато было много. На бронепоезде были рады стараться не менее батальона. Я впервые озадачился. А на фига Москве бронепоезд? Там ведь пулеметы, пушки, РС-ракеты земля-воздух. На фига все это, если реального врага не наблюдается? Не воры же в атаку пойдут. И вот катается по периметру этакая бронированная дура. Не напрасно ведь? Командование чего-то опасается. Существует реальная опасность. Капитаны! Понял я. Боятся, что Капитаны вернутся за своим добром. — Чего плетешься? Ссышь, когда страшно? — вернул меня к действительности голос Вертолета. На самом деле, задумавшись, я сбросил скорость. Шоссе было пусто, так что я надавил на акселератор и стал наверстывать упущенное. Пустые пути Рижского вокзала навевали тоску. Десятки тускло поблескивающих рельсов словно вели в никуда, и это не фигуральная часть речи. Рижский в отличие от Савеловского вообще не эксплуатировался. Во-первых, никакой Риги, а вкупе с ней Прибалтики, более не существовало. Во-вторых, куча рельс в черте города бесследно исчезла. Ходило много конспирологических версий, куда все это делось, но я склоняюсь к той, что в период безвластья некий предприимчивой бизнесмен сделал неплохой гешефт. Тогда в Европе ощущался сильный дефицит рельс взамен разбомбленных «точечными» ударами ВКС. За время пути нас не один и не два раза остановили на блокпостах. Аферист выходил, демонстрировал кучи разрешительных бумажек, несмотря на погоняло, это был подготовленный пацан, и нам махали ехать дальше. По его бумагам мы числилась то ли строителями, то ли инженерами. В эпоху восстановления города такие разрешения выдавались кипами, так что Аферисту не стоило большого труда их достать. Да и проверяли их спустя рукава. Мы ведь не в закрытые зоны пытались попасть. Снова я ехал по широкому и пустынному 3-му транспортному, чувствуя себя где-то на Марсе, а не в бывшей столице. Когда мы миновали Русаковскую эстакаду и направились к Лефортовскому тоннелю, я почувствовал сильный дискомфорт. — Мы не в Кузьминки едем? — воскликнул я. — А тебе какая разница? — зевнул Аферист. — Там плохая карма! — поделился я. Все стало окончательно ясно, когда с 3-го транспортного Аферист велел свернуть на Волгоградское шоссе. Мы ехали прямиком дьяволу в пасть. В конце нас терпеливо ожидали болота Кузьминок. Я сказал Аферисту об этом без обиняков. — Заткнись! — оборвал тот. — Зато место тихое! Патрульные сюда не суются и постов здесь нет! Иногда это не есть хорошо, прикинул я. Руля своею собственной рукой я миновал дорогой моему сердцу 1-й корпус 9-го дома по улице Чуйкова, где обитала незабвенная Аня Куницина из 41-й бригады. Город кончился, и мы въехали в парк. Конный двор. 12.00 Бывший музей «Конный двор» расположен на берегу Верхнего пруда парка Кузьминки и представляет собой несколько зданий, замкнутых в каре. Пруд давно высох и зарос черноольшанником. Здания пришли в полное запустение, облупились и заросли мхом. У возвышающихся перед фасадом монументов вандалы отломали у коней копыта и хвосты, у людей конечности. Некогда окружающий Конный Двор забор имел проломы в нескольких местах, и Аферист велел заезжать внутрь, чему я категорически воспротивился. — Там будем как на ладони! Надо оставить машину и двинуть на разведку! — Так шухерятся сыкуны! — гордо возразил Аферист. Вор плохо относился к рекогносцировке, если вообще догадывался, что это такое. Я остановил машину посредине площади, заросшей буераками в пояс высотой и выключил мотор. Наступила тишина, нарушаемая лишь ветром, раскачивающим ветви черноольшанника. — Ну и где заказчики? — спросил я. — Еще 2 минуты! Слыхал я об этих воровских традициях, чтоб приезжать минута в минуту. — Вертолет, схоронись в кустах! — приказал Аферист. — В случае чего, вали всех нахер! Вертолет достал ствол. Древний, пистолет Лебедева или даже еще древней. И скрылся в кустах, благо те подступали вплотную. — Автомат бы! — канючил я. — Толку то от тебя, Клещ! — вскипел Аферист. — Тебя зачем взяли? Постоять для количества! Это же стрелка, а не разбор! Скинем хабар, возьмём бабки и свалим! — Кстати, где