Он опять осознал, что его разум чрезмерно сосредоточен на близости Врега, на его руках и его свете в свете Джона, на том, как близко к нему сидел другой видящий. Джон не позволял себе физически настолько приближаться к Врегу с тех пор, как покинул Нью-Йорк — не считая того времени, когда у него была болезнь света и не было выбора. Он также не позволял себе быть настолько открытым в его присутствии с тех самых пор. Он хотел извиниться за то, что сказал Врегу во время их последнего разговора в Сан-Франциско, тогда как другая его часть хотела оттолкнуть Врега. Он не мог решить, что из этого ощущалось более правильным, или что будет справедливее по отношению к другому видящему. Пока он пытался обдумать это, Врег повернулся и посмотрел на него. Взгляд его тёмных глаз мельком скользнул по телу Джона. — Просто дыши, — посоветовал видящий. — Не думай обо мне, Джон. Я пришёл потому, что твой свет был закрыт. Другие посчитали, что у меня больше шансов достучаться до тебя. Джон кивнул, но почувствовал, что к его коже приливает жар. Конечно. Разведчики до мозга костей. Они послали Врега потому, что Врег в данной ситуации вероятнее добьётся успеха. Практично. Эффективно. Они теперь в разгаре операции, как и сказал Ревик. Как только эта мысль дошла до него, Джон осознал реальную причину, по которой Врег сидел на месте рядом с ним. Ревик приказал ему. Ревик оценил ситуацию, решил вмешаться и назначил видящих, у которых, по его мнению, были лучшие шансы на успех в рамках этой операции. Весь сценарий и то, как с этой ситуацией справились, было так… по-Ревиковски. Джон даже понимал. Они не смогут тащить на себе его, Мэйгара или кого-то другого, как только приземлятся. Конечно, всё это ни хера не значило для света Джона. Отвернувшись от лица Врега, он почувствовал, как тошнота в его груди усиливается. Теперь уже будучи не в состоянии полностью отвести глаза от Врега в этой затянувшейся близости, он вместо этого посмотрел на татуированные предплечья мужчины, особенно на ту руку, которая не прикасалась к нему. Руки и грудь Врега, как и его ноги, вплоть до массивных армейских ботинок, были покрыты тем же чёрным, бронированным, но эластичным материалом, в который был одет сам Джон. Вид Врега в этой облегающей, но плотной ткани вызвал у Джона воспоминания, которые он месяцами не впускал в свой сознательный разум — с тех пор, как они добрались до Сан-Франциско. Поёрзав на сиденье, он прочистил горло, заставив себя отвернуться от Врега, от последнего раза, когда он позволял себе посмотреть на тело видящего. Вместо этого он посмотрел в окно. Он вспомнил звук воды, несущейся по канализационным туннелям, вид Ревика, избиваемого Дитрини перед тем, как он… — Джон, — произнёс Врег нежным тоном. Взгляд Джона метнулся обратно. Шум воды превратился во вращение лопастей «Чинука», смешивающееся с интенсивным гулом двигателей позади заднего пропеллера. Он покачал головой, но не потому, что спорил с другим видящим. — Что, если я там слечу с катушек? — пробормотал он, глядя обратно в окно. Он адресовал эти слова скорее себе самому, чем Врегу. — Не слетишь, — сказал Врег, всё равно отвечая ему. — Откуда ты знаешь? Джон, не подумав, повернулся лицом к другому видящему. Сделав это, он тут же пожалел — практически в то же мгновение, когда встретился с неподвижностью и глубиной ответного взгляда Врега. Чувство, которое Джон увидел в глазах другого мужчины, на мгновение парализовало его. Когда его боль усилилась в этой паузе, обсидиановые глаза Врега дрогнули. Кожа китайского видящего слегка потемнела от румянца, но Врег не отвёл взгляда и даже не изменил выражение лица. — С тобой всё будет в порядке, брат, — заверил его Врег. — Обещаю тебе, всё будет хорошо. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь… — поколебавшись, он слегка улыбнулся, но улыбка не затронула его глаза, которые оставались осторожными, даже отстранёнными, пока он продолжал массировать плечо Джона. — Травма не равняется страху. Не совсем, — добавил Врег. — Надо будет попросить Юми поработать с тобой, когда представится возможность, но в этом заходе уже слишком поздно. Но это не будет иметь значения, брат. Правда. Как только мы приземлимся. Поверь мне в этом. Джон кивнул, ощущая ком в горле и продолжая смотреть Врегу в лицо. Этим утром видящий побрился. У него на шее виднелся синяк — вероятно, от той или иной драки, но он достаточно походил на то, что Джон мог бы оставить на его теле во время секса, и поэтому его грудь сдавило иррациональной волной ревности. Врег потерял в весе после отъезда из Нью-Йорка. Он также стриг волосы короче и убирал их заколкой вроде тех, что часто носил Джораг. Джон заметил, что щёки Врега выглядели более худыми, что на подбородке у него осталось пятно то ли грязи, то ли масла, прямо за левым ухом, и его ресницы