товар? — озаботился я. — В багажнике! — сквозь зубы произнес вор. — Только достанешь его по моей команде и только после того, как они отдадут бабки! Было заметно, что вору не по себе. Он побледнел, говорил с придыханием. — Может, ну его нахер? — предложил я. — Переведем стрелу на наших условиях! — Бивень! Это и есть наши условия! — снисходительно ответил Аферист. — Тут до нас Кент не дотянется! В таких условиях я бы меньше всего беспокоился о Кенте, подумал я. Но свои мозги ворам не вставишь. Да и может я зря кипишую. Отвалим хабар, получим бабки и разбежимся. Но что-то говорило мне, что все не так просто. Да и предупреждение Сандры не шло из памяти. И тут ровно в 12 минута в минуту раздался шум мотора. С шелестом шин во двор вкатился кар явно из семейства «кортежей». Серьезная бронированная дура со стеклами толщиной в ногу. У меня даже живот поджался, и я немедля активизировал опцию «офицер». Если бы я использовал ее до захвата меня ворами, то я не попал бы в такую задницу. А что это именно задница, я уже не сомневался. Только не понимал еще, каких бездонных она масштабов. Гости. Гостей было трое. Они разом вышли из машины. Про себя я окрестил их Грузный, Короткий и Длинный. Сразу понял, что никакие это не вояки. Я спецуру за километр чую. Все в брюках-карго с накладными карманами и ветровках. Одежда идеально чистая и подогнанная. Ветровки застегнуты до самого верха. На этом сходство с вояками заканчивалось. Двигались они уверенно, словно по очерченной для каждого траектории. Модификанты, мелькнула паническая мысль. Да они сейчас нас всех тут положат. И денег в руках нет. Чем они расплачиваться собирались? Они подошли с разных курсов, но остановились словно на невидимой линии. Ровно за пару метров от нас. Мощные надбровные дуги, возможно усиленные титановыми пластинами. Квадратные груди, обтянутые тонкими ветровками. Явно подкожные бронежилеты. Либо вообще кожа заменена на бронь. Это если модель предназначена для тривиальных задач. Завалить кого-нибудь без особых конспираций. Огромных кулаков у модификантов нет. У маленького кулака и площадь удара меньше, давления больше. Да и спусковой крючок нажимать ловчее. Хотя ловкости этим обезьянам не занимать. Да и что говорить о творении рук человеческих способных двигаться в 3–5(!) раз быстрее самих создателей. Убить их невозможно. Сами они беспощадны. Как говаривал один умный человек «Прижмут к реке, считай крышка!». — Здорово, господа! — воскликнул Аферист неожиданно громко, и я вздрогнул. — Как добрались? Господа никак не среагировали. Стояли и буровили нас глазами. Глаза мне не понравились. Я способен распознавать вмешательства в человечий организм. В глазных яблоках трудно что-то скрыть. Да и у модификантов нет такой цели что-то скрыть. Это не шпионы, а настоящие машины-убийцы, танки на двух ногах. При включении боевой опции у них глаза меняют свой цвет. Иногда в более дешевых моделях в глубине начинает светиться красный огонек. Как у вампира. Нет, я допускаю, что нам на встречу прислали более дорогую и совершенную модель. Уважили, так сказать. Но случилась странная вещь. Сколько я не вглядывался в глаза, не заметил никаких следов генных вмешательств. Вообще никаких. Глаза как глаза. Но настораживала невероятная похожесть глазных яблок и зрачков. Их словно клонировали, а потом вставили всем троим. Но клонирование чересчур дорого, чтобы проводить его для рядовых модификантов, да еще участвующих в воровской стрелке. Я никогда до этого не слышал, чтобы для модификантов что-то там клонировали. Обычно берется обычный организм и на его базе начинается «улучшение». Гости никак не ответили на приветствие. — Принесли? — спросил Грузный, судя по весу главный в троице. Говорил он с непонятным акцентом. Еле заметным, практически неуловимым. Чтобы модификанты были дефективными? Никакие это не модификанты! Понял я. Открытие не обрадовало. — Пацаны, вы издалека? — спросил я. На меня даже не оглянулись. — Где груз? — спросил Грузный. Я сделал вид, что обиделся. — Где уважуха, бродяги? С вами пацаны здороваются!