казались длиннее, чем ему помнилось. Он пах в точности так, как помнил Джон — лёгкий запах пота заглушался сладким мускусом, который почему-то напоминал Джону о скошенной траве и деревьях, может, потому что он мог представить, что Врег родом из такого места. Он буквально мог представить Врега там, у подножья тех гор… В этот раз уже Врег отвёл взгляд. Старший видящий на глазах у Джона пожал плечами, взмахом мускулистой руки зеркально вторя этому движению. Сделав это, он как будто поколебался, решая, не стоит ли убрать руку, которая до сих пор лежала на Джоне. После минутного противоборства он оставил ладонь на прежнем месте, пусть и ненадолго. Джон несколько секунд практически не слышал его слов. Когда он снова начал слушать, Врег был уже на середине тирады. — …Связь с Нензи поможет, — сказал Врег, и та отстранённость вернулась в его голос. — Этот сукин сын сосредоточен, надо отдать ему должное. Он также сильнее связан с вами двоими, чем ты, возможно, осознаешь. Ты можешь не всегда чувствовать это, но это есть. Мы, остальные, это видим и чувствуем… — он поколебался, словно оттесняя какую-то другую реакцию, затем пожал плечами. — Используй это, Джон, если понадобится. Не сомневайся. Нензи вытащит тебя и Мэйгара за собой в эмоциональном отношении, если действительно дойдёт до такого. Вновь поколебавшись, Врег опять прямо посмотрел на Джона. — …Но до этого не дойдёт, брат, — твёрдо сказал он. — С тобой всё будет хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Ты сделаешь свою работу, как и остальные. — Откуда ты это знаешь? — повторил Джон. В этот раз его голос прозвучал сильнее, настойчивее. По каким-то причинам ему казалось важным получить от Врега настоящий ответ — может, нечто, за что он сумеет держаться. Но Врег лишь пожал плечами. Через несколько секунд он убрал свою руку. Джон впервые за много месяцев позволил себе ощутить реальную физическую боль, когда китайский видящий отделил от него свой свет. Джону пришлось приложить усилия, чтобы не всхлипнуть, когда Врег без слов поднялся на ноги, напоследок ободрительно хлопнув Джона по плечу и повернувшись, чтобы уйти. Джон просто сидел там, наблюдая, как Врег двигается со своей обычной грацией, направляясь к своему сиденью в передней части салона. Врег ни разу не обернулся. Ощутив укол чего-то вроде сожаления, чувства вины, даже страха, Джон боролся с самим собой, пытаясь решить, стоит ли последовать за ним, пытаясь решить, что ему вообще сказать. Он хотел хотя бы поблагодарить Врега вне зависимости от того, добровольно он пришёл или нет. Он хотел поблагодарить Врега за помощь, но не мог заставить свой разум сообразить, как это сделать. В конечном счёте, момент был упущен. Джон остался там один, борясь с собственным разумом и чувствами. Он наблюдал за Врегом всё то время, что тот шёл в переднюю часть «Чинука». Когда Врег плавно опустил свой вес на сиденье возле Джакса, боль Джона резко усилилась. Глава 24 Пиф-паф «Чинук» спустился по резкой, чисто вертикальной линии. Он опустился настолько внезапно, что сердце Джона подскочило к груди. С тех пор, как Врег оставил его одного, он смотрел в окно, но толком ничего не видел, а теперь, когда он наблюдал за их резким спуском, его свет переполнился паникой. Отвлёкшись от реки, он заставил себя посмотреть прямо вниз, видя, как зелёный клочок под ним становится всё больше. Центральный Парк. Они приземлялись в Центральном Парке. Это казалось как будто подходящим, но в то же время от этого всё происходящее становилось гораздо реальнее. Дыра в ОБЭ-поле располагалась прямо над Норд-Мидоу, где, как помнилось Джону, находилось несколько бейсбольных полей. Он сомневался, что сейчас там кто-то играл в бейсбол. Высокие металлические шесты образовывали зазубренный строй по всему краю газона. База отдыха (или то, что было базой отдыха) также была обнесена забором. Наземные и воздушные транспортные средства были припаркованы странными рядами вдоль южного, западного и восточного краёв луга, и Джон осознал, что шесты образовывали армейский забор. Кто-то явно защищал дверь в ОБЭ-поле, что имело смысл. Вместо бейсбольных площадок в окружении газонов с травой Джон видел лишь землю, словно вся трава и дёрн были содраны с почвы. Внезапно он осознал, что многие эти транспортные средства находятся в движении. Он следил взглядом за тем, как ещё больше джипов и бронированных машин несётся по утрамбованной земле к посадочной полосе, на которую сейчас нацелился «Чинук». С теперешней всё ещё существенной высоты они выглядели как муравьи, бегущие по горкам песка, но Джон видел длинные выступы на некоторых автомобилях и знал, что это вооружение. Он видел, как в земле открываются люки, и осознал, что там располагались подземные бункеры, наверняка наполненные оружием. Иисусе, это же чёртова военная база.